Лёд и Серебро

Диана Александровна Вурзель, 2023

Хэвен Лаво, после трагичной смерти старшего брата возвращается в маленький городок Стрэнджфорест, в дом ее бабушки, в котором прошло ее детство. Постепенно Хэвен начинает замечать, что сонный городок окутан мрачными тайнами, в окружающем его Лесу затаилось древнее зло, ее бабушка явно что-то от нее скрывает в тайнике в спальне, а сама Хэвен не может вспомнить ничего из своего детства, даже свою лучшую подругу Камиллу. События начинают быстро разворачиваться после загадочной смерти бабушки Хэвен. Хэвен снятся кошмары, связанные с событиями ее прошлого, во сне и наяву она видит своего погибшего брата, только вот это совсем не он… В маленьком городке происходит череда таинственных смертей, Хэвен и ее лучшей подруге угрожает смертельная опасность, и Хэвен приходится вступить в схватку с древнем Монстром, живущем в Лесу, пока… Пока она не вспоминает правду о том, кем она является на самом деле…

Часть 2. Злость Глава 19. Злость

Четыре столетия назад…

— Не могу в это поверить… Второй ребенок в семье.

Женщины, завидев его, понижают голос до еле различимого шепота.

Но его мало волнует, о чем они говорят. Он слышит такое каждый день, с того момента, как начал понимать речь, и давно привык к подобным разговорам. Он понимает их волнение. Второй такой ребенок в семье. Его старшая сестра, а теперь и он сам. Но это не было бы странным, если бы он не родился мальчиком.

"Избранным девам даны невероятные способности".

Это были последние слова его бабушки перед смертью. Тогда все в комнате, кроме него, поняли их смысл. Перед тем, как веки бабушки сомкнулись навсегда, она посмотрела на него. Из ее обесцвеченных старостью серых глаз сочилась злость. Он знал, она злилась не столько на него, сколько на его родителей, ведь они не должны были позволить ему жить. Его бабушка умерла, ни с кем не попрощавшись, выразив тем самым тихий протест, единственный, на который она была способна. Протест против его жизни. Ведь он может делать то, на что в поселении способны лишь немногие девушки.

В его груди закипает ярость. Почему это происходит с ним? Чем он это заслужил? Его вины нет в том, что он родился. В конце концов, такой жизни он не просил. Он чувствует, как сердце гулко бьется о ребра, удары посылают волны возбуждающей вибрации по телу. Он должен успокоиться. Когда он нервничает, происходит…

Откуда ни возьмись в воздухе появляется большая серая птица, она пролетает слишком низко над его головой, едва не задев крыльями его волосы. Он вздрагивает от неожиданности, а птица вместо того, чтобы взлететь выше, врезается в крышу соседского дома и, оставив на светлом дереве красный круг, плашмя падает на землю, раскинув крылья. С минуту она слабо дергается, а потом затихает. Правое крыло ее склоняется к траве, как завядший цветок. Он слышит, как затихают голоса женщин позади него и, вопреки охватившему его смятению, его губ касается ухмылка.

Такого он еще не делал.

***

— Ты в порядке? Хэвен!

Хэвен нехотя отрывает взгляд от завораживающего ее зрелища — растворяющегося белого молока в черном кофе.

— Что, мам?

— Что с тобой? Ты выглядишь не очень хорошо.

"А чувствую себя еще хуже".

Мама нетерпеливо вздыхает, и Хэвен буквально слышит в этом вздохе:"я же вижу, что ничего не в порядке, почему ты меня обманываешь?"

Не это ли называется"читать между строк"?

Тем временем Джек монотонно тыкает ложку с кашей ей в плечо, давая понять, что тоже не поддерживает ее поведения. Она нетерпеливо скидывает его руку, но потом наклоняется и целует в висок.

— Я серьезно, мам. Все в порядке. Просто немного устала, вот и все.

Мама подозрительно косится на нее из-под чашки с чаем, но ничего не говорит. Хэвен раздраженно вздыхает. На самом деле ей хуже некуда. Около трех часов назад она попрощалась с Камиллой и вернулась домой, приняла душ под показавшейся ей ледяной водой, надела свитер поверх домашней одежды (чего она не делала никогда, кроме тех случаев, когда у нее сильно повышалась температура), выпила несколько чашек кофе и два раза честно попыталась начать готовиться к тесту по истории. Надо ли объяснять, что обе попытки провалились, и, несмотря на выпитый кофе, Хэвен чувствовала себя выжатым до последней капли сока лимоном, остатки которого выбросили на горячий асфальт под колеса машин в жаркий летний день.

