Коснись меня

Ксения Грик, 2019

«Раньше я любила этот дом, и частенько оставалась в гостях у его хозяйки. Он находился на окраине небольшого провинциального городка, располагавшегося на северо-востоке от столицы. Но теперь, приехав сюда после стольких лет, я совершено перестала его узнавать. Железный резной забор, покрытый ржавчиной. Скрипучие ворота, открыть которые можно было только приложив не мало усилий. Старый, почти заброшенный фруктовый сад, с разросшимися, неухоженными и сухими деревьями. Плодов он приносил намного меньше, чем требовал времени для своего ухода. Маленький круглый пруд, находящийся по левую руку от дома, с противоположной стороны от сада, по-видимому, уже несколько лет был затянут трясиной. Железная крыша была испещрена дырами и разломами от ржавчины, через которые в дождливую погоду дом наполнялся влагой. Серая краска на стенах давно облупилась, а сами стены покосились от времени и покрылись изнутри невыводимой плесенью. Огромные окна, располагавшиеся по всему периметру двухэтажного дома, как пустые глазницы, смотрели на меня, вопрошая, зачем я здесь. Вся эта картина навевала мысли о тлене и разрушении…»

Глава 5. Седьмое апреля

Я проснулась только под утро от звона будильника и сразу же ощутила резкую боль в области горла. Повернув голову налево, я все поняла: от этой неожиданной встречи с призраком я совсем забыла закрыть окно. Яркий солнечный свет настолько сильно бил в глаза, что я прикрыла их рукой. Надо было встать, закрыть створку и расправить ночные занавески, но воздух в комнате был настолько ледяным, что я никак не могла себя заставить вылезти из кровати.

Через несколько минут, оценив все за и против, я все же кое-как, но встала с постели, закутавшись в одеяло, закрыла окно и затянула его плотными шторами, мой больной организм никак не хотел переносить яркое солнце. Все тело начало ломить: руки, ноги, позвоночник — все отдавало тяжестью и болью.

— Приехали, — тихо прохрипела я, — этого мне еще не хватало…

В одном из ящиков комода я нашла старый электронный детский градусник с кошачьей мордочкой на колпачке.

— Интересно, он еще работает? — подумала я, положив термометр под язык.

Через минуту я уже знала результаты его работы:

— Тридцать семь и пять, это, конечно, плохо, но, учитывая все обстоятельства, могло быть и хуже.

Немного собравшись с силами, я надела халат и спустилась на первый этаж, чтобы заварить себе горячий чай. Каждый шаг давался мне с трудом. Только выпив пару глотков китайского напитка, воспоминания о вчерашней ночи начали потихоньку возвращаться в мое сознание.

— Кто это был? И как это возможно? — два коротких, но таких важных вопроса не давали мне покоя, — я ведь не сумасшедшая, да, в последнее время я мало спала и нервничала, но это не могло так на мне отразиться…

Только я допила, как в дверь кто-то позвонил. На пороге стоял мистер Мэл.

— А, это Вы, Кристофер, заходите, — пригласив его в дом, я тут же отвела его на кухню и налила нам по чашечке чая.

— Что-то Вы неважно выглядите, — заметил адвокат, — что-то случилось?

— Да ничего особенного, просто приболела. Представляете, забыла закрыть окно ночью, — полупрозрачный мужчина снова встал перед моими глазами.

— Будьте осторожнее, Ваш отец поручил мне оберегать Вас, только он уехал, а Вы уже заболели, что я ему скажу?

— Мой отец нанял Вас? — я была приятно удивлена этой новостью, ведь в Куотермейле Кристофер был единственным человеком, которого я знала и кому могла доверять.

— Да, это так. Пока Вы живете здесь, я буду присматривать за Вами, ну, в качестве адвоката, конечно, а не няньки.

Тут мы одновременно засмеялись, страх ночи уходил, оставляя за собой лишь одно желание — узнать правду.

