Тетрадь с гоблинами

Дмитрий Перцов, 2022

Шорт-лист конкурса "Битва жанров" в номинации "Городское фэнтези". В центре города, где живет Дима Каноничкин, начинает светиться главное чудо света – гигантский Шар. За эпохальным событием наблюдает весь мир. Но как это касается самого Димы, простого выпускника, да еще и двоечника?.. Он начинает понимать, что все его чувства и эмоции трансформируются в магию. А чувств у него, подростка-то, ого-го! Но главное – Каноничкин вместе с друзьями находит в заброшенной лечебнице загадочную тетрадь с изображением десяти гоблинов. Каждый из них обладает своим талантом и своим способом общения с Димой. Герою предстоит узнать, какую цель преследуют гоблины, кто автор тетради, какие тайны скрывает мифическое прошлое его страны, раскрыть в себе магический потенциал и при всем при этом не остаться на второй год! Дел, короче говоря, невпроворот.

Глава 10. Время нефантастических разборок

С просторов интернета:

Своим названием Башня обязана орвандскому философу Шону Клуено, который навещал ее весь 1859 год каждые три дня, пока не умер во сне. Засыпая, он говорил своей жене: “Печаль окутывает меня в этой башне, дорогая. И если наступит вечная ночь — прошу, не буди меня, не буди меня, моя дорогая”.

Сеня — типичный представитель вида «девятиклассник обыкновенный»: у него растут усики и у него всегда проблемы А неурядицы, в которые он попадает, приходится утрясать мне. Мы познакомились, когда трудовик Иннокеша собрался навешать ему подзатыльников, а я, проходя мимо, сказал: “Большая сила влечет большую ответственность”^[21]. Подзатыльников Сеня все равно получил, но дружба завязалась.

— Что-то мне поплохело, — сказал Рома. — Я, наверное, пойду домой.

Рома и правда выглядел бледным. А учитывая, что бледность — и так его любимый цвет кожи, сейчас он и вовсе напоминал снежок.

— Давай. Хотя еще пара кулаков нам бы не помешала.

Рома посмотрел на меня стеклянным взглядом:

— Каких кулаков?

— Да забей… Иди отдыхай. И выздоравливай.

— Полноценного выздоровления все равно быть не может, — он тяжело вздохнул. — Мы все больны.

* * *

Я выбежал во двор. Вперед — мимо беседок в курилку. Знал ли я, что делать? Нет. Драться с девятиклассниками — дело нестатусное. Ударю в грязь лицом — вся школа будет знать, засмеют. Может, не ходить никуда? В конце концов, я не благотворитель, чтобы вступаться за человека, который пишет “помоги” через “а”.

Я двинулся маршрутом школьников-декадентов и оказался в заплеванном уголке, у закрытого киоска неподалеку от Башни печали, где каждый шестиклассник пробует свою первую сигаретку. Сеня стоял у стены с опущенной головой.

— Дима, привет! — Сказал он уныло. Под глазом красовался внушительный фингал.

— Привет. Я опоздал?

— Что? А, нет… — Он прикоснулся к глазу. — Это… Это батя. Пьяный вчера пришел… А я под руку попал.

— И в который раз это произошло?

— Думаешь, я считаю? Он меня как в четыре года первый раз долбанул, так с тех пор и… — Сеня легонько стукнул по кирпичу. — Разрядка у него такая.

— И никто ничего не делает?

Этот вопрос я задавал сотню раз. И каждый раз надеялся, что кто-то что-то сделал. Органы опеки, соседи, полиция в конце концов. Но — нет… Матери у Сени не было, и защитить его было некому.

— Тут ничего не сделаешь.

— Ладно. Сейчас-то что происходит?

— Меня бить собрались…

— Кто?

Сеня кивнул в сторону компашки быдловатых девятиклассников, чей смех походил на вопли суслика, а лица — на брусчатку в Карнавальном районе. Я услышал фразу, типа: “защитничек пришел” и прокуренное кряхтение.

— А ты почему один?

— Почему один? С тобой вот.

— А одноклассники?

Когда я это спросил, к нам, как по заказу, подошли трое щупликов, типичных любителей “Стартрека”. Полная противоположность всем, кого можно называть бойцами. На правой руке у одного из них красовался гипс.

— Вот и подмога, — сказал Сеня.

— Впечатляет, — ответил я.

Курилка напоминала бал чертей: второгодники и прогульщики, двоечники и амёбы, лучезарные дебилы и я. Они галдели, гоготали и жаждали основательной разборки.

— А почему ничего не происходит? — спросил я. — Кто-то должен щелкнуть хлопушкой, как на съемках?

— Ждем главного.

— Главного?

— Да там…

— Сеня, я не пойму: ты с кем опять не поладил? Почему разборка в пятый раз за четверть? Тебе отца мало?

Я тут же пожалел, что это сказал, но Сеня пропустил мою реплику (а заодно — и вопросы) мимо ушей.

— Главный старше меня. Иначе б я тебя не позвал.

— Позвал бы.

— Да, позвал бы. И спасибо, что пришел.

— Пожалуйста.

“Главный” явился, как по звонку. Широкоплечий детина в грязных ботинках, с сигаретой в зубах и развязной походкой. Он по-барски обошел территорию, толкнул плечом девятиклассника и обратился к подельникам:

— Кто тут Сеня, ёмана?

Один из пятерых гопников указал на Сеню, и “Главный” повернулся к нам:

— Ну че, ссыкло?

— Вась, хватит… — тихо сказал Сеня. — Я ничего не сделал…

— В смысле, блин, не сделал?

— А что он сделал? — спросил я.

Вася, окинув меня взглядом, прошипел:

— А тебе зачем? Ты кто такой вообще?

— Хочу знать, что тебе от него надо.

“Главный”, похоже, счел мое желание справедливым, потому что перед смертной казнью всегда зачитывается обвинение, и обратился к группе поддержки:

— Расскажите, что этот кусок дебила сделал.

— Ну… Это… Со Светой гулял…

“Главный” разъярился, будто услышал новость:

— Офигел?!

— Стоп-стоп. — Я старался сохранять конфликт на уровне диалога. — Сеня, с кем ты гулял?

— Я не…

“Главный” не дал ему ответить. Он подошел ко мне почти вплотную:

— Ты мне скажи, вот чё ты лезешь?

От него воняло не только сигаретами и тупизной, а в принципе воняло. До меня дошло, что речь идет о той самой Свете из Лечебницы, у которой я брал плед. Получается, я соучастник.

«Главный» меня провоцировал:

— Может, ты пойдешь домой, а? К мамке своей?

Оттолкнуть злодея — значило завязать драку, а мы с Сеней и его перебинтованным дружком не в выигрышном положении. Замешкаться — значит потерять лицо. Поэтому, глядя в глаза противнику, я сказал:

— Просто так. Тебе чего надо?

Я не настолько, конечно, смелый, как может показаться (вам ведь показалось?). Да и дрался всего дважды. В детстве. С вымышленным соперником.

Главный призадумался и кивнул сошкам. Трое схватили Сеню и попытались оттащить от меня. Двое оставшихся загородили главного. Я успел взять Сеню за шиворот.

— Отвалите!

Началась потасовка. Дружки Сени убежали. Остальная школота наблюдала с интересом и не вмешивалась. Мы перетягивали Сеню туда-сюда, как куклу. Главный бездействовал. Потом он вальяжно дал Сене затрещину, и со стороны зевак послышался гул одобрения.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

21

Цитата из “Человека-паука”.