В поисках женственности

Елена Герасевич (2025)

Политические и экономические потрясения последних ста лет сбили нравственные ориентиры и вывернули наизнанку социальные и гендерные роли. Больше всего пострадал институт семьи, который рушится буквально на глазах. Увы, формальный возврат к традиционным ценностям в современных реалиях невозможен и лишь усугубляет проблемы. Но подстроиться под новые условия жизни, не потеряв при этом главного смысла семьи, вполне возможно. Елена Герасевич — мама шести детей, педагог, психолог, фотограф, блогер, певчая. На страницах своей книги автор размышляет о проблемах женской идентичности в мире, где утеряна преемственность поколений, и где черное слишком часто выдается за белое и наоборот.

Бабий кут

Много лет я с упоением занималась самыми разными видами творчества: декупажем, картонажем, переплетным делом, скрапбукингом, валянием, шила и вязала игрушки, рисовала — всего и не упомнишь. Но в какой-то момент я все бросала, так как не могла переступить через установку, что ворую у семьи деньги и время.

Мысль, что ты не имеешь права делать что-то для себя, обладает невероятной разрушительной силой. Для других — да, можно, а для себя — ни-ни! Как ты смеешь рисовать, когда квартира неидеально чиста, розы не посажены, фасоль с горохом не перебраны? Как ты смеешь шить мишек, которые никому не нужны? Как ты смеешь фотографировать, если камера стоит космических денег? Никто из моих близких, если бы даже захотел, не смог бы состязаться со злой мачехой в моей собственной голове!

Пытаюсь понять, откуда у меня появилось убеждение, что любое дело должно непременно приносить какой-то материальное вознаграждение за созданный продукт. А если это для себя, то стыдно — материалы и инструменты денег же стоят! Помню, как я внутренне обрадовалась, увлекшись миниатюристикой, — создавать кукольные миры можно было из всякого барахла: из сломанного наушника получалась отличная душевая лейка, а из деревянной бирки от банки с омулем — шикарный журнальный столик.

Но для таких работ нужно отдельное место — на уборку-разборку порой тратилось больше времени, чем на работу. Ка-ак? Мне личное место? Да как я могу! Это ж вообще эгоизм чистой воды — иметь личный письменный стол. Что я, школьница какая? Гладильная доска в проходном коридоре есть — и хватит! В общем, миниатюру я тоже бросила — беспорядок от меня один и хлам.

Перспектива получить личную «норку» стала серьезным аргументом для принятия решения по служебному переезду в другой город. Та комнатка в 8,5 квадратных метров стала моим самым любимым и самым обитаемым местом в доме. Там все было устроено так, как я хочу, как мне удобно, независимо от того, нравится это кому-то еще или нет.

Процесс оказался необратимым и, по возвращению, новая я уже без зазрения совести «отжала» для себя любимой подобную комнату в старой квартире. Нет, разумеется, она для всех открыта, в ней периодически тусуются дети и кот, споря за место на моем кресле, но здесь только мои правила и только те вещи, которые я сюда пустила.

Да, я все ещё порой падаю в обесценивание и грызу себя за то, что занимаюсь ерундой, воруя деньги и время у семьи, но с каждым разом у меня все лучше и лучше получается подниматься над этими мыслями и понимать, откуда они приходят.

Несколько лет назад мой личностный кризис дошел до такого уровня, что я в слезах спросила у священника: «Может ли многодетная мама заниматься чем-то еще кроме семьи?» Батюшка посмотрел на меня строго и сказал: «Не может». И когда мое сердце уже летело вниз от тоски и безысходности, он с улыбкой продолжил: «Не может, а должна!»

Когда мне приходится говорить с женщинами, которые находятся в тяжелом эмоциональном состоянии я всегда задаю только два вопроса: «Что ты делаешь для себя?» и «Есть ли у тебя дома СВОЕ личное место?» Самое ужасное не то, что они не могут ответить на этот вопрос, а то, что они даже не понимают, о чем я спрашиваю. А я узнаю в них прежнюю Лену.

И тогда я всем замотанным мамам рассказываю одну притчу, которая однажды меня в буквальном смысле этого слова спасла:

«Жила-была бедная еврейская семья. Детей было много, а денег мало. Отец целыми днями пропадал на службе. Бедная мать тоже работала на износ — готовила, стирала и… орала, раздавая подзатыльники и громко сетуя на жизнь.

Однажды, вконец выбившись из сил, она отправилась к раввину за советом: «Как стать хорошей матерью?»

Вышла от него задумчивая. Но с тех пор ее как подменили. Нет, денег в семье не прибавилось. И дети пока еще послушней не стали. Но теперь мама их не ругала, а с ее лица не сходила приветливая улыбка.

Раз в неделю она шла на базар и, вернувшись, на весь вечер запиралась в комнате. Детей мучило любопытство. Однажды они нарушили запрет и заглянули к маме. Та сидела за столом и… пила чай со сладким цимесом!

— Мама, что ты делаешь? А как же мы? — возмущенно закричали дети.

— Ша, дети! — важно ответила она. — Я делаю вам счастливую маму!».

Я все еще учусь останавливаться и слушать себя. Учусь быть честной. А еще я учусь получать удовольствие от того, что делаю. Простое детское удовольствие. И таки да, я нашла свой цимес!