Пропавшая сестра

Дайна Джеффрис, 2019

Бирма. 1930-е годы. Начинающая певица Белл Хэттон приезжает из Англии в Рангун, где получает работу своей мечты в варьете при фешенебельном отеле. Казалось бы, впереди безоблачное будущее, но жизнь преподносит девушке неприятный сюрприз. В вещах своих покойных родителей она находит вырезку из газеты 25-летней давности со статьей об исчезновении их новорожденной дочери Эльвиры. Отчаянно пытаясь выяснить судьбу сестры, о существовании которой Белл даже не подозревала, она начинает задавать вопросы, но в ответ получает противоречивую информацию и откровенные угрозы. На помощь Белл приходит американский журналист по имени Оливер. Может ли она доверять внезапно вспыхнувшему чувству к Оливеру? Что на самом деле произошло с Эльвирой? И есть ли у Белл шанс найти пропавшую сестру? Впервые на русском языке!

Глава 14

В среду Белл надела ярко-голубое хлопчатобумажное платье и невольно засмеялась, увидев Оливера в рубашке такого же цвета, подчеркивавшей синеву его глаз. Трамвай довез их до улицы, утопавшей в зелени деревьев. Вот она, Золотая Долина, где когда-то жили ее родители. По одну сторону улицы выстроились большие дома в колониальном стиле, окна которых выходили на лес с другой. Белл шла молча, стараясь поспевать за шагом Оливера. Эти особняки — символы величия и процветания — строились в конце прошлого и начале нынешнего века и были отделены друг от друга просторными садами с высокими оградами. От ворот к дому вела подъездная дорожка, и сквозь ограду Белл видела индийцев-садовников, поливавших лужайки, а также молодых служанок-китаянок, которые подметали террасы и протирали плетеную садовую мебель.

— Вы встречались с Норманом Чаббом? — вдруг спросил Оливер, наградив ее одной из своих кривых улыбок.

— Его не было на месте. — Белл покачала головой. — Я говорила со старшим инспектором Джонсоном.

— И ничего толкового он вам не сказал.

— От него я узнала, что пожар уничтожил все полицейские архивы.

— Какой своевременный пожар! — усмехнулся журналист.

— Вы не верите?

— А вы сами что думаете? — вопросом на вопрос ответил Оливер.

Они подошли к дому под номером девятнадцать.

— Мы почти у цели, — сказал Оливер. — Вы говорили, родители жили в доме двадцать три?

Белл молча кивнула. Было странно идти по улице, по которой когда-то ходили ее родители. Какую роль суждено ей сыграть в той давнишней истории? И суждено ли вообще?

Увидев бывший родительский дом, Белл застыла на месте.

— Дом выглядит покинутым, — сказала она, глядя на высокие пальмы, затенявшие фасад. — Этого я никак не ожидала.

— Попытаюсь открыть ворота, — предложил Оливер.

Вскоре обнаружилось, что ворота закрыты на ржавый висячий замок. Их красивые изогнутые створки тоже сильно заржавели.

— Может, зайдем через заднюю дверь?

— Вдруг там кто-то живет?

Оливер выпятил подбородок:

— Может, и так, но я в этом сильно сомневаюсь.

Краска на дверях и оконных рамах успела сильно облупиться, а некогда белые стены были в грязных потеках. Веранда вдоль второго этажа местами просела, деревянные ставни изрядно покосились и уже не защищали от солнца окна, покрытые слоем грязи. Казалось, уезжая отсюда, родители вообще позабыли закрыть ставни.

— Когда-то это был потрясающе красивый дом, — сказала Белл, и ее обдало волной грусти.

— Настоящий особняк. Ваши родители были состоятельными людьми.

— Вам это, конечно, не по нраву, — сказала она, прочитав выражение его глаз.

— Мне не по нраву сама колониальная система, а не отдельные люди. Мы вторгаемся в чужие страны и захватываем их, словно сам Бог наделил нас этим правом. — Оливер двинулся вдоль ржавой ограды, почти утонувшей в зелени.

— Я нашел вход, — вскоре сообщил он.

Белл не спешила идти следом. Она оказалась в безлюдном месте, с едва знакомым мужчиной, имевшим репутацию ловеласа. А она-то думала, что увидит такой же дом, как все остальные: чистый, содержащийся в безупречном порядке. Полюбуется с улицы, и все.

— Входите первым. Не возражаете?

