Секрет кладбищенского дуба

Елена Маркина (2024)

Майя Воробьёва ненавидит свою жизнь — абьюз, наркотики, грязь и бедность. Девушка совершает попытку уйти из жизни, но её спасает… ушедшая из жизни утопленница Кэт. Вместе подругам предстоит разобраться во многом: что произошло с пропавшей матерью Майи? почему девушка начала видеть нежить? как на самом деле погибла Кэт? а что на уме у Влады Морозовой — неформалки, ненавидящей Майю? А ведь никто из девушек не знает, что на каждую из них у Хранителя Дуба свои планы…

Глава 24

Катя не помнила, где находился её родной дом, но она хорошо представляла его снаружи: едкий тухлый запах горящих мусорок, сырые стены, зелёный подъезд с плесенью на потолке, окна, залепленные изнутри газетами. С мамой она жила в крохотной однокомнатной квартире. Отец ушёл из семьи, когда Катя была совсем маленькой, и она не помнила его да и никогда не интересовалась им. Мать её, большая грузная женщина пятидесяти лет, работала на стройке и имела серьёзные проблемы со здоровьем, вызванные как и спецификой своей профессии, так и алкоголем. Катя почти никогда не видела свою мать трезвой и адекватной, поэтому с самого раннего детства, она поняла, что лучше не слишком часто попадаться той на глаза, дабы не вызвать приступ агрессии в своей адрес. Женщина не избивала свою дочь, но устраивала скандалы без причин и имела привычку в порыве гнева хватать первую попавшуюся под руку вещь и разрывать её на части или разбивать об стол. Видеть своего самого родного человека в таком удручающем состоянии было очень тяжело для девочки, которую совсем не волновали разорванные школьные тетради или разбитые тарелки.

Катя была очень спокойной и тихой и принадлежала к тому типу детей, что практически не общались со своими сверстниками и находили себя в каком-либо труде или творчестве. Это происходило не из-за травли или намеренного её игнорирования, а скорее по той причине, что она сама не видела особенного смысла в общении с кем-либо просто для того, чтобы это общение было. Катя была больше заинтересована в изучении строения самого мира, чем в людях, его населяющих. Она читала школьные учебники наперёд, выучивая их содержание ещё в начале учебного года, она изучила всю литературу, что была у неё дома и постоянно обращалась в библиотеку за энциклопедиями. Катя любила всё: рассматривать строение клеток, запоминать наизусть названия динозавров, читать истории о божествах Древнего Египта, мечтать о марсианских пустынях. Её увлечения, совсем обычные для ребёнка из любой хорошей семьи, сильно выделялись на фоне грубых игр сверстников, растущих в одном из самых неблагополучных районов.

Катя хорошо училась и не вступала ни с кем в конфликты. Она нравилась учителям, и их удивляло, как такой цветок смог появиться в таких сорняковых зарослях. Но девочка училась не просто так. В глубине души она ненавидела всё, что её окружало, и учёба была для неё своего рода эскапизмом, и Катя задерживалась в скромной школьной библиотеке, чтобы как можно меньше времени проводить дома. Но была и другая причина: Катя верила, что если будет хорошо учиться, то сможет выбраться из окружающей её серой жизни и сможет помочь выбраться своей маме.

Кате было тринадцать лет, она училась в седьмом классе, когда её мать тяжело заболела пневмонией, развившейся вследствие цирроза печени (о котором женщина вовсе не знала), и девочке пришлось взять на себя ответственность за уход за больной мамой, которая продолжала работать до последнего. С этого момента отношение женщины к своей дочери резко изменилось. Казалось, она чувствовала свою скорую кончину и пыталась додать девочке всё то, что не давала ей раньше. Мать и дочь начали вести глубокие беседы по вечерам, и хотя Катя первое время пребывала в постоянном напряжении из-за того, что ждала психического приступа у матери, этого не происходило, и в итоге именно в этот горький промежуток времени девочка особенно сблизилась со своей мамой. В какой-то момент женщине пришлось оставить тяжёлую работу и начать искать новую, себе по силам, но ей часто отказывали в трудоустройстве. Постоянную работу женщина так и не смогла найти, и семья оказалась в бедственном положении. За квартиру оказалось платить нечем, и единственный выход мать нашла в быстрых займах. Семья за несколько месяцев погрязла в большие долги, которые, казалось, взялись из ниоткуда, и вскоре и женщине, и Кате начали приходить угрозы. Тогда девочке первый раз пришла в голову мысль, что она не сможет ничего изменить и спасти свою мать. Все надежды на оптимистичное изменение жизненного курса с каждым днём исчезали всё быстрее и быстрее. Кате пришлось самой устроиться на работу. Она раздавала листовки, мыла полы, разносила посылки, мела улицу, жертвуя своим любимым делом ‒ чтением.

