Александра. Книга вторая. Разлом

Кара Смит, 2022

Прошел всего месяц после битвы с армией Августа, но изменения в вампирском доме становятся глобальнее день ото дня. Я потеряла друга и потеряла себя, а избегать Джонатана теперь почти невозможно. Выстроенная мною ложь уже начала рушиться. Он догадался о связи наших душ, а значит, его шансы выжить неумолимо падают. Джонатан поставил меня перед выбором, и я его сделала. Теперь мне с этим жить.А между тем маленькая передышка, которую мы получили от Юларов, подошла к концу. Август открыл охоту, но кажется, не на стаю, а на меня. Он вынудил меня действовать решительно, отчего слово «жертва» приобрело новый смысл.

Глава 8. Ты больше никогда его не вспомнишь

⁵

Двадцать три дня назад

Я смотрела, как желтый шар скользит по чистому голубому небу. Уши были под водой, но я слышала громкие крики пролетающих мимо чаек, длинные волосы касались раскинутых в стороны рук. Сегодня океан был чуточку беспокойнее обычного, и я мерно качалась на его волнах, как в колыбели, сбившись со счета, сколько так лежу. Где-то в глубине раздался еще один толчок. Здесь землетрясение было едва уловимым, для человека так и вовсе не заметным, но в штатах южнее Орегона явно случится беда.

Сегодня я чувствовала себя еще более одинокой, чем в другие дни. Наверное, это потому, что мне хотелось с кем-то разделить первый солнечный день за последнюю неделю, но того, кого я представляла рядом, я избегала. А другой не захочет на меня и взглянуть.

Крис много раз спрашивал Тайлера, знает ли тот о моей с Джонатаном связи. Тайлер обманывал ради меня и клялся, что не знает. Он держал слово, данное мне, хоть и знал, что Крис чувствовал мое к оборотню влечение. Мы с Тайлером оба предатели. Мы обманывали Криса, и теперь он был вправе злиться на нас двоих. Я пыталась заговорить с ним, но он уходил, делая вид, что очень занят и ему нужно в город. Для Тайлера Крис даже не играл, избегая его или зло ощериваясь. Что ж, за все нужно платить. А у лжи особо жестокая цена.

Я потеряла друга. Опять. Но теперь уже по собственной вине. Крис был нужен мне сейчас не меньше прежнего, а может, даже больше, но я не вправе ему это говорить. Пусть даже он — свеча в моем темном мире. И без него мне холодно, как никогда.

Сейчас была только я и бескрайний океан.

Солнце светило ярко, мне не нужно было зажмуриваться, чтобы посмотреть на него. Но это не то солнце, которое могло согреть меня. Я не чувствовала его тепла, не ощущала его лучей. Я мертва, а мертвые не способны ощущать жизнь вокруг, они могут только наблюдать за ней. Тот, кто являлся моим истинным солнцем, сейчас находился на том берегу, куда таким, как я, запрещено ступать, — в поселении оборотней. А может, он нес дозор, патрулируя леса и охраняя людей. Он способен меня воскресить, вдохнуть в меня жизнь, заставить сердце биться. Его тепло — единственное, что было способно меня согреть.

Перевернувшись на живот, я ушла под воду с головой. Когда стоишь на обрыве, вода вдалеке кажется непроглядно черной, но на деле она насыщенно-синяя, и я отчетливо видела косяки мелкой рыбы, проплывающей подо мной, медуз, размахивающих пышными юбками, мелкие водоросли, качающиеся в искаженных лучах солнца. Коснувшись ногами дна, я пошла к берегу. Какое это странное и приятное чувство — идти под водой, когда над головой до поверхности несколько десятков ярдов. Волосы будто ожили, они колыхались в такт океану. Здесь невозможно не почувствовать себя частью чего-то, когда вода поглощает тебя, ты чувствуешь ее с каждым шагом, каждым взмахом руки, каждой попыткой вдохнуть. Но я вампир, и мне вовсе не обязательно дышать. Еще одно напоминание, что я мертва.