— Ничуть.

Заброшенный дом неприятно будоражил Белл, но она все же пошла дальше и пролезла через обнаруженную Оливером дыру в заборе. Сам Оливер скрылся из виду.

— Осторожнее! — крикнул он. — Тут кусты ежевики.

Белл заметила, что он примял траву, устроив подобие прохода. Она по-прежнему не решалась входить. Устав ждать, Оливер снова выбрался наружу.

— Мне кажется… мы поступаем неправильно, — призналась она. — Как будто я собралась шпионить за прежней жизнью моих родителей.

Оливер подошел к ней и протянул руку:

— Вам решать, заходить туда или нет. Меня устроит любой ваш выбор.

Белл набрала побольше воздуха и медленно выдохнула, собираясь с мыслями.

— Ладно, идемте, — сказала она.

Оказавшись по другую сторону забора, они добрались до ступеней крыльца. Массивная входная дверь успела выгореть на солнце. Ее древесина еще не начала гнить, но отчаянно нуждалась в пропитке олифой. Поднявшись на крыльцо, Оливер постучался и подергал дверь.

Никакого ответа.

Белл вдруг обуяла кипучая энергия. Она сбежала с крыльца и устремилась по гравийной дорожке.

— Присоединяйтесь! — крикнула она Оливеру. — Я хочу осмотреть дом со всех сторон.

Он быстро ее догнал, и они вместе побежали по выщербленному гравию дорожки, огибавшей дом. По пути им встретился бывший пруд, от которого остались лишь очертания. Вместо воды там буйствовала зелень. В задней части дома Белл увидела широкую террасу, выходящую в большой сад.

— Боже милостивый! — пробормотала она, останавливаясь и глядя на заросли. — Это просто джунгли.

Оливер нашел незаколоченное окно и теперь смотрел сквозь пыльное стекло. Должно быть, и это окно было заколочено наравне со всеми, но кто-то успел оторвать доски.

— А мы здесь не первые визитеры, — сказал он.

— Что там внутри?

— Какая-то мебель.

— Вы уверены, что в доме никто не живет? — спросила Белл, подходя к окну.

Оливер вопросительно посмотрел на нее:

— Хотите, я попробую открыть одну из задних дверей?

Белл согласилась. Оливер попробовал большую дверь, находящуюся сбоку. Безуспешно. Он перешел к двери поменьше и повернул ручку. Та не поддавалась. Тогда Оливер плечом навалился на обшарпанную дверь и сильно надавил. На этот раз дверь чуть приоткрылась.

— Не заперта, — сказал он. — Просто заклинило. Думаю, я сумею ее открыть.

Белл ободряюще улыбнулась ему.

После нескольких толчков дверь пронзительно заскрипела и отворилась.

— Пойдемте. — Оливер протянул руку, однако Белл вновь обуяли сомнения. — Дом совершенно пустой. Я в этом уверен.

— Я не про возможных жильцов… сама не знаю, в чем дело. Такое ощущение, словно я подглядываю. — Она пожала плечами и виновато улыбнулась.

— Я же вам уже сказал: выбор за вами. Можем уйти. Возможно, после ваших родителей в доме жили другие люди.

— А мне что-то подсказывает, что нет, — покачала головой Белл.

Они вошли в темную комнату.

— Сейчас достану фонарик, — объявил Оливер и полез в карман.

Вспыхнувший луч высветил дальнюю стену и ряды грязных полок. Оливер последовательно освещал разные части комнаты, заставляя Белл шумно вздыхать. С люстры свисали тяжелые, густые слои паутины. Свет фонарика натыкался на углы, прячущиеся в сумраке. На шатком столе беспорядочно громоздились сломанные стулья, покрытые изрядным слоем мусора. Плитки пола почернели от густого слоя пыли и мертвых насекомых. Повсюду валялись старые газеты, разрозненная обувь и грязные пакеты. В воздухе пахло плесенью и мертвечиной.