Матери было с каждым днём всё хуже и хуже. Кашель, отдышка и лихорадка усиливались. Ей требовалось профессиональное лечение и отдых, но бросать работу было нельзя. В какой-то момент женщина окончательно слегла. Если Катя и до этого всё время пропускала школу, то теперь девочка окончательно перестала туда ходить. Её мысли были заняты лишь страхом потерять мать. Она плакала по ночам, сидя на полу в тёмной комнате и глядя на кровать мамы, где та лежала, накрытая огромным одеялом, из-под которого виднелись только её коричневые короткие волосы. Над кроватью висел старый большой красный ковёр, и теперь, когда Кэт пыталась вспомнить дом и маму, это была первая картина, что приходила ей на ум.

‒ Мама, давай я просто вызову врача, ‒ тихо говорила Катя. ‒ Он сделает укол, и тебе станет лучше.

‒ Мне не нужен твой врач. ‒ ворчала женщина, всё время прерываясь на кашель. ‒ Не нужен их укол, и не поеду я никуда с ними. Хорошо всё со мной. Полежу ещё два дня и снова работать пойду.

Постепенно в жизнь Кати вошёл алкоголь, что плохо отразилось на её самочувствии, но помогло обрести ей компанию сверстников похожего толка, среди которых она получала хоть какую-то поддержку. Из спокойного ребёнка она начала превращаться в человека, срывающегося на всех окружающих, подобно своей матери. Девочка не могла более контролировать эмоции, и теперь её постоянно преследовали боли в сердце, желудке и дрожь в руках. Так прошёл целый год.

Осенью, когда Кате исполнилось четырнадцать лет, её мать пришлось экстренно госпитализировать. В тот ветреный день состояние женщины резко ухудшилось, и Кате пришлось вызвать скорую помощь. Девочка была в панике и не до конца осознавала происходящее, когда её мать увозили медики.

Серость и холод обволакивали пространство, а влажный ветер впивался в тонкую кожу. Катя осталась одна. Очень долго молча и не шевелясь, она смотрела в сторону, куда умчала от неё машина скорой.

‒ Поедешь ведь с мамой? Ты можешь поехать с ней. ‒ сказал фельдшер, когда мать собирала вещи. Выглядел он страшно усталым, и хотя в его голосе было искреннее сочувствие, вся его поза выказывала брезгливость к окружающему его пропитанному спиртом и старостью пространству квартиры.

‒ Катя, всё со мной будет прекрасно. ‒ вставила мать. ‒ Оставайся и смотри за домом. Охраняй тут всё. И чтоб, когда я вернулась, полы были до блеска намыты. ‒ превозмогая боль, она улыбнулась и подмигнула воспалённым глазом.

Почему она её послушалась? Она должна была поехать с ней! Обязана была! Зачем подчинилась ей? Нет… Зачем она слушалась её всё это время? Она должна была поступить по-своему уже давно, наплевав на все эти трусливые материнские отговорки. Она должна была любыми способами затащить её к врачам ещё давно! Ещё давно!

Эти и огромное другое количество мыслей со всех сторон свинцовым ядовитым панцирем сдавливали Катины мозги. Руки её окоченели, и от погоды, и от нервов, а в животе всё сжималось, и в ушах пульсировало. Катя более не могла связать мысли между собой и всё, что было в её памяти, мелькало перед её глазами, пока они не стали заволакиваться слезами. Катя упала голыми коленками на ступени подъезда, и голова её закружилась. Отчаяние одолело её окончательно. Каким же крохотным и слабым ребёнком Катя себя ощущала! И девочка уже начала задыхаться от потока слёз, когда дверь подъезда за её спиной открылась. Вышел мужчина среднего возраста в белом костюме.

‒ Господи, детка, что с тобой, Господи! ‒ встревоженно вскрикнул он и подхватил Катю под плечи, пытаясь поставить её на ноги.

Не осознавая ничего, Катя не понимала, кто именно говорит с ней, но как только она почувствовала человеческое прикосновение, что-то в ней окончательно треснуло, и девочка всем своим дрожащим телом и мокрым красным лицом прижалась к нему, как бездомный больной щенок кидается к каждому первому встречному. И в тот момент он показался ей подобным ангелу, Кэт точно помнила то ощущение, что тогда пронизывало её. Он положил свои тёплые руки на её чёрные запутанные волосы и осторожно поглаживал их, нашёптывая что-то невнятное. Катя почувствовала себя сразу так странно, будто спокойствие и уверенность начали постепенно возвращаться к ней. Побыв ещё некоторое время в объятиях незнакомого человека, она мягко отстранилась от него и посмотрела ему в глаза. Девочка помнила чувства, что были в его взгляде: жалость и встревоженность. Когда Катя немного пришла в себя, ей сразу стало стыдно, что она повела себя так.

‒ Что случилось? ‒ начал он.

