Темный Союз

Грей (2020)

Обновленная расширенная версия 2024 — новые портреты, карты и главы. Самостоятельный приквел «Цепей Фатума». Том I. Обладатель, ты нужен Владычеству! Управляй температурами — если ты калидит, возведи города — если ты террестр, напитай влагой поля или потопи вражеские корабли — если ты шидит… События затронут далекую эпоху Мэриела, когда мир полнился обладанием. Принц Варлаг и его друзья — Фер и Ниама — столкнутся со сложным испытанием их дружбы, опасностями и предательством. Готовы ли вы вместе с героями бросить вызов Темному Союзу… или предпочтете примкнуть к нему? Содержит экспрессивно-негативные высказывания.

Глава 11. Темные чувства

Варлаг, казалось, начал дышать только тогда, когда они вывалились из залы обладания.

Все не укладывалось в голове, которая, к тому же, снова закружилась. Парень ухватился за колонну, Фер сей же миг поспешил к нему, подставляя плечо.

— Я в порядке, — прошептал принц, но помощь принял, обхватив друга — сейчас ему требовалось почувствовать, что Фер осязаем, настоящий, он — тут, с ним. — Как ты?

— Ну… — Поддерживая друга, Фер (как часто делал) в некой нерешительности взмахнул свободной рукой и закусил губу.

Надо же! — наступления этого дня, как и встречи с конксуром, Варлаг так страшился, боялся, что Фера заберут… но и помыслить не мог, что все обернется чем-то подобным — глумлением, позорным унижением, спланированной расправой.

“Что мы ему сделали? За что он так с нами? Нахальный изувер!”

Однако, хоть старик Гротт их чуть не прикончил, они пока вместе. Еще есть друг у друга. И оба по-прежнему в Высьдоме.

— Правда, — Он улыбнулся обеспокоенному Феру, — все хорошо.

“Но сказанное — честно лишь отчасти. Чего уж тут хорошего? Да и Фер — вон, бедняга, сдерживается едва, чтобы не расплакаться, но не хочет меня этим тревожить. И разве могу я такое не заметить? И могу ли простить? Сука! Мерзкий, гадкий старик!”

Парни, конечно, отделались малой кровью — конксурия развеяла следы нападения калидита-зунара, но произошедшее только что пока стояло перед глазами, не отпуская. От негодования и досады всё бурлило внутри, страх и паника отхлынули, пришли иные чувства — какой-то заячий трепет перед хищником — и эту дрожь Варлаг не смог унять, как не пытался. Слабости отыскали в его броне трещины и полезли наружу, — разум предавал тело. Толстенные двери тоже не могли сокрыть просачивающуюся сквозь них угрозу, которая исходила от Гротта, его дрессированного калидита, отряда послушных и безмолвных марионеток-эльвинов.

— Варлаг, тебя колотит. — Глаза Фера широко распахнулись.

— Знаю. Потрясение сравнимое с ночью испытания, не иначе! — Он пошевелил пальцами, двигались те скованно, будто ему и не принадлежали, а когда он их вытянул, тут же сжал кулаки — не хотелось волновать Фера этим пустяком, само пройдет. — Тогда-то мы просто грохнулись без сил…

Но главное — они справились. В тот раз, как и сейчас. И теперь оба имеют представление и будут готовы к тому, что на них обрушится далее, — а ведь это неминуемо произойдет…

Очередные испытания на прочность. Жестокие, коварные, неожиданные. И разве к такому приготовишься? — каждая потуга — наивное самоутешение…

Варлаг завидел вдали ментора Катэля — тот и не собирался подходить к ним, лишь глянул безучастно и развернулся — взмах белых одежд и волос — прощай, пропал, как растаяло наваждение.

— Пойдем отсюда, — буркнул принц. Фер ментора не видел (как раз отвернулся, чтобы утереть лицо рукавом), поэтому он решил об этом не упоминать.

— Полностью поддерживаю. — Друг зыркнул на тяжелые двери, словно опасался, что оттуда выскочит Гротт и вся его рать. Собственно, не безосновательно.

— Да… Не знаю, почему мы так и торчим тут?

— Ждем извинений от старика?

— Если бы… Клиндор с неба упадет быстрее.

Оба, мрачно хмыкая (так теперь выглядел их смех), двинулись прочь — подальше от Гротта и злосчастного коридора с залой обладания. А еще от Катэля… (Фер действительно не заметил эльфа?) Но разве укроешься от ментора? — тут ему принадлежит каждая травинка и камушек: Высьдом — его игрушка, подарок от деда-Владыки, и он властен делать тут, что заблагорассудится — например, держать иноземных обладателей в клетках. С этим суматошным утром и выходками конксура во время “урока” он совершенно позабыл про Фидес…

Только про нее заводить разговор Варлаг не хотел. Не здесь, не сейчас.

