Конец игры с продолжением

Галина Романова, 2021

Подполковник полиции Егор Степанов неожиданно для себя стал отцом: его случайная любовница родила девочку. Но ему не до ребенка, у Егора большие проблемы: он узнал новость о рождении дочери в аэропорту и не сел в самолет, который позже потерпел катастрофу… Теперь родственники погибших пассажиров обвиняют Степанова в том, что он каким-то образом виновен в аварии. Их вдохновляет интриган Шныров, скользкий, неприятный тип, которому помогают библиотекарь Ольга и пожилая чета Власовых. Они готовы пойти на все, чтобы уничтожить Степанова, даже на самые крайние меры… Сложно было представить, что авантюрная идея изложить на бумаге придуманную криминальную историю внезапно перерастет во что-то серьезное и станет смыслом жизни. Именно с этого начался творческий путь российской писательницы Галины Романовой. И сейчас она по праву считается подлинным знатоком чувств и отношений. В детективных мелодрамах Галины Романовой переплетаются пламенная любовь и жестокое преступление. Всё, как в жизни! Нежные чувства проверяются настоящими испытаниями, где награда – сама жизнь. Каждая история по-своему уникальна и не кажется вымыслом! И все они объединены общей темой: настоящая любовь всегда побеждает, а за преступлением непременно следует наказание. Суммарный тираж книг Галины Романовой превысил 3 миллиона экземпляров!

Глава 4

Она встала из-за стола и прошлась по кабинету, который, конечно же, мог быть чуть шире и длиннее. Но что предоставили, то предоставили. И на том спасибо. Зато у нее теперь отдельное рабочее место. За дверью! И ее она могла запереть на ключ, оставить без опасения телефон либо кошелек на столе. А так же пошушукаться без опасения быть подслушанной.

Словно услыхав ее мысли, мобильный на столе принял сообщение:

«Можешь говорить?»

«Да», — ответила она тут же.

И телефон зазвонил.

— Доброе утро, Оленька, — прожурчал в ухо приторный голос Ивана Семеновича. — Как тебе новое рабочее место?

— Удивительно! Как это у вас все… — Она запнулась, поняла, что забыла поблагодарить, и поспешно выдохнула: — Спасибо! Огромное спасибо! Не знаю, как и что я могу для вас сделать!

— Ничего не надо, дорогая моя.

Шныров настойчиво всем им «тыкал», невзирая на возраст и статус. Старикам Власовым тоже, хотя Глеб Владимирович был отставным воякой и демобилизовался, кажется, в чине полковника. Они с женой являли прекрасный пример правильной интеллигентной семьи, без вредных привычек и тайных пороков. И в возрасте были уже.

Шнырова это не останавливало. Он им настойчиво «тыкал». Было заметно, что Власовых иногда коробит его панибратство, но они терпеливо молчали, скорбно поджимая губы.

А Шныров словно и не замечал. Или считал, что за ту помощь, которую он им предоставил, может с пинка дверь в их дом открывать.

Таким он был…

Ольга поискала в памяти нужное слово из литературы и нашла, что «бесцеремонный» подходит как нельзя лучше.

— Как коллеги отнеслись к твоему новому назначению? — снова сладким жалом проник в ухо его голос. — Порадовались? Позавидовали?

— Даже не знаю, что сказать.

Ольга на минуту задумалась, пытаясь вспомнить сегодняшнее утро.

Началось оно как всегда. Все сотрудники, за исключением руководства, вошли в библиотеку, разошлись по своим рабочим местам, успев обменяться дежурными любезностями. А потом неожиданно среди столов в читальном зале появилась заведующая и собрала их всех. Объявила, что в штатном расписании их библиотеки появилась должность с новыми функциями. И назначается на нее она — Ольга Витальевна Авдеева. Послышались жидкие аплодисменты. Поздравления. И ее — опешившую от неожиданности — повели на новое рабочее место.

— Вот ваш кабинет, Ольга Витальевна, — скупо улыбаясь, проговорила заведующая библиотекой.

И добавила с намеком на ехидство:

— Надеюсь, следующее ваше назначение не сместит меня?

И ушла, плотно прикрыв за собой дверь.

Ольга огляделась.

Небольшой кабинет, совсем небольшой. Но недавно отремонтированный и обставленный по последним требованиям. Напичкан электронными гаджетами. В углу у двери с одной стороны узкий одежный шкаф, с другой — маленькое уютное кресло перед треугольным журнальным столиком, на котором чайник и набор посуды для чаепития. Аккуратный рабочий стол с компьютером и двумя мониторами. С одного велось наблюдение за всей библиотекой. Это она уже потом обнаружила и не поняла — для чего.

