Тайна зеркала

Елена Бреус, 2013

Странный ночной звонок заставляет молодую переводчицу Катю Ларионову срочно лететь в другой город. Там она оказывается вовлечена в загадочную цепь событий, связанных с работой секретного института, изучающего проблему перемещений во времени. Из-за предательства одного из сотрудников института, научный проект, от которого зависит судьба всего мира, оказывается под угрозой провала. Есть только один способ предотвратить катастрофу, и Кате, вместе с новыми друзьями, нужно отправляться в далекое прошлое.

ТАЙНА ЗЕРКАЛА

Девушка ополоснула разгоряченное лицо водой, подняла голову и посмотрела на свое отражение в зеркале. Капли попали в глаза, и ей показалось, что поверхность стекла пошла рябью. Она вздрогнула и зажмурилась. Когда она снова их открыла, отражающая плоскость была абсолютно гладкой.

— Тьфу, ты, — выдохнула девушка с облегчением. — Фантазия разыгралась!

Она открыла кран посильнее и тщательно вымыла руки. От стекающего горячего потока зеркало покрылось влажной дымкой, превратив ее лицо в мутное пятно. Девушка повернула вентиль, и шум воды утих.

— Страшно, когда знаешь, что… — она задумчиво вгляделась в матовый прямоугольник на стене и поправила себя: — Нет, не так. Страшно, когда НЕ ЗНАЕШЬ!…

Внезапно глаза ее расширились от ужаса, и она едва сумела сдержать крик. Поверх ее размытого отражения в зеркале промелькнула серая бесформенная тень. Девушка быстро обернулась, но никого позади себя не увидела.

— Да что это со мной? — в сердцах подумала она, пытаясь унять дрожь. — Хотя немудрено, что после таких событий воображение откалывает дурные шутки!

Она подняла руку и решительно провела ладонью по запотевшему стеклу. Из чистой прозрачной поверхности на нее взглянуло ее собственное испуганное лицо. Никакой мистики, никаких теней.

— Вот, так-то лучше! — удовлетворенно произнесла она вслух, повернулась и быстро вышла из ванной комнаты.

Крошечные капли воды на зеркале медленными ручейками поползли вниз, сливаясь друг с другом и превращая полосу, оставшуюся от ее руки, в зловещую уродливую ухмылку.

Глава 1. Поздний звонок

Катя спала на продавленном диване, широко раскинув руки и беспокойно перебирая ногами.

Ей снилось, что она бродит по огромному пустому дому и никак не может найти выход. Одни залы сменялись другими; коридоры переходили в лестницы; проходы оканчивались тупиками, а двери превращались в кирпичные стены стоило только к ним приблизиться. В доме царили тишина, мрак и запустение. Внезапно суровое безмолвие необитаемого дома нарушил телефонный звонок. Настойчивая дребезжащая трель звучала снова и снова, хотя самого телефона нигде не было видно. Откуда-то возникла уверенность, что если она найдет неумолкающий аппарат, то найдет и выход, и Катя быстрее побежала по нескончаемому лабиринту безлюдных комнат.

Неожиданно телефон оглушительно затренькал где-то совсем рядом. От этого звука призрачные стены здания начали стремительно расплываться и исчезать. Девушка резко села на постели. Это не сон. Древний пластмассовый аппарат продолжал надрываться в коридоре.

Не открывая глаз, Катя опустила ноги с дивана и попыталась надеть тапочки. Шлепанец нашелся только один, на правую ногу. Левая безуспешно шарила по полу, но натыкалась лишь на угол тумбочки, зарядку от сотового, глянцевый журнал и другой мусор, определить который в темноте было проблематично. Телефон издал очередной требовательный сигнал, и девушка махнула рукой на тапок. Босая на одну ногу, она помчалась в направлении звука. В полуспящем мозгу скакали беспорядочные мысли: “Господи, как громко… Какая зараза сдвинула рычажок громкости на максимум?… Крошечный рычажок, а сколько шума…"

Слово “рычажок” так прочно застряло в голове, что когда она наконец добралась до истерично трезвонящего аппарата, то его и просипела в трубку:

— Р-р-рычажок!

— Что — рычажок? — удивился женский голос на другом конце провода.