Пожалуй, сегодня я вернусь домой пораньше, поймаю Криса и заставлю выслушать извинения. Он был нужен мне, без него я тонула, и, кажется, на этот раз мне не выбраться. И чего уж там скрывать, я скучала по своему другу, скучала по его шуткам, по легкому обществу, по веселым заплывам в океане. Возможно, я даже предложу ему поохотиться ночью в Канаде.

Ловко взобравшись по скале, я уже хотела одеваться и бежать домой, но вместо этого тупо уставилась на пустую землю.

— Это что, шутка?

Одежда, которую я оставила на берегу и привалила камнем, чтобы ее не унесло ветром, исчезла. Камень-то был на месте, а вот под ним пусто. Я огляделась по сторонам — платья нигде не было. Принюхалась — волчий след свежий, оборотень ушел не больше получаса назад. И что это значит?

Ну отлично…

Я шла не спеша, стараясь не позволить украденному платью испортить мне настроение. Я должна была настроиться на разговор с Крисом, найти правильные слова, ведь ему уж точно не лучше, чем мне. Хотя что можно сказать человеку с разбитым сердцем, чтобы забрать его боль?

Под босыми ногами хрустели хвойные иголки и сухая кора деревьев, листья папоротника щекотали голые ноги. Я почти дошла до границы нашей территории, когда почувствовала приближающийся комок. Будто кто-то стучался в мою душу, желая заставить почувствовать свои страхи и мечты. Тук-тук.

Из-за высокого замшелого дерева справа показался волк: серый, с добрыми-добрыми горящими огнем глазами. Оборотень неизменно приходил ко мне каждый день с тех пор, как я стала плавать в океане. Он был меньше тех, кого я видела на сражении. Гораздо меньше моего трехцветного волка. А значит, этот оборотень совсем молоденький и слабее других. Но он все равно не боялся меня, и я старалась не давать ему повода испугаться.

— Привет, — улыбнулась я волку. Он скептически осмотрел меня, в его глазах я прочитала безмолвный вопрос.

— Кто-то из ваших зачем-то украл мою одежду, — пояснила я свой внешний вид.

Волк прищурился, вытянув шею, как вдруг он задрожал. Я уже давно поняла, что так выглядит смех оборотня в волчьем обличье. Джонатан показал мне…

— Ну и зачем? — возмутилась я, поняв, отчего волку стало так весело.

Даже если не он украл вещи, то он точно знал, кто именно. Не успела я задать следующий вопрос, как волк просто-напросто сбежал. Я только и успела заметить его удаляющуюся тень и пушистый хвост, быстро качающийся, как маятник.

Отлично, теперь я стала мишенью для шуток оборотней. Что в этом смешного? Не стражи человечества, а маленькие дети…

Вышла я у парадной двери дома и была удивлена увидеть на подъездной площадке припаркованную машину. Чужую. Судя по запаху — человеческая. Синяя Тойота поблескивала на солнце, но хозяина не было видно. Я насторожилась, осматриваясь по сторонам. Кого могло принести в вампирское логово? Сосредоточившись, я почувствовала три пульсирующих комочка в доме. Крис, Джордж и еще кто-то мне незнакомый с сильными страхами.

Я направилась к двери, каждый мой нерв был в напряжении. Если это хитроумный план Августа и его шпион пробрался в дом… Сквозь панорамные окна показалось движение у лестницы. Я облегченно выдохнула, увидев живого и невредимого Криса, за ним шла незнакомая мне девушка. Среднего роста, с русыми наэлектризованными волосами до лопаток, в обтягивающем желтом платье, которое она то и дело поправляла. Под мышкой у нее была маленькая синяя сумочка, высокие каблуки громко цокали по паркету. Девушка широко улыбалась, не сводя глаз с Криса. Она человек.

Крис шел, не оглядываясь на девушку, он не улыбался, но и грустным не казался. Увидев меня, Крис напрягся, в глазах вспыхнуло непонятное мне чувство. Он замедлил шаг, но все равно приближался к двери. Как и я.

