Миры

Диана Борисовна Кудинова, 2019

Брат и сестра однажды ныряют в озеро и попадают в другой мир, не похожий на наш. Им придётся пройти через половину незнакомой страны, разгадать загадки, выбираться из опасных приключений. Новые знакомые могут предать. Зато тот, кто казался опасным врагом, может стать настоящим другом. Особая энергия пронизывает всё вокруг. Им встречается магия, но больше всего удивлять будут люди. Рядом с ними будет проводник – женщина, которая захочет изменить свою жизнь, искупить своё прошлое. Чего бы это ни стоило.

Глава 5.

Разделение

Утром пленников развязали и дали размять кости. Катя гуляла вместе с овцами и сама себя чувствовала овцой, за ней строго наблюдало человека три. Она понимала, что сбежать почти невозможно. К тому же девочка просто не знала, куда бежать. Дом был так далеко. В другом мире…

В это время Олег общался с людьми. И пока его сестра дулась на всех, он старался узнать побольше обо всём — историю, культуру, обычаи этого мира. Разговорить удавалось не каждого, но некоторые были даже рады беседе.

–Сейчас уже не те времена, что раньше, — жаловался старик в ярко-синем балахоне, который полдня читал заклинания и всем изрядно надоел. — Вот в наше время всё было строже. Таких разбойников вешали без разбору. Было спокойно, — старый жрец теребил свою бороду грустно вздыхал. — Таким, как я, все оказывали почёт и уважение. Все сидели в своих деревнях и не высовывались. А сейчас даже детей готовы продать за пару звонких монет. Все продажные.

–Не ври, — сказала Эндра. — То, что мы — твари, не означает, что все такие. И что раньше было лучше. Просто люди любят деньги, а кто-то любит их особенно.

–У вас, наверное, всё по-другому? — спросил жрец Олега с надеждой, но парень вздохнул и развёл руками.

–У нас деньги тоже любят.

–Я мог бы жить в хорошем доме и завести детей, — мечтательно продолжал жрец. — Но сейчас в деревнях предлагают такие крохи. А в городах всё давно поделили. Я вынужден был связаться с бандитами.

«Прям как профессор в девяностые годы», — подумал Олег и грустно усмехнулся.

–Вы его слушайте больше, — протянула Эндра. — Просто наш уважаемый жрец ценит золотишко.

–Ну, не без этого.

–Золото даёт свободу и власть, — женщина сладко потянулась, как кошка. — Как его не любить…

Здесь был определённый график жизни. Дни были похожи друг на друга. Утром бандиты просыпались и били друг друга. Это называлось тренировкой. Иногда бегали кругами, занимались стрельбой. Главарь и несколько его людей обсуждали планы. Днём мужчины уходили, охотились или отдыхали. А по вечерам разжигали костёр, рассказывали какие-то истории, глядя на огонь.

Они любили напиток, напоминающий ром, порой злоупотребляли им и даже угощали пленных. Иногда уходили в разбойное нападение. Спать приходилось на земле или на тонком матрасе, который сворачивали и убирали по утру.

Теперь уже пленникам выделили свою палатку, но связывали руки и неустанно следили. Всю вторую ночь Катя не могла уснуть, она ворочалась, будила брата и ныла ему в ухо, но потом привыкла и в следующий раз заснула, как убитая. Хотя, конечно, ей не снилось ничего хорошего.

Рику и её сообщников заставляли работать — чистить котлы или рубить хворост. Мужчины перешли на сторону бандитов, девушка тоже хотела, но ей не дали. Как-то она сказала Эндре:

–Тут не так уж много женщин. Мы могли бы стать подругами, — девушка мило улыбалась так же, как улыбалась ребятам в тот вечер, когда угощала их в последний раз и планировала предать.

Эндра смерила её презрительным взглядом и ответила ей:

–Да неужели? Какая честь… Ты общалась с этими ребятами и подсыпала отраву в их еду. Улыбалась им и врала. Ты думаешь, я совсем глупая? Мне такие друзья не нужны.

–Но ведь ты же такая же?! — Рика задохнулась от возмущения.

