Позывной «Химера»

Екатерина Алексеевна Каримуллина, 2019

К сожалению, то, что мы сделали в прошлом, скажется на том, как мы проживём будущее. К этому и подводят нас все пути. Главный герой здесь не человек, а душа. Душа, которая пытается исправить ошибки прошлого, начиная с 19 века и заканчивая 23 веком. Содержит нецензурную брань.

6 глава

Постучали снова в дверь. Мы замерли. Каждый про себя гадал, кто же это мог быть.

Прохор решил взять инициативу в свои руки и со всей своей не малой силой рванул дверь. Встав на пороге, он отделил нас от чёрной холодной мглы. Пару секунд мы всматривались в темноту и разглядели силуэт женщины, а рядом с ней стоял мужчина.

Мы все испытали неимоверный страх, подумав, что это пришли пришельцы за своим рабом, но страх сменился радостью. Ведь это был Степан с цыганкой. По ним было видно, что путь их был очень трудный: у цыганки был порван подол платья, а у Степана сиял огромный кровоподтёк на щеке, но, несмотря на это, они тоже были счастливы добраться до нас.

Все принялись обниматься, а бабушка так вообще всплакнула.

— Не хорошо стоять на пороге, когда у него поджидает зло. — Промолвила цыганка. — Чувствую, что оно уже корни пустило здесь. — И мы принялись им рассказывать, что стряслось во время их отсутствия. Потом настала очередь Степана и цыганки рассказывать. Начал Степан:

— Ну что, добрался я до табора быстро, бед в дороге не было. Встретила меня цыганка и молвит, мол, я уже всё знаю и давай быстрее в путь собираться. Мало времени осталось. Но вот в обратном пути…

Здесь цыганка слово держала:

— На пути к вам, встретились люди, чьи глаза выкипели от злости. Гневались они страшно на нас. Сделали колдовство, что наша лошадь прямо на скаку издохла. Потом прятались мы в лесу, а они своим ходом нас искать пошли, как ищейки лазили и принюхивались. Но давно, когда я ещё в девках была, бабка моя рассказывала об опушке на другом конце того леса, мол там зло не проходит, там мы ждали два дня, а на третью ночь увидели, что ходит кто-то у края опушки. Ходит, но ступить не может. Там ещё пару дней ждали, а потом решили снова в путь тронуться.

Всё это время с нас не сводил глаз бедный раб, ведь он не понимал ни единого слова. Решили мы его спрятать, пока вся эта дьявольщина не закончится, но он боялся и всё что-то лепетал. В это время я с Глашей рисовали на побелённой дощечке углём. Вот он протягивает руки и будто просит кусочек угля. Бабушка сказал дать ему уголёк и тут принялся он рисовать. Рисовал, выводил, а когда закончил все мы ахнули. На первой картинке нарисовал он храм на фоне солнца, а рядом с ним стоят люди без глаз.

На второй картинке было, видимо, внутренне убранство храма. В центре высокий постамент, а над ним висят острые пики. Рядом он пририсовал 4 человечка.

Третья пугала больше всех. На постаменте четыре человека они убиты пиками, на самих пиках стоит женщина и она подписана ”Χίμαιρα ”.

— Что за узоры такие? — спросил Прохор.

— Химера это. С греческого. — Цыганка выдохнула и побледнела. По ней сразу стало видно, что не ждала она такого и боится этого очень. После около получаса она сохраняла молчание. За это время уговорили мы нашего тёмного друга спрятаться, и он без колебаний согласился, покачивая головой.

После вернулись к цыганке и стали упрашивать её рассказать, что её так испугало, но она лишь ответила:

— Завтра, а теперь давайте спать. Утро вечера мудренее.

Степан и Иван проводили Прохора, мало ли что может случиться. Меня с Глашей отправили на печку за балдахин, а бабушка с цыганкой заперлись в обеденном зале и долго шептались. Мы с Глашей гадали долго — о чём они разговаривают, но не подозревали, что о таких вещах расскажут нам — детям.