Автор идеи цвета

Ив Даргель (2024)

Податливое пространство готово меняться при условии, что автор идеи будет достаточно убедителен. Единственное ограничение — цена выбора. Но есть ли смысл упражняться в красноречии, добиваясь отклика от мира, не договорившись прежде с собой? История о готовности нести ответственность за ошибки, о небезупречной любви без гарантии на счастье. Фантазия о реальности, соприкасающейся с мистической сферой, обитатели которой считают наш мир потусторонним и называют его Архивом, имея на то веские основания. Первая книга из серии «Авторы идей».

Глава 2. Э-Ли

Э-Ли стажировалась на должность эксперта в сфере цветовых преобразований — статусная и редкая специальность. Не всякий готов посвятить себя лишь одной идее. Уровень защиты данных по допустимым параметрам модификации так высок, что участникам проекта приходилось смириться с прямотой карьерной линии: все силы будут отданы однажды выбранному делу. Должно состояться что-то исключительное для появления иных вариантов. Она в подобные нюансы не слишком вникала. Кто в здравом уме откажется от такой роскошной миссии? Младший эксперт Э-Лина мечтала стать первой, кто разберется с одной нерешенной задачей, как будто нарочно оставленной давно покинувшим мир автором идеи цвета.

Сидя в небольшом временном номере, в котором поселилась ради удобства — поближе к отделению исследований, неторопливо разбирала записи на гладких тончайших полимерных карточках, уложенных в удобном ей порядке. Э-Ли знала, что вряд ли кто-то нарушит уединение — плотность стен сделала ее невидимой для нежелательных посетителей. Стажерский кредит доверия гарантирует защищенность от внешнего мира на восемь пунктов короткого цикла. С каждым длинным циклом драгоценный лимит увеличивается пропорционально вкладу в общее дело. Скоро она приступит к очередному витку проекта, станет настоящим экспертом, и личное время достигнет двенадцати пунктов. Об абсолютной приватности пока и мечтать не смела. Да и зачем ей привилегия незначительного времени полной изолированности? Еще не знала ценности тайн, у нее их пока совсем мало.

Все утро не покидало ощущение, что что-то упущено. Какое такое важное событие произошло вчера? Что именно надо вспомнить? Пришлось начать заново пересматривать палитры, в надежде выявить ошибку и избавиться от тревожного чувства.

По кабинету слонялся лабораторный инструкт, всем своим видом демонстрирующий незаинтересованность. Где этот лентяй пропадал, когда его вызывали, хотелось бы знать?

— Как дела, младший эксперт Э-Лина? Нужна ли тебе помощь? — нейтрально осведомился автопомощник.

Это было что-то новое: обычно угождения от этой заносчивой машины не допросишься.

— А что случилось? Ты хочешь мне что-то сказать?

Инструкт замер. Задай младший эксперт Э-Лина прямой вопрос про своего мужа, активировались бы резервные настройки, позволяющие передать информацию, не нарушив приватности доктора Мартина.

— А что ты хочешь узнать? — намекнул, подмигнув макушкой.

— Ах, с чего это сегодня такая любезность? Где-то открылся портал щедрости? Я много чего хочу знать, дружочек.

— А ты спроси, — настаивал автопомощник.

— Все что угодно? И ты ответишь?

— Отвечу.

— Ну хорошо. Скажи-ка мне, почему автор идеи цвета установил запрет на сочетание процедур цветовой модификации тела и фиксации возраста? — не особо надеясь на ответ, задала интригующий ее вопрос Э-Ли.

— У-у-у, — разочарованно загудел инструкт и закрутился на месте, обрабатывая полученный запрос.

— Так я и знала! — вздохнула младший эксперт.

— У-у-у, — продолжал гудеть автопомощник.

Исходившие от него горячие волны напугали Э-Лину.

— Эй, ты чего? Перестань, я пошутила! Ну что ты, малыш, остынь, не надо так стараться, ты же сломаешься! Я знаю, что это вопрос, ответ на который не найден.

— Отмени некорректный запрос! — взмолился инструкт, продолжая нагреваться. Макушка покраснела и неритмично пульсировала. Еще немного, и изменения станут необратимыми. Ответить нельзя — обработка такого рода информации заблокирована системой Корпорации по требованию автора.

— Отменяю, отменяю! — крикнула Э-Лина.

— У-у-ф-ф…

— Так, умник, выкатывайся отсюда, не мешай работать!

От нахлынувшего облегчения Э-Ли разозлилась. Не хватало с утра пораньше сломать персонального автопомощника начальницы. Выпроводив инструкта с напутствием остудить горячую голову, вернулась к своим каталогам, но дело не клеилось. Мысли разбредались, и пришлось последовать за ними, смирившись, что поработать не получится.

В самом начале карьеры, погружаясь в тему цвета, Э-Лина наткнулась на невостребованные старые, сделанные размашистым почерком записи о том, как там, в Архиве, где, по слухам, возможности общества диктовались неведомыми правилами, оттенок тела мог быть связан не то с получением неких невнятных привилегий, не то, напротив, с их лишением. Скорее всего, это выдумки. Немногочисленные ушедшие за линию Архива в тот, потусторонний мир, не возвращались, и получить подтверждение не у кого. Не верилось и в озабоченность различиями параметров организма. Э-Ли считала, что это всего лишь страшилки — слишком уж абсурдно!

