Король идёт на Вы. Кофейная гуща

Дмитрий Чулкин

Книга разработана на благо всех живых существ. Все рисунки изготовлены при помощи кофейной гущи, поэтому книга пригодна для гадания. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 32

Король шел по улице и приветливо улыбался прохожим. Я шел неподалеку, но меня никто не видел.

Лето

Летом мир кажется нереальным, настолько все ускоряется. И так ясно вспоминаются предыдущие годы… Зимой никогда не бывает такой ясности, мир кажется застывшим, существует только здесь и сейчас.

Король остановился возле баллона с квасом. Две девочки-продавщицы с улыбкой смотрели, как нелепый большой мужчина с пышными усами пробует языком пену, а затем, зажмурившись, пьет до дна.

Господь Бог иногда развлекался тем, что прихватывал за уши Парменида и говорил ему: «Ну как, Парменидушка, Москва-то, чай, далеко?» Древний грек не знал, что такое Москва, и оттого сердито хлопал глазами.

В одном московском дворике на лавочке сидели двое и целовались. Вокруг шуршал опавшими листьями ветер. Им было холодно, но они не уходили. Девушка сидела на коленях у парня. «Когда видишь счастливых людей, — подумал король, — сразу сам становишься чуточку счастливее».

Он стоял за кованой решеткой калитки и задумчиво смотрел на целующуюся парочку. «Черт побери, — подумал король. — Я до сих пор чувствую себя призраком. Жизнь проходит мимо меня, и никак не удается ухватить ее за руку».

Девушка засмеялась. Король поднял голову и вгляделся в лицо парня.

Это было мое лицо.

Король побледнел, затем крикнул что-то и попытался протиснуться сквозь решетку. Застрял.

Парочка молодых людей встрепенулась, испуганная громким криком и диким видом солидного мужчины в костюме, тянущего к ним руки сквозь калитку. Они встали и пошли прочь, оставляя короля одного в осенних сумерках.

Я стоял в полутемной комнате и смотрел на обнаженную, стоящую передо мной на коленях Анастасию. Она была так прекрасна. Как хорошо! «Совесть… — думал я. — Совесть… Что такое совесть? Она лишь усиливает страсть, как приправа усиливает вкус блюда. Что держит меня сейчас? Ничего. Так говорят нам… Мы одно. Личность — это иллюзия. С рождения нас сажают на цепь. Любить — нельзя. Ненавидеть — нельзя. Золотая середина».

Я стоял и плакал возле засохшего дерева. Слезы мои оросили безжизненные корни, и те зацвели. Засохшее дерево покрылось листвой и укрыло меня от палящего солнца.

Я, пожалуй, все-таки больше публицист, нежели писатель, — словно извиняясь, сказал человек, похожий на Льва Толстого. — Только публицисты с такой охотой излагают свое мнение по разным вопросам.

— Да бросьте вы, граф, — печально возразил ему Роман. — Хватит врать.

— О, — сказал Петр, — я и не подозревал, что на свете еще осталось что-то такое, что способно удивить меня. Петр взял погремушку и засунул ее в рот. К кроватке подошла мама и ласково погладила Петра по головке.

Иван все хотел поймать себе Жириновского

Король выхватил меч и стал яростно отмахиваться от тварей.

Твари кидались на короля по одной. Это было очень странно, учитывая их кажущуюся неразумность.

И вот одна из тварей добралась до короля и вонзила свои вонючие зубы в королевскую плоть.

Сначала ничего особенного не происходило, просто все твари разом исчезли. Король остался один в комнате с зеркальными стенами. Но что-то было не так.

Король подошел к ярко-зеленому дереву и попытался вытереть руки о его листву. Но, о ужас, руки короля прошли сквозь листву дерева.

Глянув в зеркальную стену за деревом, король обнаружил, что дерево просвечивает сквозь его тело. Король отпрянул от дерева и снова оглядел его. «Странное дерево», — подумал король.

Что-то было не так.

Свет, шедший из окон, падал на дерево сбоку. Однако тень от дерева… Она была густая и черная и лежала под деревом так, как будто невидимый фонарь освещал его точно сверху.

Король сглотнул, и его лоб покрылся липким потом.

Медленно король подошел к дереву и поднял голову. Нет, над деревом не было никакой спрятанной лампы. Король опустился на колени и провел пальцем по странной тени.

Тень была нарисована черной краской на зеленой траве

Одна старушка любила смотреться в зеркало больше чем следовало. Сколько следовало, она не знала, но знала, что начиная с определенного возраста женщине смотреться в зеркало становится неприлично. Впрочем, с какого возраста, старушка тоже не знала.

Хотя некоторые полагают, что такой старушки быть никак не могло, так что оставим сей предмет…

Один дедушка прожил всю свою жизнь так и не узнав, что означает слово «микроб». При этом он регулярно пользовался этим словом, чтобы запугивать сначала себя, потом своего сына, а потом своих внуков.

— Мой руки, паршивец ты эдакий, — говорил дедушка всем вышеперечисленным, и они мыли, что, несомненно, уберегло их от многих неприятностей.