‒ Ничего, прошу, извините, ‒ протараторила девочка и уже собралась убегать, но его добрый отеческий голос остановил её.

‒ Может, я могу вам помочь?

Катя смотрела на него молча с надеждой и ожиданием. Внутреннее напряжение не позволяло ей двинуть ни одной мышцей. Да и не знала она, как отвечать на такой вопрос.

‒ Я ведь действительно могу, я из кризисного центра. Мы помогаем людям, оказавшимся в тяжёлых ситуациях. И просто так бросить вас я не могу: мне совесть не позволит!

Катя помолчала ещё немного, а потом заговорила тихо и медленно.

‒ У меня маму в больницу увезли. Она умереть может. А у меня только она… и всё…

Мужчина подошёл к ней поближе и попросил рассказать всё подробнее. Катя чуть снова не расплакалась просто из-за того, что кто-то оказался неравнодушен к её жизни, и пересказала всю свою маленькую, но несчастную историю, до которой никому не было дела. И после этого Кате стало намного легче, и девочка даже почувствовала прилив сил.

‒ Послушай. Твоей маме я сейчас пока, увы, не смогу помочь, это работа врачей. Но они великие люди! Поверь, им точно можно доверять! Но мой центр может помочь с деньгами. Я имею в виду вернуть все долги. И пресечь коллекторов. Мы защитим тебя.

Катя смотрела на него открыв рот.

‒ А что мне надо за это будет сделать? ‒ робко спросила она.

‒ Ничего! Мы помогаем людям на безвозмездной основе! В этом и есть весь смысл нашего центра!

Катя опустила голову и вытаращила глаза, не веря своим ушам. Мужчина положил свою тёплую мягкую руку ей на плечо.

‒ Мы уже помогли многим людям. И тебе обязательно поможем. Давай действовать прямо сейчас!

Кэт точно помнила, как широко он улыбался, так по-доброму смотря ей в глаза, до сих пор красные от слёз. От него действительно исходило нечто отцовское, родное, положительное. Он излучал уверенность в своих силах, которая мгновенно передавалась и Кате.

Таким образом, с помощью совершенно случайного знакомства половина проблем, от которых страдала семья девочки, испарилась практически мгновенно, за один день. Счета за свет, воду и газ были выплачены, долги отданы, коллекторы строго предупреждены (мужчина лично пообщался с ними). Катя не понимала, что происходит вокруг неё, и девочку просто переполняло нервное возбуждение: ей хотелось бегать, прыгать, кричать во всё горло, смеяться. Но все эти эмоции пропадали, когда она вспоминала о маме, что и происходило практически сразу же, как она чувствовала хоть малейшую искорку радости. В конце дня мужчина подошёл к ней и похлопал по тоненькому плечу.

‒ Прошу, позвони мне, как станет что-то известно о состоянии здоровья твоей мамы, ‒ он протянул девочке синенькую визитку, на которой был написан адрес центра «Аист» и номер телефона. ‒ Если что-то ещё будет не так ‒ тоже звони. Я обязательно помогу всем, чем смогу.

Катя кивнула и кротко улыбнулась. А потом со всех чувств набросилась на него и крепко обняла. Кэт помнила, как он смеялся, и в тот момент ей показалось, что он и был её настоящим отцом.

Спустя семь дней мать Кати выписали. Состояние женщины улучшилось, но ей всё ещё требовалось лечение. Цирроз постоянно напоминал о себе и мог вызвать ещё какие-либо осложнения. Катя не решалась звонить своему спасителю всё это время, но как только приехала её мать, сразу радостно известила его о состоянии женщины, желая поделиться с кем-то хорошей новостью и ожидая дальнейшей поддержки от него. Мужчина мгновенно откликнулся на звонок девочки и на следующий же день приехал к ней. Но не с пустыми руками: привёз пакет бананов, яблок, винограда, несколько шоколадок. Катя до этого в жизни не видела столько вкусной еды. Девочка с радостью объяснила маме, что этот добрый человек ‒ сотрудник кризисного центра и теперь будет помогать их семье. Мужчина расспросил женщину, что конкретно сейчас ё беспокоит, выяснил, какие лекарства ей необходимо принимать и, недолго думая, отправился в ближайшую аптеку и вернулся со всем необходимым. Женщина, не до конца понимая, кем является этот добродетель, была готова встать на колени перед ним. Она долго крестила его и обещала, что будет молиться за него до конца жизни.

‒ Катенька, мы так многое должны этому человеку, ‒ говорила женщина перед сном.

Тогда она поцеловала свою дочь на ночь впервые за долгое время.

