Два с половиной человека

Екатерина Дибривская (2024)

«Разыскивается Туманова Маргарита Викторовна. Особо опасна…» Она читает эту фразу в бегущей строке новостей. Маргарита, Рита Туманова — это она. Восемнадцатилетняя девушка, которую родители насильно выдали замуж за старого богача Туманова, чтобы поправить свои финансовые дела. И вот спустя несколько месяцев после свадьбы муж и родители Риты убиты, а все улики указывают именно на нее. Майор Ярослав Власов, ведущий это дело, убежден, что Маргарита невиновна. Пытаясь найти доказательства и настоящего убийцу, он прячет девушку в собственном доме, рискуя карьерой и репутацией. А как не помочь? Ведь, ко всему прочему, она еще и ждет ребенка. И преступник уже готовится к охоте за этим ребенком… «Если вам кажется, что правда уже в ваших ладонях, то будьте готовы к двойному дну. Екатерина изысканно преподносит новые сюжетные повороты, от которых бросает то в жар, то в холод. Чарующий слог повествования заставляет забыть о существовании времени, а яркие герои еще долго будут сниться. Одна из самых живых историй, которые я когда-либо читала». — Вероника Фокс, автор «Эксмо» (@foxroney) «Безумно интересный детектив, где догадки сменяются одна за другой, а итог расходится со всем представлением. Здесь не только интрига, сплетни, расследование, но и самая настоящая любовь, за которую стоит бороться». — Тина Рун (@tinarun)

Глава 2

Ярослав

Разворачиваюсь на пустынной дороге и еду обратно, практически в самый центр. Зарево от пожара еще освещает морозную ночь, и я невольно замедляюсь, бросая взгляд в ту сторону.

Рита также смотрит в окно и всхлипывает.

— Там все сгорело? — удрученно спрашивает она.

— Уверен, что да.

— Ясно.

Что ей ясно, лично мне не ясно. Мне вообще ничего не ясно. От усталости мозг соображает туго. Хочу поговорить с ней, но на свежую голову. Чем быстрее я пойму, что происходит, тем меньше дерьма мне придется расхлебывать.

Улицу преграждает ДПС, досматривают всех. Я останавливаюсь на обочине.

— Сиди тихо, — бросаю девчонке. — Иначе тебя запакуют, и я не смогу помочь.

— Хорошо, — шепчет она и опускается в пространство между сиденьями.

Я усмехаюсь и выхожу из машины.

— Есть новости? — спрашиваю, подходя ближе.

— Ярослав Сергеевич, никак нет. На пепелище обнаружены останки погибших. Предположительно, пятерых человек. Это хозяин и сотрудники охраны. Прислугу отпустили пораньше. Подозреваемая скрылась.

— Никаких следов? Свидетели? — затаиваю дыхание.

— Ничего. Испарилась. Как сквозь землю провалилась. Но тут еще кое-что…

— Что?

— Поймали двух клоунов — отирались неподалеку. — Ага, Федя и второй, должно быть. — Задержали их. Они утверждают, что за Туманову объявили награду. Взять живой ее необходимо. В даркнете объява висит. С окошком для обратной связи. Сумма приличная. Заказчика не отследить. Но программисты уже работают.

— И что эти клоуны? Взяли ее?

— Говорят, взяли, но потом кто-то перехватил девочку. Камер нет, свидетелей нет, кроме этих двоих, никто ничего не видел. А они ни мужика, ни тачку не запомнили. Если это правда, то рыскать по городу бесполезно. — Полицейский почесал голову. — Уже больше часа прошло. Из города ее вывезли. Скоро и область покинут…

— Дела… — вздыхаю в ответ. — Ну, все равно досматривайте все тачки. Мало ли, кто что видел. И от дома патруль не убирать. Всех, кто интерес к дому проявит — в отдел до утра.

— Есть, — кидает он мне.

— Свободен, Егор. Если что, какие будут новости — немедленно мне докладывай.

— Есть, Ярослав Сергеевич.

Я возвращаюсь в тачку, и девушка сжимается от страха. Но стоит мне тронуться с места, как она выдыхает.

— Смотреть не будут?

— Нет, только документы проверили. План «Перехват» работает. Ищут убийцу. — Смотрю в зеркало, прямо ей в глаза.

— Знаю я, кого они ищут, — выдавливает она. — Меня и ищут. Невиновную. И ваши, и полиция.

— Наши? — смеясь, переспрашиваю.

— Рожи бандитские, — уточняет она и устало прикрывает глаза.

Вскоре я въезжаю в гараж своего таунхауса. Всегда бросал тачку у ворот, но с девчонкой выйти не могу. Здесь камеры кругом. Вопросы лишние не нужны. Резкая смена привычек тоже вызывает подозрения. Но выхода другого нет.

— Располагайся, Рита, — киваю ей на закрытую дверь на первом этаже. — Можешь занять эту спальню, ванная — по соседству. Я сплю на втором этаже.

— Спасибо вам, Ярослав, — бросает она.

Смотрю, как тонкие пальцы шустро расстегивают крупные блестящие пуговицы пальто. Она скидывает верхнюю одежду прямо на пол и разувается. Тут же стягивает огромный мешковатый свитер, и я чертыхаюсь при виде ее небольшого аккуратного округлого живота.

— Как-то так, — говорит она и накрывает живот руками.

— Н-да, дела, — протягиваю я. — И как же ты на мои условия согласилась, учитывая все это?

Обвожу рукой пространство около себя, рисуя в воздухе воображаемый живот, и Рита забавно фыркает.

— Я не тяжело больная. Просто беременная. Никаких ограничений у меня нет, половой покой не требуется. — Ее щеки алеют. — Не сомневайтесь, там у меня все так же, как и у остальных женщин. Ничем не отличается.