Она увлеченно коллекционировала разнообразные нелепые мифы, связанные с изменениями внешности. На первом цикле обучения профессор Юнита изложила залинейную версию осуществления ухода за ногтевыми пластинами: якобы их покрывали неким веществом, изменяющим цвет снаружи. Более того, некоторые, почему-то, преимущественно, женщины, устанавливали на кончики пальцев специальные удлиняющие накладки. На вопрос, с какой целью это делалось и насколько ограничивало функционал кисти, многоопытная наставница не знала, что и ответить. Э-Ли недоумевала, зачем делать такое с руками, и радовалась, что в каждой индивидуальной кабинке имеются специальные перчатки, аккуратно выполняющие гигиенические и эстетические процедуры. Непродолжительные и приятные манипуляции — и любуешься гладкими, блестящими пальчиками без намека на излишки рогового нароста.

Слухи про приклеивание дополнительных волос на веки или изменение цвета глаз путем наложения тонких полимерных накладок прямо на роговицу, а уж тем более про добровольное искажение черт лица всерьез не воспринимала — как-то невообразимо такое. Кто в здравом уме станет отказываться от уникальных особенностей? Это неэтично и наверняка незаконно! Каждый ценен неповторимостью, ею дорожат, не разменивая на готовый шаблон. Совершенно ясно, что полезно преображать лишь исходные параметры, поддающиеся переменам изнутри.

Идея цвета обеспечивает осуществимость благоприятных модификаций: увлекательную игру с пигментом. Естественный и приятный процесс, деликатно запускаемый без каких-либо последствий для организма. Процедуры все еще затяжные и требуют пристального контроля, но проект развивается, и в будущем появятся дополнительные заманчивые альтернативы. Как чудесно будет уснуть, к примеру, голубоглазым брюнетом с оливковой кожей, а проснуться кареглазым блондином с лазурным телом. Расширением спектра цветовых решений и динамикой изменений и занимаются эксперты проекта. Пока что это роскошное развлечение не для всех — статусная забава для молодежи, готовой потрудиться ради перспективы получения перемен. И утешение для выбравших естественное линейное старение.

Цель у Э-Лины для обыкновенного младшего эксперта нетипично амбициозна: сделать индустрию цветовой модификации общедоступной. Попытаться как-то обойти непонятное табу, установленное давным-давно самим автором идеи цвета — профессором Катром. Младший эксперт сомневалась в том, что знаменитый исследователь был приятным человеком. Изучала немногочисленные незасекреченные карточки профессора, и ее пугали описанные методы. То, как автор начинал свои опыты, вызывало одновременно интерес и отвращение. Она бы так не смогла. Но великий — не значит хороший, это Э-Лина тоже понимала.

Досадуя на авторское вето, она твердо вознамерилась дать цвет остановившим возраст — для них особенно значима допустимость перемен! С ума ведь впору сойти от безнадежной неизменности.

Э-Лина ценила имеющиеся вероятности и мечтала стать причастной к их расширению, в том числе и ради себя. Втайне от всех она и сама прошла процедуру фиксации возраста, импульсивно воспользовавшись приоткрытым профессором Юнитой входом в специальный модуль. Не удержалась от искушения: любопытство заставило проникнуть туда и все испробовать. Само действо не оправдало ожиданий: просто всполох зеленого света. Зато теперь останется такой же юной и прелестной, как в тот день. Ничуть не смущало, что скрыла первый выбор от Мартина — это ее право. Догадываясь о его мечтах добавить ей цвета. Видя наивные попытки скрыть горячее желание, даже сочувствовала мужу. Он будет разочарован, узнав, что это уже невыполнимо. Когда-нибудь обнаружит, что жена не меняется, тогда и придется признаться. Скорее опасалась гнева наставницы, но гнала прочь пугающие мысли, надеясь, что Юните еще долго будет недосуг присматриваться к помощнице.

«Времени предостаточно», — успокаивала Э-Лина иногда досаждавшее чувство вины. Когда разберется с нелепым препятствием к получению цвета для остановивших возраст, Юнита простит небольшой обман. Э-Ли и не подозревала, что это бескомпромиссный вопрос. Ни у кого не имелось на него ответа, кроме самого автора идеи цвета, без пояснений покинувшего Сообщество почти пять десятков длинных циклов тому назад.

— Эл, дорогая, тебя ждет Джей-Апельсинка, о чем ты опять мечтаешь, детка? — ставшие полупрозрачными стены не скрывали негодующего мелькания синеватой макушки вернувшегося и потребовавшего внимания лабораторного инструкта. Судя по бодрому нагловатому тону, за целостность нахала можно не волноваться.

— Апельсинка! — фыркнула Э-Ли. — Что себе позволяет эта избалованная машина? — и прокричала в сторону двери: — Скажи ему, пусть подождет!

