Конструктор миров: Венец созидания. Том 4

Ибратжон Хатамович Алиев

«Я пересматриваю свои записи, свой рассказ. Он точен – ни один факт не пропущен, ни одна частность не раздута. Это достоверная повесть – часть истории, о невероятной экспедиции в удивительный „Семург“. Мы совершаем экспедицию в этот чудесный мир в недрах бескрайнего космоса, ещё не доступных земному человеку, но подвластный жителю „Семурга“; но прогресс культуры, возможно развитие людей, откроет для всего этого когда-нибудь свободные пути, открытые для всех!» – Вадим Александрович Вавилов.

Глава четвёртая. На пути в лабораторию

― Разумеется, и этот вопрос рассматривается, но могу вас уверить, ничего против этичности не было предпринято, ибо встаёт вопрос чести, а как известно, я, будучи учёным, очень даже дорожу своей честью и совестью.

— Господин Абдуллах, но кто же вы по своей специальности? Вы нам успели продемонстрировать свои физические изобретения, тогда можно было сказать, что вы изобретатель. Затем вы показали свой замок, тогда получалось, что вы и гениальный архитектор. Демонстрировали свою систему и прекрасные познания космологических объектов и их физики, тогда получалось, что вы не только физик, владеющий почти всеми её областями, но и космолог. После чего получилось, что мы увидели ваше произведение в виде прозы и ещё поняли таблицу, созданную мной с Вадимом Александровичем, следовательно, вы не только писатель, но и отличный литературовед. Более того, вы продемонстрировали прекрасные познания в истории, из-за чего получилось, что вы и историк. И наконец, вы сейчас говорите, что ещё вы и законодатель, то есть понимаете и юриспруденцию? — просто был ошарашен Родион Михайлович.

— Да, совершенно, верно, молодой человек. Чтобы создать отдельный мир, необходимо владеть не только этими знаниями. Ведь как говорится vivamus a saeculo discite a saeculo (век живи век учись).

— Vis scire latine, Mr. Abdullah (Неужели вы знаете латынь, господин Абдуллах). — улыбнулся Вадим Александрович.

— Sane, cara Professor (разумеется, дорогой профессор).

— Простите, господа, но что вы говорите? — не понимал Родион Михайлович.

— Это латынь, Родион, один из вымерших, но довольно красивых языков — объяснил Вадим Александрович.

— Per viam, professor, ego non oblitus ad mentionem quod ventus phrase latine est: «Perpentuum mobile» (Кстати, профессор, не забуду упомянуть, что моим любимым словосочетанием на латыни является: «Вечный двигатель»).

— Quae causa? Numquid vere curo crearetur? (По какой же причине? Неужто вам удалось его создать?)

— Miserere, Vadim Alexandrovich. Post omnes, vidit eum ante initium Novi Anni festivitates. Mi «Electron» est perpetua motus apparatus. (Помилуйте, Вадим Александрович. Вы ведь видели его ещё до начала празднества Нового года. Мой дорогой «Электрон» — вот тот самый вечный двигатель).

— Etiam, etiam! Sane! Quomodo potui non coniectans ante? (Да-да! Конечно! Как я мог раньше не догадаться?)

— Ut ' quare ego tam immensa potentia. (Ведь поэтому я владею такой безграничной мощью).

— Scitis, Mr. Abdullah, in via, est similis nobilis «Mobilis in mobile» (Знаете, господин Абдуллах, в некотором роде, это напоминает знаменитое «Подвижный в подвижном»).

В ответ господин Абдуллах улыбнулся.

— Bene, Cara Professor, videtur nobis, quod nos, and ut switch tergum ut Russian ante nos adepto terebravisse cum iuvenibus nostris ad alium. (Ну что же, дорогой профессор, нам кажется, стоит вновь перейти на русский язык, пока мы не наскучили нашему молодому собеседнику) — предложил учёный.