Эндра не ответила ей, словно ей надоело общаться. Но Катя заметила краем глаза, что лицо этой женщины помрачнело…

Эндра была на ведущих ролях, порой давала указания. Некоторые недолюбливали её, но предпочитали не связываться. Главарь почти всегда прислушивался к её словам, она умела убедить — иногда спокойно и мягко, а иногда уверенно и безапелляционно. Поговаривали, что она как-то спасла ему жизнь.

Сам он был очень здоровым и крепким, у него не хватало парочки зубов, зато шрамов было предостаточно, и Катя боялась его до ужаса. Этот человек умел пошутить и казался почти харизматичным, но порой холодность и жестокость были заметны. И тогда все слушали его беспрекословно.

Эта банда была не единственной, существовала целая сеть. И порой другая банда могла прислать оружие, припасы или запросить помощь.

Иногда парни начинали спорить.

–Здорово мы грабанули того богатого чудака вчера? — воскликнул один из бандитов после нескольких глотков жидкости из зелёной бутылки.

Эндра не разделяла его энтузиазма. Она покачала головой и нахмурилась.

–Это какая-то шишка. Он был очень зол, когда мы обнесли его дом. Быть может, у нас проблемы.

–Ты трусишь! — ехидно заметил кто-то.

Возникла пауза, все стихли и посмотрела на неё.

–Я когда-нибудь пряталась за чужими спинами?! — женщина поднялась и посмотрела на своего обидчика в упор, её голос стал резким и обжигал своим холодом, а взгляд был высокомерным и хищным. — Разве есть хоть один повод упрекнуть меня в трусости?

–Она права, — сказал главарь. — Эндра заслужила своё право быть здесь. И даже право уйти, если захочет.

Её собеседник поёжился, наступила тишина на несколько долгих мгновений. А потом кто-то сменил тему, и люди затянули песню. Напряжение спало. Это была бы обычная болтовня, но Катя вспомнила о ней на следующий день, когда на них напали солдаты.

Ночью послышался гул, а затем чьи-то голоса и ржание лошадей. Люди просыпались, расторопно расталкивали друг друга и осторожно доставали оружие. Было ощущение, что буря приближается, охватывая это место, готовая уничтожить всё на своём пути.

Катя и Олег тоже проснулись, всеобщее волнение передавалось и им. Стало светло от разжигающихся огней.

Несколько десятков всадников и около полусотни незнакомых пеших солдат окружили лагерь с разных сторон. На теле у каждого из них были доспехи, а в руках оружие. И в какой-то момент воцарилась тишина.

Катя сразу поняла, кто из них главный. Это был рослый темноволосый мужчина лет тридцати пяти или чуть старше. Немного отросшие волосы, щетина. Он стоял во главе солдат, и было почему-то понятно, что от движения его руки может измениться ход битвы. Он не был одет дороже, чем другие парни за его спиной, лишь необычная рукоятка с позолотой выдавала в нём лидера. Зато в нём чувствовалась особая сила и спокойная звериная уверенность.

И девочка не ошиблась. Этот человек выехал вперёд и сказал.

–Не двигаться! Мы представляем закон, — у него был звучный голос с лёгкой хрипотцой. — Если вы сдадитесь — это зачтётся при вынесении приговора.

Их предводитель не старался говорить громко, но его слышали все, кто здесь был.

«Наверное, днём ему жарко в этих доспехах», — подумала Катя рассеянно. А потом стало происходить нечто жуткое.

–Мы не сдадимся так легко! — заорал кто-то из бандитов.

Солдат было больше, но не на много. Девочка поняла, что сейчас может начаться настоящая резня. Ей хотелось закрыть глаза, спрятаться, отвернуться, но она застыла и не двигалась, словно некие силы сковали её.

Олег взял её за руку, немного попятился назад. Сейчас пленники были не связаны, и это давало шанс спастись, уйти незаметно.

Люди схлестнулись как две волны, и кто-то из них стал падать на землю. Лошади шарахнулись и заржали. Зазвенело оружие. Никогда ещё в жизни Катя не видела ничего подобного, не ощущала опасность так близко. Не верилось, что всё это происходит на самом деле.

Брат потащил её куда-то в сторону, подальше от всех. Но они оба не могли оторвать взгляд от этого страшного зрелища. Им пришлось отскочить от падающей лошади — та просто рухнула на землю в шаге от них.