— О чем призадумался? — поинтересовался Фер, он еще хлюпал носом, но вроде как успокоился.

— Да так… — Варлаг встрепенулся и озвучил несколько иную мысль, она пришла в голову сама по себе. — Считаю благом, что никто из нас не потерял сознания. Не хотелось бы опять оказаться у целителей!

Фер закивал.

— Я толком ничего и не помню после испытания, ну… — Принц решил продолжить разговор о том же. — Ты, темнота, а после я просыпаюсь в лазарете.

— И там снова я, — продолжил друг.

— И там снова ты. И как же я обрадовался!

— И я. Ты долго не приходил в себя… Что-то говорил…

— Да? Ты про это не упоминал… — Варлаг выгнул бровь и глянул на Фера. — И что я говорил?

Фер замешкался, сделал вид, что пытается принять другую позу, поудобнее обхватить плечо принца:

— Там скамья! — воскликнул он, стараясь не смотреть Варлагу в глаза, отвернулся даже. — Отдохнем немного. Давай-ка…

— Мне кажется, ты увиливаешь от ответа. Фер, сейчас не самое удачное время для утаивания чего-либо, как и для лжи. Всё имеет значение. Каждая мелочь.

— Я не лгу. И не скрываю что-то… Варлаг, ты бредил. Это просто какие-то обрывки… Бессмыслица.

— Ладно! Учитывая, что мне снились разные кошмары, я вполне мог что-то говорить в полузабытье… — Оба плюхнулись на каменную скамью, до которой ковыляли в неловком объятии и в невысказанных сомнениях.

Парни прикрыли веки — по арочным пролетам гулял приятный ветерок, приносивший дивные ароматы высьдомских садов.

— Ну хоть что-то приятное за сегодня! — выдал принц.

— Да, — согласился Фер.

Как же хорошо!

“Да уж… Радуюсь ветерку и запаху цветочков! — подумал Варлаг. — И не только этому. Нет, конечно же… Нет. Не только”.

Оставалось тешить себя, что хуже уже некуда… Если только Гротт не уготовил им лабиринт с ловушками и армией обладателей, готовых мордовать их до изнеможения. Хуриг Славный сразу запишется добровольцем. Ну а Катэль вполне даст на такое добро — тут уж и сомневаться не приходится!

Но коль и так, — это потом. Гори они в пламени… Ублюдку Ригану, правда, это отнюдь не страшно… К джархи их! — теперь-то это крылатое выражение обрело особый смысл — ему действительно хотелось, чтобы все вокруг пропали, а остались лишь они вдвоем. А если им самим махнуть в Холлуну? Ждет ли этого Катэль?

“Потом, — Но мысли лезли и лезли нахрапом — одна не лучше предыдущей, — потом, я сказал, — велел себе Варлаг. — А сейчас… Птички, цветочки, приятный погожий, почти летний денек в середине осени… Я и Фер сидим тут…”

— Что делать-то будем? — тихо спросил эльвин, разрушив приятную иллюзию. Он уже не шмыгал, но краснота вокруг глаз не спала, а на лбу появилась испарина, как у лихорадочных. — Лучше бы я вчера убежал! И ты бы последовал за мной. И, получается, тоже бы убежал. Вот!

— В этом соглашусь с тобой. Старик — просто безумец!

— Пойдем к Катэлю?

— Кстати, о Катэле… — Варлаг помрачнел и решил поведать другу про ментора: — Это он помог мне в самом конце.

— Да? Он наблюдал за этим безумством?!

— И не вмешался, чтобы остановить Гротта, хотя мог бы, — отвечал Варлаг. — Только что, когда мы вышли, я его тоже видел.

— Хм…

— И он тут же смылся… — Варлаг попытался схватить пальцами падающий сквозь проемы свет, показывая, как испарился люксор. — Толку от него? Ничем нам не поможет. Только вселяет ложные надежды, а потом и эти крохи отнимает.

— Люксоры — они такие… — Фер опустил голову.

— А еще вспомни вчерашнюю ночь: мы оба наблюдали встречу стародавних приятелей — Катэля и Гротта! — напомнил Варлаг. — Если побежим жаловаться ментору, старикан сразу об этом узнает.

— Ты прав! И спустит с нас три шкуры… С тебя. Видишь, я не особо дальновиден…

— Не в этом дело. На нас много дурного свалилось.

— И снова мы сами по себе… — пробормотал Фер и чуть громче добавил: — Если только ты не хочешь держаться от меня подальше…

— Ты это о чем? Не хочу я от тебя держаться подальше! И никогда это не изменится.