После этого мужчина начал навещать Катю регулярно. Узнав, что в школу, которая находится достаточно далеко от дома, Катя ходит пешком, он предложил девочке подвозить её в те дни, когда он несильно загружен. Так он начал отвозить Катю в школу по вторникам, средам и субботам, чему та была безразмерно рада. Теперь лицо девочки было постоянно озарено улыбкой. Постепенно Катя бросила пить, перестала общаться с грязными компаниями и снова начала читать. Она делилась со своим новым другом всем, что узнала из новых книжек, рассказывала, что произошло в школе, он же поддерживал её во всех начинаниях, постоянно смешил девочку, рассказывал анекдоты и разные истории из своей жизни. Говорил, что занимается фотографией, особенно любит фотографировать природу и растения, что собирается записаться на курсы и заняться этим профессионально. Обещал Кате тоже научить её фотографировать и её саму красиво запечатлеть. Девочка была в полном восторге от этих слов.

Так прошло три месяца. Учёба Кати наладилась. Её психологическое состояние улучшилось, и в какой-то момент ей захотелось снова устроиться на работу. С тех пор, как их отношения с матерью наладились, ей очень хотелось в чём-то помочь ей. Устроиться работать она, конечно же, собиралась не иначе как в кризисный центр «Аист», что спас её саму. Кате хотелось узнать, как он устроен изнутри, чем занимаются люди в таких центрах. Ей по-настоящему хотелось начать помогать людям. Поэтому в один вторник, сев в машину к своему новому другу, она спросила его как раз об этом.

‒ Понимаешь, Катенька, в нашем центре работают волонтёры. Они делают всё безвозмездно, мы не платим им. Центр существует только за счёт моих личных средств и бескорыстного желания одних людей помочь другим людям. Но… послушай! У меня есть одно предложение для тебя, Катенька, ‒ в тот момент он посмотрел на неё серьёзно, но по-доброму. ‒ У меня есть один близкий друг ‒ его зовут Александр Ванилов. Он человек очень хороший, добрый, трудолюбивый. Работает в администрации города! Нашему центру помогает много. Мы с ним часто видимся, в кафе ходим, то-сё. Но понимаешь, он человек очень одинокий. У нет ни жены, ни детей и встречаться с ним никто не хочет. Понимаешь, народ сейчас такой пошёл… все злые, гадкие. И ищут всегда себе подобных. А Александром только пользуются! И одиноко ему очень. Очень. Тяжело. Ты ещё пока просто маленькая. Не знаешь, как мужчинам может быть тяжело без женской любви.

Катя слушала своего друга внимательно, но никак не могла понять, к чему он ведёт.

‒ В общем, я тебе могу вот что предложить. Если хочешь, можешь сходить с ним на свидание ‒ а он заплатит тебе. Очень хорошо заплатит.

Девочка сидела с лицом полным недоумения. Её взгляд не отрывался от серьёзного лица мужчины, который внимательно смотрел на дорогу.

‒ На свидание? За деньги? И что мне надо будет делать?

‒ Ничего! Просто сходишь с ним куда-нибудь, погуляешь по парку, поболтаете, потом в ресторан зайдёте. Он тебе вкусной еды накупит, какой хочешь. И всё! Потом домой тебя подвезёт, и все счастливы!

‒ Но… ведь… люди ходят на свидания, когда любят друг друга. Как он пойдёт со мной, если меня не знает. И зачем за такое платить деньги?..

‒Катенька, понимаешь, он настолько одинок, что на всё готов, лишь бы хоть одна девушка согласилась! А насчёт свиданий по любви… Ну знаешь, ведь бывают свидания вслепую! Это весело и интересно! Значит, у вас что-то похожее будет! Это нормально! Это очень даже хорошо! ‒ он засмеялся. Они уже подъехали к школе, и он начал осторожно парковаться, ‒ В общем ты подумай над этим, пока в школе будешь. Сашка человек смешной. Тебе с ним весело будет, поверь.

Катя хихикнула и улыбнулась ему. Он уехал. И девочка весь последующий день думала о этом необычном предложении. Лёгкий способ заработка. Почему бы не попробовать? Да ведь ещё и столько удовольствия можно получить! Катя до этого ещё ни разу не была в ресторане, и мысль о том, что она наконец сможет попробовать какой-нибудь деликатес, подогревала её интерес к этому странному свиданию.

На следующий день Катя сообщила своему другу (а она считала своего спасителя настоящим другом), что готова попробовать сходить на эту встречу. Он был необычайно рад, хоть и пытался скрыть запредельные эмоции, бьющие из него потоком. В этот же день, вечером, он позвонил девочке и сообщил, что свидание будет в субботу, сразу после школы ‒ он сам довезёт её куда надо. Катя разволновалась от радости: наконец она хотя бы на один день вырвется из этого плесневелого района. Мужчина так же спросил её насчёт того, что бы она могла надеть, и сообщил, что ей необходимо поярче накраситься, потому что Александр любит ярких девушек. Катя ответила, что косметики у неё вовсе нет, а что одевать на такие мероприятия, она не знает.

