Птичий язык. Стиходелии 2002–2019

Дмитрий Гольденберг

Нельзя войти в одну и ту же реку дважды, гласит некая мудрость. Однако, в поток сознания (или бессознательного) входить можно раз за разом, и тащить из этой мутной водицы рыбку своим дырявым неводом. А результаты, вот они! Эта книга содержит «Птичий язык» и «Мир наизнанку», фактически две книги, следующие за «Иероглифом» и «Антипоэзией», изданными ранее единой книгой «Антипоэзия». Книга содержит нецензурную брань.

Абиссинское танго

Пистолет-пулемёт поплёвывает пулями в парадонтозное пространство.

Серпантин дорог извинительно рассыпается перед местоблюстительским ли́мо.

Девочка Маша, цыкая сквозь нехватку зуба, наблюдает за тенью по имени Иерони́мо.

Левая рука деда Василия ревнует к правой руке, укоряя за блядство.

Сиамские близнецы братья Гогошины, изобретшие двойственность духа,

Накладывают отпечаток на подрастающее поколение деревьев и трав.

Органы стука внимательно прислушиваются к сообщениям органов слуха,

После танцуют с арестованным танго и жарко шепчут на ухо «Let’s make love».

Диск-жокей готовит историю Вселенной, посыпая солью дорожку иглы.

С пластинкой разделавшись, кидает в чёрный квадрат Малевича.

«Вот он весь я, суть есмь Андрей Иваныч, сын Ивана Андреича», —

Татуирует Андрей Иваныч китайскими иероглифами на коже своей мускулистой икры.

Лики двужопых чудовищ обступают Чапаева со всех мыслимых сторон.

Поэт Лизоблюдов выковыривает червя из глазного яблока мёртвого матадора.

Смазливый мальчик выходит из метафизического состояния Лаокоон

И загибает салазки обладателю в свете луны флюоресцирующего луидора.