Стрекозка Горгона в столице

Елена Гостева, 2019

Вторая часть историко-приключенческого романа "Стрекозка Горгона". Действие происходит на фоне реальных исторических событий: декабрьского восстания, войны с Персией. Армия шаха-заде Аббаса-Мирзы вторгается в пределы России. Старший брат героини романа, подпоручик, сражается с персами и за храбрость награжден орденом. Героиня воспитывается в Смольном, её друг – в кадетском корпусе, а кузен, влюбившись в циркачку, сбегает из училища и сам становится циркачом. Читатели узнают из книги о взрослении героев, об их размолвках и примирениях, о том, как из дружбы и привязанности рождается любовь.

Глава 7

Военная служба дохода почти не приносила. Жалования офицеров маленькие, а экипировались они за свой счёт. Офицеры-кавалеристы должны ещё и лошадей на свои деньги приобретать. Так повелось издревле: считалось, раз Государь наделил дворян землёй и крепостными, крестьяне и должны кормить служилого человека, а его забота — государство защищать. Дворяне от всех податей освобождены, потому что они государю, отечеству своей кровью, жизнями платят. Старые порядки миновали, и уже не отбирал царь-государь земли помещичьи, если защищать отечество из семьи никто не шёл. Однако дворянин, пусть и обладавший огромным состоянием, но не отслуживший как минимум пять лет в армии иль по какому-нибудь ведомству, до старости должен подписываться в документах как «недоросль», то есть, не доросший до службы, он не обладал правом голоса, ему нельзя принимать участие в дворянских собраниях. «А поди-тка послужи, тогда и уважение будет».

Но всё больше и больше становилось дворян безземельных и малоземельных, которые не имели средств на лошадей и дорогие мундиры. Небогатые служили в пехотных полках, где мундиры поскромнее, дворяне со средним достатком бывали драгунами иль уланами, а быть гусаром иль кавалергардом могли позволить себе только отпрыски самых богатых фамилий. На разукрашенные золотым шитьём гусарские ментики и доломаны, на белые мундиры с золотыми эполетами кирасир и кавалергардов, на породистых скакунов, обязательных при такой службе, уходили просто астрономические суммы. Но зато в любом салоне молодой человек в мундире гусара иль кавалергарда был желанным гостем, перед ним млели дамы, он вызывал восторг у дворянских недорослей, на него с завистью оглядывались мужчины. Недаром говорится: хочешь стать красавцем, иди в гусары.

Лишь самые бедные из дворян шли в чиновники. Чиновничьи жалованья бывали всякими — и мизерными, и солидными, но чиновник имел возможность пополнять скромный доход благодаря просителям. Расходы на мундир чиновничий несравнимо меньше, чем на офицерский, и переезжать с места на место не приходилось. Выходило, что жизнь чиновника спокойнее, чем у военного, да и сытнее. И офицеры допускали жестокие шуточки по отношению к штатским, рябчиками их именовали. Например, рассказывали, как два офицера-гусара увидели чиновника, засмотревшегося на витрину магазина, подошли к нему сзади, взяли полы шинели и, дёрнув одновременно в разные стороны, разорвали пополам. За что трусливую душонку, бюрократишку, что с каждого посетителя норовит последние копейки стрясти, уважать? Жаловаться чиновник не посмел.

При Екатерине-то не особо утруждали себя дворяне — записывали новорождённого сына в какой-нибудь полк, и к десяти годам он, если полковой командир к родителям благоволил, мог уже числиться офицером, а к восемнадцати — и в майоры быть произведён. И достаточно было молодому дворянину просто появиться в полку, покрутиться в нём недолгое время и подать прошение о выходе в отставку — он уже считался отставным поручиком, капитаном и т.д. В армии недолюбливали таких сверхсписочных, настоящей службы не знающих. Но, видя, что так многие поступают, и добросовестные офицеры рвения к службе не проявляли.

Павел, вступив на трон, повёл с этой практикой решительную борьбу: всем, кто лишь числился, но не служил, приказал явиться в полки. Либо приказывал лишать чинов таких дворян. Стал государь требовать от дворян настоящей службы, от коей они уже отвыкли, за это и поплатился жизнью. Не простили дворяне ущемления прав своих, за 18 век привыкли, что могут менять императоров по своей прихоти, вот и убрали чересчур требовательного. Александр I, придя на смену отцу, восстановил дворянские льготы, и снова большая часть дворян предпочитала, рассуждая о свободе, равенстве, братстве, о прочих высоких материях, сибаритствовать.