Почти бывшие

Дарья Кравцова (2024)

Когда очередная любовная лодка разбивается о быт, возникает множество эмоций: грусть, печаль, гнев, ненависть. Нечаевы уже 3 года не живут вместе, беспрестанно воюя друг с другом. При этом они используют любые методы борьбы. Даже детей. Что может быть страшнее обиженной женщины? Только обиженная теща!

Третий вечер

Весь день Степан провёл с сыновьями. Они складывали оригами, гуляли во дворе, сделали поделки в детский сад и даже испекли пирог с вишней. Он внимательно следил за Олегом, но не заметил признаков испуга, страха или тревоги — ребёнок был спокоен и доволен. Около пяти часов вечера Степан написал сообщение почти бывшей жене: «Вечером приведу детей». Через пять минут пришёл ответ: «Я задержусь на работе сегодня. Зайду за ними сама» Степан хмыкнул и убрал телефон в карман.

«Зайдёт она, — скривился в ухмылке Нечаев, — проверить заявится! Высматривать будет. Вся в мать”

Он постоял, посмотрел, как сыновья бегают по площадке друг за другом. Хмыкнул: “Пусть заходит! Пусть высматривает! Я ей устрою…”

— Парни, в магазин! — скомандовал он мальчишкам. Дети мгновенно оказались рядом и, спрятав маленькие ладошки в сильные руки отца, троица отправилась со двора.

Вернулись они с полными пакетами, а маленький Кирилл нес большой букет, закрывавшим его милое довольное личико. Олег прыгал вокруг брата и спрашивал: “Папа, а это мы маме подарим? Маме же, да, папа?” Степан потрепал сына по голове и промолчал. Сын не уловил его хитрого прищура и кривой ухмылки.

Пока сыновья играли в детской, шумели игрушками и кричали, Степан занимался ужином. На столе

в вазе горделиво источал аромат букет роскошных цветов. Приборы, салфетки занимали свои почетные места. Когда он делал это в последний раз? Степан уже вспомнить не мог, но когда-то точно делал. И она это знает. Скоро придет Оксана, но, возможно, тоже чуть задержится: в час-пик приехать быстро не получится.

Когда приготовления были закончены, Степан придирчиво оглядел стол, и остался доволен результатом. Теперь остается только ждать. Он прошел в гостиную, передвинул кресло к окну и сел на подлокотник и откинулся на спинку. Его взору открывался двор и единственный вход в него — ни одна из женщин не могла бы проскочить незамеченной. Кресло было очень удобным — через десять минут Степан расслабился и скрещенные на груди руки легко двигались в такт дыханию. Он вспомнил тот изнуряющий поход в магазин, когда Алла выбирала кресло: они проехали все салоны, все склады, но ей всё не нравилось.

— Здесь обивка неудачная, тут ножки некрасивые, — она находила недостатки в каждом изделии.

— Да ты за меня замуж вышла быстрее, чем это кресло выбираешь! — возмутился он, когда она фыркнула на очередное кресло.

— Я не хочу жалеть еще и о том, что кресло неподходящее выбрала! — полушутя ответила жена. — Хотя бы оно должно меня радовать!

— А я что, не радую тебя? — повел бровью Степан.

Алла сделала вид, что не услышала. Ее лицо просияло, и женщина стала быстро пробираться сквозь ряды мебели в дальний угол. Там, среди неброских диванов, она уселась в красное кресло на резных ножках и расплылась в улыбке:

— Это оно!

Степан придирчиво оглядел предмет интерьера: обычное кресло, обивка под бархат яркого алого цвета.

— Красное? У нас же ничего яркого нет, зачем нам это красное кресло?

— Вот именно, что у нас всё спокойных тонов, а это будет ярким пятном. А то от скуки уже зубы сводит…

— Так это не от того, что яркого пятна нет, а потому что радоваться кто — то не умеет….

— Конечно! — Взбеленилась Алла, — У меня же сотни поводов для радости! Один только муж чего стоит: радоваться-не перерадоваться!

— Если бы ты хоть иногда была благодарна, то и радовать бы тебя хотелось!

— Иди ты к черту, дорогой! — Алла швырнула сумку в мужа и демонстративно прошла мимо, задев его бедрами. Продавец переминалась с ноги на ногу в некотором отдалении. Степан провел руками по волосам, взъерошив их, и шумно выдохнул.

— Так вы это кресло брать будете? — внезапно прозвучавший вопрос заставил мужчину вздрогнуть и обернуться. Девушка неуверенно ломала пальцы между рядами диванов. Степан с неприязнью глянул на красную обивку, нелепые ножки.

— Будем. Оформляйте. — вздохнул он и плюхнулся на ближайший диван.

Выйдя из магазина с креслом в руках, Степан не увидел Аллу возле машины, хотя думал, что она должна его ждать именно здесь. Поставив кресло на присыпанный пушистыми снежинками асфальт, он достал телефон и набрал номер супруги. Долгие гудки начинали выводить из себя. Один дозвон завершился. Степан сразу же набрал повторно, но и в этот раз жена не брала трубку. Крепко выругавшись, мужчина набрал в третий раз.

— Чего тебе? — вынырнул недовольный голос жены из шума.

— Ты где?

— Домой поехала.

— Сама?

— Сама. Я умею пользоваться автобусом, представь себе. — И Алла сбросила вызов.

Степан стиснул зубы, по его лицу пошли красные пятна, а пальцы, сживавшие телефон, побелели. Он снова крепко выругался, умастил кресло на заднее сиденье и поехал домой. С большим трудом новая покупка прошла через входные двери. Алла стояла в коридоре, облокотившись о стену и подбоченившись.

— Что, купил всё-таки? — хмыкнула она.

Степан опустил кресло на пол и расстегнул куртку.

— Как видишь.

Алла с недовольным видом подошла к креслу и придирчиво оглядела. Провела рукой по ткани. Ворс поднялся и в месте прикосновения стал светлее.

— Ну вот, — сморщил она носик, — так и знала, что ерунду притащишь.

— Ты же сама его выбрала! — воскликнул Степан и сорвал со спинки кресла оберточный целлофан. — Это то самое кресло!

Алла равнодушно пожала плечами и направилась в гостиную. Разъярённый Степан схватил кресло и потащил его за женой, царапая резными ножками пол.

— Ты хотела это чертово кресло, ты его выбрала, а теперь оно тебе не нравится?!

Конец ознакомительного фрагмента.