Они обошли комнаты первого этажа, куда успела проникнуть растительность, плотно обвив оконные рамы. «Наверное, какая-то местная порода вьюнка», — подумала Белл. А может, иные растения, способные проникать сквозь самые узкие трещины в стенах. Ей не хватало воображения, чтобы представить, как этот дом выглядел в лучшие времена. С трудом верилось, что когда-то полы здесь начищали до зеркального блеска. Сейчас ей и Оливеру приходилось смотреть под ноги, дабы не провалиться или не наступить на сгнившую половицу. Вдоль стен гостиных фасадной части — просторных, с высокими потолками — стояла забытая мебель. Громоздкая, которую не очень-то подвигаешь. Неудивительно, что на нее никто не позарился. Окна в этой части дома не были заколочены. Беглый осмотр показал: все, что можно было вынести отсюда, давно вынесли. Не было ни кофейных столиков, ни ламп, ни прочих предметов интерьера. Штукатурка на стенах покрылась пятнами. Ползучие растения добрались и сюда.

Каждая комната встречала их запахом плесени и гнили, и в каждой Белл останавливалась, принюхиваясь. Ее охватила необъяснимая грусть. Поначалу, убедившись, что дом заброшен, она рассчитывала наткнуться на какие-то секреты, которые за давностью лет уже невозможно раскрыть. Однако она не почувствовала ни малейших следов напряженной обстановки, когда-то наполнявшей дом. Только стойкую меланхолию.

Оливер ушел вперед, а теперь вернулся. Его лицо светилось энтузиазмом. Он улыбался, приглаживая всклокоченные волосы. «Он мне положительно нравится», — подумала Белл, не желая верить в его репутацию ловеласа. Он был таким живым, куда более открытым и свободным, чем здешние англичане с их чувством долга, честью и правилами поведения. Может, рассказать ему об анонимной записке?

Она вновь огляделась по сторонам. Похоже, ее родители покидали дом в спешке. Может, им пришлось бежать из Рангуна? Эта мысль вызвала у нее дрожь.

— Все в порядке? — спросил Оливер.

Невзирая на беззаботность характера, в его улыбке было что-то нежное.

Они стояли в просторном холле и смотрели на парадную лестницу.

— Красное дерево, — сказал Оливер. — Жутко видеть это в подобном состоянии. Ну что, поднимемся наверх?

Белл кивнула.

Осторожно ступая, они поднялись на площадку второго этажа, шесть дверей которой вели в залитые солнцем комнаты.

— А тут получше, — улыбнулась Белл.

Стекла в первой комнате были грязными, но целыми. Здесь стояли громадная кровать без матраса и два громоздких платяных шкафа. Наверное, какая-то из комнат служила родителям спальней. Зайдя во вторую комнату, Белл увидела застекленные двери на веранду. Может, родители спали здесь? Белл взялась за ручку, и застекленная дверь со скрипом открылась. Белл вышла на веранду, старательно обходя дыры в полу. Вид отсюда открывался потрясающий. Легко было представить родителей, стоящих на этом месте и любующихся… нет, не хаотичными зарослями, а красивым, ухоженным садом.

Они вернулись в комнату. Оливер открыл дверь в стене.

— Давайте заглянем сюда, — предложил он.

Белл вошла и остановилась на пороге небольшой пустой комнаты, ведущей в ванную. Может, в этой комнате находилась детская? До сих пор она не ощущала следов присутствия матери. В этой комнате все было по-другому. Здесь материнское присутствие чувствовалось настолько сильно, что казалось, мать куда-то вышла и сейчас вернется. Здесь было нечто. Какой-то особый запах.

Оливер открыл дверцы стенного шкафа, но не нашел ничего, кроме сухих цветочных лепестков и листьев. Он раскрошил их между пальцами и бросил на пол. Вот откуда этот запах.

— Какие-то травы, — сказал он. — И вроде бы розы.

Белл подошла и тоже осмотрела внутренность стенного шкафа.

— А это что?

Внизу имелся выдвижной ящик. Белл взялась за ручку из слоновой кости. Ящик оказался запертым. Оливер достал из кармана куртки перочинный нож. Повозившись несколько минут с замком, он сумел выдвинуть ящик почти наполовину.

— Там пусто, — сказал он.

— Позвольте мне. У меня руки тоньше.

Белл нагнулась, сунула руку в ящик и почувствовала что-то мягкое. Предмет словно застрял на месте и не хотел извлекаться. Она потянула сначала осторожно, затем все энергичнее и извлекла пожелтевший детский муслиновый нагрудник. В него был завернут какой-то твердый предмет.

— Боже, какой же он старый! — пробормотала она, разглядывая пыльный нагрудник.

— А что внутри? — полюбопытствовал Оливер.

Белл осторожно развернула муслин. Увидев то, что скрывалось под тканью, она не смогла сдержать слез.