Павлова для Его Величества

Ирина Коняева, 2018

Владислава, успешная бизнес-леди, подготовилась к семейной жизни основательно: прошла кулинарные курсы, научилась готовить любимый торт жениха, устроила незабываемый вечер… Только вот десерт достался другому мужчине – настоящему королю! Но, быть может, "самое сладкое" получит ненавистный инквизитор, от которого в буквальном смысле мороз по коже? Или принц, порочный, высокомерный, но такой притягательный? Влада решительно настроена вернуться домой и выйти замуж. Но мужчины против!

Глава 4. Что мне снег, что мне зной, что мне дождик проливной…

— Наша страна называется Иегерия, на севере граничит с королевством варваров Тангарией, на юге — с Груфисом, считающим себя культурным центром нашего мира, а гонору — будто центром Вселенной. У них самые искусные повара и кондитеры, а ещё специи.

Хэвард прикрыл глаза и втянул носом воздух, будто вдыхал аромат южных пряностей, и Влада на мгновение подумала, что ничто человеческое не чуждо этому красивому и властному мужчине. Но страшному. И холодному.

Сейчас он выглядел расслабленно, но девушка не обманывалась — это напускное. В нём было нечто такое, что заставляло трепетать всю её сущность, сжиматься в комочек или ершиться — по ситуации. Но спокойной в его присутствии она себя не чувствовала, совсем не чувствовала.

Хэвард рассказывал довольно подробно о мироустройстве, и Владислава на миг выключилась, как бывало на парах по истории в университете. Пришлось дать себе мысленного пинка и слушать внимательно. Перебить недоброжелательно настроенного собеседника куда более её интересующим вопросом она не посмела.

Белки с помощью не–волшебного миксера (а она постоянно вынуждена была себе напоминать, что он именно не волшебный, а высокотехнологичный! Ну, никак не верила и всё тут!) взбились до крепких пиков и Влада любовно выложила их на два коричневых коврика, подозрительно похожих на силиконовые. Разровняла осторожно, придала ложкой форму гнезда и лёгкими уверенными движениями сделала красивые рельефные бока будущим меренгам.

Нехитрая работа доставляла массу удовольствия, и она едва не приплясывала, выполняя несложные действия.

— За вами приятно наблюдать, — неожиданно даже для себя сказал Хэвард. — Теперь понимаю, почему его величество не сомневался ни на миг, когда выбирал вас. Лакомство было волшебным, потому что вы вкладываете всю себя в создание каждого кулинарного шедевра, не только торта для его величества.

— Вы преувеличиваете мои скромные достижения в кулинарии, — безо всякого кокетства сказала Влада. — Я не так давно освоила «Павлову», ну и сам торт мне просто нравится. Он красивый, восхитительно пахнет, выглядит. Как в него не влюбиться? Конечно, я делаю его с удовольствием, хотя меренги иногда здорово хулиганят и темнеют, паршивки такие.

— Кондитерское искусство даётся далеко не каждому. Это ваше призвание. Здесь вы на своём месте, — уверенно заявил мужчина, и Влада поневоле вспомнила слова Максима.

«Как он там без меня? Небось места себе не находит, а я торты пеку и лекции по геополитике другого мира слушаю за два дня до свадьбы. Что же делать?» — Владе взгрустнулось, но она не позволила себе разнюниться — отложила размышления о превратностях жизни на вечер, когда она сможет «закрыть двери», как здесь принято обозначать время для уединения.

— Вы говорите, что его величество выбрал меня, — решила девушка вернуться к интересующей её теме, — но что это значит? Меня выбрали поваром или что–то вроде того?

— Поваром? — не на шутку удивился Хэвард. — Вынужден вас разочаровать.

Он умолк и Владислава недовольно обернулась. Меренги благополучно готовились в огромном духовом шкафу, источая сладкий аромат такой силы, что даже свежий вечерний ветерок не мог развеять его полностью, и девушка могла позволить себе отвлечься от готовки для полноценного разговора.

— Кресло, — сказала она, представив такую же уютную и роскошную громадину, на которой возлежал со всем комфортом её собеседник.

— Попробуйте ещё раз, — тоном сурового наставника произнёс хозяин сада, и она подчинилась.

— Кресло! — настойчивее и громче попыталась Влада призвать несговорчивую мебель. — Кресло! — представила во всех подробностях его внешний вид. — Стул! — вспомнила белый изящный стул, который они оставили в кабинете принца, заподозрив, что нужно «знать в лицо» вызываемый предмет.

Хэвард сидел с непроницаемым лицом и лишь после того, как его персональный на этот вечер кондитер окончательно выдохлась, охрипла и разозлилась, расхохотался.