Время будто замедлилось, и было сложно сказать, как долго это длилось. Всюду раздавались крики, звон металла, стоны. Были раненные и, похоже, даже убитые.

Ребята побежали к солдатам, стараясь избегать драки. Катя вырвалась вперёд, ей казалось, что Олег бежит рядом, но когда она оглянулась — брата не было поблизости. Кто-то сбил его с ног.

В какой-то момент стало ясно, что бандитам не победить в этой схватке — они были менее организованы, а кто-то всё ещё спал пьяным сном. Эндра что-то крикнула своим и, прихватив увесистый сундучок и лучшего коня, умчалась вдаль.

Солдаты полностью заняли территорию, сносили палатки, связывали пленных, прижав к земле.

Разбойники рассеялись в лесах. Часть солдат преследовало их, но остальные остались — надо было контролировать пленных и помочь раненным со своей стороны.

Катя долго не могла найти брата. И только потом на мгновение заметила его в дали. Разбойники отступали вместе с ним, прижав клинок к его горлу.

Девочка пронзительно закричала и кинулась туда, к уходящим разбойникам, но кто-то резко поймал её за локоть и потащил назад.

–Куда ты спешишь?! Тебе жить надоело?

–У них мой брат! Отпустите меня или помогите!

Её держали словно в тисках. Она вырывалась, что было сил, кричала, но они не слушали её. Один из солдат резко встряхнул её за плечи.

–Успокойся. Скажи спасибо Богам за то, что осталась жива, — Катя перестала вырываться и растерянно замерла, но всё ещё немного дрожала.

Кто-то сочувственно коснулся её плеча, протянул флягу с водой. А предводитель лишь бросил на Катю внимательный взгляд и повернулся к своим людям.

–Были ещё пленники у этих людей?

–Только девочка. Больше мы не видели.

–А женщину не схватили? — спросил он.

–Я чуть было не схватил её, — ответил ему высокий худой паренёк, — но эта тварь ускользнула. Швырнула мне чем-то в глаза. Я будто ослеп на несколько мгновений.

–Это она может.

Катя встрепенулась и перебила их.

–Простите. Мне надо туда, к брату. Можно я пойду?

–Мы не знаем, где они. Сегодня и так достаточно жертв, — сказал предводитель. — Вы с ним ещё встретитесь, если судьбе так будет угодно, вот увидишь…

Олег смутно помнил, как они ушли. По началу кто-то тащил его за собой, прижав нож к его горлу, потом ему прыснули чем-то в лицо и наступила полная мгла. Очнулся он уже в какой-то палатке, голова кружилась. Людей стало заметно меньше.

Он понял, что сестры рядом нет — это было хорошо, ведь место не казалось ему безопасным. И всё же стало грустно и одиноко.

По обрывкам разговоров он понял, что бандиты разделились и часть ушла на север, часть — в соседний город, а часть была здесь на поляне возле реки, чья вода казалась бордовой из-за рассвета и маленьких плывущих лепестков. Этот цвет напомнил ему раненных людей, которых Олег видел совсем недавно.

Парню дали воду и хлеб, и никогда он ещё не ел с таким аппетитом. А потом ему стало страшно от того, что сестры не было рядом, и он всё ещё был с этими людьми. Их стало меньше, но взгляды стали острее.

Парню удалось немного поспать, а потом он печально сидел на солнцепеке всё утро и не шевелился.

День был в самом разгаре, становилось жарко.

–Что-то ты не весел, — сказал один из бандитов и протянул парню похлёбку. — На вот, поешь.

–Я не голоден, — ответил Олег и хмуро отвернулся. Ему было не по себе. Он не знал, где находится Катя. Да и не знал, где находится сам. Ощущение бессилия было хуже всего, когда ничего не можешь сделать. Хотелось кому-то врезать…

–Почему вы взяли меня с собой? — спросил парень.

–Ты можешь пригодиться.

–Вы знаете, где солдаты? Куда они пошли?