— Ладно, — серьезно киваю в ответ. — Давай закругляться на сегодня, а завтра решим, как быть. Свет без надобности не включай, к окнам не подходи. И если у тебя с собой телефон, то лучше выруби его.

— У меня ничего нет, в чем была, в том и выскочила из дома… Как только Аркадия увидела убитого, сразу же побежала.

И как бы я ни хотел спать — пока она настроена поболтать, веду ее на кухню и ставлю чайник. Она орудует в холодильнике, и я с сомнением смотрю на огромный сложный бутерброд в ее руках. Она перехватывает мой взгляд и смеется.

— Это мелкое чудовище постоянно требует быстрых вредных углеводов.

Несмотря на грубые слова, в ее голосе звучит нежность, а выражение лица смягчается. Ребенка она любит, это видно сразу, невооруженным взглядом.

— Итак, ты увидела Аркадия убитым, и?..

— И сразу дала деру. — Она откусывает огромный кусок и быстро жует. — А за домом меня поймали те двое. Потом хлопнул взрыв, и занялся огонь. Я уже подумала, что нужно было взять документы и деньги, одежду хоть какую-то, но хорошо, что сразу сбежала.

Ее тело пробирает дрожь, и она смахивает сбегающие слезы.

— А где ты была до того, как увидела Аркадия?

— Я ездила в бассейн. Сумку оставила в машине, думала, попрошу кого-нибудь из обслуги забрать. Устала сильно. Зашла в дом, там тихо и темно. Даже раздеваться не стала, как чувствовала. Отправилась в каминный зал. Там на столе лежал пистолет. Я вроде взяла его в руки. Повертела. А потом увидела мужа. Он лежал, вокруг головы растеклась кровь. Я испугалась и выскочила через кухню в заднюю дверь. Добежала до калитки, через которую прислуга ходит, а там уже были те двое.

— У мужа были проблемы с бизнесом?

— Мне не говорил. — Она усмехается. — Мы не были настолько близки. Поженились всего полгода назад.

Я выразительно смотрю на беременный живот, и она улыбается.

— Дурное дело не хитрое.

— Сложно поспорить. Вы не были близки настолько, чтобы обсуждать бизнес, но что-то же ты слышала, — предполагаю я.

Она замирает.

— Однажды, не так давно, я слышала, как Аркадий кричал в трубку какому-то человеку, что некто Ротманд слишком большой интерес проявляет к информационной безопасности фирмы. Он подозревал, что против него готовят рейдерский захват. Но больше он ничего не говорил.

— Ты же знаешь, что тебя подозревают в убийстве мужа? — на всякий случай спрашиваю я. — И… родителей.

— Господи, ну вот скажи мне: зачем, по-твоему, мне это делать?

Она и сама не заметила, как перешла на «ты», а мне все равно.

— Чтобы избавиться от навязанного брака.

Снова бью прицельно, и она вздрагивает.

— Меня выдали замуж за бизнес-партнера отца. Продали за очень круглую сумму, которую папа задолжал инвесторам. — Она с силой сжимает свои губы. — Против моей воли. Едва мне исполнилось восемнадцать. Вручили ему, как чертов лакомый кусочек торта! Чертова девственница на выданье! Но я никогда бы не смогла организовать их убийство. Не смогла бы подстроить автокатастрофу. Я не хочу сказать, что просто приняла их решение как данность. Я отомстила… По-своему.

С ее губ слетает смешок, но она торопливо сгоняет с лица мечтательное выражение и не развивает эту тему. Мне и не нужно продолжение. Я знаю, о чем она говорит. Но она этого не знает.

— Но я хочу сказать, что мне незачем было их убивать. Родителей не выбирают, верно? Так вот, они поступили так, как считали нужным. Нашли мне выгодного мужа. Ну и какое дело, что он старше меня почти на тридцать лет? — Она невесело смеется. — В любом случае, когда они погибли, я мучилась от токсикоза и не отползала от унитаза дальше, чем на полметра. У меня были чуть ли не круглосуточный врачебный контроль и сиделка, которая не оставляла меня ни на секунду.

Я сжимаю кулаки под столом. И почему эта маленькая деталь не фигурирует в деле? Значит, кому-то выгодно, чтобы никто не узнал о беременности. И главный вопрос — вовсе не кому это выгодно, а зачем. И как бы мне ни было противно, я вынужден задать ей следующий вопрос.

— Судя по всему, ты забеременела сразу после свадьбы? Муж обрадовался этой новости?

Она кидает на меня затравленный взгляд и кивает.

— Очень. Он… был счастлив. Я почти сразу узнала о веселом положении, меня мучил токсикоз с первых дней и почти до двадцатой недели. Поэтому он берег меня и больше не трогал. Но наследника он ждал.

— Сына? — равнодушно спрашиваю я.

— Врачи предполагают, что да. Но у меня есть сомнения. — Девчонка зевает. — Извини… Извините, я утомилась сегодня, хотела бы пойти спать.

— Да, конечно. И раз уж мы попали в такие условия, — я обвожу взглядом кухню, — ты будешь мозолить мне глаза в ближайшее время и, очевидно, носить мою одежду, пока я не привезу тебе из магазина новые шмотки, предлагаю, Маргарита, перейти на «ты».

— Ладно, Ярослав, — легко соглашается она. — И раз уж мы попали в такие условия, может, ты попробуешь продать кольца? У меня действительно больше нет ничего ценного.

— Расслабься, я в силах прокормить двух с половиной человек. Напиши свои размеры и список, завтра куплю все необходимое.

— Спасибо, Ярослав.

— Пожалуйста.