— Ничего, в смысле, алло, — слегка проснувшись, буркнула Катя.

Голос она узнала, и настроения ей это не прибавило. Низкое чувственное контральто принадлежало тете Люсе, маминой младшей сестре. Люся — полное имя Людмила — обладала внешностью кинозвезды и глубоким убеждением, что этот мир создан исключительно для нее. Каждый, на кого снизошла благодать теткиного внимания, должен быть счастлив, выполняя все ее желания и капризы.

— Который час? — деловито спросила родственница в трубку.

Катя скосила глаза на часы. Электронный будильник показывал три сорок семь. У тетки, конечно, крыша не на месте, но не до такой же степени!

— Люся, ты звонишь мне посреди ночи, чтобы спросить, который час?

— Ах, у вас тоже ночь? Я всегда путаюсь в этой разнице во времени.

Катя словно наяву увидела, как на другом конце провода Людмила невинно округляет свои красивые глаза и скрипнула зубами.

— Люся! От твоей Алма-Аты до моей Астаны полтора часа лету. Какая, к черту, разница во времени? И там, и здесь почти четыре часа утра!

— Ой, как поздно! — искренне удивилась Людмила.

— Скорее рано, — заметила Катя, но тетке, похоже, было все равно.

Она резко сменила тон и перешла на драматические завывания.

— Катарина, все кончено! Я поругалась с Борисом! Ты себе не представляешь, какой он оказался!… Монстр! Нет, ты можешь себе представить?… Он!…

Дальше последовали негодующие междометия, всхлипы, вздохи и бессвязные восклицания. Катя погрустнела. Это надолго. Если тетке требуется ее сочувствие, то она вырвет его с мясом, и такая малость, как четыре часа утра, роли не играет. Босая нога начала ощутимо замерзать. Надо же, как дует от двери… Девушка подогнула пальцы и запихнула обе ноги в один шлепанец. Стоять стало неудобно, но хоть чуть-чуть теплее.

Трубка горестно вздохнула с такой силой, что, казалось, остатки воздуха выдуло прямо в ухо.

— Я немедленно развожусь с ним и переезжаю к тебе!

При этом заявлении Катин сон как рукой сняло. Только этого не хватало!

— Люся, да что случилось-то? — воображение уже рисовало картины теткиного присутствия в Катиной квартире, одну страшнее другой. — Что произошло, можешь толком объяснить?

Людмила еще раз всхлипнула и полным трагизма голосом произнесла:

— Он не разрешил купить зеркало!

Катя решительно отказывалась понимать, почему из-за этого надо разводиться, а тем более переезжать к ней. В результате долгих и путаных объяснений выяснилось, что драгоценный супруг, не отказывающий любимой жене никогда и ни в чем, самым подлым образом отказался купить зеркало в полный рост. Взамен он предлагал сколь угодно зеркал мелкого размера, как будто чем-то можно заменить большое трюмо!

— Зеркало — это только повод! Он меня не любит! — надрывно кричала трубка.

Судя по дополнительным шумам, подлый супруг находился поблизости и что-то невнятно бурчал в свое оправдание. Бурчание усиливалось по мере нарастания Люсиных воплей.

— Негодяй, он меня просто убивает! — взвизгнула тетка между очередной порцией охов и ахов.

Катя отрешенно слушала отголоски семейного скандала, прикидывая, как бы ей тихонько положить трубку, а потом честно наврать Люсе, что произошел обрыв связи. Внезапно послышался грохот и полузадушенный Люсин крик:

— А-а-ах!…

Трубка булькнула, и в ней воцарилась мертвая тишина.

–Люся? — позвала Катя, но аппарат молчал.

"Что там случилось?!" — на смену досаде по поводу дурацкого звонка пришло смутное беспокойство. В ушах все еще стоял теткин жутковатый вопль:"… убивает!… Аааах!…"

— Да, Люся, же! — встревожилась Катя и несколько раз подула в трубку.

Ответная тишина была такой зловещей, что у нее по спине пробежал неприятный холодок.