Мысль о том, что завтра она наверняка провалит очередной тест, не давала ей покоя, но как только Хэвен представила себя, открывающую учебник и листающую страницу за страницей, ее затошнило, а голова пошла кругом. Больше всего на свете сейчас она хотела просто спать. И это желание заснуть было намного сильнее того, что она испытывала, когда пять месяцев назад наглоталась снотворных и угодила в больницу. Сейчас ей казалось, стоит ей встать и сделать шаг, и она тотчас отключится.

С горечью Хэвен посмотрела на часы с лисой. 12:15. Да к черту все это!

— Я пойду к себе. Попробую заснуть, ладно? Мне кажется, я немного заболеваю.

— Ох, милая, мне сходить в аптеку?

— Нет, не нужно.

— Ты уверена?

— Да, мне просто нужно выспаться.

Вот что ей нужно. Выспаться. Заснуть и проснуться летом, в Нью-Йорке. Будто бы всего этого и не было. Зимы, снега, леса, смерти Клавдии, лже-Джеймса, кошмаров, пыток у психолога, развода родителей, похорон, аварии, вечеринки… Ей не стоило идти на ту вечеринку…

Она поднимается по лестнице медленно и осторожно, ступенька за ступенькой, боясь споткнуться, упасть и больше не встать. Перед дверью в свою комнату она на миг замирает, а потом разворачивается и делает несколько неуверенных шагов в другую сторону.

В комнате бабушки все еще пахнет ею. На тумбочке рядом с кроватью все еще стоят в высокой узкой вазе засохшие кувшинки. Хэвен сворачивается клубочком под теплым, пуховым одеялом, и тут ей в живот упирается что-то жесткое. Она вытаскивает черный дневник, а потом засовывает его под подушку. Сейчас ей не до проблем неизвестной девочки, у нее и своих хватает.

— Прости, — говорит Хэвен, обращаясь то ли к Клавдии, то ли к хозяйке дневника, то ли к себе самой. — Я совсем запуталась.

Камилла открывает дверь после второго стука, и тут же ее руки обвиваются вокруг его шеи.

— Спасибо, что ты так быстро.

— Вышел сразу, как ты позвонила. Как ты сейчас?

Камилла пожимает плечами и плотнее закутывается в широкий вязаный свитер Ванессы.

— Получше. Хэвен пробыла со мной всю ночь, так что мне стало намного легче.

Но через минуту, когда они вдвоем оказываются в ее комнате, Камиллу накрывает. Она начинает плакать, уткнувшись в его рубашку.

— Ты мне расскажешь, наконец, что с тобой происходит?

Голос Тайлера приятной вибрацией проходит по ее телу, и по ее спине бегут мурашки. Камилле хочется все рассказать ему, с самого начала, но что-то не дает ей сделать это. Нехотя она отстраняется.

— Прости. Я правда хочу рассказать тебе… все. Но я не могу. По крайней мере, сейчас не могу. Все не слишком просто.

В теплом полумраке она видит его улыбку. Он понимающе кивает.

— А когда с тобой было все просто?

Он прав. Просто с ней не было никогда, может, в этом и кроется причина всего происходящего? Может, с ней изначально что-то было не так, и поэтому оно хочет получить что-то именно от нее?

Камилла придвигается ближе к Тайлеру, и ее губы накрывает его. Весь мир может катиться в ад, но сейчас она не станет беспокоиться об этом.

***

Тьма вокруг густая и тягучая, как растопленный воск. Холодно. Как же здесь холодно…

- Я не хочу! — губы Хэвен шевелятся, произнося эти слова, но это всего лишь крик в пустоту. Никто ее не услышит. Если бы она контролировала свое тело, если бы она могла, она бы заплакала. Умереть вот так, когда она даже не понимает, что такое смерть, разве это справедливо? Чертенок внутри нее скулит от бессилия. Она не может умереть. Она слишком маленькая. Это неправильно! Внутри нее, от живота к горлу поднимается новое, неизвестное ей ранее чувство. Возможно, это единственное, что у нее осталось, возможно, это единственное, что теперь для нее важно.

Ее злость.