Подойдя к крыльцу, я остановилась. Дверь распахнулась. Первой вышла незнакомка.

— Привет, — улыбнулась она, заприметив меня. Девушка игриво толкнула Криса в бок, когда тот вышел следом за ней: — Ты не говорил мне, что у вас есть бассейн. Я бы с удовольствием поплавала.

Она кокетливо засмеялась. Ничего смешного я не видела, и смех у нее был на удивление противный.

Втянув побольше воздуха в попытке сбросить с себя остатки беспокойства, я еле сдержалась, чтобы не фыркнуть. От девушки неприятно пахло.

Крис смотрел вперед с каменным лицом.

— У нас нет бассейна, — коротко ответила я, поняв, что Крис не собирался отвечать своей новой подруге.

— Нет? А почему ты мокрая? На улице что, дождь? — удивилась девушка, высматривая в чистом голубом небе тучи.

— Солнце светит, — я ткнула пальцем на ее же машину, от которой отражались солнечные лучи.

— Ой, точно, — засмеялась девушка. — Так почему ты мокрая?

Крис все молчал, будто надеялся, что если он будет вести себя тихо, то я забуду, что он здесь. Но невозможно не заметить застывшую статую, особенно когда новоиспеченная подруга то и дело прикасалась к нему и игриво заглядывала в глаза. Как песик смотрит на своего хозяина. Внутри меня вскипел вулкан.

— Я купалась в океане, — вежливо улыбнулась я, стараясь сделать так, чтобы улыбка получилась искренней.

— Но ведь океан далеко, разве нет? — нахмурила светлые брови незнакомка, под ее глазами размазалась тушь, на краешках губ еще осталась помада, щеки горели.

Я склонила голову, рассматривая ее. Простая девушка, которая казалась дружелюбной. Я старалась убедить себя, что злюсь из-за ее глупых вопросов. Но если бы это было так, стала бы я себя убеждать?

— Ой, точно, — глупо улыбнулась я, повторяя реакцию незнакомки. — Я люблю пешие прогулки по лесу в купальнике и плавать в океане, который, кстати, и правда далеко.

Все мои силы уходили на то, чтобы не дышать, и, кажется, эмоции начинали вырываться из-под контроля. Что же со мной не так? Я напрасно злилась, но ничего не могла поделать.

— Все равно, далековато идти…

— Я быстро бегаю, — прошептала я, убрав с лица улыбку.

Крис поднял глаза, лишь на секунду, и снова их опустил, чтобы наши взгляды не пересеклись.

— Ты, наверное, сестра Криса, да? — спросила девушка, присматриваясь то ко мне, то к Крису.

Я уставилась в упор на Криса, желая закричать, чтобы он наконец нашел в себе силы посмотреть мне в глаза. И он взглянул. С сожалением, с горечью, со злостью. В гранатовых глазах пылал огонь, уголки губ опустились. Мне вдруг захотелось дать ему пощечину, не знаю за что, ведь Крис ничего плохого не сделал. Я сжала руки, напрягла тело, чтобы оно бесконтрольно не двинулось к нему.

— Да, сестра, — ответила я, глядя в гранатовые глаза.

— Вы очень похожи. Интересная у вас генетика, никогда не видела красных глаз, а тут сразу у двоих.

— Тебе очень повезло, — коротко ответила я, переведя взгляд на нее.

— Что не видела красных глаз? — засмеялась она. — А мне нравится. Так необычно. У тебя особенные глаза, — замурлыкала девушка, прижимаясь к Крису и протягивая руку к его щеке. Послышался скрип зубов — так сильно я сжала челюсть.

— Тогда хорошо, что ты встретила именно Криса, — кивнула я. — Не буду вам мешать.

Я отвернулась от них, волосы упали на лицо, скрывая глаза, и я сделала шаг, изо всех сил стараясь перебороть желание рвануть к своему балкону. Нельзя давать незнакомке увидеть, кто мы на самом деле. Я чувствовала на спине прожигающий взгляд, от которого по коже бежала дрожь. Ничего не произошло, ничего не произошло, ничего не произошло… Почему тогда мне казалось, что грудь вот-вот сгорит от полыхающего внутри огня?