Джейли считался одним из самых перспективных младших стажеров проекта модификации. Замечательный ученик и напарник. Э-Ли с Джеем занимались цветовым разнообразием. Парень смело участвовал в испытаниях новых параметров палитр, всецело доверяясь младшему эксперту. Сегодня как раз планировалось добавить мальчику немного пигмента роскошного оранжевого оттенка. Наконец-то удалось добиться желаемого результата после многочисленных проб.

Пробежавшись по гулкому коридору и не встретив ни одного отражения, Э-Ли проскользнула в открывшуюся от звука ее шагов дверь. Выдохнув, с наслаждением упала на стул, покрытый достоверной имитацией дубового шпона — забавное слово из диалога с системой обслуживания корпоративных помещений, принимавшей заказ на дополнительное оборудование.

— Привет, Эл! — звонкий голос с пробивающейся хрипотцой окликнул ее из глубокой дуги стены.

Э-Лина вздрогнула. Взгляд уперся в яркий зеленый глаз, выглядывающий из плотно-матового закутка. «Когда я включила режим приватности?» — рассеянно попыталась вспомнить, и сразу же отвлеклась.

— Полностью покажись, будь любезен. Привет, Джейли, — строго начала она, но, увидев симпатичного несуразного светло-оранжевого ясноглазого парнишку, не выдержала, широко улыбнулась и защебетала. — Как себя чувствуешь? Выглядишь отлично. Скоро станешь сочным апельсином!

Оранжевый худенький мальчик посмотрел, посерьезнев, сначала на нее, затем на приглушенную сплошной пеленой стену.

— Эл, это я включил. Не ругайся, пожалуйста. Я решил зафиксировать возраст. У меня накопился соответствующий требованиям кредит доверия, и я записался в лист ожидания процедуры.

— В смысле, ты включил? С каких пор младшие стажеры имеют доступ к моим настройкам быта?! — возмутилась Э-Ли, но, осознав вторую часть услышанного, опешила.

Джейли, не зная, куда деваться от предсказуемой, но все же расстроившей его реакции напарницы, стоял, и, едва сдерживая желание поковырять в носу, почесывал ухо. Этот признак крайнего замешательства юного коллеги настораживал.

— Джей, ты не можешь! — волнуясь, затараторила Э-Ли. — Во-первых, ты слишком молод для остановки возраста. Формального запрета нет, но так не принято. Ты осознаешь, что, скорее всего, навсегда застрянешь в своей юности? Да ты будешь мечтать о возвратном эффекте, когда ровесники повзрослеют! Во-вторых, идет цветовая модификация, ты меняешься, и мы не в силах прогнозировать последствия незавершенного процесса! Хочешь получить попу в оранжевый горошек? — попыталась перевести разговор в шутку, постепенно смиряясь, что не выйдет.

— Эксперт Э-Лина, — льстиво повысил ее в звании младший стажер, — требую немедленно прекратить вмешательство в мой организм. Я выхожу из проекта. Официально.

Э-Ли негодующе вскочила со стула и подошла к окну. Шел снег, падая крупными хлопьями, кружась и образуя широкие круги перед тем, как слиться с полотном дороги. В иной ситуации заинтересовала бы чудесная смена сезона: накануне за окном подрагивало жаркое марево. Без энтузиазма полюбовавшись редким погодным явлением, сделала глубокий вдох.

— Но… Зачем? Что с тобой, стажер? — Э-Ли не осталась в долгу и опустила приставку «младший» в должности Джея-Апельсинки.

— Пока не могу объяснить, Эл. Мне нужен нейтрализатор, я готов отказаться от изменений. Мое право прекратить опыт. Ты не должна препятствовать.

Э-Лина прислушалась — почудился звук легких шагов, от которого почему-то замирает сердце. Это удивляло, ведь Юнита никогда не подвергала сомнению компетентность сотрудников. Непоколебимое спокойствие наставницы вселяло уверенность в правильности действий, но внимательный профессорский взгляд не выдерживал никто. В коридоре было тихо, и стало ясно, что сердце так прерывисто бьется по другой причине. Младший эксперт нехотя взяла из появившейся от ее касания ниши в стене небольшой прозрачный контейнер.

— Проходи в лабораторию, Джейли, пожалуйста, — подчеркнуто нейтрально пригласила юного коллегу.

— Пожалуйста, — вежливым эхом отозвался паренек и галантно сделал вид, что приоткрыл перед ней автоматическую дверь.

— Не паясничай, младший стажер, — проворчала Э-Лина и направилась к выходу.

Джейли проводил взглядом неестественно выпрямленную спину напарницы. Она не видела, как от прежней широкой апельсиновой улыбки уцелела лишь ускользающая тень.

В лаборатории сегодня не появилось ни окон, ни подоконников — ничего, кроме небольшого гладкого возвышения ровно в центре круглого зала. Мягкие волны стен глушили звуки. «Напрасно», — расстроилась Э-Ли. Говорить не о чем. Все решено. В ее руке тихо зашипела ампула с нейтрализатором цвета.