Моя Катастрофа

Есения Маас (2024)

Если женщина не хочет замуж, она всегда может ответить нет. Но так только у нормальных людей. Я же к ним, в силу особенностей моей семьи, не отношусь. Если сказано «Замуж», пойду как миленькая, и даже буду улыбаться, иначе привычная жизнь может помахать ручкой.И всё бы ничего, и я бы пошла без разговоров, но ведь в качестве жениха мне предложили ЕГО — человека-проблему, чьё положение в собственной семье не просто шаткое, оно на грани катастрофы.

Глава 1. Замуж за неудачника

В моей семье есть негласное правило: никогда не упоминать слово “брак”. Для меня оно всё равно, что тряпка для быка. Поэтому на каждом семейном собрании, наученные горьким опытом братья, всегда старались заменить его на что-то менее кричащее.

Почему?

Ну, просто какой нормальной женщине захочется стать бесправным товаром в рамках удачной сделки?

В мире больших денег, то есть в моём мире, у женщины есть только два пути: удачное замужество и… удачное замужество. Нами распоряжаются семьи, выращивая будущих невест для глав корпораций, как диковинных птиц в зоопарке. Поэтому всё, что может потребовать такая птичка — это новый ювелирный гарнитур, сумочку известного бренда и отпуск где-нибудь подальше от родственников. Можно даже с любовником, если он не будет отсвечивать. Мы не можем влиять даже на возраст будущего мужа, я уже молчу о внешности.

Скажут выйти за пенсионера — выйдем.

Скажут закрыть глаза на его физические или сексуальные особенности — закроем.

Скажут родить двух сыновей и дочку — семья невесты подсуетится и оформит количество детей в соответствии с брачным договором и суммой гонорара за каждого.

Поэтому птички привыкли меряться успехами наследников, количеством нулей на личном счёте и длиной очередного члена.

Птичка ли я?

Это как посмотреть. С одной стороны я вынуждена следовать приказам отца и старших братьев, а с другой имею некоторую свободу в выборе. То есть, мне однозначно не подсунут старпёра, одной ногой стоящего в могиле. Но и вовсе отказаться от брака по расчёту я не могу. Хотя до некоторого времени мне удавалось отложить этот вопрос, принося в семью неплохой доход от собственной сети салонов.

Поэтому свидание вслепую с будущим мужем стало ударом. Меня едва инфаркт не хватил по пути от входной двери до кабинета отца. И это я ещё успела протрезветь.

Разговор с отцом состоялся утром, когда я только вернулась из клуба. Мне не дали времени даже на то, чтобы умыться. В голове шумело от выпитого, ноги подгибались, а голос то и дело срывался на сип — я орала всю ночь.

У нас были поминки по свободной жизни Ленки Майоровой, моей заклятой подружки. Ей подсунули вдовца с близнецами и старшим наследником. Так что теперь она будет не только женой, но и мачехой.

Пришлось как следует попотеть, чтобы заставить её остаться в стране. Ведь семья Майоровой никогда бы такой финт не простила.

А я, хоть и утешала подруженьку, сама втайне радовалась, что сия чаша семейного благополучия меня обошла.

Слишком громко радовалась. Накликала пьяной варежкой.

Служанка молча забрала у меня шубу с сумочкой, потом также молча принесла похмельный коктейль и тихо прикрыла дверь в кабинет.

Отец последний год работал из дома, так как его здоровье сильно пошатнулось. Я выдохнула и уселась напротив большого стола, за которым стояла куча аппаратуры. Вообще, весь домашний офис, как его называли братья, занимал половину первого этажа нашего дома. В него входили три комнаты: бильярдная, конференц-зал и собственно сам кабинет, в котором отец держал все документы.

На подрагивающих ногах и всё время норовя завалиться на бок, я упала в кресло и коротко, сквозь зубы, выдохнула. Дышать в полную силу не получалось. Новость выбила не только воздух, но и остатки здравомыслия. Поэтому я вцепилась в подлокотники, силясь унять душевную бурю и, прочистив как следует горло, прохрипела:

— Брачный контракт?!

