Бойся меня, училка!

Евгения Паризьена (2024)

Ненавижу его. Эту дерзкую ухмылку. Его дьявольский характер. Гадкий студент считает себя королем в городе, унижая остальных. Издевается над слабыми. Да, кто дал ему право? Он не распоряжается чужими судьбами. Я научу высокомерного оболтуса проявлять уважение. А то считает, что университет принадлежит ему. А другие для него рабы, все на побегушках. У хама попросту отсутствует совесть. Слезы и боль других его настолько сильно веселят. Но так быть не должно. Пускай почувствует поражение. Но только не знала в какую паутину попаду… Ведь он сатана во плоти.

ГЛАВА 6

Ксения

Нервы мотает, невоспитанный бунтарь. Хитро улыбаюсь, дав понять, что не ведусь на все его шутки.

— Слез, пока не ударила по яйцам! Взвоешь как раненый осел!

— Брюнетка сердится! Глазки почернели. Слушай, понял, почему настолько злая. Никто не целует!

— Сделай это и пожалеешь, Быков, — противостояла его чарам.

— Не вредничай, просто чмокну. Ладошки согреть? — начал проявлять ко мне заботу и нас застукала пожилая женщина.

— Батюшки! Вы чем тут занимаетесь?

— Спокойно, старушка. Ухаживаю за Ксюшей. Бедняжка заболела!

— Мерзкий сосунок всему виной! Он просто не принимает таблетки от бешенства! И заставляет людей мёрзнуть на холоде, — вся рассвирепела, а нахал проявил галантность.

— Сердитая Ксюша! Осторожно, я влюбляюсь в твой характер ещё больше… Ладно, пока займусь вашим огородом. Сугробы как в Арктике, — снова ринулся работать, ошарашенная женщина выпучила глаза.

— Девонька, он умеет быть обходительным?

— Верите болванку?! Задабривает нарочно. Подумаешь, взял лопату! — следила за ним, трудился не покладая рук.

— Ох, чувствую не доброе… — бросила странную реплику.

— Вы о чем, Тамара Васильевна?

— Как бы не влюбились по уши. Смотрите так.

— Чепуха полнейшая. Сами говорили, что бес. Измывается на всеми! — фыркнула я, и снова мой взгляд прикован к брутальному мерзавцу.

— Видимо понравилась ему. Раз подобрел.

— Так всё. Пусть этот накаченный паршивец уходит. Нервничаю, если рядом, — поправила я подушку, и тогда негодяй с голубыми глазами снова забрёл в дом. Отряхивает с нег, невероятно провоцируя.

— Слышал всё, бессердечная. Даже чаю не предложила!

— Дерзкий психопат! Немедленно вон отсюда! Помахал лопатой и думаешь всё простила? Похожа на дуру? Бедная девушка скрючилась на ёлке от холода.

— Я предупреждал, что дрянной парень, — не стеснялся баламут.

— Глухой? Убирайся, тут не проходной двор.

— Дикая крошка! Не нервничай, от этого становишься невероятно сексуальной. Тогда в первый день не разглядел, насколько симпатичная. А сейчас восхищаюсь личиком строптивой Ксюши! — поцеловал в щеку, ощутила странный озноб…

— Молодёжь, блинчики хотите?

— С удовольствием, голодный словно бык! — наглел, поражаюсь почему до сих пор терплю.

Сели за стол, явно не комфортно. Особенно когда дерзкий парень положил руку на колено. Косится на меня, избалованный подонок.

— Кушай, Игнат! Торчала возле плиты!

–Благодарю вас. Пальчики оближешь. Скажите, почему так долго прятали свою внучку? Уж, больно красивая. Сердце бешено колотится, — нарочно льстил, а я нервно пила чай.

— Оборзевший мальчик, мы сыты по горло твоим враньём! — осекла я, а он повернул своё лицо.

— Почему, гордая киса? Вдруг влюбился, — вёл себя безумно странно, вспотели ладони. Нужно срочно на воздух.

Отдышалась лишь когда ушёл.

— Заботливый парень.

Представляешь кредитную карту оставил!

— И вы взяли? Этот паразит, умышленно налаживает с нами отношения! Боится сесть в тюрьму за хулиганство, — искала в нем отрицательные качества.

— Ксюша, он очарован тобой.

— Глупость. Всего лишь раздолбай. Полежу немного! — улеглась на подушке, стремясь выбросить из памяти баламута.

***

Через два дня случайно столкнулась с теми отморозками, дружками нашего хамского парня.

— Где ошивается Быков?

— Запала на него, лахудра?

— Жаргон свой гнилой придержи, а не то схлопочешь! — разговаривала я весьма грубо.

— Дома отсыпается. Вчера бухали.

— Передай ему! Скажи не нуждаюсь в чужих вещах! — заявила я с суровостью в голосе.

— Погоди, вот он! — указал на автомобиль. И только из него вышел брутальный наглец, я побледнела. Быков прижал к себе девушку, и трепетно её поцеловал. Сердце странно кольнуло.

— Извращенцы, тошно смотреть, — фыркнула я.

— Любит он её…

— Ах, вот как. Ну тогда пусть женится, кобель! — швырнул я его куртку на снег…