— Оля, ты еще здесь? — отвлек ее от мыслей Шныров.

— Да, да, извините. Задумалась, — она мелодично рассмеялась. — Если честно, до сих пор не разобралась в своих должностных обязанностях. Монитор… Тот самый, на который ведется трансляция…

— Это монитор слежения, Оля. Через него ты будешь видеть и знать все, что происходит в вашей библиотеке.

— То есть я должна следить? — севшим от изумления голосом произнесла она.

— Да. Ты должна следить за всем, что происходит. В библиотеке, — добавил он после непродолжительной паузы.

— Но зачем, боже мой?! У нас есть охрана и…

— В должностные обязанности охранников не входит то, что должна будешь делать ты. Они следят за порядком, а ты будешь следить за людьми. За некоторыми людьми. Не за всеми.

— Господи! — с ужасом выдохнула она. — Я… Я ничего не понимаю. Но точно знаю, подполковник Степанов не посещает нашу библиотеку! Он вообще не ходит в библиотеки, насколько нам с вами известно. И мало где бывает. Он не был публичным человеком раньше, а теперь вообще…

Шныров помолчал, а потом со вздохом произнес:

— Степанов тут ни при чем.

— А кто при чем? Кто, Иван Семенович?

— Все потом. Не сегодня. Инструкции получишь позже. — Шныров утробно хохотнул. — А сегодня наслаждайся новым назначением. Угости коллег в связи с этим. Тортик там купи или бутылку шампанского. На твое усмотрение.

Он коротко простился. А Ольге вдруг сделалось невыносимо страшно. Она неожиданно почувствовала себя втянутой в какую-то сложную опасную игру, условия которой были ей озвучены неправильно. С искажением.

Зачем?! Вот зачем она позволила себе эту неожиданную блажь — заделаться мстительницей? Неужели лишь затем, чтобы никто не усомнился в искренности ее скорби по погибшему отчиму, чью квартиру она унаследовала? Но это же глупость несусветная! Все знали, что она искренне любила отца, хотя он и не был ей родным. Он воспитывал ее с пеленок, называл дочкой, а она его — папой. Никто из соседей и новых знакомых в этом городе не знал о том, что они не состоят в кровном родстве.

Так зачем ей надо было лезть на баррикады? Орать и плакать на камеры, возмущаться, принимать участие в бесконечных пресс-конференциях и ток-шоу? Чтобы поверили? Чтобы заработать?

Ох…

Ольга подошла к маленькому креслу в углу и опустилась в него без сил. Дотянулась до чайной пары из белого фарфора, погладила гладкий бок чашки. Попыталась вспомнить, как и с чего все началось.

Да, поняла она минуту спустя, все начиналось с искренней скорби, горя, опустошения и страха. А уже потом переросло в странную гонку. За ними гнались любители сенсаций и рейтингов, предлагали деньги. Они поначалу уклонялись от встреч, торговались, потом соглашались.

Она вдруг одернула себя: нечего думать во множественном числе. Она должна думать только о себе. Мотивы остальных ей были неведомы.

Как только, через месяц приблизительно, интерес к катастрофе поутих и на смену этой жуткой трагедии пришли другие новости, о них забыли. О ней, снова одернула она себя.

И вот тут появился Шныров.

Он собрал их вместе. Всех, кто остался несогласным с заключением экспертной комиссии и долго отсвечивал на телеэкранах. Собрал и торжественно сообщил, что знает имя виновного. Они не просто должны, а обязаны призвать его к ответу. Если не выйдет сделать это по закону, они в обход.

Оля сейчас смутно помнила их первую встречу. Как они все вместе плакали, клялись, о чем-то долго и проникновенно говорили. Встреча была спонтанной, эмоциональной. И почти ничего не запомнилось. Разве могла она предположить, что после все зайдет так далеко?

Она рассеянно заглянула в чайник и обнаружила, что тот полон воды. И шнур от него, исчезающий под журнальным столиком, в розетке. Она щелкнула кнопкой и пошла к своему рабочему столу. В верхнем ящике было все для работы: бумага, канцелярские принадлежности. Во втором какие-то папки, брошюры, инструкции. В третьем, самом нижнем, лежала пачка чая, сахара, банка растворимого кофе, комплект чайных ложечек.

— Как предусмотрительно, — прошептала она.

Оля достала чай и пошла к чайнику, который успел вскипеть и отключиться.

Она заварила один пакетик, методично окуная его в чашку. Дождалась, когда вода окрасится, выбросила пакетик в маленькую мусорную корзинку, обнаружившуюся под столиком. Отпила глоток, задумалась.

