Обручальное кольцо блокады

Екатерина Шардакова

Подруги Лиза, Кира и Валя жили в Ленинграде. Они были молоды и красивы, полны надежд, мечтали о любви, делали первые шаги в своей взрослой жизни.Неожиданно началась война, Ленинград оказался в блокаде. Голод и страх. Казалось, что все рушится, и жизни приходит конец. Но война принесла не только потери.Словно маленький колокольчик, среди руин и смертей промерзшего Ленинграда, зазвенел сладкий детский голосок. Топая маленькими ножками, неуклюже он бежал в раскрытые объятия раненого сердца…

Глава 13

В начале июня я и мои подруги закончили учиться и получили дипломы. Кира сразу поступила работать на швейную фабрику им. Володарского, где работала ее мама, Валя получила распределение в среднюю школу на Васильевском острове, а я — в детскую больницу им. Раухфуса, в которой работала моя мама. За отличную учебу мне на выбор предложили два места, бухгалтер требовался еще на Кировский завод. Я с радостью выбрала больницу: и от дома не далеко, и рядом с мамой.

Последние два месяца я была поглощена подготовкой к экзаменам, потом самими экзаменами, затем устройством на работу, и за это время практически не общалась с подругами. Наконец, все трудности были позади, и мы решили в воскресенье втроем пойти в зоопарк. Однако встретиться с подругами мне так и не удалось, заболела Лида. С самого утра у нее начался жар, температура к обеду поднялась до тридцати девяти градусов. Мама была на дежурстве, и я осталась дома с сестрой. Весь день я провела в заботе о малышке, к вечеру мне удалось немного снизить температуру, и Лида уснула.

Уставшая, я присела на табурет на кухне и посмотрела на часы, было около полуночи. Я не заметила, как прошел день. В поле моего зрения попал отрывной календарь, висевший на стене, и я вспомнила, что утром забыла оторвать вчерашний день. Я заставила себя встать, оторвала лист календаря, поприветствовала новый, уже подходящий к концу, день 22 июня 1941 года, погасила на кухне свет и пошла спать.

Меня разбудил крик сестры.

— Лиза! Лиза! Что это?! — кричала Лида.

Я испуганно открыла глаза и не сразу поняла, что происходит. Рядом с моей кроватью стояла Лида и трясла меня за руку. Белая пижама в сумерках летней ночи делала ее похожей на призрака.

— Что это?! — повторила она.

Придя в себя, я, наконец, поняла причину ее беспокойства. С улицы доносились странные звуки, выла сирена и гудели паровозы на Московском вокзале (расстояние до него было меньше километра, поэтому казалось, что паровозы гудят прямо у нас во дворе). Я вскочила с кровати и включила свет.

— Лиза, что это?! — испуганно пропищала Лида.

— Я не знаю… — растерянно произнесла я и выглянула в окно, хоть и знала, что увижу все ту же противоположную стену нашего колодца.

— Что там? Что-нибудь видно? — подбежала ко мне Лида.

— Нет, Лида, я не знаю, что это…

— Когда мама придет? — начала хныкать сестренка.

Я тоже в тот момент хотела, чтобы мама была дома, потому что я совершенно не представляла, что делать. Я надела халат и направилась к входной двери, Лида пошла за мной. Включив свет на кухне, я глянула на часы, было около двух часов ночи.

— Мы куда-то пойдем? — спросила Лида, хватаясь обеими руками за меня.

— Нет…

Я приоткрыла дверь в надежде увидеть кого-нибудь из соседей, но в коридоре было тихо. Я не знала, что делать: то ли одеваться и бежать на улицу, то ли закрыть все окна, выключить свет и сидеть дома. Я вернулась на кухню и увидела на стене радио.

— Ну конечно! Радио!

Я быстрым движением повернула регулировку громкости.

— Душная тревога… — заговорило радио.

— Душная тревога? — раскрыла рот от удивления Лида.

— Штаб противовоздушной обороны… — продолжало радио, — воздушная тревога…

— Лида, одевайся! — скомандовала я и сама быстро побежала в комнату переодеваться, оставаться дома в неведении мне было невыносимо.

— Я не знаю, что мне надеть! Куда мы идем? Где мама? — разревелась Лида.

Надев первое попавшееся платье, я схватила Лиду за руку и пошла на улицу. Лида еще громче заревела, потому что не хотела выходить в пижаме. Не обращая на сестру внимания, я быстро спускалась по лестнице вниз и тащила ее за собой. На втором этаже я увидела Алексея, он поднимался наверх.

— Алексей Алексеевич! — беспокойство и облегчение смешались в моей возгласе. — Я не знаю, что делать! Что происходит? Помогите нам, мамы дома нет… Что там на улице?

— На улице ничего не происходит, все как обычно… Может быть, это учебная тревога… — немного растерянно ответил Алексей, — война… Сейчас все возможно…

— Война? — я не поняла, о чем он говорит.

— Лиза, ты не слушала радио сегодня? — удивился Алексей.

— Нет… Лида сегодня сильно болела… Я не включала радио…

— Германия напала на Советский Союз, вчера началась война… Идите, девочки, домой. В случае чего, приходите к нам, не стесняйтесь.

— Спасибо, Алексей Алексеевич! — поблагодарила я и пошла наверх по лестнице, ведя за собой притихшую сестренку.

Война. С войной я сталкивалась только на страницах учебника по истории, поэтому к реальной жизни она не имела никакого отношения. Шум на улице прекратился, я уложила Лиду в ее кровать и ушла спать.

Утром меня разбудил будильник, нужно было идти на работу. Я открыла глаза, теплые солнечные лучи пробивались в комнату сквозь занавески, за окном чирикали воробьи. В тишине при свете дня в привычной обстановке моей комнаты ночное происшествие мне показалось каким-то дурным сном.