Когда вырасту

Елизавета Комарова (2022)

Ольга Васильевна — репетитор по английскому из Петербурга. У нее долгий преподавательский опыт, любимый кот, недельный отпуск и одиннадцать вопросов, которые задала ей журналистка. Вопросы разные: об ее детских мечтах, об учениках и способах их обучения, о различиях поколений, о необычных случаях, о работе репетитора вообще… Эти незатейливые на первый взгляд вопросы поднимают целую волну воспоминаний. И перед нами — галерея портретов, странные и нелепые ситуации, взрослые и дети, которые неизвестно когда вырастут — и повзрослеют ли когда-нибудь. Ироничная и самоироничная книга Елизаветы Комаровой привлекает острой и часто безжалостной наблюдательностью и показывает нам крупным планом обычных людей — возможно, именно нас.

В городе

Когда только началась пандемия, люди шарахались друг от друга в страхе, улицы пустели, с одной и той же собакой разные люди наматывали круги по морозу, прижимая к себе мусор, который якобы направлялись выкинуть.

Вскоре улицы и совсем обезлюдели. Одни бездомные остались, им-то теперь было хорошо — гуляй, Вася.

Менты к ним подходили, о чем-то тихо беседовали. Разговор легко угадывался:

— На улице находиться нельзя, иди домой.

— Улица и есть — мой дом. Куда ж мне идти?

Я растерялась. И от растерянности стала искать розовую туалетную бумагу.

У меня особенность: я покупаю в дом туалетную бумагу только розового цвета. Это давно повелось. Лет двадцать пять назад, когда в 90-е страна начала выпускать разноцветные изделия для людей с изящным вкусом.

С той поры другой окрас этого средства гигиены я не использовала по причинам, которые и сама не формулировала.

И вот — нате вам: карантин. И розовые рулоны почему-то исчезли. Вместе с макаронами и другими товарами, которые меня не интересовали.

Я продолжила поиски по городу, вопреки запретам не гулять без собаки или без мешка с мусором. Меня почему-то никто не тормознул. Мало ли, человек ходит по гречку.

Тут — новые указы. Оказалось, люди опасны друг для друга шныряньем по магазинам. К тому же половина магазинов закрылась. Осталась какая попало бумага в «Дикси» и «Пятерке», серая, без отверстия в центре.

Поискав пару дней, я нерешительно купила оранжевую бумагу. Немножко.

Теперь всякий раз, отрывая фрагмент волокнистой ленты, я испытывала тоску. Применение средства совершенно перестало приносить мне радость (неизменно приносимую ранее).

Вспомнились 90-е: да, многое было по талонам, но розовая бумага дома была.

Я задумчиво смотрела на розовые квитанции за квартиру — платить все равно нечем, но они жесткие и нечистые: нет, не подходят.

И тут звонит подружка. Спрашивает, не принести ли чего. Я, конечно, постеснялась сказать правду. Какая еще розовая бумага, это что за новости? Так что сказала «ничего не надо».

Но вдруг подружка приходит, приносит чай и восемь рулонов туалетной бумаги марки «Мягкий знак». Розовой, как уши зайца на просвет.

Я была очень рада. А потом и дети перешли на онлайн-уроки. С тех пор пандемия мне стала нипочем.