Вот так и все мы получаем пользу от предметов, чья сущность для нас не более чем пустой звук…

Некто вышел на улицу и подумал, что идет дождь. Достав зонтик и испытав удовлетворение от собственной защищенности, он с удивлением обнаружил, что никакого дождя нет. Осознав истину, он не испытал ничего, кроме радости от того, что можно убрать зонт.

Я сидел на полу и притворялся грибом. Мне никто не верил, но я тешил себя надеждой, что это связано исключительно с моей неопытностью.

Я не знал, что это за фильм, и, посмотрев его, пожалел о том, что отдал деньги за эдакую дрянь. Но было поздно.

Некая девушка уехала во Фрязино, да так и не вернулась оттуда.

Анна любила не спать по ночам,

Анна гуляла по желтым лучам,

Анна взирала на все изнутри,

И говорила: «Огнем все гори».

Как-то раз Змей Горыныч решил поесть земляники.

Один заведующий чрезвычайно пекся о судьбах российской науки. Пекся, пекся… И спекся.

Сначала ко мне подошел дедушка-буддист из Наро-Фоминска (он приезжал к дочери, которая вышла замуж за молдаванина в Москве), и я отвел его на кольцевую. Дедушка сказал, что отблагодарит, но не сказал как.

Сразу после этого ко мне подошла женщина с неплохой фигурой и лицом, как у старухи, но без морщин (я сразу заподозрил, что это происки Дона Хуана) и стала просить сто рублей. Я спросил зачем, но не смог разобрать почти ни слова из того, что она говорила. Я озадаченно посмотрел ей в глаза, и она отошла прочь.

Семидесятые годы. Второй секретарь обкома (а может, и горкома) ВЛКСМ города N, еврей, захотел уехать в Израиль. Несмотря на то что он был женат и имел ребенка, уехать он хотел один. Но те, кто надо, его не пустили. Сказали, отдавай алименты и деньги за образование. Тогда секретарь пошел торговать наркотиками, и его посадили.

Ну какая уж тут мораль?!…

Атеист без чувства юмора ничем не отличается от священника.

Священник с чувством юмора ничем не хуже атеиста.

Меня обвинили в потере свежести, но разве кто-нибудь ее сберег?

Звери кончились

Часы тихонько позвякивали каждые пятнадцать минут. Король морщился, когда слышал это позвякивание. Мы сидели с ним на кухне и попивали чай.

Я встал, чтобы взять с полки еще шоколадных конфет. Разбитое стекло похрустывало под каблуками моих кирзовых сапог. Когда я вернулся за стол, король как раз заканчивал выкладывать на скатерти слово «вечность». Из печенья.

Я знал, что через пять минут в дверь позвонит Аня.

Когда Роман постучался во ВГИК третий раз, охранник почувствовал легкое беспокойство. И не зря.

Девчонка была хорошая и очень похожая на куклу. Большие глазищи, длинные волосы. Загляденье. Мокроволос облизнулся и схватил девчонку.

Жили-были два Шемшура. Большой Шемшур и Маленький Шемшур.

Король ехал в электричке и скучал. На противоположной лавке лежал давно немытый и оттого гордый в своем одиночестве мужчина.

Я сел рядом с королем и достал термос с кофе.

— Что, Ваше Величество, тяпнем кофейку? — предложил я скучающему королю.

Король повел носом в сторону открытого термоса, и лицо его оживилось. «А что, — подумал про себя король. — Кофе — это хорошо, что бы там ни говорили трусливые доктора».

Он протянул свою лапищу и осторожно обхватил пластиковый стаканчик, который я предусмотрительно захватил сегодня с собой.

Пар поднимался над густой ароматной жижей, и морозное летнее утро отступало прочь. Лежащий на соседней лавке бомжара принял вертикальное положение и взял свой стаканчик.

— Знаете, парни, — прогнусавил бродяга, — когда-то про меня хотели снять фильм.

Мы с королем улыбнулись.

Русские

Один русский уехал из России в США, но дольше 17 лет там не протянул и вернулся.

Аня счастливо улыбалась.

Я бы мог спеть тебе песню, но ты любишь рэп — у нас очень разные культурные предпочтения. Я бы мог нарисовать тебе картину, но ты не любишь абстрактную живопись и подумаешь, что я просто не умею рисовать. Я бы мог улыбнуться тебе, но ты больше любишь целеустремленных и серьезных парней, которые способны ходить по трупам. Я вообще не понимаю, что у нас с тобой может быть общего, моя фея.

Во время второй мировой войны на ВДНХ располагался секретный полигон. На нем испытывали добытые из скрытой кремлевской библиотеки боевые заклинания древних славян. У американцев к тому времени уже была в ходу магия индейцев тольтеков, а некоторые ведь до сих пор наивно полагают, что на Хиросиму сбросили атомную бомбу.

Бывало, Юле казалось, что ее не любят. Она бывала очень рада, когда оказывалось, что это не так.

Кто такая барбара? Барбара не спит ночью. Она ходит по московским подъездам и скребется возле мусоропроводов. Некоторое время назад стало модным устанавливать домофоны, и барбаре стало очень трудно ночью проникать в дом. Ей приходится с вечера проникать в подъезд с кем-нибудь из жильцов.