–Кто их знает…

Эндра сидела рядом. За весь день она не проронила ни слова. В её взгляде появилось что-то потерянное, пугающее. Из разговоров Олег узнал о том, что среди схваченных и убитых были те, к кому она хорошо относилась. Впервые в ней было что-то человечное.

–Ты молод, но ты можешь научиться всему здесь, — сказал главарь, подходя к Олегу. Он хромал и опирался на какую-то жердь, что-то жевал. — Ты не хочешь остаться здесь, стать одним из нас?

–Нет, — сказал парень.

Эндра очнулась от своих мыслей и твёрдо сказала:

–Мы не будем его принуждать.

Это было единственное, что она произнесла за весь день. Главарь хмыкнул и ушёл.

Солдаты устроили привал. До ближайшего крупного города было ещё далеко, а раненных оставлять было нельзя. Катя наблюдала, как люди собирают хворост, разводят костёр и обсуждают битву.

–Где мой брат? — спросила она растерянно.

–С бандитами, — ответили ей с ноткой сочувствия.

–Куда они пошли? Где они? — настойчиво спросила девочка.

–Где-то там, — один солдат махнул рукой в сторону и присвистнул.

Катя вдруг побежала в ту сторону. Но не прошло и минуты, как кто-то схватил её за руку и потащил назад.

Это был их командир, его звали Фейн. Он тяжело дышал и, похоже, злился. Ему пришлось пробежаться, чтобы догнать её.

–Я хочу туда! — закричала она. — Мне туда надо!

–Ты с ума сошла?! Ты хочешь, чтобы тебя в рабство продали? Или потеряться в лесу, быть съеденной волками?

Он до боли сжал её руку. Девочка растерянно замотала головой.

–Нет, но я не знаю, что мне делать, — ей не хотелось ныть, жаловаться, но она ничего не могла с собой поделать. — У меня здесь никого нет больше! Я вообще не отсюда. Как мне быть?

–Ты не единственная, кому трудно, не единственная, кто всё потерял, — в какой-то момент его тон стал строгим, девочка притихла. Но потом в его взгляде она увидела сожаление. Они помолчали несколько мгновений, и Фейн добавил уже чуть мягче:

–Это моя ответственность. Я должен был защитить вас обоих… Мы отвезём тебя в ближайшую деревню или город. Там тебя покормят, дадут ночлег. А потом будем думать.

Да, она безумно хотела есть, спать и умыться. Но она спрашивала себя, что дальше. Что будет потом? Как ей быть в этом чужом мире одной?

Солдаты перевязывали раненых и что-то обсуждали. Она не слушала их, словно окаменела. Не могла пошевелиться. Она не думала о хорошем. Почти не думала о плохом. В голове стояла странная пугающая пустота. Слёз не было. Ей хотелось заплакать, закричать, сделать хоть что-то. Найти брата. Вернуться к реке и попробовать снова. Возможно, сейчас получилось бы вернуться домой — к маме и папе. Но силы будто разом покинули её. Она стояла и не шевелилась, только ветер чуть трепал её волосы.

Потом солдаты куда-то пошли, и она покорно последовала за ними.

А поздно вечером был ещё один привал. Ей казалось, что она видит, как рядом играют дети. Смеются, толкаются и визжат. Им весело вместе и ничего не страшно. Иногда мальчик поднимает мяч или игрушку высоко-высоко в руках, чтобы подразнить сестру. Делает подножки. А иногда наоборот начинает поддаваться, порой он становился понимающим и добрым…

Она скучала по брату и родителям.

Когда она уснула, ей снились приятные тёплые сны. Снилась мама, такая красивая и молодая, девочка коснулась её плеча и почувствовала себя счастливой. Она поняла в какой-то момент, что это только сон. Ей было страшно пошевелиться, чтоб не спугнуть это видение. Ей хотелось сказать маме что-то хорошее, но она боялась, ведь даже тихий звук мог всё разрушить. А потом Катя всё же набралась решимости и сказала:

–Мама, держись. Не переживай за нас. С нами всё хорошо. Мы найдём способ вернуться. А если нет — просто знай, что мы выросли хорошими людьми. И ты не виновата, что мы исчезли…

Видение исчезло, растворилось в дымке. И больше не было снов.