Прежде чем я завернула за угол, я снова услышала тошнотворный голос девушки:

— Красивая у тебя сестра, — с улыбкой произнесла она и тихо добавила: — Как и ты.

Я скривилась и, как только скрылась от их взора, через секунду уже стояла в своей комнате, тяжело дыша. Белые стены давили, кровать напоминала о тех временах, когда Крис обнимал меня, спасая от самой себя. Я ненавижу кедр, ненавижу его запах. Ненавижу все, что позволяла делать Крису. Все, что делала сама. Какая же я дура. Задыхаясь от эмоций, я уставилась на дверь, сжимая и разжимая кулаки. Нужно успокоиться.

Галька зашуршала. Дверь машины открылась и быстро закрылась. Крис молчал даже тогда, когда девушка спросила о следующей встрече. Она что-то тихо мурлыкала, но я не вслушивалась в слова. Завелся двигатель. Колеса зашуршали по камушкам.

Мне в спину дул ветер, проникающий в комнату через открытый балкон. Едва машина выехала на лесную дорогу, я почувствовала комочек, остановившийся позади меня. Ветер принес запах Криса, я поморщилась, и мне снова пришлось задержать дыхание. На нем был противный запах девчонки.

— Ты воняешь.

Крис скрипнул зубами, но ничего не ответил.

— Сходи в душ, — попросила я, — желательно несколько раз.

— Ты злишься? — тихо спросил он.

Нужно было найти в себе силы повернуться, сказать, что все хорошо, я не злилась. Но ведь это была ложь. Я сгорала от ревности, ругала себя за это, но все равно горела. Но почему? Мне не было никакого дела до его отношений с другими девушками, ведь я тянулась душой и сердцем к другому. Но горечь добралась до меня, разрушая сознание, искривляя все вокруг.

— У тебя нет права злиться, — сказал Крис, не дождавшись моего ответа.

— И все же я злюсь! — выпалила я, резко повернувшись к Крису.

Слова вырвались раньше, чем я успела их обдумать. Он стоял вполоборота ко мне и нервно сжимал край балконной перегородки. Крис нахмурил брови, его взгляд стал жестче.

— Какое тебе вообще дело до того, кого я привожу или не привожу к себе?

— Никакого, — пожала плечами я, чувствуя досаду от своей вспыльчивости.

— Насколько я помню, между нами нет отношений. Ты не моя девушка, я не твой парень. Больше нет. И это не я все разрушил. Я тебе не лгал. Я ждал тебя…

— Если ты такой идеальный, то мог подождать немного дольше одной недели!

Крис дернулся от моих слов. Неосознанно я выпалила именно то, что мучило меня с момента, как я увидела его с другой. Не лгал? Если Крис испытывал ко мне сильные чувства, то как они могли пройти спустя неделю? Я не верила, что можно забыться в объятиях другого человека, особенно после того, как почувствовала это на себе. Даже Крис не смог заставить меня забыть Джонатана. Как бы мне ни было тяжело осознавать, что теперь я обречена на одиночество, ведь я никогда не встречу кого-то, кто хотя бы отдаленно был бы похож на Джонатана. Даже через тысячу лет.

А Крису потребовалась всего неделя, чтобы забыть меня и обнимать другую, так как обнимал меня, и даже больше. Тайлер был прав. Крис похож на того, кто добивается своего. Это не была ложь, это было предупреждение. Чтобы я не возлагала на Криса больших надежд; тот парень, с которым я каталась на мотоцикле, — настоящий Крис. А не тот, в кого он превратился рядом со мной. Нет, не превратился, а притворялся тем, кто был нужен мне.

Мы молча смотрели друг другу в глаза. Что же стало с тем парнем, кто был со мной каких-то пять дней назад? Неужели тот, кто спасал меня от боли, когда я думала, что мы оба сняли свои маски, бесследно исчез, и я больше его не увижу? Нет, Крис оставил свою при себе. До сегодняшнего дня, когда маска случайно слетела, показав того, кто скрывался под ней.