Миша сидел и грыз германские галеты. Пиво осточертело ему на третью неделю, сами немцы — на четвертую. Когда мимо проносился научный руководитель, Миша плевал ему вдогонку.

Я сидел и бычил до тех пор, пока не перебычил всех своих друзей и просто знакомых. Так один и сижу…

Ах, как порой противно проглотить нечаянную муху. Пусть даже и вечером.

Король выхватил меч и попытался пронзить меня. Когда лезвие прошло сквозь мое сердце, я взглянул королю в глаза.

— Вы знаете, Ваше Величество, иногда мне кажется, что мы поменялись с вами местами в гораздо большей степени, чем это может показаться на первый взгляд. Все эти штучки с невидимостью и нереальностью — это пустяки. Мы с вами поменялись взглядами на мир… И даже больше. Мы поменялись мироощущением.

Король устало отпустил меч, и тот так и остался у меня в груди.

— Пойдем, что ли, кофе попьем, — устало сказал король.

Раздался стук в дверь, и в квартиру вошла Аня. Мы сели пить кофе на разгромленной кухне. Только тихий перестук ходиков напоминал о былом уюте.

— Так что же нам делать с войнами, — спросила вдруг Аня короля.

— А почему ты меня спрашиваешь? Ты теперь вот его спрашивай, он у нас теперь елы-палы…

Аня глянула в мою сторону и почему-то покраснела.

— Знаете, Ваше Величество, — тихонько проговорила она. — Я теперь не очень-то верю в то, что он настоящий. Я вот к психологу на днях ходила… Вот…

Я поперхнулся кофе и забрызгал Анину белую блузку. Король расхохотался.

Старик, похожий на Далай-ламу, стоял за трибуной и читал лекцию студентам МИФИ. Когда пришло время задавать вопросы, с заднего ряда поднялся человек, похожий на Колю Шогорова.

— Скажи, чувак, как нам преодолеть собственное несовершенство и жрущий наши мозги попс?

Старик закряхтел.

— Я думаю, Коля, — сказал старик на чистейшем русском языке, хотя Коля не представился, — для большей части людей будет вполне достаточно преодолеть только собственное несовершенство.

Я запустил в человека, похожего на Далай-ламу, бумажным самолетиком…

Я положил руки Ане на грудь и начал отвечать.

— Нам никогда не удастся полностью искоренить войны. Но это не так уж важно. На самом деле нам этого не надо. Все, что нам нужно, — это научить людей уходить из тех мест, где идет война, без сожаления и ощущения, что их жизнь кончена. Понимаешь, Аня? Насилие порождает только насилие. Но это крайний случай, а мы должны избегать крайностей. Причиной войн ВСЕГДА является чья-то жадность. Если насытить жадность, война пропадет. Ни одна вещь не стоит человеческой жизни, и ни одна идея не стоит того, чтобы защищать ее. Защищать надо людей, а не идеи.

— Я не понимаю, — сказала Аня. — В мире полно злодеев, что же, бегать от них?

— Да, — сказал я, — зло не способно к самовоспроизводству. Это как сквош. Для того чтобы играть, нужна стенка. Убери стенку — никакого сквоша не будет.

— Это звучит как трусость.

— Называй как хочешь.

Я стал нежно массировать Ане соски.

— У меня когда-то был пес. Он был очень злой, но я нашел, где скрывается его злость. Я стал гладить это место на спине, и он стал значительно добрее. У людей тоже есть место, где скрывается их злость. Если найдется тот, кто помассирует им это место, будет массировать его достаточно долго… То люди станут добрее. Но массировать во время войны нельзя. Кстати, у большинства женщин злость скрывается в сосках. поэтому, чтобы женщина была доброй, нужно массировать ей соски.

Аня застонала.

Искандер сказал: «Если тебе все время нужен повод, носи его с собой».

Жила-была одна сексапильная и кокетливая сова. Ночью она летала над лесом и кричала неприятные вещи. Но никто на нее не обижался, потому что каждый зверь в лесу думал, что для совы он — особенный и что сова ругается от того, что страдает от любви к нему.

Может, кто-то из них и был прав.

Один Осипов сказал одной Глафире ученым голосом: «Ммм… В этой коробочке лежит нечто. Миллион людей, которые открывали эту коробочку раньше, говорили, что в ней лежит синий шарик. Однако, Глаша… Тебе ведь больше по душе зеленые кубики. Так что ты можешь спокойно жить дальше и полагать, что в этой коробочке зеленый кубик. Все, что тебе нужно, — никогда не открывать ее. Кстати, с тебя пять рублей за красивую коробочку»…

«Ну что ж, — подумал Моисей, — людям я не нравлюсь, это теперь понятно. Что поделать? Так ли я хочу нравиться этим людям? Может, мне надо просто найти себе новых? Или самому измениться… Тут, мне кажется, вопрос в том, насколько ЛЮДИ нравятся мне самому».

Тут кто-то проходящий мимо и умеющий слышать мысли других шепнул Моисею на ухо:

— Дурачок.

Король сидел на кухне и смотрел на часы.