Лунное молоко. Научно-мистический роман

Елена Фёдорова

В Венеции на площади Сан-Марко доктор биологических наук Альбертина Альберено знакомится с импозантным итальянцем Марио и переносится на четыре столетия назад. Ей предстоит стать дочерью венецианского художника, монахиней в монастыре, женой королевского винодела, встретиться с духами Венеции, потерять и вновь обрести любовь, спуститься в подземные пещеры, чтобы найти ответ на вопрос: что же такое лунное молоко – страшный вирус или панацея от неизлечимых болезней?

Юрген

Юрген отправил доклад о лунном молоке в ученый совет, поехал домой. Каменной глыбой навалилась жуткая усталость. Полгода они с Альбертиной работали практически без выходных, довольствовались несколькими чашками кофе и бутербродами. Захотелось нормальной еды. Он набрал номер Альбертины.

— Привет, составишь мне компанию?

В ответ многозначительное: м-м-м…

— Хочу пригласить тебя на ужин. Давай сходим в приличный ресторан, где хорошо кормят. Я готов слопать бегемота. А ты?

— Я?.. — она улыбнулась. Он это почувствовал, выпалил:

— Отлично, заеду через полчаса, — бросил трубку, чтобы Альбертина не передумала. Посмотрел в зеркало на своё заросшее щетиной лицо, скривился:

— Да, краса-а-а-вец… Не могу понять, что во мне нашла эта глупышка Николетта? Почему она так старательно меня совращает? — рассмеялся. — Она меня совращает… мир перевернулся… Господа присяжные, заметьте, не я, солидный профессор, бегаю за смазливой девочкой, а она за мной. Мало того, эта нимфетка силком затащила меня в свою постель… Хотя, здесь стоит сделать оговорку, она — не нимфетка, а гетера… стоп, профессор Юрген, у вас нет времени на разглагольствования у зеркала. Займитесь делом…

Он сбрил щетину, надел свой любимый тёмно-синий костюм, галстук в тон, поехал к Альбертине. Когда она вышла из дома в элегантном бирюзовом платье с тонкой ниткой жемчуга, он не удержался от комплимента.

— Чем больше я узнаю вас, доктор Альберено, тем нахожу больше поводов для восхищения вами, — поцеловал её руку. — Скажи, как тебе удается быть та-а-а-кой, — щёлкнул языком, подбирая слово.

— Обворожительной, — подсказала она.

— Сексуальной, — поправил он. — Я — мужчина и говорю по-мужски. Красивые словечки — это твоё… Ты умеешь разукрасить даже самое неприглядное так, что оно выглядит прекрасным. А я… — хмыкнул. — Если вижу, что это — дерь… ой, прости. Я опять свернул не туда. Мы приехали, — распахнул дверцу машины. — Прошу вас, синьора Альберено. Благодарю, что согласились поужинать со мной. Я забронировал столик…

Они сделали заказ, выпили по бокалу вина, обсудили предстоящее путешествие под землю и лишь потом Юрген задал вопрос, который мучил его всё это время:

— Скажи, как тебя угораздило встретить призрака в Венеции? Где ты его нашла?

— Я его не искала, — ответила Альбертина с улыбкой. — К твоему сведению, Марио вовсе не призрак. Он — реальный человек, как мы с тобой. Просто он немного странноватый, — улыбнулась. — Нет, вернее будет сказать, что он — загадочный. Он взял меня под руку на одной из венецианских улочек и повёл за собой…

— О, Мадонна! — воскликнул Юрген. — Святая простота, что я слышу?! Я не догадывался, что тебя так легко увлечь сладостными речами. Со мной ты строга и неприступна, а за болтуном пошла без страха и сомнения… — закатил глаза. — О, женщины — вы грешницы по рождению, вы…

— Юрген, мне не интересно слушать твои обвинительные тирады, — сказала Альбертина сухо. — Отвези меня домой.

— Прости, не сердись. Я — болван, это точно, — положил руку поверх её руки. — Ты пошла за ним, и…

— И попала в пещеру, где на стенах белым налётом застыло лунное молоко, — сказала она так же сухо. — Марио сделал мне лунный шарики, а потом проводил до отеля. Утром я улетела.

— Неужели вы не обменялись ни телефонами, ни поцелуями? — не выдержал Юрген. Он не верил в безгрешные отношения.

— Не все такие озабоченные, как вы, господин профессор, — парировала Альбертина. — Есть ещё нормальные мужчины.

— Ревнуешь меня к лаборантке? — Юрген улыбнулся.

— Нет, — Альбертина встала, посмотрела на него свысока. — Я знаю себе цену… Жду у машины.

— Она вне конкуренции, — проговорил Юрген, подписывая чек. Официант поддакнул:

— Вы очень красивая пара.