Есть множество действий, которые люди упорно совершают, отчетливо сознавая всю их бесполезность. Например, настойчиво щелкают мышкой, чтобы ускорить открытие компьютерной программы; смывают песок с ног на пляже или крестятся перед посадкой самолета. Вот и Катя, в глубине души понимая, что никакое измывательство над телефоном не приведет к восстановлению связи, решила тряхнуть им посильнее.

Пластмассовая трубка выскользнула из рук и звучно приложилась об пол, развалившись на отдельные части. Девушка с трудом выдернула вторую ногу из шлепанца и добежала до выключателя. Во вспыхнувшем электрическом свете осколки красной пластмассы были пугающе похожи на яркие брызги крови. Было очевидно, что аппарат мертв безвозвратно, и Катя стала метаться по квартире в поисках сотового. Естественно, чертов мобильник, который все время попадается под руку когда не нужен, испарился, как будто его и не было.

После пятнадцати минут энергичного расшвыривания вещей по комнате телефон наконец нашелся под диванной подушкой, и Катя дрожащими пальцами набрала Люсин номер, но лишь для того, чтобы услышать приятный женский голос, сообщавший, что аппарат абонента выключен или находится вне зоны обслуживания. Она набирала попеременно сотовый и домашний номера — результат был неизменным. Так продолжалось в течение получаса. В душе девушки нарастало волнение. Отчего-то в ней крепла уверенность, что произошло что-то плохое, а ощущения ее редко подводили.

Катя влезла с ногами на диван. Надо попытаться успокоиться и мыслить логически. Что произошло во время этого дурацкого телефонного разговора на том конце провода?

Тетка полгода назад вышла замуж и поселилась в Алма-Ате. Катя знает только два номера — домашний и сотовый. Оба не отвечают. К сожалению, в этом городе у нее нет никого, кому можно немедленно позвонить и попросить сбегать на улицу Тулебаева, где живет Люся, чтобы выяснить, в чем дело. Телефонный разговор закончился очень странно, просто пугающе закончился! Что же ей предпринять?

Она отрешенно посмотрела по сторонам, и взгляд наткнулся на рекламную фотографию в настенном календаре: тощая долговязая девица призывно улыбалась ей на фоне серебристого самолета.

"Похоже, решение только одно, — подумала Катя. — Сама же сказала, что до Алма-Аты полтора часа лету. Значит, надо лететь.”

Когда цель определена, все остальное вопросов не вызывает. Девушка заказала такси и бросилась собираться. Хаотичные метания по квартире приобрели смысл. В промежутках между чисткой зубов и поиском целых колготок она опять и опять набирала знакомые номера, но все без толку. Такси — о, чудо! — пришло вовремя. Судя по времени, она как раз успеет на первый рейс в шесть утра.

Регистрация и посадка в этот ранний час прошли быстро. Катя равнодушно отмахнулась от вопроса служащей авиакомпании, куда она предпочитает сесть, и ей досталось место в середине ряда. Справа от нее у окна разместилась дородная дама с высокой прической, которая сразу же достала книгу, уткнулась в нее с важным видом и через минуту заснула. Слева вытянула ноги в проход девушка-подросток с кукольным личиком и выбеленными до седого цвета волосами. Она умудрялась одновременно жевать резинку и грызть взлетную карамельку, хрустя и чавкая. Девица вытащила из сумки гламурный журнал и принялась лениво перелистывать страницы. К хрусту и чавканью добавились невнятные бормотания: “Оооо!… Фе… Нууу… Вааау!…”

Самолет резвой птичкой устремился в облака, приветствуя бодрым ревом моторов восходящее солнце. Катя пыталась расслабиться в кресле, но ей это не удавалось. Мысли снова и снова возвращались к странному телефонному разговору, заставляя беспокойно хмуриться и искать ответа на единственный вопрос — что же там произошло?

Большинство пассажиров мирно дремали, пока самолет не начало нещадно трясти над Балхашом. Зажглись оранжевые табло “пристегнуть ремни”, и в проход выбежала бортпроводница, настойчиво предлагая пассажирам пристегнуться. На очередной воздушной яме лайнер сильно тряхнуло, и рот радостно улыбающейся стюардессы захлопнулся сам собой. Зубы ее устрашающе клацнули, словно предупреждая:"не пристегнетесь — загрызу!"Перед лицом такой угрозы народ поспешно защелкал замками ремней, а маленький мальчик в переднем ряду залился истошным ревом.