‒ Ладно, не волнуйся, я всё устрою, ‒ вздохнул в трубку телефона тот.

В субботу он приехал за ней раньше, чем обычно, со странным мешком вещей. В нём оказалась одежда и косметика, и всё это вызвало бурю эмоций у Кати. Происходящее казалось ей настоящим праздником. Мужчина привёз несколько разных платьев, блузок и юбок, и девочка была в полном восторге лишь оттого, что у неё появился выбор в одежде: ведь обычно она носила каждый день одно и то же. Косметика вызвала у неё не меньший интерес. Все помады, пудры, тени, туши не являлись чем-то необходимым в жизни, но стоили запредельных для семьи Кати денег, поэтому подобные предметы никогда не водились у неё дома и ассоциировались с достатком, казались ей безделушками, которые могут позволить себе только богатые модели с журналов. Поэтому, когда девочка облачилась в один из нарядов, она почувствовала себя человеком совершенно иного уровня. В конце концов она выбрала для свидания пурпурную юбку и розовую блузу с рукавами фонариками. А последним штрихом в образе стала новая синяя зимняя курка, которую мужчина прятал до последнего.

Находясь в школе, она не могла думать ни о чём другом, кроме как о свидании. Даже когда брала в руки книгу, мгновенно отвлекалась на собственные мечтания. Катя впервые проживала такое. И этот момент настал: вот её друг подвозит, как и обещал, к парку, а на остановке их уже стоит и ждёт Александр. Это был седой усатый мужчина лет шестидесяти в чёрном пальто и долгополой чёрной шляпе. От Александра исходило что-то очень солидное, и первая мысль, которая пришла Кате на ум, была о том, что ему не хватает чёрной трости. Второй же её мыслью оказалось удивление от запоздалого осознания очевидного: она представляла Александра моложе. Тем не менее взгляд его был довольно приятным и спокойным.

Когда они вышли из машины, Александр сразу же обнял мужчину, они немного поговорили о чём-то, посмеялись, мужчина представил тому Катю и, начиная с этого момента, Александр не отрывал от неё взгляда. Вскоре мужчина уехал, и девочка вместе со своим новым знакомым отправилась гулять по заснеженному парку. Вокруг было по-настоящему красиво: новогодние украшения до сих пор не убрали, и они радовали глаза своей пестротой; морозный воздух приятно обдувал лицо, и Кате так сильно хотелось насладиться таким моментом, но у неё совсем не получалось. Александр всё время говорил о предметах, в которых она совсем не разбиралась, о чём-то связанном с политикой и экономикой, пытался заглянуть ей в глаза, а это пугало, и крепко-крепко сжимал её руку, отчего той становилось ещё дискомфортнее. Катя впервые чувствовала что-то подобного рода и не знала, как описать это. Девочка попыталась успокоить себя, уверяя, что всё нормально, так должно быть, так и проходят свидания, после чего натянула улыбку, и у Александра начался приступ смеха. После этого всю дорогу он говорил ей, что у неё самая милая улыбка на свете.

В ресторане Катя не знала, что выбрать, всё казалось ей странным и несъедобным. Тогда Александр сам выбрал ей самый дорогой салат и пирожное. Помимо этого, им обоим он заказал по бокалу красного вина, что снова удивило Катю, и она попыталась отказаться, объясняя, что она несовершеннолетняя и что она бросила пить. Но Александр ответил, что не будет никакого вреда от одного бокала, а лишь польза. Да и нельзя не пить на свидании. Хоть девочка и не нашла эти аргументы достаточно весомыми, продолжать не соглашаться ей было просто неудобно. Он заплатит ей за свидание. Значит, нужно делать, как он хочет, чтобы ему было приятно. Так думала Катя. Вино не принесло ей никакого удовольствия и не расслабило её. Девочка продолжала пребывать в постоянном напряжении от настойчивого взгляда Александра, который не отрывался от неё даже во время еды.

В один момент свидание закончилось. На улице шёл снег и было очень темно. Народ ходил вокруг и громко разговаривал. Девочка вместе со своим новым знакомым стояла у дверей ресторана. Он рассказывал что-то про инфляцию, но думал явно не об этом. Александр смотрел и смотрел на губы Кати, отчего той с каждой секундой становилось всё неприятнее и неприятнее. Стало тихо и безлюдно. Александр, который, кажется, выжидал этот момент, схватил девочку за локти, резко притянул к себе и поцеловал прямо в губы. Всё это заняло одну секунду, и Катя толком не успела понять, что именно произошло, но когда увидела его улыбку, безумную и пошлую, над которой нависали серебристые неухоженные усы, ей мгновенно стало мерзко. Катя покачнулась на месте, не в силах что-либо вымолвить от шока, как вдруг подъехала машина мужчины. В этот раз он сам решил забрать Катю, потому что, как оказалось, Александр живёт недалеко от парка и обходится без машины. Девочка медленно уселась на своё место, всё ещё не осознав, что произошло. Она только заметила, как Александр передал деньги её другу.

