Робинзонада Олега Матвеева

Константин Хайт

Подобно героям Дефо и Жюля Верна, четверо подростков случайно оказываются на необитаемом острове. У них ничего нет, одна из девочек сломала ногу, а впереди снежная и холодная северная зима…

Глава четвертая

Утро встретило ребят моросящим дождиком. Если бы не вчерашняя Ксюхина самоотверженность, они снова вымокли бы до нитки и, того гляди, потеряли бы свой костер. Теперь, подобрав коленки, можно было смотреть из сухой и уютной норки, как частые мелкие капли щелкают по камушкам пляжа.

Дурацкая погода.

Проснувшись и доев вчерашние ягоды собрались в кружок, чтобы продолжить вечерний разговор.

— Итак, — на правах командира поинтересовался Олег, — чем мы располагаем.

— Сломанной ногой, — немедленно отозвалась Ксюха, — но никто не поддержал ее шутку.

— Вообще ничем. Мы уже вчера считали. Кроме твоего мобильника в карманах ничего нету. Даже помады у девчонок.

— Я помаду в сумочке ношу, — начала оправдываться Таня, но сама поняла, что в этом нет никакого смысла.

— Одежда?

— Ох…

В самом деле, джинсы, кофты, куртки — все, что было на них надето, сильно пострадало от воды и особенно от последующего лазания по пляжу. Колени и локти протерты, Мишкина ветровка пущена на бурдюк для воды. В таком нельзя не то, что перезимовать, вряд ли даже протянуть несколько недель. И пресловутые две пары обуви на четверых.

— Знаешь, что я думаю?

Мишку явно мучила какая-то мысль.

— Давай.

— Мы же не в Карибском море, верно?

— Верно.

— Какие бы у нас тут ни были необитаемые острова, на берегу обязательно что-то валяется. Если как следует поискать — может найдем что-нибудь полезное.

— Дельно.

— Еще, помнишь, нам рассказывали, тут когда-то война была?

— Помню.

— А раз война, значит люди были, войска стояли.

— Так это ж когда было?

— Может и потом стояли. Тут граница рядом. А от людей что-нибудь полезное всегда остается.

— Верно. Нужно как следует осмотреть остров. И побыстрее — до холодов. Как твои ноги?

— Болят.

Мишка угрюмо оглядел ступни, выглядевшие ничуть не лучше вчерашнего.

— Думаю, неделю заживать будут. А вот Ксюше месяца два — и то, если перелом срастется.

— Выберемся отсюда — стану доктором, — уверенно объявила Танюха.

— Ты ж на дизайн собиралась?

— Доктором, — возразила девочка еще увереннее. — Хирургом-травматологом. Мамой клянусь.

Ксюха посмотрела на нее с благодарностью.

Дождь кончился часа через два, и Олег с Таней поднялись на склон. Они обошли пруд с водой, взобрались еще чуть повыше и тут Танюха вскрикнула.

— Что там у тебя?

Заяц, большой, серый, в пушистой шубке сидел на бугорке в каких-нибудь десяти шагах. Олег попробовал подкрасться к нему, но валежник предательски затрещал, и зверек насторожился.

— Не пугай его, — предложила Таня. — Все равно не поймаешь.

Олег остановился. Заяц продолжал сидеть, поводя из стороны в сторону длинными ушами. Хотя ребята разговаривали в полный голос, он, похоже, даже не думал убегать. Только, когда мальчик нагнулся, пытаясь разглядеть среди мха неожиданный предмет, он поднялся с места и неторопливо, как будто нехотя, затрусил прочь.

— Смотри, чего нашел!

Олег аккуратно поднял с земли что-то длинное и коричневое.

— Что это?

— Колючая проволока! Прав был Мишка — где война была, что-нибудь, да найдется.

— Выброси?

— Ну нет. — он подумал про Ксюху. — Босиком на нее наступишь — пиши пропало. Да и в хозяйстве пригодится.

— Колючая проволока?

— Нам теперь все может пригодиться, — уверенно заявил Олег, и в этом он ни секунды не ошибался.

Наконец, неподалеку он нашел то, что искал — совершенно сухую, несмотря на прошедший дождь, глубокую щель метра три в ширину и немногим больше в длину с почти отвесными стенками и покрытым толстым мхом дном.

— Вот, — объявил Олег, — тут мы пока и будем жить.

Следующие несколько часов они провели за работой. Мальчик выдрал с корнями несколько молодых сосенок — на граните они держались совсем слабо, что было очень кстати для людей, у которых нет ни пилы, ни топора. Из них, обломав часть веток, соорудили своеобразные стропила, поверх которых навалили сухих жердей, прикрыв их сверху еловым лапником, на который, за неимением ни соломы, ни дерна, настелили два слоя мха. Землянка получилась вполне сносная, разве, что совсем темная. Без огня в ней, пожалуй, было бы страшновато.

На берег возвратились только к вечеру, насобирав по дороге грибов и ягод, благо и того, и другого на островке было в избытке. Ксюха дремала, Мишка, вновь натащивший гору всякого дровья, тихо ругаясь, ковырялся с каким-то сложным и непонятным делом.

— Смотри, чего нашел!

В руках у него оказался здоровенный моток лески, совершенно, правда, запутанный.

— Класс!

— Рыбу ловить будем. Только размотать надо и крючок придумать.

Олег молча показал ему кусок колючей проволоки.

— Пруха!

— Слушай, — понизив голос спросил Олег, — как ты думаешь, много ли можно наловить удочкой?

— Много. А что?

— Да я вот о чем. Грибы-ягоды мы, предположим, запасем, хотя где их хранить — ума не приложу. Мы ж не белки, в дупло не засунем. Но на одних грибах нам зиму не протянуть. Мы с Танюхой зайца видели, может их тут много. Но зайца еще поймать надо, кроме того, нам на четверых еды надо — мама не горюй. Кроме рыбы, ума не приложу, что жрать будем, а ее ловить — снасть нужна. Сколько по-твоему можно наудить на колючую проволоку?

Мишка посидел немного молча, потом хмыкнул.

— Ничего. Надо рыбу — будет рыба. Надо зайцев — будут зайцы. Вот ноги чуть пройдут — все будет.