Путешествие за смертью. Книга 3. Душегуб из Нью-Йорка

Иван Любенко, 2022

В заключительной книге серии «Путешествие за смертью» Клим Ардашев продолжает схватку с неуловимым преступником Морлоком на борту трансатлантического лайнера и в Нью-Йорке. Пять тонн контрабандного царского золота, прибывших в Бруклинский порт, бесследно исчезают. На их поиски устремляется полиция и американская мафия. Частный детектив Ардашев рискует жизнью ради бескорыстной помощи России, охваченной Гражданской войной.

Глава 5

Инициация

Церемония посвящения Энтони Кавалли в combinato^[26] проходила в помещении модного магазина, расположенного в Верхнем Ист-Сайде — районе, который контролировала принимающая его «семья» Моретти. Энтони сопровождал молчаливый незнакомый ему человек. Они прошли в склад, а потом спустились в небольшой полуподвал, где под самым потолком тускло светила лампа. Старая, видавшая виды мебель состояла из стола, шести стульев и буфета, на полке которого высились иконы и горела свеча. Двое незнакомцев — свидетели церемонии — сразу же поднялись со стульев, как только в комнату вошёл посвящающий капо — Сумасшедший Чарли, бывший в миру Чезаре Конторно.

Став напротив Энтони, он провещал:

— Америка, куда волею Господа занесла нас судьба, не благосклонна ни к вдовам, ни к сиротам, поэтому cosсa Моретти взяла на себя обязательство по защите всех членов «семьи», которые оказываются в трудном положении. «Люди чести» делают всё возможное, чтобы покончить с несправедливостью жестокого мира, защитить слабых и протянуть руку нуждающимся. Не все достойны присоединиться к клану и стать «человеком чести». Но Энтони Кавалли заслужил это право, и сегодня он станет одним из нас. — Он сделал паузу и, глядя в лицо новичку, сказал: — Но прежде чем мы перейдём к обряду посвящения, я хочу спросить тебя ещё раз: готов ли ты перед лицом творящегося беззакония стать на защиту «семьи»?

— Да, мистер Конторно.

— Готов ли ты пожертвовать жизнью ради «семьи» Моретти?

— Да, мистер Конторно.

— Готов ли ты соблюдать омерту — кодекс молчания, чести и поведения — в отношении тайн нашего клана даже перед угрозой заточения или смерти?

— Готов.

— Готов ли ты принять смерть в случае нарушения своих слов?

— Да, готов.

Посвящающий кивнул свидетелю. Тот взял иголку, лежавшую на блюдце, подержал её над пламенем свечи и попросил новообращённого протянуть руку. Энтони повиновался, и незнакомец уколол иглой его указательный палец так сильно, что из него брызнула кровь на подставленный тут же бумажный образок. Свидетель поджёг иконку пламенем свечи и положил её в ладонь Энтони.

— Перекидывай её из ладони в ладонь и повторяй за мной, — велел второй свидетель и стал вещать: — Пусть сгорит моя плоть, как сгорает этот образ, если я нарушу данную мною клятву. Я клянусь, что никогда не предам ни одного «человека чести» из «семьи». Клянусь также, что не посягну на жену «человека чести», как и не совершу кражу у «братьев своих»…

Когда образок почти превратился в пепел, он аккуратно положил его на блюдце, и неофита провели в другую комнату, вход в которую был закрыт шторами. И уже там посвящающий наедине поведал Энтони о правилах поведения в «семье» и о её структуре. В конце беседы он протянул ему конверт и сказал:

— Тут шесть сотен. Триста — месячное жалованье, и столько же — премия за удачную работу.

Кавалли склонил голову и проронил:

— Благодарю, мистер Конторно.

— С завтрашнего дня отправишься на поиски одного америкашки. У него «Рено» с тремя последними цифрами 638. — Он протянул лист бумаги и добавил: — Как отыщешь — проследи за ним, запомни, где он живёт и работает, а потом притащи его к нам. Ясно?

— Да, мистер Конторно.

— Поздравляю! Ты теперь один из нас! — улыбнувшись, проговорил Сумасшедший Чарли и похлопал Энтони по плечу. — Будешь под моим началом. А сейчас иди погуляй, развлекись. Ok, buon divertimento!^[27]

— A domain^[28], мистер Конторно!

Покинув полутёмное, пахнущее жжёной бумагой и горящей свечой помещение, Энтони вздохнул широкой грудью. Да! Полными лёгкими! Когда у тебя в кармане завелись деньжата, то и дышится легче! А женщины? Они будто слышат шелест купюр в бумажнике и смотрят на тебя как на какую-нибудь голливудскую звезду, пусть даже и второго сорта! Но как приятно, чёрт возьми, купить дорогую кубинскую Cifuentes и, откусив кончик, небрежно сплюнуть, а потом чиркнуть зажигалкой и выпустить первую струю ароматного дыма. Это вам не вынутая из кармана мятая пачка Lucky Strike… И неважно, что правительство ввело prohibion. Бог с ним! Каждый знает, где можно опрокинуть стаканчик-другой настоящего Jack Daniel's^[29] или великолепного ржаного Red Top^[30]. «Шестьсот гринов! — улыбнулся про себя Энтони. — И всё это за то, что удалось пришить какого-то старого борова! Господи, если бы мне платили столько за каждого приконченного немца в сентябре 1918 под французским Сен-Миелем, я бы был миллионером! Santa Maria, madre di Dio, prega per noi peccatori!»^[31]

Молодой человек двадцати трёх лет, среднего роста, с тёмными, слегка вьющимися волосами, выглядывавшими из-под кепки, беззаботно шагал по Пятой авеню, ещё не зная, какие испытания судьба приготовила ему в ближайшее время. «Война закончилась, но мысленно я всё время возвращаясь назад, в окопы. Верно говорил капрал, что в жизни ты можешь быть кем угодно и только на войне ты становишься самим собой. Господь уберёг меня от смерти в жестоких боях, но смилостивится ли он надо мной теперь? — мысленно рассуждал Энтони Кавалли. — А разве государство лучше „семьи“? Разве оно не причиняет своим гражданам зла? И кто, если не государство, послал меня на фронт убивать себе подобных? А как оно отблагодарило меня? Поместили моё фото в „Нью-Йорк таймс“, когда я притащил в окопы немецкого генерала? Ладно, напечатали, и всё? Даже отпуск не дали. Представили к награде, но бумаги, отосланные командирами, где-то затерялись. А сейчас, когда я вернулся с фронта, правительство оставило меня безработным». Бывший рядовой усмехнулся: «Эти чиновники с откормленными мордами, в строгих пиджаках и с американским флагом на стенах будто кричали, издеваясь: „Эй, Тони, малыш, скажи спасибо, что живой! Выкручивайся сам!“ Я и выкрутился, ублюдки. Так что теперь не обессудьте».

Примечания

26

На языке мафии — «человек чести» (итал.).

27

Отлично тебе провести время! (итал.).

28

До завтра! (итал.).

29

Сорт американского виски.

30

Сорт шотландского виски.

31

Святая Мария, Матерь Божья, помолись за нас, грешников (итал.).