Доктор Хаос

Евгений Захаров

Город потрясен серией кровавых преступлений. Люди вздохнули с облегчением, когда убийца по прозвищу «Доктор Хаос», был наконец-то пойман. Но по нелепой случайности маньяк вырывается на свободу. Вооруженный невероятной силой экспериментальных лекарств, которыми его пытались излечить от агрессии, Хаос планирует устроить резню в торговом центре. По следу Хаоса идет задержавший его ранее оперативник Костян. Удастся ли ему остановить жуткие планы Доктора?

Глава 3

Чего хотел дождаться убийца, стало ясным через мгновение. Дверь кабинета открылась, и вошел невысокий пожилой мужчина в отменно сидящем и, наверняка, страшно дорогом костюме. За ним ввалились два типа, которые, переступив порог, замерли — точь-в-точь два волкодава, ожидающих команды.

— Константин, Алексей, я вас приветствую, — сказал мужчина мягким бархатистым голосом и снял шляпу, обнажив совершенно седую, без единого темного волоска, голову. — Профессор Силовайский, к вашим услугам. Это, как я понимаю, задержанный?

— Он же обвиняемый, — хмуро сказал Костян. — Он же уже фактически признавшийся в убийствах. Георгий Краснов, прошу любить и жаловать.

— Господа, я забираю его, — в ответ на протестующе раскрывшего рот Степаныча, из портфеля мужчины на свет появилась некая бумага. — У меня есть ордер. Ваш начальник, Николай Павлович, уже дал мне добро. Проверьте электронную почту, письмо с соответствующим распоряжением уже должно быть у вас в ящике. Мы перевозим досточтимого Георгия Георгиевича в наше отделение психологической экспертизы.

— А теперь и такое есть?

— Есть.

— Но пока вина не доказана…

— Как же не доказана? Именно доказана. Господа, вы же сами сказали — он во всем признался. Вы же признались? — профессор внимательно посмотрел на Жорика, который пожал плечами.

— Поверьте, в ваших интересах подтвердить это сразу и при свидетелях, — мягко сказал Силовайский. — Да, мы потеряем время, но в конечном итоге Георгий Георгиевич все равно попадет ко мне. А я не люблю терять время. И каждую упущенную минуту, господа, я буду вынужден записать на ваш счет.

— Он мне угрожает, — наигранно сказал Жорик оперативникам. — Ай-я-яй, не отдавайте меня ему, и все такое.

— Никоим образом, — профессор искоса посмотрел на Костяна. — Я разве угрожал?

— Вы не угрожали, Василь Василич, — басом сказал один из подручных профессора.

— Холуям слова не давали! — заметил Жорик. — Да в чем проблема, я их всех убил, хоть письменно вам дам показания, хоть песню спою, хоть станцую. В каком виде вам показания нужны?

— Любезные мои, вот как мы поступим, — Силовайский скрестил пальцы. — Я оставляю вам эту бумагу, и в ближайшее время вы получите подробнейшим образом составленное признание Георгия Георгиевича со всеми необходимыми подписями и печатями, включая аудио — и видеозапись. Дальше мои проблемы.

— А ему разве не нужен адвокат? — спросил Степаныч.

— Адвокат будет присутствовать при признании, — ответил профессор. — И я вам обещаю, что если будет нарушена хотя бы одна формальность, или же будет присутствовать хотя бы намек на возможную ошибку в отношении подозреваемого, вы его тут же получите назад.

— А я специально ошибусь! — дерзко сказал Жорик. — Мне у вас в лечебнице сидеть нет резона. Я лучше в отдельной камере всю жизнь проведу. Не отдавайте меня ему, дяденьки милиционеры!

— Позвольте, а что вам может у нас не понравиться? — удивленно сказал Силовайский. — У нас все очень цивилизованно. Удобные палаты. Кормят лучше, чем в тюрьме. Все условия для проживания, даже пожизненного.

— Может, еще и кабельное с интернетом? — издевательски спросил Костян. — У вас прямо курорт, а не психушка.

— Позвольте, — снова удивился профессор, — а кто здесь говорит о психушке? У нас специальное лечебное учреждение, в котором мы изучаем поведение таких особей, как Георгий, чтобы понять, что ими движет, и как мы можем это изменить…

— Ага, и сделать из них полноценных членов общества?

— Нет, боюсь, из таких, как он, может не получиться. Но мы можем предотвратить появление новых Георгиев Георгиевичей, внедряя результаты наших исследований в институты образования и воспитания, равно как и в медицинские учреждения. Убедительно?

— Ну, раз так, — Степаныч развел руками и подал профессору ключ от наручников. — Костян, что думаешь?

— Пусть забирают, — вздохнул тот. — Доктор, вы поосторожнее с ним. От таких, с виду тихеньких, всего можно ожидать. Особенно если учесть, сколько народу он порешил. Хотя бы оставили нам его до утра. Мы бы с ним культурно пообщались, подготовили бы.

— Позвольте с вами не согласиться, — заметил Силовайский, наблюдая за тем, как с Жорика снимают наручники. — Знаю я, как вы общаетесь с задержанными, господа. Вон как голову ему рассадили.