Когда они ехали домой, мужчина постоянно что-то говорил, возможно про Александра, возможно нет, Катя всё равно ничего не могла разобрать. Она пыталась вспомнить момент поцелуя, но как только в её памяти что-то всплывало, она начинала чувствовать дикое отвращение ко всему вокруг и к себе, в том числе. Как только они доехали до дома, мужчина вручил девочке деньги. Кэт точно помнила, как в тот момент его лицо сияло невероятным счастьем. И она точно помнила, что эта сумма была явно меньше той, что дал сам Александр. Но девочка молча приняла деньги и так же молча вышла из машины, пошла домой не оборачиваясь, и это сильно обеспокоило мужчину. Позже он звонил и спрашивал про здоровье, на что Катя отвечала дежурными фразами. Тем не менее девочка действительно испытала радость, принеся деньги в дом. Ей не хотелось сообщать матери обо всём, дабы избежать вопросов и просто подложила купюры в пачку со всеми сбережениями.

Позже мужчина предложил Кате снова встретиться с Александром.

‒ Ему всё настолько сильно понравилось, что он готов предложить сумму ещё больше!

Сначала Катя немного засомневалась в этой идее, но потом, глядя на свою продолжавшую сильно кашлять маму, она согласилась.

Свидание произошло похожим на прошлый раз образом. Девочка уже меньше нервничала, и ей казалось, что она была готова ко всему, ровно до того момента, как Александр сказал: «В следующий раз пойдём ко мне домой. Тут минут десять пешочком идти». Заплатил он действительно больше, правда в этот раз Катя не смогла подметить, забрал ли её друг часть денег себе.

Состоялось следующее свидание. Квартира Александра находилась в самом престижном районе города, из больших окон виднелись самые красивые здания, которые в ночном пространстве блестели множеством огней. Девочка впервые находилась в таких дорогих апартаментах. Казалось, здесь в каждый сантиметр ремонта были вложены миллионы, отчего ей было страшно даже легонько прикасаться к мебели. Александр предложил ей закурить, говорил, что это не обычные сигареты, что после этих ей будет очень хорошо, что она забудет всё плохое. Катя, окончательно впавшая в ступор, не имевшая возможности рационально мыслить из-за стресса, согласилась. И сначала ей правда стало легче, все мышцы расслабились. Но через какое-то время перед глазами всё поплыло. Девочка помнила, как он предложил ей что-то выпить, и она согласилась, и она, не понимая почему, смеялась, разговаривала громко, так, как никогда до этого. Её телом и разумом словно что-то завладело, и Катя не могла это остановить. После бокала странного алкоголя, её разум оказался окончательно замутнён. Обрывочно она помнила, как Александр предложил ей массаж, как его колючие руки грубо трогали её плечи, как они начинали трогать её всё ниже и ниже, но она будто ничего не замечала, а всё смеялась и смеялась странным бешеным смехом.

Катя очнулась уже у себя дома, утром. Мамы дома не было, стояла полная тишина, но в ушах её звенело так, будто она пережила взрыв. Всё тело болело, как никогда, а голова раскалывалась, будто изнутри на стенки черепа нечто давило остриями десятка шил. Катя села на край кровати и в этот момент почувствовала резкую боль в паху, будто надавила на открытую рану, что заставило её вскочить на ноги от неожиданности. Девочку зашатало. Она не могла ничего осознать, но, оглянувшись по сторонам и увидев торчавшие из-под подушки пятитысячные купюры, Катя начала вспоминать обрывками произошедшее. От этих мыслей ей сразу же стало тяжело дышать: «Как? Почему? Это было со мной? Этого не могло быть со мной. Такого не может быть. Не может». Она побежала в ванну и сняла с себя одежду. Её бельё было в крови. Сначала девочке на ум пришло, что это просто месячные, всего лишь месячные. Но боль внизу была совсем другая, какой она не испытывала до этого. Катя вся вздрогнула. Она подняла голову и посмотрела на себя в зеркало. Воспалённым взглядом в ответ смотрело её же отражение. Катя попятилась и прижалась к стиральной машине. Дыхание совсем сбилось. «Это не я, ‒ пролепетала она, задыхаясь, ‒ это не я. Это была не я». Губы отражения синхронно двигались вместе с её словами. Всё остальное лицо будто замерло, и взгляд остановился на одной точке. Из её глаз одна за другой по бледным впалым щекам покатились слёзы. Внутри её души было абсолютно пусто. Катя до сих пор не могла до конца осознать ни саму себя, ни произошедшее.