Ночью Олег почувствовал лёгкий толчок и встрепенулся. Он хотел подняться, но кто-то его остановил одним мягким сильным движением. Это была Эндра.

–Собирайся, — сказала она тихо, но достаточно убедительно. — И не шуми. Мы уходим.

Он ещё не совсем понимал — сон это или явь. Всё было странным. Но Олег постарался собраться, растёр лицо, огляделся по сторонам.

–Куда уходим?

–Какая тебе разница? — ответила она с лёгкой ухмылкой.

С этим было трудно поспорить, он не знал мест вокруг — ни единого города.

Парень осторожно озирался, все вокруг спали. Было темно, лишь пара костров и луна освещали им путь. Тишину нарушал храп какого-то толстяка.

–Почему ты медлишь? Ты хочешь здесь остаться? — протянула Эндра недовольно.

–Нет.

–Вот и я не хочу.

Он больше не стал задавать лишних вопросов, быстро нашёл свои вещи, прихватил несколько лепёшек, флягу с водой и чей-то нож. На всякий случай.

–Тебя не понять! — заговорил Олег подозрительно. — То ты не даёшь нам уйти, то сама заставляешь сбежать.

–Женщина должна быть не предсказуемой, — ответила Эндра самодовольно.

Она уже приготовила двух лошадей и жестом указала на одну из них. Олег неохотно взобрался в седло и подозрительно поглядывал на эту женщину, пытаясь понять, чего она добивается.

Приходилось ехать сквозь лесную чащу по полной темноте. Животные шли осторожно, иногда фыркали и шевелили ушами. Олег опасался, что они понесут, но старался не подавать виду. На востоке скоро забрезжило солнце. Впрочем, он был не уверен, что в этом мире солнце встаёт именно там.

–Ты знаешь, куда мы едем? — спросил Олег.

–Да. Подальше от сюда.

–Почему мы сбежали?

–Они давно надоели мне, — её голос звучал уверенно и спокойно. Эндра вздохнула. — Тупые твари. Сейчас я уношу и свои ноги тоже.

–Ты решила уйти из банды? Правда?

Совсем недавно казалось, что её всё устраивает. Но сейчас она ехала всё глубже в лес и тащила его за собой.

–Ага.

–Но почему?

–Почему? — переспросила она и рассмеялась. А потом ответила весьма спокойно. — Те, кто мне нравился, уже мертвы или в тюрьме. Про некоторых ничего не известно. Мне здесь надоело, — Эндра помолчала несколько мгновений, достала небольшой светильник и разожгла внутри огонь. — Раньше тут было всё по-другому, мы считались элитой преступного мира, у нас была своя мораль, свои правила, особые задания, а сейчас одни головорезы и висельники. Да и я была другой…

Свет на пару мгновений вспыхнул, освещая её лицо. Олегу было любопытно и в то же время не по себе, они куда-то ехали без остановки. Порой во тьме ему мерещились волки.

–Почему ты взяла меня с собой?

–Они думали продать тебя. Не обижайся, но ты стоишь довольно мало. А я знаю людей, которые дадут мне больше.

–Ты хочешь продать меня в рабство? Так бы сразу и сказала.

Почему-то его уже ничего здесь не удивляло.

–Нет. Я не сторонник таких вещей. Но есть люди, что верят в другие миры.

Олег вздрогнул. А вот это уже удивило.

–Что ты знаешь об этом?

–Не очень много. Просто знакома кое с кем, кто пришёл в этот мир также. Почему ты остановился? Я потом расскажу тебе.

Нельзя сказать, что беседа была оживлённой в ту ночь. Парень ей не доверял, но идея остаться там нравилась ему ещё меньше. Через несколько часов, которые показались Олегу довольно долгими, путники вышли к небольшому городу и остановились в ближайшей таверне.

Здание было таким же серым и не примечательным, как и другие постройки на этой улице. В помещении толкались люди, но свободный стол нашёлся легко. Надо было поесть.

Для Олега это было блаженством — просто сесть, вытянуть ноги и глотнуть тёплый напиток, который им принесли расторопные работники заведения.

Какой-то парень подошёл к Эндре неровной походкой, положил руку ей пониже талии и подмигнул.

–Здорово, красотка! Тебе, наверное, скучно.

