Птичий язык. Стиходелии 2002–2019

Дмитрий Гольденберг

Нельзя войти в одну и ту же реку дважды, гласит некая мудрость. Однако, в поток сознания (или бессознательного) входить можно раз за разом, и тащить из этой мутной водицы рыбку своим дырявым неводом. А результаты, вот они! Эта книга содержит «Птичий язык» и «Мир наизнанку», фактически две книги, следующие за «Иероглифом» и «Антипоэзией», изданными ранее единой книгой «Антипоэзия». Книга содержит нецензурную брань.

Любовь и Ангелы. Часть II

Чёрная синь, жёлтая сыпь, кожа пергаментная.

Небо — бесконечно, как его высочество одиночество без имени-отчества.

Геометрия — перманенто-тюремная; музыка — соответственно — камерная.

Седой старик в углу, сидя в луже мочи, бормочет пророчества.

Дали по морде в Латинском квартале, огрёбши, уносишь домой ноги.

Старая шлюха в моей пропитавшейся потом постели ломает комедию недотроги.

Вселенский клитор заплакал звёздами, главы держав обменялись коммюнике и пёздами.

Евнух любуется страусиными яйцами, словно кукушка — гнёздами.

Чистая блажь, грязные трусы в чемодане коммивояжёра.

Сопливый мальчишка пытается разбудить мёртвое либидо дядь Жоры: дядь Жора, а, дядь Жора, ну, дядь Жора!

Хрен не слаще редьки, горек яд, струящийся в глотки голых голодных наяд.

Ну, а то, что мне сегодня светит оттрахать в задницу ангела, это навряд.