— В этом все дело? В ревности?

— Это не ревность.

— Нет? А что же? Ты меня приватизировала, что ли? После всего того, что я видел и терпел? Я, что, твоя собачка на поводке? — Крис повысил голос, начиная терять контроль. — Когда ты его встретила? Через день после нашего знакомства? День! А теперь ты мне рассказываешь, что прошла всего неделя после нашего расставания!

— Ты еще и сравниваешь? У меня не было никакого выбора! — закричала я. — Ты не знаешь, что это такое! Не знаешь чувство, когда душу разрывает на части!

— Да ты даже не пыталась с этим бороться!

— Пыталась тысячи раз!

— Врешь! — лицо Криса изменилось, и если раньше в глазах было сожаление, то теперь только злость. Он смотрел с ненавистью, которая стремилась меня раздавить. — Не верю ни единому слову! Я пытался стать для тебя всем, но тебе было мало! Ты прижималась ко мне, а в следующее мгновение бежала к нему в лес! Целовала меня, а потом отворачивалась и дрожала от самого его присутствия, будто меня вообще не существует! Ты не пыталась ни минуты! Если бы ты позволила мне увезти тебя, прекратила бы отгораживаться, то я смог бы вытащить тебя из этой болезни! Тебе нужно было просто мне сказать! Но ты даже не нашла в себе силы, чтобы честно признаться мне в том, что происходит, а я ведь мог тебе помочь!

— Уехать с тобой и бросить их умирать? Это, по-твоему, выход?

— Да плевать! Может, им и нужно подохнуть! Не думала об этом?

Я отшатнулась от слов Криса. Я не узнавала его. Не видела того парня, который какую-то неделю назад помогал мне защитить стаю. Который остался и помог противостоять армии вампиров. Это искривленное от злости лицо принадлежало не тому Крису. Это я сделала его другим, изранила его сердце, чтобы приравнять к себе. Крис закрыл глаза и тяжело выдохнул, переводя дух.

— Ты и был для меня всем, — честно призналась я, Крис удивленно уставился на меня. — Моим островком спокойствия, тем, с кем я чувствовала себя чуточку живой. Ты был нужен мне! Даже не представляешь как. Я каждую секунду пыталась. Мне жаль, что ты этого не видел.

Крис внимательно смотрел на меня, его темные волосы развевал ветер. Я дрожала не то от гнева, не то от обиды. Жалкое зрелище: девушка, которую все время нужно утешать. Больше нет. Я солдат, меня создали, чтобы убивать, я должна быть черствой, душа — холодной. Но видимо, Веста была права: я все еще та, какой была пять сотен лет назад. Только сердце мое больше не билось.

— Не делай этого, — голос Криса дрогнул. — Не нужно снова меня притягивать, если собираешься в итоге оттолкнуть.

— Я не притягиваю тебя, Крис. Именно сейчас я выстраиваю между нами стену. Нам нужно перестать друг друга терзать. Прекратить любое общение. Забудем, что мы могли быть друзьями, я уеду из этого дома и перестану мешать тебе и другим, ты забудешь, что когда-либо меня видел, и будешь жить так, как тебе хочется.

— О чем ты говоришь, Лекса?!

Крис быстро подошел ко мне и протянул руку, желая прикоснуться. Я напряглась, не в силах поднять на него глаза. Синее облако быстро сформировалось в тонкую пелену, закрывающую меня от Криса.

— О том, что нам лучше быть как можно дальше друг от друга, чтобы не причинять боль.

Крис настойчиво приближался несмотря на щит. Я попятилась, пока не уперлась в кровать. Крис тянул ко мне руку, а я не понимала зачем, если нас разделяет щит. Он отшвырнет вампира, едва тот к нему прикоснется. Но Крис не отступал, кончики его пальцев дотронулись до синей мерцающей пелены, появилась тоненькая струя черного дыма, вампир задрожал. Я опустила щит, пока Крис не сжег себя. Его пальцы остались обугленными, и я смотрела на то, как быстро вампирская кожа приходила в норму.