— Это он сам, — ненатурально соврал Костян.

— Сам, сам, — кивнул Жорик. — Люблю, знаете ли, на досуге головой обо что-нибудь побиться. Мысли приходят самые разнообразные. Вы не против?

Он вынул из кармана плеер и нажал на кнопку. Из наушников раздалось хрипатое рычание.

— Владимир Семеныч, — прокомментировал Жорик, вооружаясь наушниками. — «Белое безмолвие», слышали? Хотя Летов, кстати, весьма неплохо перепел. Душевная тема.

— Ладно, милые мои, — вздохнул Силовайский, глядя, как его подопечные выводят прихрамывающего Жорика за дверь, — я ничего не видел. Исключительно потому, — неожиданно сказал он, — что сам бы врезал этому подонку пару раз. Но, — доктор патетически развел руками, — не навреди. Удачи вам. Завтра к вечеру все получите. Палычу привет.

И он вышел, аккуратно затворив за собой дверь.

— Фигасе, — ошеломленно сказал Степаныч. — Это он так про нашего полкана? Его же даже генералы на «вы» называют да по имени-отчеству.

— Но привет-то передадим, — кивнул Костян. — Может, очков заработаем.

— Главное, чтобы в очко не заработать, — почесал в затылке Степаныч. — Вдруг люлей получим за то, что отдали Жорика. А шеф шутить не любит.

— Давай до завтра доживем, — Костян выключил ноут. — Три утра уже. Хоть бы пару часов давануть.

— Тогда пошли по домам, — Степаныч вынул из стола ключ, и оба оперативника вышли. Ключ глухо лязгнул в замке.

Они подошли к машине Степаныча, оперлись о нее спинами.

— Да, ночка нехреновая вышла, — усмехнулся Костян. — Щас в душ и спать скорее. Устал я что-то. Рядом с этим шизанутым дышалось трудно. Как будто весь воздух из кабинета вытянул.

— Твоя-то что, ждет? — спросил Степаныч, закуривая и вполголоса чертыхаясь — он чуть не опалил усы. Костян тоже вынул пачку.

— Какое там, — Костян щелкнул зажигалкой и непроизвольно чихнул, когда непрошеная струйка дыма залезла ему в нос. — Спит, наверное, без задних ног.

— А моя ждет, прикинь, — Степаныч улыбнулся. — Дочку уложит и вяжет. Дурочка, каждое ночное дежурство переживает. Хотя сколько мы с ней уже?

— Шесть лет, даже я помню. Мы ж на твоей свадьбе гуляли, когда я только перевелся из районного.

— Ох, время летит! И ведь каждый раз так, ночью вернешься — сидит в кресле, вяжет носок какой-нибудь, сериал смотрит, и часы рядом.. Иногда бесит, конечно, но в целом приятно. Хорошо, когда дома ждут.

— Эх, Николай ты Степаныч, — Костян затянулся посильнее и выдохнул дым, лукаво погладывая на напарника. — Вот тебе уже под полтинник, усищи отрастил, как веники, а все туда же — дома его ждут! А как же рыбалка, гараж, ну, какая-никакая мужская воля? Подкаблучник ты, вот что я скажу!

— Та-а, все мы подкаблучники, когда баба хорошая достается, — подмигнул ему Степаныч. — Сам рад таким быть. Все равно все ради них делаем. А вот подвернулась бы какая мозгоклюйка, сразу бы и в гараж, и на рыбалку — куда угодно, только чтоб такую не видеть.

— Согласен, братан, — и опера пожали друг другу руки.

Костян решил не говорить Степанычу, что последние две недели его жена тоже не спит по ночам. Говорит какую-то ерунду, что во сне уже несколько раз видела, как Костяна убивают. Причем каждый раз одинаково. Темная фигура подходит сзади и бьет в спину ножом с такой силой, что его кончик высовывается спереди между ребер. С него срывается капля крови и медленно падает на землю. Причем ее падение вызывает такой грохот, что Машка каждый раз просыпается. Когда Костян приезжал домой, она бросалась ему на шею, зареванная, и каждый раз просила звонить с ночного. И он каждый раз забывал.

Вытащив мобилу, Костян нашел номер Машки и ткнул пальцем в сенсорный экран. Степаныч удивленно поднял брови.

— А вдруг не спит? — ответил на его немой вопрос Костян. — Она на беззвучный ставит все равно, не разбужу.

В телефоне щелкнуло. Степаныч дурашливо поднял руки и отошел в сторону.

— Маш, привет, это я, — буркнул Костян в трубку. — Да, уже еду. Не, ниче, все нормально. Кстати, прикинь — мы наконец-то душителя поймали. Так точно, Хаоса. Со Степанычем, конечно. Да все хорошо у нас, я тебе говорю. В дурку отправили, сейчас приеду, расскажу. Все, давай.

Он выключил телефон и еще раз затянулся.

— А я Светке звонить не буду, — цыкнул зубом Степаныч. — Че ее баловать? Приеду, там и поговорим.

— Как хочешь, — Костян щелчком пальца отправил окурок в урну, не попал и досадливо поморщился.