Кукольная блондинка прижала журнал к груди, наклонилась к Кате и взволнованно прошептала:

— Не люблю, когда трясет. А больше всего я боюсь упасть в океан! Если в океан — то никаких шансов.

Девушка озадаченно посмотрела на спутницу. Шутит, что ли? Нет, блондинка выглядела по-настоящему испуганной.

— Не волнуйтесь, — дружески улыбнулась она ей. — Не упадем. В Казахстане нет океанов.

Светловолосая красотка удивленно захлопал глазами.

— Честно? Совсем нет? — потом она наморщила лобик и глубокомысленно уточнила: — Даже Индийского?

— Даже Атлантического, — подтвердила Катя.

Блондинка еще немного подумала и подозрительно прищурила один глаз.

— Вы меня разыгрываете? — с сомнением протянула она.

— Да правда, нет, — развела руками девушка. — Моря есть, озера там всякие, а океанов нет.

— В море я не боюсь, это не так глубоко, — удовлетворенно произнесла соседка, но тут же снова с беспокойством нахмурила брови. — Подождите! А зачем тогда стюардессы показывали нам перед взлетом, как пользоваться этой надувной штукой?

Красавица жестами изобразила, как бортпроводники надевали на себя спасательный жилет и дергали за ремешки:

— Я знаю, я очень много летаю! Про это объясняют, только когда летишь над океаном.

Катя заглянула в густо накрашенные глаза и решила, что разумные объяснения не прокатят. Она тоже наклонилась к соседке и доверительно произнесла:

— Знаете, мне по секрету перед вылетом сказали, что этот самолет должен был лететь в Америку, но в последний момент рейс поменяли, и мы летим в Алма-Ату. Только экипаж предупредить забыли, отсюда и инструктаж про надувные штуки.

— Во-о-она как, — понимающе протянула девица, с новой силой налегая на жевательную резинку. Она поудобнее устроилась в кресле и перед тем, как окончательно увериться в правоте Катиных слов, уточнила:

— В Америку — это через два океана, да?

Катя неопределенно мотнула головой. В конце концов, туда можно и так добраться, смотря откуда лететь. Блондинка довольно улыбнулась и снова уткнулась в журнал. Через минуту она начала клевать носом, а еще через две заснула безмятежным детским сном.

Катя тихонько вздохнула. К ней сон не шел. Она скосила глаза на книгу, которую спящая дама справа держала перед собой на коленях.

“… взглянула в зеркало, но к своему ужасу не смогла разглядеть своё отражение. На месте ее лица зияла расплывчатая дыра, обрамленная ее собственными пышными черными волосами.

— Огня! — хрипло закричала Матильда. — Дайте свет!

В ответ на её зов за спиной появилась темная фигура со свечой в руках. Графиня быстро обернулась и непонимающе уставилась на закрытую дверь. В комнате никого не было. Она перевела взгляд на зеркало и ясно увидела приближающийся силуэт. Свеча неумолимо двигалась вперед, и ее зыбкое пламя в ореоле лучей отражалось в мрачной глубине прозрачного стекла.

— Кто здесь? — испуганный голос графини упал до шепота.

Растущее из зеркала создание навевало панический страх. Оно остановилось за плечом графини и медленно наклонило голову вперед. Пляшущее пламя выхватило из темноты знакомые черты:

— Ты?! Не может быть!… — едва слышно молвила женщина.

— Это чужое зеркало… — раздался вкрадчивый голос возле ее уха, и нечеловеческая ухмылка обнажила ряд острых зубов.

— Нет!… — предсмертный вопль Матильды перешел в стон.

Алая струя фонтаном ударила из ее шеи, и багровые пятна крови упали на равнодушную гладь зеркала…”

"Да, что ж такое! — сердито подумала Катя, поднимая глаза от книги, и с неудовольствием посмотрела на спящую соседку. — Черт меня дернул эту муть прочитать. И так вся на нервах, а тут опять зеркала и членовредительство!"

