Почти родственники

Денис Драгунский, 2017

Короткие динамичные новеллы Дениса Драгунского с неожиданной развязкой, парадоксальные заметки о литературе и жизни и письма, адресованные романтичным читательницам, помогут по-другому взглянуть на собственные проблемы, переоценить свои успехи и провалы и даже построить новые жизненные планы.

заметки по логике

Контрольно-следовая полоса

А что такое измена? Чем же этот Дмитрий Дмитриевич с ней занимался два месяца? Неужели измена — это только прямой и непосредственный секс?

Конечно же нет. Особенно с точки зрения умных и тонко чувствующих людей.

Хотя есть другие люди, которые считают: да, измена — это постель. Прочее же — так, на грани дозволенного. Знаете, их тоже можно понять. Потому что граница нужна: «Вот это измена, а это — нет». Иначе придется считать, что всякий, кто глядит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с ней в сердце своем. То есть изменял своей жене (это же, в наш век равноправия полов, мы должны применить и к женщине: глядела на мужчину с разными чувствами и мыслями — изменяла).

Но тогда получается совсем смешно: если всё (любой взгляд) — уже измена, то граница начинает ездить туда-сюда — и становится нетрудно доказать обратное. Убедить себя и окружающих, что в некоторых обстоятельствах прямой непосредственный секс не является изменой.

Мы знаем, что такое абсолютно лысый человек. Тот, у которого нет ни волосинки. Но что такое абсолютно лохматый — непонятно. Ясно, что такое развратный человек. Тот, который беспорядочно занимается сексом с кем попало. Но неясно, что такое целомудренный человек. Потому что нельзя доказать, что его ни разу не посещала какая-нибудь шаловливая мыслишка.

Нет четкой грани между лысым и плешивым, плешивым и редковолосым, пышношевелюрным, заросшим до бровей. Хотя по краям все вроде понятно — лысый и волосатый. Но! Где тот волосок (десять, сто, триста волосков), выпадение которого превращает лысеющего в безоговорочно лысого?

Мужчина (или женщина) расстался(лась) со своей подругой(другом). И через год встретил(а) другую(ого). Сошелся(лась) с ней(ним). Это в порядке вещей, нормально, обычно, привычно.

Хорошо. А через полгода? Тоже вроде ничего. А через три месяца? Пусть. И через два пусть. И даже через месяц — тоже пусть. А вот назавтра? Или через полчаса?

Где граница?

В наших осуждениях и самоутешениях, вот где.

«Ей же, Господи, Царю! Даруй ми, грешному, зрети своя прегрешения и не осуждать брата…» (с) преп. Ефрем Сирин.