— Но ведь уже все поменялось. Я знаю, что ты меня не оставишь одного. И всегда придешь на выручку… И… будешь защищать. И до чего же сильно я хочу, чтобы ты меня спасал каждый раз… И в той же мере желаю, чтобы тебе этого не приходилось делать, — признался Фер. На собеседника он не глядел, уставившись в мозаичный пейзаж на стене, будто отчаянно пытался там найти ответ, как поступить далее. — Поэтому скрыл это от тебя и попытался сбежать один. Вот главная причина… Еще и письмо из дома… Но это глупость… Принял бы отец, да и то предполагаемый, бастрада-эскурида? Я такой жалкий…

— Фер, — только и вымолвил Варлаг. — Фер, посмотри на меня.

Тот медленно повернул голову.

— Я бы места себе не нашел, если бы с тобой что-то случилось!

— Но у меня ничего не вышло — уж к счастью или к печали… к печали, сами в этом убедились только что… И вот мы снова здесь. — Фер отвернулся, обвел взглядом коридор с древними статуями Вер, мозаиками и росписями.

— Фер, я осознаю, что ты хотел защитить меня… от себя. Но это не лучший выход — запираться, убегать, отдаляться… Ты же понимаешь, что сделаешь так только хуже?

— Понимаю. Просто иного не могу придумать, планы — не мой конёк. Я будто бы привязал тебя к себе и тащу к краю обрыва, взвалил на тебя собственные тяготы… Друг всегда поможет в беде… И ты, ничего не прося взамен, постоянно что-то делаешь для меня… А я… Что могу тебе дать? Почти ничего… И не хочу так поступать. Только не с тобой.

— Падать я не собираюсь. И как только мы приблизимся к этому твоему обрыву, сразу тебя разверну и уведу прочь.

— Ты никогда не унываешь.

— Такой уж я. И все еще с тобой. Так и останется. — Варлаг легонько толкнул его локтем.

— Поверь, это то, о чем я мечтаю. Ты мой лучший друг… И — без прикрас — самое лучшее, что со мной случилось в жизни.

— Фер, ну… ты меня смущаешь!

— Тебя-то? — Он наконец приподнял уголки губ.

— У меня тоже есть чувства.

— Да, разве забудешь твои актерские этюды по мотивам “Гнили моей души”?!

— Я бы поставил пьесу! Ты со мной?

— Такое я не могу пропустить.

— Вот и договорились!

— Пьесы, шутки, песенки… — Толику хорошего настроения будто сдуло, менялось оно у Фера почти мгновенно (и за это его Варлаг не винил). — Ни в чем нет более смысла… Особенно сейчас.

— Что ты имеешь в виду?

— Я почувствовал сегодня нечто иное, там, у старика.

— Я заметил. Твой глаз, карий который, светился лиловым… И, как мне показалось, ты на какой-то миг контролировал эскуру… и направил ее на этого опаленного пса, Ригана. Точнее, на его калидию, и та растворилась!

Фер вздохнул и покивал, подтверждая предположение Варлага:

— Да, ты прав… На какие-то мгновения я ей управлял… Но я не это имел в виду, а ощущения…

— Ты говорил, что чувствуешь нечто плохое… отпечаток страданий.

— И в этот раз тоже. Страх, ненависть, злость, даже ярость… Не калидит меня в тот миг интересовал, а Гротт… Мне хотелось подобраться к нему!

— Разумеется! Гротт, а в этом мы удостоверились сполна, тот еще подонок! К нему я любви тоже не питал, когда он над нами издевался!

— Я чувствовал ненависть не только к Гротту… но еще и к тебе.

— Ты уже нечто подобное говорил. — Варлаг выглядел на удивление спокойным, как если бы они с Фером болтали о погодных башнях. Его дрожь и слабость прошли, это не укрылось от внимания Фера, снова вернулся боевой запал. — Но это не твои чувства, а ее, эскуры. Как и мой голод — не мой. Это происки обладания.

— Я знаю. Но не когда она пробуждается… И ненависть не рождается сама по себе — у нее есть причина. Взять Гротта — у нас есть повод его ненавидеть… Но не эльвинов из Конксурата. Они нас не защитили, но и худа не сделали.

— Бездействие — тоже опасно и порой преступно. Не его ли плоды мы пожинаем вот уже целый месяц по “милости” Катэля!

— Бездействие — преступно… Да, да, тут ты прав… Из меня не такой хороший сочинитель… — продолжил Фер. — Это не совсем то… Хм, не очень удачное сравнение. Так вот, я пытаюсь сказать, что природа моей ненависти, ну, не моей, а эскуры, положим так, имеет исток… причину. И это — зависть…

— Она завидует мне? Конксурии?

— Не она, а я. Я завидую тебе. Всему, что у тебя есть. Тому, какой ты.

