Бойся меня, училка!

Евгения Паризьена (2024)

Ненавижу его. Эту дерзкую ухмылку. Его дьявольский характер. Гадкий студент считает себя королем в городе, унижая остальных. Издевается над слабыми. Да, кто дал ему право? Он не распоряжается чужими судьбами. Я научу высокомерного оболтуса проявлять уважение. А то считает, что университет принадлежит ему. А другие для него рабы, все на побегушках. У хама попросту отсутствует совесть. Слезы и боль других его настолько сильно веселят. Но так быть не должно. Пускай почувствует поражение. Но только не знала в какую паутину попаду… Ведь он сатана во плоти.

ГЛАВА 9

Игнат

Подбегаю к скандальной дуре, и цепляюсь за воротник.

— Психованная! С кем воевать вздумала? Шею свернуть? — вымещал всю ярость.

— Значит так, кобель с отбитой головой! Я все твои тачки испорчу! Хоть одну девушку обидишь! Чего вылупился? — резво спорила со мной…

— Отважная коротышка! А силенок точно хватит?! Цену её назвать? За свою машину шкуру спущу! — сжимаю руки в кулаки, пристально уставившись. У неё из ладони хлынула кровь… И во мне что-то перевернулось.

— Бездушный козёл!

— Допрыгалась? Гляньте на неё, крутая тёлка стекло разбила! Чувырла, кровотечение я останавливать буду? — в глубине души волновался.

— Аптечку принести, бык?

— Уроды, быстрее. У нашей любительницы поскандалить,свертываемость плохая, — выкрикнул им, а эта борзая стала вырываться.

— Только коснись.

— Гордая Ксюша! Не беси, а то ударить придётся! — насильно затолкал в машину, и начал обрабатывать её рану.

— Осел невоспитанный! Больше никого не оскорбишь!

— Отважная какая! Сражаться вздумала, руку подними. В больницу повезу! — уселся я за руль, она отвернулась, будто брезгует.

— Тормози, выйду.

— Грубить перестала. Да, я плохой. Смирись с этим, — смотрел я уверено на дорогу, и здесь со всей дури стукнула по бардачку.

— Ошибаешься, гадкий сопляк! Разобью другую машину. Хватит обижать слабый пол!

— Надрываться, не устала? Весь салон изгадила. Языком вылизывать заставлю.

— Аморальный подонок! Зачем их мучаешь? — защищала тех дур.

— Тащусь, поняла? Спокойно сиди, рассерженная Ксюша! В голове не кружится? — поглядывал на неё с опасением.

Объявила бойкот. Пусть злиться, торопился скорее. Прилично крови потеряла. По приезду взял на руки, спеша показать врачу.

— Осмотрите неуклюжую дуру! Порезалась!

— Не командуй мной, Быков! — сердилась по-прежнему…

— Юноша, подождите в коридоре, — выпроводил медик за дверь. Там я изрядно нервничал. Терпения не хватило ждать. Ворвался в палату, выскочка лежала с перевязанной рукой.

— Убирайся, негодяй!

— Любезно, Ксюшенька. Благодарить не пробовала? Оказывается крошка, хрупкое создание. Ну испоганила мою иномарку легче стало? — уселся напротив, продолжая её нервировать.

— Садист, ты ответишь за их слезы. Только узнаю, что нападаешь, кастрирую. Ненавижу, понял?

— И я, озлобленная дура! Презираю просто! — насильно заткнул её рот. И наш поцелуй перерос в животный, от него хотелось присосаться сильнее. Она брыкалась, а потом ответила. И мои губы переместились на тонкую шею, пока нас не потревожил доктор.

— Берегите вашу девушку. Ей отдых нужен!

— Вы с ума сошли! Этот дикарь с наклонностями сатаны явно не мой парень! — взбунтовалась огненная штучка. Нарочно её обнял за талию, сердить её безумно нравиться.

— Ложись, киса! Хватит дерзить!

— Быков, не касайся! Мерзко ощущать твои прикосновения! — возмущалась, особенно, когда захлопнул дверь.

— Токсичная сучка! Снова поцеловать? — нарочно толкнул её на постель. Надо же перестала ругаться, и заснула.

А через два дня начались дерьмовые будни. Козёл ректор с самого утра испортил настроение. Только расселись в аудитории, посмел ляпнуть.Планировал остаться тут на ночь. Но позвонила Лерка, мать её ударила. Опять рассорились. ***

— Все студенты в сборе?

— Леонид Иванович! У нас беда случилась?

— Шутить перестали, лентяи. Больше лоботрясничать не удастся. Итак, прошу любить и жаловать ваш новый преподаватель по литературе и русскому языку. Ксения Олеговна! — пригласил знакомую скандалистку, и тогда я остолбенел…