Когда ей стало чуть лучше, и девочка нашла силы выйти из ванной, то неожиданно для себя нашла на кухонном столе записку от мамы. «Ушла на ранний приём к врачу. Завтрак знаешь где», ‒ было коряво выведено на клочке бумаги. Девочка схватилась за голову. Ей стало так больно на душе, что она забыла обо всей боли физической. Катя пересчитала полученные деньги ‒ тридцать пять тысяч рублей. Она долго смотрела на них, долго думала, и сердце сковывала колючая проволока. «Мне нужно спасти маму», ‒ пронеслось в её голове.

В какой-то момент свидания с Александром сменились свиданиями с Георгием, потом был Дмитрий и Евгений. Георгий показал ей все виды «травки для расслабления мысли», Дмитрий баловался «волшебными кристаллами, показывающими страну Оз», Евгений учил, как обращаться с «элитным снегом с помощью купюры». Все они были знакомы между собой и работали, кажется, приблизительно в одних и тех же структурах. Одно свидание сменялось другим. Катя не помнила себя. Она не помнила ничего. Будто вся её жизнь стала пустотой, обёрнутой в фольгу из фальшивого смеха, странных порошков и мужских одеколонов. Она толком не понимала, что сейчас с её мамой, ради которой она делала всё это. Помнила только, как сильно и больно колотилось сердце каждую секунду такой жизни, помнила, как её друг каждый раз обещал, что передаст её маме на лечение нужную сумму, помнила, как он волок её за руку в сторону чьего-то дома. Из носа постоянно шла кровь, а лёгкие были заполнены едким паром.

Катя очнулась в темноте на диване. Напротив стоял письменный стол, на нём ‒ включённый ноутбук, который служил единственным источником света в этой непонятной комнате. Девочка встала. В голове её бился колокол. Она, качаясь, подошла к окну: на улице стояла кромешная тьма. Пейзаж был ей совершенно не знаком: прямо под окном была стоянка для машин, где были припаркованы огромные фуры, правее была видна трасса, левее ‒ заснеженный лес, пугавший одним своим видом. Катя напряглась, но не напугалась: где бы она не оказалась, за ней должен приехать друг. Он точно должен забрать её. Катя нащупала выключатель. Как только комната осветилась, стали видны другие предметы мебели: маленький холодильник, шкаф для верхней одежды. Над компьютерным столом оказалась картина, написанная маслом: дуб. Необъятный пышный дуб во всё большое полотно.

Сначала Катя решила подождать. Никто долго не заходил, поэтому она тщательно исследовала холодильник (только «Кока-кола», вода и ничего интересного), в шкафу оказалось обычное пальто, то самое, которое носил её друг всё это время. Значит, он был здесь.

Спустя какое-то время Катя начала пытаться открыть дверь, но она была плотно заперта. Кричать ей не хотелось, она не видела в этом смысла. Всё равно он должен сюда явиться за своим пальто. Так она прождала около двух часов. Девочке хотелось подумать над чем-нибудь, вспомнить что-то, но она не могла. В её памяти была странная вязкая каша, поэтому она просто ждала.

И наконец послышались звуки быстрых шагов и дверь со скрипом отворилась. Вошёл мужчина в чрезвычайно возбуждённом состоянии. Глаза его были вытаращены, и огромными зрачками он смотрел на Катю.

‒ Хорошо, ты здесь! Я долго жду. Что это за место? ‒ она не могла спрятаться от его безумного взгляда.

‒ Это место? Теперь это твой дом, Катенька, ‒ он закрыл за собой дверь на ключ и большими шагами направился к девочке. Он приземлился на диван и жестом показал ей сесть. Катя, не понимая смысла его слов, осторожно устроилась рядом.

‒ Знаешь, Катенька, ‒ он положил тяжёлую руку ей на запутанные волосы, ‒ ты мне всегда напоминала кошечку. Когда мы только познакомились, ты выглядела, как потерянный котёнок. Котёночек. И всегда, когда я вижу тебя, я замечаю в тебе что-то котячье, ‒ он небрежно погладил её по голове, ‒ Катенька… Кэт. Кошечка Кэт.

Мужчина резко схватил её за локти и потянул на себя. Катя взвизгнула, но он грубо закрыл ей рот, перевернулся и взвалился на неё всем телом. Он был настолько тяжёлым, что сдавил её всю, и Кате было тяжело вздохнуть. Девочка попыталась выползти из-под него, но это было невозможно. Сердце Кати колотилось так сильно, что ей казалось, грудь её сейчас взорвётся.

‒ Не волнуйся, не волнуйся, ‒ зашептал мужчина и приблизился губами к её лицу, ‒ всё хорошо. Ты дома, Кошечка Кэт, теперь точно дома, ‒ он поцеловал её в лоб, потом в щёку, потом опустился к шее.