Она стряхнула руку и холодно ответила.

–Очень. Отойди от меня.

–Да ладно тебе. Я знаю, как скрасить вечер.

Она вздохнула, медленно повернула голову к нему.

А потом незнакомец получил пару увесистых оплеух, отлетел в сторону и сполз по стенке на пол.

–Теперь мне стало лучше.

Своим хищным недобрым взглядом она обвела зал, вытащила нож и вонзила в дубовый стол. На её руках были шрамы. Окружающие притихли, но зато больше никто не подходил.

Через пару минут на столе уже дымился аппетитный ужин. Запах опьянял и манил. Но почему-то Олег заговорил не о еде.

–Почему ты стала такой?

–Какой-такой? — её брови взметнулись вверх.

–Преступницей…

Олег вдруг понял, что ему, и правда, интересно. Сейчас в стороне от банды эта женщина была немного другой — чуть более задумчивой и спокойной.

–Не твоё дело. Ешь, давай.

Олег жевал безвкусную курицу и всё же сказал:

–Твои близкие волнуются за тебя?

Её взгляд будто прожигал его насквозь. И показалось, что она может влепить ему оплеуху.

–У меня их нет. И я не желаю продолжать этот разговор!

Катя впервые столкнулась с таким понятием, как ответственность. Раньше она считала, что стресс — это когда вызывают к доске. Или никто не даёт списать на контрольной. Или Вася не обращает внимание, смотрит на других девочек и улыбается им… Сейчас всё было по-другому, надо было взрослеть. Катя вдруг осознала, что необходимо нести ответственность за свою жизнь, никто не примет за неё решение, никто не скажет, что надо делать дальше, никто не заступится и не поможет в трудный момент. Вокруг чужие люди. Нет даже милиции, скорой помощи, аптек… Катя всегда думала, что быть взрослым — это весело, это значит всегда делать то, что хочется — сплошной праздник. Но сейчас девочка понимала, что взрослые то же самое думают про детей. Ей стало страшно, но она запретила себе паниковать. «Сильные люди ничего не боятся», — решила она.

Ей вспомнилась фраза из книжки «Птичка певчая»: «Пускай я ничего не заработала, но я узнала людей». Фраза странно успокаивала. Главная героиня старалась радоваться мелочам даже тогда, когда было совсем трудно. И Катя пыталась найти позитивные стороны во всём происходящем, хоть что-то. В этом мире она каждый день встречала новых людей, чему-то училась у них, вдохновлялась и больше узнавала себя.

Иногда ей казалось, что всё это лишь сон. А иногда наоборот. Будто это и есть реальность. Родители, школа, друзья и контрольные остались где-то там: очень и очень далеко.

Порой она скучала, но иногда просто не думала об этом.

Здесь всё было сложнее. В чужой стране приходилось думать о том, что будет завтра. Дома не ждали родители. И самого дома не было. Надо было выживать. Но с другой стороны, было что-то хорошее.

Любопытство в ней боролось с одиночеством. Она научилась ценить самые простые вещи. Тёплый хлеб, что был сразу из печки. Улыбки простых людей. Цветы и озёра. Рассветы, закаты. И, конечно, тёплую постель…

Ближе к вечеру Катя и солдаты пришли в маленький город, где добрые люди дали приют. Девочка остановилась в семье крестьян, ей выделили просторную светлую комнату, очень милую, но было заметно, что здесь не живут, а принимают гостей. На столике был оставлен букетик ярких полевых цветов. Они источали лёгкий аромат, который смешивался с запахом еды — на кухне как раз готовили обед.

Большие окна выходили на сад, можно было любоваться на закат над деревьями, мягкий свет заливал всю комнату. От этого было уютно. Катя зажмурилась от удовольствия. На пару мгновений она почувствовала себя как дома. И только усталость во всём теле возвращала её к реальности…

А после заката все собрались в одном доме у камина и что-то живо обсуждали.

Катя сидела, слушала, улыбалась, кивала, снова улыбалась, снова кивала, опять улыбалась. А потом уронила голову на руки и разревелась.

