Слишком поздно

Колин Гувер (2023)

Колин Гувер — литературный феномен нашего времени, троекратная обладательница премии Goodreads Choice Award в номинации «Любовный роман». Ее произведения переведены на десятки языков. Она — мировой тренд. Продажи книг Колин Гувер превысили продажи Стивена Кинга и Джорджа Мартина. Свет — главный символ этой книги. Когда кажется, что все вокруг погрузилось во мрак, помни про внутренний свет, чтобы увидеть свою дорогу. Слоун смогла найти у себя внутри лучик надежды и победила тьму. Свети и не смотри назад. «Я не заслуживаю того, как он со мной поступил. Никто такого не заслуживает. Надо убираться отсюда, и поскорее, пока не стало слишком поздно». Ад — не что иное, как отношения студентки Слоун с наркоторговцем Эйсой. Она бы давно ушла от него, но он содержит ее больного брата. Эйса знает о каждом ее шаге, и ей не выбраться из этой ловушки. Все меняется, когда в жизни Слоун появляется Картер, полицейский под прикрытием, который должен раскрыть Эйсу. Девушка чувствует, что ее влечет к Картеру и эти чувства взаимны. Эйса не остановится ни перед чем, чтобы уничтожить любого, кто встанет на его пути. Его одержимость растет с каждым днем, и теперь Слоун и Картер должны найти выход, пока не стало слишком поздно… Более 5 000 000 000 просмотров в TikTok. «Только мы решаем, победит ли внутри нас тьма. Слоун, хрупкая девушка, скованная обстоятельствами и стокгольмским синдромом, получит шанс на спасение. Эйса, поломанный и обреченный, сделает все, чтобы ее удержать». — Джулия Вольмут, писательница Книга содержит нецензурную брань

Глава десятая

Картер

— Можно нам это с собой? — спрашиваю официантку, передавая ей напитки. — И пиццу.

— Сейчас все сделаю, — обещает она, потом уходит, а я роняю голову на руки.

Сам не пойму, что на меня нашло. Ни одной девчонке не удавалось так меня выбесить, а с этой я даже не встречаюсь.

Со мной она наглая и уверенная, а дома, с Эйсой совершенно другая. Как такое возможно?!

И что еще за предъявы? Я, видите ли, мило себя веду… Какого хрена?! Есть, конечно, девчонки, которых тянет на парней вроде Эйсы, я на таких насмотрелся. Но сколько ни думаю, никак не могу понять, почему Слоун мирится со своим положением. Просто невыносимо ведь сидеть сложа руки! Что ее держит?

Оставшись с ней наедине, я воспользовался возможностью и попытался убедить ее в том, что она выше всего происходящего в доме у Эйсы. С другой стороны… я назвал ее подстилкой, прочих грубостей наговорил. Не лучший способ повысить девушке самооценку.

Вот я мудак.

— Ваш заказ на стойке, — говорит официантка, протягивая мне счет.

Заплатив, забираю еду для Слоун и выхожу из ресторана.

Подойдя к машине, садиться на место не спешу. Слоун сидит в салоне, задрав ноги на приборную панель. Еще и кепку мою нацепила, прикрыв глаза козырьком. Темные локоны рассыпались по правому плечу и сложенным на груди рукам.

Я вчера всю ночь не спал после того, как увидел ее накануне в том красном платье, но видеть ее тут, спящей в салоне моей тачки, да еще в моей кепке…

Теперь мне точно сна не видать.

Наконец я открываю дверь, и Слоун снимает ноги с панели. Кепку, впрочем, с глаз не убирает. Хотя отодвигается подальше.

Я обидел ее. Ей и так несладко приходится, а я сделал только хуже.

— На вот, — говорю, протягивая бумажный стаканчик.

Слоун приподнимает козырек и смотрит на меня. Странно, глаза не красные. Я-то думал, она их прячет потому, что плакала, но она явно не пролила и слезинки.

Она забирает у меня стаканчик, и следом я протягиваю коробку пиццы. Ее Слоун тоже берет, и я сажусь на водительское место. Слоун моментально принимается есть. Потом разворачивает коробку ко мне: угощайся, мол. Беру кусочек и, улыбнувшись было, вспоминаю, что она мне это запретила. Поэтому набиваю рот едой и завожу тачку.

По пути в кампус мы не разговариваем. К моменту, когда я останавливаюсь на парковке, Слоун доедает третий кусок пиццы. Потом делает большой глоток газировки, закрывает коробку и убирает ее на заднее сиденье.

— Бери с собой, — говорю я, разрывая повисшую между нами вуаль напряженного молчания.

Слоун ставит напиток в подстаканник и, сняв бейсболку, разглаживает волосы.

— Мне нельзя, — тихо отвечает она. — Эйса спросит откуда.

Она забирает с заднего сиденья рюкзак и, прижав его к груди, выпрямляется.

— Я бы поблагодарила за еду, но ты мне этим обедом день испортил.

Я даже сообразить ничего не успеваю, как она выскакивает из машины. Дверца хлопает, а я глушу движок и выбираюсь из салона.

— Слоун! — Я обегаю тачку. Слоун кидает рюкзак на заднее сиденье своей и закрывает дверцу. Потом идет к водительской и, открыв ее, словно бы отгораживается от меня.

— Картер, не надо, — не поднимая головы, просит Слоун. — Я так зла, что слышать ничего не желаю. Лучше молчи.

Она сколько угодно может запрещать мне извиняться, но черта с два я дам ей уехать, не сказав то, что считаю нужным.

— Прости, зря я все это наговорил. Ты такого не заслуживаешь… — Я мотаю головой. — Ты выше всего этого. Беги от него.

Слоун по-прежнему стоит, потупившись, и тогда я приподнимаю ей подбородок. Она отводит взгляд, упрямо не желая смотреть мне в глаза. Протиснувшись к ней, я подхожу вплотную. В отчаянии обхватываю ее лицо ладонями и разворачиваю к себе. Хочу, чтобы она наконец меня выслушала.

— Посмотри на меня, — молю я, не опуская рук. — Прости, я лишнего наговорил.

Наконец Слоун заглядывает мне в глаза, и по ее щеке медленно стекает одинокая слезинка. Не успеваю я убрать ее, как Слоун сама утирается тыльной стороной ладони.

— Знал бы ты, сколько раз я уже слышала эти дежурные извинения, — шепотом произносит Слоун.

— Я не такой. Не сравнивай мои слова с его.

Она смеется, подняв глаза к небу и еле сдерживая слезы.

— Ты ничем не лучше. Никакие слова Эйсы не ранили меня так, как то, что ты сказал сегодня. — Она садится в машину, берется за ручку дверцы и говорит напоследок: — В общем, Картер, спасай кого-нибудь другого.

Она закрывает дверцу, и мне приходится отступить. Слоун наконец не выдерживает и, уезжая, плачет вовсю.

— Прости, — бросаю ей вслед.