— Слушайте, Вы совсем плохо выглядите, давайте я съезжу в аптеку и привезу Вам лекарства? — допив чай, предложил мистер Мэл.

— Это было бы прекрасно, а то я даже не знаю, где тут ближайшая аптека.

Как только Кристофер уехал, я приняла душ, надела джинсы и красный вязаный свитер, обмоталась теплым серым шарфом и вышла на улицу.

Яблоневый сад сильно изменился с тех пор, как я в последний раз гуляла по нему еще в детстве. Деревья давно не стригли. Они сильно разрослись, некоторые из них совсем высохли, у других же умерли лишь некоторые ветки. Сад потерял свой былой ухоженный вид. От голых деревьев веяло холодом и одиночеством. Сильный апрельский ветер заставлял их шевелиться, издавая при этом жуткий скрип. Это место для меня перестало быть привлекательным. И, если бы не тайна тети Лизы, я бы не стала даже близко подходить к этому месту, пока на деревьях не набухнут почки и не распустятся первые листья.

Побродив немного между деревьев, я все пыталась найти какое-нибудь логичное объяснение всему, что я увидела ночью. Солнце палило, меня бросало то в жар, то в холод. Силы иссякли мгновенно, но бросить свою затею я не могла.

Минут через пять правой ногой я наткнулась на что-то. Сначала я подумала, что это очередной сломанный кусок старой ссохшейся ветки, но, присмотревшись поближе, я поняла, что это кисточка для рисования.

— Так ты здесь писала портрет, тетя Лиза, — прошептала я и взяла кисточку в руки, на ее пучке и обойме еще сохранились пятна от коричневой краски, — значит, мужчина с портрета и этот призрак — одно и тоже лицо? — подумала я и услышала, что кто-то меня окликает.

— Мисс Грин! — это был вернувшийся с лекарствами Кристофер, — ну как же так, мисс Грин, Вам нельзя гулять в такой холод, Вы же простужены!

— Да все в порядке, я тут недолго, — пыталась оправдаться я, мне, конечно, было приятно, что отец таким образом попытался обо мне позаботиться, но эта нянька начинала действовать мне на нервы своей опекой, — вот, нашла это на земле. Не знала, что тетя любила рисовать, — я показала кисточку подбежавшему адвокату.

— Она увлеклась этим ремеслом совсем недавно, лет пять назад. Наверное, обронила ее, когда рисовала на улице, — покрутив кисточку в руках, предположил мистер Мэл.

— А она часто здесь бывала? И, вообще, сколько времени Вы у нее работали?

— Она наняла меня лет десять назад, когда Ваш дядя, мистер Дарен Грин, начал всеми силами уговаривать ее отдать ему этот дом. А в саду она бывала нечасто, по крайней мере, я ее видел там только летом и осенью, когда можно было собирать урожай.

— Это Вы так думаете, — почти про себя произнесла я. Тетя бывала здесь намного чаще, но почти все ее визиты приходились на ночное время, поэтому мистер Мэл и не был свидетелем ее прогулок.

— Что? — переспросил Кристофер.

— Ничего, это я так, о своем. А как Вы думаете, зачем моему дяде понадобился этот дом?

— Ну, тут все просто, — начал отвечать адвокат, уводя меня из сада в дом, — особняк Вашей тети стоит на самой окраине города, где нет суеты и мельтешения машин, большая площадь дома, прилегающая территория, сад и пруд, чистый воздух с гор. На этом месте можно было организовать неплохой мини-отель. Особенной популярностью, конечно, он бы пользовался зимой, когда в город приезжают туристы.

— А каким образом дядя хотел отжать у Лизы дом? — поднявшись на крыльцо, я обернулась в сторону старого сада.

— Слава Богу, только мирным. Мистер Грин давил на то, что мисс Элизабет стара и одинока, и что ей такой огромный дом не нужен. Она могла бы отдать его под отель и жить припеваючи на проценты. Давайте войдем в дом, Вы совсем замерзли.