— Я просто в восхищении, господин Абдуллах! Вы просто прекрасно владеете и латынью, говоря на ней безо всякого акцента! — ликовал Вадим Александрович.

— То вы и лингвист — добавил Родион Михайлович. — Интересно, а может вы ещё и археолог?

Вся компания радостно посмеялась не плохой шутке Родиона Михайловича.

— Вы только забыли, что я также изучаю структуры организмов, я ведь создал своих созданий сам.

— Вы ещё и биолог? — с иронией спросил Родион, отчего товарищи прыснули смешком.

— А если серьёзно, господин Абдуллах, неужто вы сами создали этих существ? Не взяли на какой-нибудь планете, не вырастили под другими условиями, а создали из собственной плоти и крови? — поинтересовался Вадим Александрович.

— Да, профессор, именно так оно и есть. И чтобы вам всё это объяснить, как видно, это также вызвало у вас интерес, мне стоит немного рассказать вводную часть. Изначально хотелось бы уточнить, что все мы, как живые существа, состоим из клеток. То есть из неких кирпичиков нашей материи, кожи, органов, частей тела и т. д. Конечно, каждые клетки имеют свои виды, существуют клетки кожи, волос, ногтей. Также можно сказать и про растения вместе с животными. Подразумевая животных, я имею ввиду рыб, насекомых, птиц и других видов существ, известных нам как животные, конечно, если не вдаваться в их подробную классификацию.

Как только господин Абдуллах сказал эту фразу, то он свободно облокотился на спинку кресла и поднял руку, после чего уже над уменьшенным хрустальным столом показалась голограмма с фотографиями каждого из названных животных. Слушатели также обратили на это внимание, между тем господин Абдуллах, с присущим ему увлечением, продолжал лекцию:

— Говоря о клетке, не будем вникать в их особенности, и на начальном этапе рассмотрим структуру, присущую всем клеткам. Клетки по своей сути названы из-за своей прямоугольной формы, объединяясь в группы, они образуют определённую материю, к примеру сердцевину дерева или мякоть томата. Затем по своей внутренней структуре каждая клетка имеет цитоплазму и ядро, наряду с вакуолями и другими дополнительными составляющими. Цитоплазма — это жидкость, в которой находятся все необходимые микрохимические образования, проводя все необходимые в жизни клетки процессы, ярким примером которого является размножение.

Сама клетка, словно живой организм, питается, размножается, проводит все необходимые химические и биологические процессы. Но ещё одним важным элементом клетки является её мембрана, то есть её оболочка, именно она сдерживает все, что находится внутри и именно она является основной защитой клетки. Существует много разновидностей микроорганизмов, и иногда такими являются даже отдельные клетки, к примеру, инфузория туфелька или амёба — свободно функционирующие живые организмы, которые состоят из только одной клетки. Мы же с вами являемся, как не трудно догадаться многоклеточными, у других людей этот факт спорный.

Последнее, что я отмечу, это то, что наша кровь, мозг, который функционирует благодаря удлинённым и соединённым между собой клеткам, по которым протекает слабый электрический импульс, кишечник, который имеет тонкий покров, рецепторов-волосков, вся кровеносная система, клетки-колбочки внутри глаз — всё это состоит только из клеток, которые, как не трудно догадаться, состоят из тех же самых молекул, атомов и других мельчайших частиц.

— Именно с вводной частью, всё для нас, как для меня, филолога и моему товарищу, как для моряка, более-менее понятна, но как подсказывает мне моё предчувствие, вы конечно не могли обойтись, не проведя операции с этими объектами, ровно также как с электронами, протонами и дейтронами — проговорил профессор, после чего на лице господина Абдуллаха появилась улыбка.

— Возможно, мои слова вам покажутся несколько странными, но эстетичны ли эти эксперименты и не противоречат ли общей философии? — спросил моряк.