— Вы меня провели, — дошло до Владиславы. Она недовольно поджала губы и скрестила руки на груди. — Как вам не стыдно?

— Простите, — совершенно искренне, но без капли раскаяния ответил отсмеявшийся мужчина, — но вдруг у вас получилось бы. Мало ли. Вы ведь волшебница, всякое бывает. А вообще, — он вернул на лицо маску спокойствия и равнодушия, — как мы с вами уже обсуждали, предметы не берутся из воздуха, их необходимо телепортировать. Для этого необходимо произвести точные вычисления, то есть как минимум владеть координатами места, где находится требуемое вам, и пунктом доставки, так сказать. Помимо…

— Я поняла, — невежливо перебила девушка, не желая вдаваться в подробности. И так было ясно, что наука эта не так проста, как ей на минуту почудилось. — Опустим эту тему. Расскажите, пожалуйста, про отбор. Вы обещали.

— Напоминание излишне, у меня великолепная память, — он холодно посмотрел на собеседницу. — Более того, я уже отвечаю на все ваши вопросы.

— Вы рассказываете мне о мире, из которого я хочу сбежать как можно скорее, — толсто намекнула Влада на важный нюанс — его мир её не интересовал. — Что за отбор? Какие у меня права и обязанности? Когда меня вернут домой и на каких условиях?

— Садитесь, — напротив мужчины материализовалось кресло и, дождавшись, когда девушка–проблема займёт положенное ей место, продолжил: — Отбор — многовековая традиция. Каждый год, ровно за месяц до зимнего солнцестояния, начинается отбор невест…

«Невест!» — сердце Влады в ужасе замерло.

— Невест! Но я же…

— Вы не замужем, иначе не попали бы на отбор, — Хэвард сурово посмотрел на врунишку и продолжил: — И на будущее, рекомендую не говорить лишнего, особенно в присутствии его величества, он не выносит лжи.

— То есть окончательный отбор я не пройду? — быстро сориентировалась Владислава и замерла в ожидании ответа.

— Посмотрим, — уклонился от ответа инквизитор. — Итак, продолжим. Каждый год, за месяц до зимнего солнцестояния, начинается отбор невест. В первые десять суток девушки королевства готовят, вышивают, стреляют из лука, танцуют и прочее, прочее, прочее. По результатам каждого дня его величество выбирает одну девушку. На одиннадцатые сутки остаются десять невест, одна из которых станет женой его величества в день солнцестояния.

— А если эта девушка не хочет становиться женой короля? — Влада смотрела с вызовом, не оставляя сомнений — она провалит все состязания, лишь бы не удостоиться столь «великой чести».

От печи донёсся звякающий звук — местный аналог таймера, и девушке пришлось встать, чтобы приоткрыть духовой шкаф. Инквизитор молчал, ещё и хмурился недовольно, вынуждая её в сотый раз проклинать свой язык без костей. Этот мир определённо действовал на неё как–то не так. Влада себя не узнавала, но пока решила списать необычности на последствия переноса. Она и без того держится молодцом, не бьётся в истерике, не рыдает, как точно вела бы себя Леночка из бухгалтерии, окажись на её месте, к примеру.

Меренги вышли идеально, радуя глянцевыми белыми бочками и красивой формы рельефом — не зря старалась. Владислава не заметила, как начала улыбаться. Этот торт определённо на неё действовал волшебно.

— Боюсь, у вас нет выбора, — прилетела из–за спины неприятная новость. — Обычно на отбор прибывают по желанию, но в вашем случае о причине переноса нам не известно. Тем не менее, это не повод нарушать традиции. Вам остаётся лишь надеяться, что выбор будет сделан не в вашу пользу. Или наоборот.

— Ну, я ведь могу приложить некоторые усилия, чтобы проиграть. О том, чтобы выиграть и речи не идёт!

Влада обернулась, но идти к прежнему месту беседы не торопилась — планировала сделать крем и нарезать фрукты, с которыми ещё предстояло познакомиться. Выглядели они непривычно, но аппетитно, и умопомрачительно пахли.

— Это не в ваших силах. Выбор будет сделан, и он может не зависеть от результатов испытаний.

— Но… — у неё просто не было цензурных слов. — Зачем тогда эти испытания вообще? Только не говорите об этих чёртовых традициях!

— Молчу. Что там с тортом?

— Остывает, — рявкнула Влада. Ей безумно хотелось постучать ноготками по столу, чтобы выплеснуть раздражение и тем успокоиться, но в присутствии неприятного типа выказывать лишний раз эмоции не решилась. Он и так о ней невысокого мнения. Благо, хоть немного просвещает. — Если я всё–таки не пройду итоговый отбор, вы отправите меня домой?

