Девичий виноград. Женская поэзия Латвии

Коллектив авторов

Литература латышей до сих пор немного матриархальна. Как и мифология: основные персонажи латышского пантеона, отвечающие за порядок, дом, детей, урожай и даже за искусство, – это богини: Дижа, Лайма, Мара, Тикла (в противовес раздолбаю Лиго, гопнику Перкунсу и лицемеру Юмису). А декоративный «девичий» виноград – Parthenocissus quinquefolia – в Латвии встречается чаще, чем хмель…

Февральское

феврали всегда чудовищны,

как-то раз написал мне один знакомый

бессилие, упадок, тупик —

всё это в феврале

давнишний вечер, цесис, вокзал, ожидание рижского поезда

лампы в ветвях рисуют мокрые призрачные гало

слякоть, нагота, туман повсюду

февраль повсюду

я думаю об улицах детства

открытых, пустынных, чистых

я думаю о февралях детства

морозных, искристых, хрупких

обо всем этом я думаю одним июньским полднем

ах, многоцветие бытия, ах, белое золото солнца

закадровый гул моря, рдеющая нежность пляжа

и серебристая линия горизонта целует глаза

и новая садовая мебель пахнет тиком и лаком

и свежескошен газон

и под рукой кофе, ваниль, вино

всё это пронизано и пропитано светом

однако зенит по-прежнему возвращает мысли — к надиру

к трудному, печальному, невнятному, неизведанному

к изначальности, к судьбоносным стыдливым случайностям

// к февралю, мороку, мраку, тяжести, вязкости

я не хвастаюсь: прожито, хожено, сужено, ряжено

намечены маршруты средь городов и людей. четкие ясные тропы

надежные, исполненные уверенности

но рижский февраль неизменно сыр. но рижский февраль

неизменно трагичен:

исполнен ошибок, опасностей. он пробирает человека

насквозь — вплоть

до треснувших костей, хрустнувших хрящей, промозглых печенок

он сминает, прожевывает, плюет

Рута Межавилка