–Что случилось? — спросила хозяйка дома, но Катя не ответила, потому что не знала, что ответить и как это объяснить. А на самом деле, ей просто стало страшно. Страшно, что она никогда не станет режиссером, как мечтала, никогда не увидит Европу, не обвенчается в церкви, её дети не увидят карусели и мультфильмы по телевизору. И вообще ей совсем не хотелось когда-нибудь рожать, как та женщина в деревне… Она поняла, что никогда не увидит свою школу, своих друзей и, самое страшное — маму и папу. Не услышит их голоса, не обнимет их, не скажет им что-нибудь глупое и смешное… Она ведь не задумывалась об этом, когда они были рядом. А сейчас она была одна, брат исчез, и думать было страшно, что с ним может что-то случиться. Абсолютно не известно, где он и что с ним. Она вспомнила, как переживала год назад, когда умер её кролик, и думала: «А что будет с родителями, если они поймут, что нас нет»…

Она плакала без остановки, её не могли успокоить минут пятнадцать. Кто-то даже замахнулся, чтобы ударить её, но перехватили руку.

–Пусть поплачет.

Незнакомая женщина села рядом с ней и обняла, так они просидели довольно долго.

А потом Катя успокоилась. Быть может, слёзы закончились у неё или просто пришла усталость, она чувствовала слабость и опустошение. Ей стало почти безразлично, что будет дальше. Она умылась холодной водой, стало немного легче.

–Я извиняюсь, — сказала она. — Просто очень устала, нервы.

–Я провожу тебя, — сказала эта приятная особа. — Тебе надо поспать.

–Да, пожалуй.

Катя пошла за ней следом, улеглась в тёплую кровать. Всё-таки надежда ещё осталась в её сердце. Должны быть какие-то пути, и Катя собиралась их найти. Возможно, она лишь игрушка в руках случая, судьбы, но она больше не будет плакать. Почти не будет…

Эндра сняла комнату в таверне — простое скромное помещение с небольшим окном. Кровати — такие узкие, словно рассчитаны на детей. Но Олег был рад и этому, здесь он почувствовал умиротворение и спокойствие.

И вдруг Эндра воскликнула.

–О да!

Она разбирала вещи и застыла в этот момент.

–Что случилось? — Олег взглянул на неё удивлённо.

На губах этой женщины вдруг появилась странная улыбка, чуть безумная, но счастливая.

–Я свободна. О, Боги! Я это сделала. Мы это сделали! Это свобода! Ты чувствуешь это запах? Нам больше не надо быть там!

Она подкинула в воздух деньги, что были в её руках и они разлетелись в разные стороны словно осенние листья. Эта вспышка радости и триумфа была неожиданной и приятной.

Олег кивнул и разобрал кровать.

–Да, запах… хороший. Наверное.

–Всё-таки намного приятнее спать в кроватях, а не в лагере под открытым небом, — протянула она.

–Согласен.

С этим было сложно поспорить.

–Раньше мне казалось, что это такая романтика — засыпать и смотреть на звезды. Наблюдать за лесом и тропами… Но знал бы ты, как мне это надоело.

Эндра всё же подобрала деньги и спрятала в сумку. Олегу стало интересно послушать про жизнь бандитов и он спросил:

–Вы всё время разбивали лагерь и спали в палатках?

–Иногда жили в городе, а иногда вот так, как ты видел, — ответила она.

Ему было немного странно, что он находится сейчас в чужом городе с этой женщиной, и она болтает с ним о бандитах и звёздах, завешивает шторки, готовится ко сну.

–Это было тяжело?

–Да. Но были вещи намного хуже…

Эндра села на пол, прислонившись спиной к кровати, немного запрокинула голову назад.

–Лучше даже не вспоминать… Мне всё время казалось, что если будет много золота, то я смогу выкупить свободу и закрыть на прошлое глаза. Смогу доказать что-то другим. Забыть. А роскошь залечит раны… Но радости и спокойствия не было. Только холодная пустота…

–Пустота, — Олег вздохнул и закрыл глаза. Он понимал, что если останется в этом мире, то часть его души будет утеряна безвозвратно. Со всеми воспоминаниями — хорошими и плохими. О том, как мама готовила шарлотку, как они смотрели фильмы всей семьёй в выходные, как ходили гулять. Во всех таких воспоминаниях появилась печаль. И боль.