— Я нашёл подходящего человека, — сказал отец, убрав кислородную маску с лица. — Этим вечером у тебя встреча, так что приведи себя в порядок.

Он снова надел маску и несколько раз глубоко вдохнул.

Бесит.

И ведь даже не покричать на него как следует. Отец сильно болен и с моей стороны будет форменным свинством устраивать истерику в момент, когда ему больше всего нужна поддержка.

Рак лёгких.

Зараза возникла так быстро, что испугались все, кроме меня и братьев. Хотя парни больше злились из-за невозможности всё исправить. Оказалось, что связи и деньги не всегда могут вылечить человека и вернуть ему радость жизни.

Несмотря на то, что ни один из нас не заламывал рук по поводу вопиющей несправедливости, мы не хотели его смерти. Скажу даже больше: мы любили отца. Он был одинаково щедр на чувства с каждым из троих детей. И даже с бесполезной мной. И только мама сторонилась больного мужа. Ей вообще было неинтересно всё, что так или иначе касалось чужого здоровья.

Мама была типичной Птичкой.

Мы, её дети, относились к этой женщине с пониманием и снисхождением: братья просто игнорировали, а я старалась лишний раз не пересекаться с той, что когда-то дала мне жизнь за сумму с десятью нулями.

Да-да. Всё верно.

По контракту она была обязана родить только наследника. О двух следующих детях даже речи не шло. Но отец нашёл рычаги, а потому именно он позволил родиться и нам с Артуром.

Папа ждал ответа, а я смотрела на то, как сильно он изменился за один год. Из красивого, статного мужчины, глава семьи резко превратился в дряхлого старика. Всё-так возраст. Когда мать выходила замуж, он уже разменял четвёртый десяток, а ей только-только исполнилось двадцать.

Молчать дольше не имело смысла. Всё равно будет так, как нужно семье. Старший Матвей полностью разделял мнение отца, поэтому даже если он умрёт раньше, чем я выйду замуж — моим будущим семейным несчастьем займётся наследник.

— Ха-а-а. — Я прижала пальцы к пульсирующим вискам и откинулась на спинку кресла. — Ты точно уверен, что он подходящий?

Если уж отвертеться нельзя, то надо хотя бы уравнять шансы. Всё-таки, я не просто богатая девушка. Я дочь своего отца. Уж он-то точно сделает всё, чтобы не только семья, но и я получила с этого брака кучу плюсов.

Так я думала.

Пока перед моим носом не оказалась папка с полным досье на жениха. Весьма тощая, на мой взгляд, учитывая серьёзность сделки.

Я покосилась через стол и начала читать. И с каждой новой страницей я всё больше понимала, что болезнь-таки отразилась на папиной рациональности.

— Родионов Кирилл Маркович. Кто это?

— Там есть карточка.

Я перевернула страницу с данными: рост, вес, любимая еда, предпочтения в сексе, количество побывавших в его постели женщин… и уставилась на фото. Высокий, с широкими плечами и равнодушным, пустым взглядом. Это что, спортзал? А где костюм? Или это фото отобрали с целью показать товар лицом, так сказать? Что за стиль пляжного красавчика?

Одни вопросы.

Я постучала ногтем по глянцевой картинке, рассматривая твёрдую линию подбородка и лоснящиеся от пота мускулы. Таких парней валом в клубах. Только этой ночью аж три подобных красавчика танцевали для нас с Ленкой.

Для того, кто выбирался по определённым критериям, он был лучшим, что мог предложить рынок женихов. Но. Это-то и странно. В нашем кругу неженатых богачей в таком возрасте мало. Мужчины вообще стараются жениться как можно позже. Так почему же этот…

— Что не так? — Я бросила папку на стол и сложила руки на груди в знак протеста.

Если он умён, как утверждали шпионы отца, красив, что было видно по фото, и даже не замечен в беспорядочных связях, то должно быть жирное но.

— Он внебрачный, — ответил отец прикрыв глаза.

Я аж подскочила.

Это что, шутка такая?

— Ты хочешь, чтобы я вышла замуж за бастарда, у которого нет прав на наследование?! — Тьфу. Всё-таки сорвалась и повысила голос. — Зачем?!