— Беда в том, мой дорогой, что мы — вовсе не пара, а всего лишь коллеги по работе, — Юрген вздохнул. — Меня это удручает, а её — нет. Вот такая грустная история. Спасибо. Ужин был превосходным. Скажите спасибо шеф-повару.

Альбертина стояла у машины, смотрела на звёзды. Юрген не удержался, обнял её за плечи, поцеловал в щёку.

— Спасибо, что подарила мне этот вечер. Всё было, как всегда, на высоте: и свечи, и омары, и вино Шато Талбот, и речи… И я теперь буду ждать нашей новой такой же тёплой встречи с тобой, Аль-бер-тина… Я буду ждать и мучиться и злиться на то, что ты — не женщина, тигрица, которую не просто покорить, нельзя заставить в клетке счастья жить, — распахнул дверцу машины. — Со мною что-то происходит, ты не находишь? Стихи никогда не любил, а тут — бац — заговорил стихами с изысканностью Байрона.

— До Байрона вам далеко, профессор, — Альбертина рассмеялась. — Вы влюблены — вот объяснение всему происходящему. Любовь открывает в нас скрытые таланты, делает нас другими.

— А ты, ты, Альбертина, любишь, любила? — спросил он с жаром.

— Да… — ответила она.

— Любишь?! — он сжал её руку.

— Юрген, ты вторгаешься на запретную территорию, — она высвободила руку. — Следи лучше за дорогой. Я не желаю это обсуждать.

— Не желаешь пока или совсем? — спросил Юрген с улыбкой.

— Мы приехали… — сказала она. — Спасибо за ужин.

— Рад, что хоть чем-то вам угодил, доктор Альберено, — буркнул Юрген, уехал.

Дома он швырнул на пол свой дорогой пиджак, налил виски в большой стакан, выпил залпом, приказал себе:

— Остынь, парень, остынь. Если вам нужно быть вместе, то всё получится. Если нет, не стоит строить чёртов мост, который развалится от первого же землетрясения. Иди в ванну, смой с себя все ненужные мечты и желания и успокойся. Выспись хорошенько, а утром посмотришь на мир свысока, как и положено профессору биологии, исследования которого включены в список лауреатов Нобелевской премии. Тебе нужно думать о науке, а всё остальное выбросить из головы, как мусор из помойного ведра, — показал себе язык. — Ты — прекрасный парень, Юрген, помни об этом…

Сон набросил на него свой тёмный плащ и повел за собой в подземный лабиринт Охотничьей пещеры. Чем дальше Юрген двигался по ней, открывая широкие гроты и узкие темные лазы, тем сильнее крепла в нём уверенность, что именно здесь находится самое большое хранилище лунного молока. Он сделал несколько зазубрин на стене пещеры и собирался уже вернуться назад, но пространство видоизменилось.

Юрген оказался среди толпы на берегу Гранд Канала в Венеции.

— Зачем я здесь? Почему столько людей в старинных карнавальных нарядах? — воскликнул он. — Что всё это значит? Что происходит?

— Ежегодная регата, один из любимейших праздников венецианцев, традиция проведения которого уходит вглубь веков и теряется там… — ответило ему подсознание. — Теряется, потому что никто достоверно не скажет, когда прошла первая регата, кто решил её провести и почему?

Венецианцы подобные вопросы не задают. Они просто веселятся в этот день, радуются возможности увидеть парад судов всевозможных форм и размеров, украшенных резьбой, позолотой и символическими скульптурами. Главное место традиционно занимает большая лодка дожа — Бучинторо. За ней движутся не менее помпезные лодки местной знати, а за ними сотни гондол. После парада гондолы участвуют в гонках на расстоянии от Мотта а Кастелло до Санта Кьяры и обратно. Спущенный на воду плот у Ка'Фоскара — финишная точка регаты.

— Сегодня в гонках участвуют лодки с двумя гребцами, а раньше их было от двадцати до пятидесяти. Вот это было зрелище! — сказал человек, стоящий рядом с Юргеном. — Хотели бы вы вернуться в семнадцатый век, синьор?

— У вас есть машина времени? — сострил Юрген.

— Нет, — незнакомей улыбнулся. — Нам она не нужна. Нам с вами нужно всего лишь желание. Скажите: «Да», и время перетёчет из одной чаши в другую. Всё очень-очень просто. Информационное поле земли хранит тайны, накопленную веками, везде, а не только в Охотничьей пещере, из которой вы только что вернулись, синьор Юрген Турнесол.

— Откуда вы меня знаете? — воскликнул Юрген, забыв, что видит сон. Незнакомец рассмеялся:

— Я — архивариус вечности. Выбирайте: да или нет…

— Да, да, да…