Вот и все, Владимир

Геннадий Анатольевич Веретельников

Друзья и все, кто говорит и думает по-русски, как вы думаете, сколько у нас осталось у всех времени? На сколько еще хватит заряда, который остался от СССР? Воспитания, знаний, умений… Сколько? Год, два, десять? Или уже завтра шансов у нас у всех, кто любит свою некогда Великую Родину, у тех, кому некуда бежать, да и незачем, и у кого нет миллионов за границей и нет там же детей и бизнеса, потому что они нам не нужны за границей в принципе…

Глава 2. Лёля

Она не понимала этого буквосочетания, но была не против, чтобы я так её называл. Только не при чужих.

Париж. Франция. Элен. Милая и любимая Элен. Как я её ни учил, так и не смог научить истинную француженку выговаривать раскатистую русскую букву «р».

Я увидел её впервые в день рождения. Ей исполнялось семь лет. Я был старше её всего на один день. Когда я смотрел на неё, меня всегда выдавали зрачки. ^[5] Они расширялись, как по команде, когда в поле моего зрения появлялась Она. Наше знакомство как раз и началось с попытки обучения Элен этой самой интересной и не знакомой для неё буквы. Ведь я, при знакомстве в классе с учителем, назвал своё имя полностью, на русский манер. Владимир, с твёрдым «р» на конце. И на первой же перемене Элен подошла ко мне и спросила, что это за имя, и что это за буква, которая так странно звучит. Это была лучшая перемена в моей жизни!

Школа. Первый класс. Первая любовь.

Нас посадили вместе, и я не мог поверить своему счастью. Я впервые в жизни был влюблен и счастлив. Но когда нас рассадили после первой четверти — я слег с такой температурой, что даже родители испугались. В больнице врачи, как ни старались, не могли мне сбить эту странную температуру. И только когда ко мне в палату пришел весь класс, и среди них я увидел ЕЁ, то температура спала сама в течение минуты. Врачи ахнули, и для них это было нечто непонятное и необъяснимое. Зато это было понятно мне. Я понял: то, что со мной происходит — не пройдет никогда!

Первая любовь. Первая драка. Первая Кровь.

В нашем классе был мальчишка, который смешил всех! Элен была от него в восторге. Иногда он срывал уроки своими, как мне казалось, глупыми шутками. Но когда он шутил — Элен не сводила с него глаз! Я впервые узнал, что такое ревность, и попросил своего папу научить меня большому количеству шуток, на что он мне ответил, что шутить научиться нельзя. Этот Дар, либо есть в крови, либо этого нет. И добавил, что во всяком случае, если тот, кто шутит обладает знаниями, то его шутки интереснее, чем у того, кто ими не обладает. Я начал искать и читать рассказы, которые считались смешными. Через месяц я уже пытался соперничать со своим оппонентом, а в конце учебного года мне даже удалось устроить шуточный бой, в котором я победил! Меня ждал сюрприз, — мой соперник на следующий же день притащил в школу две тренировочные шпаги (ему потом очень сильно перепало от его тренера по фехтованию — Элизабет) и бросил мне перчатку в лицо! Мне пришлось сражаться. Но я фехтовал впервые в жизни! А мой соперник, оказывается, занимался фехтованием с рождения! Я сражался, как лев! Но кроме всё новых и новых синяков от попаданий тупого острия шпаги о мои руки, плечи и туловище, я ничего не смог противопоставить! А за нами наблюдала половина школы и в их числе была Элен. Поэтому проиграть я не мог! Как отважный герой романа Александра Дюма, — Бюсси, я обмотал левую руку снятым с себя пиджаком, я отражал ей выпады, и пытался делать свои. Но тщетно. Наш бой прекратил директор школы тем, что когда он этот самый бой увидел, то не нашел ничего лучше, чем просто потерять сознание и этим грохотом привлечь внимание к себе. Я был весь синего цвета от синяков, но не был побеждён! Наградой мне стал первый поцелуй Элен в мою тоже синюю щеку, и мой оппонент, а сейчас друг, который мне стал, как брат, — по имени Анри… С ним нас и вызвали сначала на педагогический совет, а потом и с родителями в школу…

Вот так вот школа мне принесла и двух настоящих друзей, и безответную любовь на всю жизнь. Ну, и еще что-то банальное, вроде «жи-ши» пишется через «и». Немного философии. С моей точки зрения, современная система образования, как верно подметила и Долорес Амбридж, (есть такая умная дама на этой планете), направлена не на практическое применение знаний в жизни, а на успешную сдачу экзаменов. Вот так вот. Поэтому отучились, или отМучились (всего одна буква, а как меняет смысл), сдали и все успешно забыли. Чаще всего, навсегда. Ну или до того момента, когда вы начнете учиться в школе вместе со своими подрастающими детками. Сейчас выбрана жесткая модель управления обществом. Через оглупление граждан. Яркий пример — изменение в системе получения образования в России. Приручение детей и взрослых к получению информации из интернета и телевизора.

Когда-то Маргарет Тэтчер сказала, что те, кто читает книги, всегда будут управлять теми, кто смотрит телевизор.

Сейчас питаться всякой фигней из телевизора стало столь привычным, что люди перестали отдавать себе отчет в том, что смотрят одну фигню. А в случае с новостями, то еще и жестокую фигню. И все это видоизменяет обычных людей, делая из них моральных калек, которые, вырастая и подавая пример своим детям, делают калеками уже следующее поколение. И есть только один способ остановить все это…