–Расскажи, — с любопытством улыбнулась Эндра.

Он прекрасно понимал, что не стоит ей доверять, она — преступница. Она странная. От неё надо держаться подальше. Ещё недавно ему казалось, что она выломала ему руку.

Но вокруг больше не было никого. И он сам не понял, как так вышло, что он уже через минуту сидел на полу, рядом с ней и рассказывал о своё мире, о том, как они попали сюда, как смотрели на новый для себя мир. Эндра умела слушать.

В городе наступило утро, восход окрашивал небосвод в яркие тона. Новый день входил уверенно в этот мир. Но путникам надо было хоть немного поспать.

Женщина легла в кровать и укуталась в одеяло. Её лицо было таким умиротворённым.

–Спокойной ночи, Олег.

Впервые в этом мире кто-то, кроме сестры, назвал его по имени. Такой маленький жест внимания придал ему сил.

–Я как-то не очень похож на пленника, — заметил парень. — Ни верёвок, ни цепей. Ты не думаешь, что я убегу?

Эндра неохотно открыла глаза и улыбнулась.

–Какой хитрый. И куда ты пойдёшь?

–Не знаю.

–Вот именно. Нам обоим некуда возвращаться.

Это прозвучало как-то печально.

–Некуда, — отозвался Олег эхом, чувствуя, как сжимается сердце.

–Ты привыкнешь, — Эндра миролюбиво взглянула на него.

–А ты? Привыкла?

Этот вопрос застал её врасплох. Её лицо изменилось на пару мгновений, взгляд стал пронзительным и опустошённым. Повисла тяжёлая пауза.

–Хватит болтать, пора спать.

Неподалёку от города, где находилась Катя, жила одна женщина. Её звали Сога. У неё не было детей, но ей казалось, что есть. Она в это верила и вцепилась бы в глотку всякому, кто стал бы сомневаться. Сога считала, что у неё есть сын и дочка. Сыну было лет семнадцать. Он ушёл на службу и вот-вот должен был вернуться. Каждый день женщина пекла пироги и ждала его у окна. Катя тоже садилась рядом и смотрела в окно, хотя понимала, что никакого сына нет. А дочке было лет пять или восемь. Её возраст менялся время от времени в ту или иную сторону. Сога шила ей платья и покупала игрушки. Она много рассказывала о своей воображаемой семье. Кате было грустно. Она смотрела на эту женщину и понимала, как сильно скучает по родителям. И как это печально быть одной. Девочка сама не знала, почему так много времени проводит с ней. Наверное, потому, что Сога была доброй. А ещё у неё всегда можно было вкусно покушать. Когда-то она хорошо рисовала на ткани. И, если верить слухам, каждый её рисунок был произведением искусства. Но потом она бросила это занятие. «Мне надо думать о детях», — говорила она.

Иногда Сога болтала о чём-то с Катей. А потом забывала об этом. Да, она была странной женщиной и, увы, не совсем здоровой, но вызывала симпатию и сочувствие.

Даже спустя годы Катя вспоминала о ней. «А что если у меня не будет детей, и я так же сойду с ума? Хотя с какой-то стороны это не самое плохое помешательство. Ей легче было сойти с ума, чем отказаться от надежды… Нет, я не хочу думать об этом!»

И всё-таки мысли порой сами возвращались к этой теме. «Если бы Сога жила реальной жизнью и не мечтала так, она давно бы уже смирилась. И постаралась бы что-то сделать. Ведь можно взять на воспитание сироту. Или найти другие смыслы в жизни. Продолжала бы рисовать… Что лучше: строить воздушные замки или жить реальной жизнью? Отказаться от реальности или от мечты?

Иногда Катя тоже стояла перед выбором. Ей казалось, она должна решить. Смириться с тем, что случилось, привыкнуть к этой стране, этим людям… Или сделать всё возможное, чтобы вернуться домой?

«Мы столкнулись с двумя мирами, — думала Катя порой. — Наверное, их много. И мне встретились разные люди. У каждого свой характер, своя жизнь, каждый — это новый мир. И надо постараться не просто выжить, но и построить свою жизнь так, чтоб ни о чём не жалеть»…