Крис сделал шаг ко мне.

— Нам нужно быть ближе, как ты этого не понимаешь? — он взял меня за талию и хотел притянуть к себе, но я упиралась. — Позволь мне стереть его из твоей головы. Откройся, — шептал Крис, наклонившись к лицу, — откройся мне, Лекса. И ты больше никогда о нем не вспомнишь.

Руки Криса гладили мое почти обнаженное тело, я отталкивала вампира, но он крепко прижимал меня к себе. Водил губами по щеке и продолжал шептать на ухо: «Будь ближе».

Он еще смел ко мне прикасаться, когда сам до сих пор вонял той девчонкой. Ее запах прилип к телу Криса. Я чувствовала его, больше не задерживая дыхания, чтобы вонь служила мне напоминанием — Крис никогда и не чувствовал что-то серьезное, он никогда не любил. Невозможно забыть любимого человека всего за неделю. Я не забыла.

— Не трогай меня, — прошипела я, наконец сбросив с себя его руки. Крис не отступал, поэтому отошла я. В его глазах горело безумие. — Говоришь мне о том, как неправильно поступала я, а сам не успел попрощаться с новой подругой, а уже смеешь лезть меня обнимать? Когда весь провонял ею?

Стало противно настолько, что я отступила еще дальше от Криса, а он молча наблюдал за мной, тяжело дыша.

— Я хочу, чтобы ты ушел.

Шепот будто продолжал эхом раздаваться в моих ушах и, судя по выражению лица Криса, в его тоже. Сначала он казался злым, и я думала, что Крис снова притянет меня к себе. Крохотная извращенная часть моего сердца этого хотела, вопреки тому, что мне вновь пришлось бы сделать Крису больно. Потом на лице Криса появилось замешательство, будто он не верил своим ушам. Я никогда не прогоняла его так открыто. Лишь когда я увидела боль на его лице, я почувствовала пустоту в своей душе. Это конец.

Он молча отвернулся и пошел к балкону, но, едва коснувшись перил, остановился и повернулся ко мне. Гранатовые глаза яростно блеснули.

— Знаешь, я предпочел бы никогда тебя не встречать. Всем стало бы гораздо легче, если бы ты побежала к своему оборотню и закончила весь это масштабный обман, в который вовлекла всех.

Крис скрылся с балкона, я чувствовала, как он стремительно удалялся в лес, пока не вышел за границы досягаемости моей способности.

Я продолжала стоять у кровати и смотреть на пустой балкон, чувствуя себя такой ничтожной, сломленной и раздавленной. Я не имела права злиться на Криса. Я злилась на себя, за то, что не нашла в себе смелости признаться ему во всем сразу; за то, что использовала Криса, давала себе и ему ложные надежды; за то, что до сих пор боролась с желанием подпустить Криса ближе. И за то, что его последние слова ранили меня. Он выстрелил ими, пронзив плоть, испепеляя меня, уничтожая все живое, что осталось во мне.

Под гнетом жутких эмоций, нестерпимого одиночества и собственного ничтожества мне хотелось разорвать все, уничтожить мир вокруг себя. Повернувшись к кровати, я ударила ее ногой, и она отлетела в стенку, но не разбилась. Эмоции бурлили во мне, не имея выхода. Вампиры не плачут, мертвые не плачут, а я — то и другое. Худшая из всех. Не желая впадать в сон, я продолжала разбивать кровать, из нее сыпались доски. Упав на колени, я с криками рвала дерево, как бумагу. Все, что попадалось под руки.

Доски летели в разные стороны, ударяясь о стенку и сдирая с нее краску. На стенах появились царапины, но мне было мало. Я не успокоилась, пока вся кровать не была разорвана, пока я не сидела у груды мусора, полностью осознавая, что именно так сейчас выглядело мое ничтожное сердце.

Примечания

5

Советую послушать Omri — Save Me