— Фер…

Он спрятал лицо в ладонях и оставался в таком положении несколько мгновений, а когда Варлаг положил руку ему на спину и легонько погладил, вовсю разрыдался, прижимаясь к нему.

— Прости меня… Прости. И прошу… избавь меня от этого, забери эти темные чувства. Уничтожь ее.

— Это не твоя вина. Тут вообще нет твоей вины. И если тебе станет полегче, то поплачь… Ничего такого. Просто поплачь. Все образуется и пройдет, не стоит это держать в себе… иначе, ну ты понял… И если придется терпеть Гротта, чтобы научиться обладать конксурией с каждой из ее причуд и сложностей, я это сделаю. Ради тебя…

— А-а-а, вы и есть те самые?

Принц поднял голову и встретился глазами с темноволосым эльвином в форме Конксурата. Незнакомец дружелюбно улыбался, покачивая в руках кувшинчик вина и теребя сумку на боку. Фер, размазывая слезы, отодвинулся от Варлага.

— Те самые кто? — Не думая, выпалил Варлаг. Разумеется, вся свита старика в курсе про него и Фера.

— Ну, молодой конксур и…

— Эскурид, — закончил за него Фер. — Да, верно.

— Мне очень жаль. Мастер Гротт иногда лютует, но…

— Не то слово! — проворчал Варлаг.

— Но он ничуть не чудовищен. Вот. — Эльвин протянул Феру платок с вышитым гербом — щит и меч.

— С-спасибо.

— Оставь себе. — Эльвин подмигнул.

Не чудовище. Да уж! Словам эльвина на побегушках не очень-то и верилось!

— Виллем! — Варлаг и Фер нехотя обернулись, услышав еще один незнакомый зычный голос от уже горячо знакомого калидита — во время “тренировки” он так и не проронил ни единого слова, Варлаг даже подумал — а не отрезан ли у него язык?

К ним спешил Риган — шрамы на лице при ярком свете чуть ли не светились, будто кто-то отполировал участки кожи добела — краса и уродство в одном фиале.

— Надеюсь, вы не мое будущее убийство обсуждаете? — пробасил зунар. — Без обид, работа такая, — добавил он, глянув на скуксившегося Фера. Варлаг даже уловил тень сочувствия, чего никак не ожидал — ведь во время битвы Риган вел себя безжалостно.

— Мы не злопамятные, — пошутил принц. — У нас просто плохая память. Как-то заказали убийц, а потом забыли, что помирились с целью. С кем не бывает?

— Остроумно. Я оценил. — Однако лицо зунара снова обратилось каменной маской, интонацией он слова тоже никак не подчеркнул. Калидит тут же повернулся к эльвину с кувшином: — Общий сбор, так что нам пора, Виллем.

— Ну вот! Не успели и поболтать толком! Я вообще-то иду оттуда… На кой меня туда послали?! — там уже сменили кара… Картошку там уже почистили на обед… Вот и… Все! Конец!

Варлаг и Фер едва удержались, чтобы не переглянуться, — им-то ведомо, что это за такое “оттуда” — старый склад, где спрятали клетку с Фидес!

— Что ж, и нам пора. — Варлаг встал.

— Еще увидимся! — Эльвин отвесил поклон. — Я — Виллем, кстати. И вы слышали это, конечно же! Вот я остолоп. Хех! А это у нас…

— Мы уже познакомились, — оборвал его калидит.

— О! Отлично. Я так рад! Ладно, кхм… Ну, до скорого! — Он помахал Варлагу и Феру кувшином, те покачали головами в ответ. Что-то в этом парне располагало к себе — постоянно торчать подле Гротта и сохранить разудалой норов — заслуга достойная похвал!

— Пойдем. Там вино, а не вода, я надеюсь? Старик уже прикончил тот кувшинчик… А вот и он!

— Виллем! Где вино?! — Из залы вышел громогласно орущий Гротт, а за ним следом покорные и безмолвные эльвины.

Тут же, как назло, на другой стороне коридора раздались голоса, а после появились ученики-калидиты, Ниама, конечно же, среди них. Риган бросил взор на Хурига, который баловался с калидией, создавая искры, и что-то хмыкнул себе под нос, развернулся и пошел к Гротту. Виллем засеменил за ним, выставив перед собой спасительным щитом вино.

— Пойдем-ка вон из Главной башни, тут проходной двор какой-то! — Варлаг потянул Фера за угол, в один из пролетов с широкой лестницей, ведущей наружу.

— На то она и Главная! — воскликнул Фер. — Как думаешь, к слову, мы могли бы с ними подружиться?

— С тем болтливым эльвином и сжигающим всё и вся калидитом?

— Выбирать товарищей нам особо не из кого…

— Поживем, увидим.