Она пыталась подавить тревогу, но не могла. Мысли все время крутились вокруг странного телефонного разговора. Что же произошло в Алма-Ате? Людмила вышла замуж всего полгода назад, в четвертый раз, и ее очередное замужество обещало быть самым, что ни на есть, прекрасным.

Новый супруг, Борис, был крупным ученым-биофизиком с кучей академических степеней и выгодно отличался от всех ее предыдущих мужей. Три первых спутника жизни Люсю довольно быстро покинули. Все они были серьезными бизнесменами. Первого застрелили компаньоны, второй сбежал со своей секретаршей, а третий внезапно поменял сексуальную ориентацию. Люся стойко сносила удары судьбы, тем более, что все трое оставили ее с приличным доходом в качестве компенсации за страдания, которые она с ними хлебнула. Более слабая личность давно бы забила на замужество, но Людмила не пасовала перед трудностями и вскоре с радостью объявила родным о новом браке. Катя и ее мама, единственные Люсины родственники, приехав на свадьбу, поначалу отнеслись к Борису настороженно, но потом его дружно одобрили, хотя Люсе их одобрение было до лампочки.

Катя перебирала в памяти свои недавние впечатления от нового супруга родственницы и не могла вспомнить ничего отрицательного: мужественный, серьезный и воспитанный. И семья у него была такая же серьезная, воспитанная и научная: покойный папаша тоже был академиком. Родной брат — доктор физико-математических наук. Тетки и дядьки работали профессорами, доцентами и референтами, а в общении оказались милыми и приятными людьми. Неужели это все — только красивая оболочка, и четвертый брак тоже обернется для тетки катастрофой?

Катя вздохнула и отвернулась к иллюминатору. Сама она замужем не была. Ее ранний и недолгий брак с однокурсником развалился с треском в первый же год по причине несовместимости супругов. Все последующие короткие романы умирали, не успев толком развиться, но в глубине души девушка знала, что просто еще не встретила того единственного, с которым захочется жить долго и счастливо и умереть в один день.

По профессии Катя была врачом, хотя несколько лет назад судьба её сделала крутой поворот, и она оставила медицину. Чтобы зарабатывать на жизнь пришлось вспомнить английский язык, который преподавали в ее специализированной средней школе, и, слегка подучившись, она успешно переквалифицировалась в переводчики. Сейчас девушка работала по контракту в молодой казахстанской столице Астане, сопровождая всякие иностранные делегации. При ее нынешней работе полуторачасовой рейс Астана — Алма-Ата воспринимался как поездка на трамвае, так часто ей приходилось им пользоваться. Новая столица никак не могла оторваться от старой, и заграничные гости, как правило, посещали оба города.

Полное имя девушки было Катарина Владимировна Ларионова. Катариной ее назвали в честь польской прабабушки, которая, по воспоминаниям старшего поколения Ларионовых, была писаной красавицей. Когда девочка родилась, папина бабушка твердо объявила молодым родителям: или девочка будет названа Катариной, или нянчиться не буду! Родители единодушно закивали головами, льстиво соглашаясь на все — с детскими садами в стране напряженка. Девочка с ранних лет терпеть не могла свое имя и предпочитала называться Катей. Во-первых, из-за проклятой буквы “р”, которая никак не желала выговариваться, а во-вторых, из-за дворового задиры Юрки, который, кроме драк и проказ, еще был неистощим на поэтическое творчество, типа:

Катарина — субмарина

Съела банку гуталина,

Сперла мыло с магазина

И убила гражданина!

Юрка принимался орать такие строчки каждый раз, как девочка выходила гулять, и не раз доводил ее до слез. Уж у него-то буква “р” выходила шикарно — звучно и раскатисто. Писаной бабушкиной красоты она не унаследовала, но, если бы маленькая Катарина разбиралась в тонкостях мужской психологии, она бы поняла, что этот малолетний поэт приставал с дразнилками потому, что был влюблен в нее по уши.

Сейчас в самолетном кресле сидела симпатичная брюнетка небольшого роста и нервно теребила ручку сумки. Она не замечала невысокого мужчину в темных очках, сидевшего тремя рядами дальше, который исподволь рассматривал ее всю дорогу. Когда самолет приземлился, он быстро включил сотовый и отправил сообщение всего из двух слов:"Она здесь".