Как она ни старалась, а надежда прозвучала в голосе, притом весьма отчётливо.

— Нет.

— Нет?

— Нет.

— Как нет?! — Влада не кричала, не истерила, но голос её звучал страшно.

— Попав на отбор, вы вручили свою жизнь королю.

В чёрных глазах мужчины нельзя было прочитать ничего лишнего. Но одного он не скрывал — портить ей настроение доставляло ему несказанное удовольствие.

«Садюга! — окрестила его Влада новым именем. — Стоп. Что он сейчас сказал?»

— Меня убьют?

Она не боялась, совсем не боялась. В данный момент просто не могла поверить в услышанное, да и в то, что всё происходит на самом деле тоже не верилось. Казалось, она вот–вот проснётся дома, у Максима под боком, или, быть может, её разбудит звонок визажиста, вызванного на пять утра в стратегический день.

Влада осторожно ущипнула себя за запястье и чуть не ойкнула — вышло довольно больно. Только уловка не помогла — картинка перед глазами не сменилась на привычную.

— Нет, конечно. У нас давным-давно отменили смертную казнь, не то, что у варваров. Отдать свою жизнь — это предоставить полную волю…

— Рабство? — ужаснулась теперь по–настоящему девушка. Богатая фантазия тут же подсунула картинку, где она подписывает контракт с текстом: «Я, Павлова Владислава Сергеевна, проживающая по адресу: Иегерия, королевский дворец, комнаты для попаданки номер один, и Его Величество Кто—То—Там—Первый, заключили договор о нижеследующем…»

— Нет. Священное Древо, из какого безумного мира вы к нам пришли? — Хэвард возвёл руки к небу. Небо ответило без промедления — ливнем.

Влада недоверчиво подняла взгляд на небо, которое совсем недавно было девственно чистым — ни единой тучки, но увидела лишь крышу над головой. Огляделась. Они находились всё так же посреди цветущего и пряно благоухающего сада, но уже в просторной открытой беседке. Дизайн стола и печи тоже претерпели изменения, и она с ужасом глянула в приоткрытый духовой шкаф. Слава богу, меренги по–прежнему остывали как положено и не теряли форму.

— Это вы наколдовали? — новоиспечённый кондитер закрыла дверцу духовки, чтобы её произведения искусства — она считала именно так! — не напитались влагой.

— Дождь? Я думал, это ваши проделки, — огорошил ответом девушку Хэвард.

— Если бы я владела погодной магией, непременно стукнула бы вас молнией, — Влада преувеличено миленько улыбнулась. — Дождь и мои коржи несовместимы. Теперь не знаю, как мне достать их из духовки, они тут же испортятся. Торт не терпит влаги.

Вместо ответа инквизитор встал и пошёл в её сторону. Ощутимо похолодало и Влада прижалась к спасительной и остывающей духовке, не успев осознать, что не тепла ищет, а пятится. Пугающий мужчина неумолимо приближался, и она затаила дыхание, проклиная свою не к месту проснувшуюся язвительность и не зная, к чему готовиться. Была твёрдо убеждена — он способен на любую каверзу.

Хэвард взял её за руку, холодную и влажную от волнения, и приказал закрыть глаза.

«Перемещаемся» — облегчённо выдохнула Влада.

Они действительно переместились. На этот раз её взору предстало странное круглое помещение, но в его назначении усомниться было сложно. Кухня. Казалось, она попала в банку с прозрачной крышкой — над головой было стекло или что–то сильно на него похожее. По плоской стекляшке барабанил дождь, от духовки, снова иной формы и вида, шло приятное тепло, а мужчина не выпускал её руку из своей.

— Значит, молнией? — он приподнял брови, посмотрел вопросительно.

Она ощутила странный трепет и жар от холодного и неприступного прежде мужчины. Происходило что–то непривычное, даже невиданное — она заводилась от прикосновений незнакомца, более того, от неприятного ей незнакомца.

— Я выхожу замуж через два дня! — выпалила девушка, позабыв о новых обстоятельствах в своей жизни. Воспоминание о Максиме казалось спасительным. Оно должно было стать спасительным!

— Уже нет, — прозвучал приговор. Хэвард притянул её ещё ближе и обнял второй рукой за талию. — Забудьте об этом. Теперь у вас есть я.

Влада не успела даже пикнуть. Не успела съязвить, что она вообще–то теперь собственность короля и, вроде как, его официальная невеста. Не успела даже подумать… Её слишком страстно поцеловали.