Катя чувствовала такое омерзение, какое не чувствовала до этого ни на одном свидании. Каждое его прикосновение к ней, особенно эти поцелуи, ощущалось так, словно её окунали в помои. Сейчас Катя уже была готова кричать во всё горло, но он продолжал настолько сильно сжимать её рот, что ей становилось больно. Одним рывком он скинул с неё одежду, и внутри Кати что-то окончательно оторвалось. Он громко смеялся, мерзко облизывал ей шею и казался самым отвратительным существом в мире, хуже Александра, Георгия, Дмитрия, Евгения… но она ничего не могла сделать. Всё её тело окоченело, все мышцы стали, как бетон. Только сердце билось и билось, будто оно единственное пыталось вытащить, спасти девочку. Но Катя могла только терпеть. Терпеть и смотреть на картину с дубом, что была прямо перед ней.

Дуб. Такой огромный. Как он вырос таким? Сам по себе? Или кто-то заботился о нём? Сколько же ему лет? Наверно, лет сто. Как он сделался таким зелёным? А сколько желудей на нём растёт? Зачем он вырос? Зачем он стоит такой огромный посреди леса? Кому он нужен? Наверно, нужен кому-то, если уж стоит…

Это был Строев. Олег Строев. Человек, чьё лицо столько времени ускользало из воспоминаний Кэт. А ведь оно было повсюду: на рекламных щитах возле дорог, на витринах магазинов, на почтовых ящиках, на автобусных остановках… Он звезда, которую знают все. Но только теперь Кэт помнила всё настолько ясно и красочно, словно никогда и не забывала.

Она больше никогда не виделась со своей матерью. Но стала его любимицей. А любимцев любят не все.

‒ И откуда же ты у нас такая? ‒ спрашивала Лилит, оценивая Кэт с ног до головы. ‒ Ноги у тебя, конечно, тощие. ‒ грубым движением она стёрла осыпавшуюся тушь со скулы девочки. ‒ Следи за собой получше. Тут с этим строго. И брейся тщательно. Везде-везде. Я всё проверю.

И она слышала по ночам в общей спальне, как за спиной кто-то шепчется в темноте.

‒ Эта соплячка считает себя умнее всех.

‒ Вот именно. А что ж ты тогда делаешь в этой дыре, чёртова профессорша, раз такая гениальная?

Но всё же у Кэт получилось найти двух подруг. Ими стали Айша и тётя Марина, которая на тот момент занимала должность секретарши в борделе.

Сначала Кэт была очень отрицательно настроена по отношению к Марине. В конце концов, эта женщина поддерживала тираническую систему Строева, была важным винтиком в его системе, помогала ему обогащаться, и сама извлекала из всего этого выгоду. Сначала именно Айша присмотрелась к этой женщине. Они стали неплохо общаться на отвлечённые темы, и Кэт в какой-то момент к ним присоединилась.

Тётя Марина (а все звали её исключительно тётей, даже сам Строев) оказалась хорошо образованной женщиной с отличным чувством юмора. Она была невысокой, довольно толстой, носила яркие обтягивающие платья и постоянно меняла бусы. Марина флиртовала со всеми мужчинами подряд, и язык у неё был хорошо подвешен. Часто она разносила «клиентам» закуски, алкоголь и сигареты.

Спустя время девушки узнали, что тётя Марина совсем не такая простушка, какой кажется. У неё был секрет, который она тщательно скрывала от Кэт, потому что боялась доноса Строеву. Но Айша переубедила секретаршу.

Тогда одним дождливым вечером, когда бордель был почти пуст, Марина сообщила Кэт, что способна вызволить её. Ранее ей удалось спасти уже несколько девушек.

‒ Мне хотелось бы освободить всех, но можно только по одной. И надо выдерживать время. Иначе Олег может что-то заподозрить. ‒ говорила она.

‒ Но как? ‒ спрашивали Кэт и Айша.

‒ У меня есть человек. Человек не совсем обычный. Я передаю всех в руки ему. Точнее, ей. Дальше она может отправить вас в настоящий кризисный центр, или к вашим родителям, или отвезти вас в отель и помочь снять комнату, что угодно.

‒ Но почему освободившиеся до сих пор не сообщили в полицию об этом месте? ‒ спросила Айша.

‒ Это бессмысленно. ‒ тётя Марина махнула пухлой рукой. ‒ Он там со всем начальством знаком, они даже сюда приходят. Не говорю ещё о том, что у него шурин тоже в этих структурах работает.

Марина заботилась о них. Выслушивала жалобы, успокаивала, давала советы, приносила необходимые лекарства. Но, значит, теперь Строев обо всём узнал? Бедная тётя Марина пострадала, и ни у кого нет больше шанса выбраться из борделя? Кэт вспомнила свои слова:

‒ Тётя Марина, я буду помогать вам. Стольких девушек я здесь люблю. Стольких девушек я здесь ненавижу. Но я сделаю всё, чтобы освободить их всех и уничтожить это место. Это моя главная цель.

Надо было действовать.