Я еще раз посмотрела на сад. Его расположение относительно соседских домов было наилучшим для того, чтобы никто, кроме жильцов особняка, не мог увидеть это «ночное шоу».

Зайдя на кухню, Кристофер усадил меня за стол, а сам поставил чайник и начал доставать из пакета лекарства.

— Это Вам поможет от жара, это от головной боли, а это противовирусное — по таблетке в день.

— Спасибо, конечно, за заботу, но Вы уж совсем как с маленькой со мной обращаетесь, — рассматривая упаковки от таблеток, сказала я.

— Ваш отец нанял меня, и я не могу отступить от пунктов договора, — разводя в кружке жаропонижающее, ответил мистер Мэл.

И тут я все поняла. Мой папа взял на работу не адвоката, а няньку для своей двадцатишестилетней дочери.

— Надеюсь, Вы не будете утруждать себя каждодневными приходами сюда?

— Боюсь, первое время Вам придется смириться с моими визитами, — ставя передо мной чашку с лекарством, ответил мистер Мэл.

— Прекрасно, — пробубнила я и отпила немного горячей и кислой жидкости.

Чтобы понять все, что здесь происходило, мне нужно было остаться одной, а теперь этот адвокат будет каждый день наведываться сюда и справляться о моем самочувствии.

Допив все лекарство и проводив Кристофера, я поднялась в свою комнату, переоделась в теплую бледно-розовую пижаму, которую я надевала только в случае болезни, залезла под одеяло и начала искать в интернете на своем нетбуке информацию, которая могла бы мне помочь разгадать тайну тети. Перечитав несколько статей о призраках, меня начало клонить в сон. Поняв, что бороться с ним бесполезно, я положила нетбук на тумбочку и залезла поглубже под одеяло.

Проснулась я только на закате. Вся пижама была мокрой, как и простыня подо мной. Щеки, руки и ноги обдавало жаром, горло было, как-будто, не мое, тело ломило сильнее, градусник показывал тридцать восемь и один.

— Хреново, — подумала про себя я и попыталась встать.

Преодолев слабость, я кое-как приняла душ, переоделась в сухой теплый халат и поменяла постельное белье. К тому времени, как я снова легла в кровать, на небе уже светила луна. Любопытство оказалось сильнее моего чувства самосохранения, и я взглянула в окно. В саду уже мелькал полупрозрачный силуэт.

— Сейчас или никогда!

Я обулась, накинула на себя пальто, замоталась шарфом и чуть ли не бегом отправилась в сад. То ли от болезни, то ли от нервов, то ли от того и другого сердце с каждым вдохом билось сильнее и быстрее. Я не знала, что меня ждет, я не знала, что буду делать дальше. Мной управляло только одно желание — разобраться в том, что же происходило ночью в саду. Тетя Элизабет хранила эту тайну всю жизнь. Из-за этого она отдалилась от меня, не вышла замуж и не отдала дом дяде Дарену, хотя тот предлагал ей проценты с прибыли. Почему Лиза положила всю жизнь на охрану сада, кто этот призрак, и почему тетя написала его портрет. Я должна была получить ответы на все интересующие меня вопросы.

У самого края сада я замешкалась. Призрак увидел меня. Он был точь-в-точь, как тот мужчина, изображенный на портрете. На вид лет шестьдесят — шестьдесят пять, полноватый, чуть выше меня, брюнет с огромной лысиной на лбу и макушке. На нем была серая куртка, джинсы и темные ботинки. Увидев меня, он как будто застыл, его руки были открыты для объятий, а на лице расплылась добродушная улыбка. Я сделала еще один шаг и очутилась в саду.

— Рейчел, это ты? Как ты выросла! А где же Лиза? — сказал призрак тихим и мягким голосом и начал подходить ко мне.

Я сделала шаг назад, еще и еще. Сердце зашумело в ушах, в глазах появилась пелена, плавно переходящая в два туннеля, голова закружилась, и я рухнула на землю, потеряв сознание.