— На ваш вопрос, Родион, можно ответить весьма относительно. С одной точки зрения, возможно, я довольно грубо своими действиями нарушаю их философию, каноны, но если подумать здраво, отчего я должен отказываться от такой великолепной возможности, если таковая допускается самой наукой? Ведь в любом случае эксперимент и реалии диктуют теорию, а не наоборот.

— В этом я должен с вами согласиться, господин Абдуллах, но какие именно нарушения наблюдаются?

— К примеру, сам факт того, что я из собственной плоти искусственно порождаю иных живых существ, может породить ошибочное мнение того, что я провозглашаю этим действием выше идеалов, но идеалы на то и идеалы, что они непостижимы никогда и никем, по этой причине я и указал, что важным аспектом является именно здравое мышление и холодный взгляд.

— Думаю, более подробно об этом мы узнаем, когда увидим это собственными глазами, не так ли, господин Абдуллах? — находясь в нетерпении, говорил Вадим Александрович.

— Но уж точно, даже если вы ввели нас в это, то не оставите без наглядной демонстрации, как это уже не раз случалось с нами до этого? — поинтересовался Родион Михайлович.

В ответ господин Абдуллах потёр руки, улыбаясь интригующей улыбкой, после чего встал и, оглядев присутствующих, заявил:

— Прошу следовать за мной, господа.

Господин Абдуллах встал и стоило ему сделать несколько шагов, как он сразу же повернулся к уже готовым товарищам:

— На сей раз я предпочитаю продемонстрировать вам ещё одно довольно удобное средство передвижения в моём замке.

Как только господин Абдуллах завершил свою фразу, как земля из-под его ног начала подниматься, образуя гору, одновременно приподнимая профессора с моряком. Этого не ожидал ни филолог, ни юноша, из-за чего они резко всполошились, но господин Абдуллах вовремя удержал их за руки, а тем временем огромная гора, которая по виду состояла из мрамора становилась всё больше и больше. Стол и кресла словно сами по себе поднялись в воздухе и отодвинулись на некоторое расстояние, не падая от поднимающего под ними пола.

Когда же наконец Вадим Александрович с Родионом Михайловичем смогли забраться к повелителю, то это гигантское мраморное образование с узорами по краям выдвинула выпуклости, напоминающие толстые перила, а в самом центре начал выдвигаться округлый, но с плоской поверхностью пьедестал, поднимающий стоящего на этом месте учёного вместе с его гостями.

— Как я вижу, это удивило вас, господа? — спокойно, словно ничего не замечая, спросил господин Абдуллах.

— Здесь уже ничему не удивишься — заявил Родион Михайлович, помогая Вадиму Александровичу, который всё ещё немного утруждался держать равновесие, что несколько рассмешило господина Абдуллаха.

— Не беспокойтесь, вы находитесь на более чем твёрдой поверхности. На самом деле, пока мы с вами беседовали, то наши кресла незаметно для нас приподнялись вместе с столом, чтобы огромный пласт невидимой материи, которая состоит из целого слоя химический соединений, которые под воздействием электрических импульсов образуют высококачественное необходимое изображение, как я уже упоминал. После того, как материя была задвинута, то она просто поднялась под действием более малых летающих пластин, которые имеют больше мощности, поэтому мы и стоим с вами, на этой поверхности, полностью состоящей из миллиардов пластин, покрытых этим удивительным материалом.

Объяснение господина Абдуллаха немного успокоило присутствующих, и они более уверенно встали на ноги. После чего этот огромный холм, покрытый невидимой материей, двинулся вперёд, развивая небольшую для начала скорость, смотреть на всё с такой высоты казалось непривычным, но это отвечало на целый ряд вопросов. Видимо именно так господин Абдуллах с лёгкостью доставал все необходимые книги и элементы, находящиеся далеко, где обычные летающие пластины просто не влезут, а также не удержат его, а эта, можно сказать, разумная масса вполне могла бы и удержать учёного при одном только желании под любым углом, независимо от сил гравитации. Также получается, что это прекрасное средство передвижения и превосходный инструмент для исполнения любого пожелания.

Пока Вадим Александрович был занят своими размышлениями, они прошли мимо нескольких огромных полок, на которых и были установлены тысячи и тысячи книг, с самыми различными инструментами и некоторой аппаратурой, наряду с зелёными садиками близ перил, которые неоднократно описывались. А завершались эти огромные столпы огромными штырями, указывающими прямо на потолок, которые, конечно, гости не могли упустить из виду при неоднократном посещении этого удивительного места. Но сейчас, Вадим Александрович продолжал смотреть наверх, уже находясь на приличной высоте и что-то было не так.

— Господин Абдуллах, что-то изменилось в вашем кабинете — указал свои наблюдения Вадим Александрович.

— Из-за необходимости пространства для нового эксперимента, я уменьшил свой кабинет, теперь высота его не составляет порядка 5700 км, а всего 7 км, но и этого объёма мне пока достаточно, кроме того, кабинет лишь переместился ещё выше и если будет возможность, мне удастся продемонстрировать вам ещё одно очень даже красивое место — восторженно говорил господин Абдуллах.

Хирургический инструментарий

Родион Михайлович внимательно слушал каждое их слово, пока наконец его глаза не ослепили яркие блики, от белой мраморной поверхности. Этот свет также оставил беседу правителя и профессора, и они все вместе восторженно глядели на великолепную и гигантскую лабораторию. Как только летающая пластина преодолела проход между двумя огромными книжными шкафами-колоннами, то они оказались в экспериментальной части, где тысячи летающих пластин-столов парили в воздухе, на различных высотах, представляя собой элегантный лабиринт, а наверху находились большие округлые летающие пластины, на которых также были свои столы, стулья, со всем прилегающим биологическим лабораторным оборудованием.

На каждом из столов располагались тысячи колб, склянок, недалеко находился и операционный стол, рядом с которых находились боксы, стол для инструментов на нём находился корнцанг, скальпель, пинцет, зажим-зубчатый, зажим-мягкий, корнцанг изогнутый, зажим кровоостанавливающий Кохера, пластинчатые крючки Фарабефа и многие другие инструменты. Здесь были и тысячи самых различных инструментов и оборудований, названия которых были не известны гостям правителя.

— Прошу Вас, господа — сказал господин Абдуллах, как только они спустились с пластины. — Это и есть моя химико-биологическая лаборатория, здесь я провожу все эксперименты по микробиологии, биохимии, вычислительной, квантовой, зелёной, коллоидной, вычислительной и по другим разделам химии. Здесь имеется всё оборудование, которое только смог изобрести человеческий гений, даже если будет необходимость в ином оборудовании, мне вовсе не составит труда воссоздать его, как Вам уже известно, после посещения моей физической лаборатории, которая оснащена ничуть не хуже этой.

Пока восторженно говорил господин Абдуллах, Вадим Александрович с Родионом Михайловичем внимательно оглядывались по сторонам, стараясь увидеть, как можно больше этих удивительных механизмов, устройств, коих, кажется, ещё не было на земле.

— Поскольку я провожу эксперименты гораздо большего масштаба, то здесь присутствуют и многие другие устройства. К примеру, здесь есть вполне классические элементы, которые также есть и на Земле — господин Абдуллах подошёл к одному из столов, держа в руках трость и показывая на детали на столе, продолжал. — Вот это пробирки различных мастей, размеров и изготовленные из различных видов стекла, среди них также есть и те, которые изготовлены из особого материала, это тот же кварц, но имеет в своём составе изотопы, их можно использовать в качестве облучателей для любого вещества или объекта, если в этом есть необходимость, вовсе не прибегая к участию иных устройств, как ускорители или источники ионизирующего излучения.

— Но, если они являются радиоактивными, в таком случае они опасны для нас? — поинтересовался профессор.