Кого хочет выслеживать Шныров ее глазами? Кто может его заинтересовать из постоянных посетителей библиотеки? Понять самостоятельно она не могла. Это нереально. Их библиотека была одной из центральных и самых посещаемых, с богатым книжным фондом. Угадать, кто из сотен посетителей интересует лично Шнырова, не представлялось возможным. Оставалось ждать инструкций и фамилии, которую он назовет. И только тогда уже можно сделать вывод: имеет ли этот человек отношение к их общему горю или нет? Что, если Шныров, вовлекая их в сообщество, заранее знал, как потом станет их всех использовать? В своих личных целях, не имеющих никакого отношения к катастрофе.

Отказаться! Она должна отказаться! И от участия во всем этом, и от должности вместе с кабинетом и новой зарплатой.

Ольга с грохотом поставила чашку на стол. Подошла к столу и взяла в руки телефон. Шныров ответил мгновенно.

— Я не хочу больше принимать участие во всем этом, — произнесла она скороговоркой.

— Объяснись, Оленька, — опасно ласковым голосом потребовал, а не попросил Шныров.

— Я не хочу никакой мести, новой должности и обязанностей со слежкой за кем-то из ваших… — Она подумала и четко определила: — Врагов.

— Хм-м, — отозвался он со странной радостью. — Другими словами, ты хочешь соскочить? Как мелкая жалкая крыса, сбежать с корабля, который не тонет, а только-только вышел из гавани. Я правильно тебя понял?

— Приблизительно.

— И тебя совершенно не заботит тот факт, что именно ты уговаривала нашу спортсменку совершить акт возмездия? Ты предлагала ей выбрать метод и оружие, которым та решится осуществить нашу общую месть? Ты, Оля. Только ты…

Первые его слова повергли ее в шок. Новый кабинет сузился до размеров тюремной камеры-одиночки. Оля, тьфу-тьфу, никогда в такой не бывала, но, наверное, она именно такая: с провисшим над головой потолком, стенами, касающимися плеч, с таким спертым воздухом, что дышать им совершенно невозможно.

Она прикрыла глаза и, отодвинув телефон подальше, принялась глубоко дышать. Глубокий вдох, задержка дыхания и протяжный выдох. Так несколько раз. Этому ее учил отчим в детстве, когда ее настигали приступы паники. Всегда помогало. Помогло и сейчас.

— Иван Семенович, вы ведь умный человек, — медленно начала она, тщательно выговаривая каждое слово. — Вы понимаете, да, что вся наша затея не более чем игра. Саша никогда не согласится на то, на что вы ее подбиваете.

— Я?! — возмущенно взвизгнул он. — Не ты, Ольга, а я?!

— Вы, конечно. Лично я давно уже смирилась с потерей. И продолжаю жить дальше. А вы…

Она умолкла на мгновение, ожидая его дальнейших возмущений. Но Шныров подозрительно был тих.

— А вы все никак не угомонитесь. Продолжаете нагнетать. Хотя и…

Дальше следовала опасная тема. Надо быть осторожной.

— Что ты замолчала, продолжай, — потребовал Шныров.

— Хотя не секрет, что ваши отношения с женой и ее сестрой, которые погибли в катастрофе, зашли в тупик. И если бы они остались живы, то… — она снова умолкла и коротко трижды вздохнула. — То вы оказались бы на улице, Иван Семенович.

— Ух ты! — весело перебил он. — Зачет, Оля! Зачет! Я в тебе не ошибся. Ладно, давай не будем ссориться. Считай, что я не давал тебе никаких поручений. Просто работай в новой должности, и все. Хорошо работай.

— И я больше не стану принимать участие в ваших собраниях, — поспешила добавить она. — Учтите это.

— Учел, Оля, учел…

Шныров простился вполне дружелюбно. Еще раз посоветовал угостить коллег в связи с новым назначением и напросился на прогулку, клятвенно заверив, что прежней темы не поднимет ни словом. Встреча будет просто дружеской, не более.

— Я привык к вам ко всем, — пояснил он со вздохом и отключился.

Оля долго стояла с телефоном в руках и все думала.

Не верить ему она не могла. Он ни разу за минувший год их не обманул. Всегда был честен, предельно, прямолинейно честен. С Сашей да, была другая история. К ней он применял не вполне чистоплотные методы. Но с ними…

Кстати, а что с Власовыми? Как обстоят дела с ними?

Пролистав телефонную книгу, она нашла номер телефона Инги Сергеевны и нажала на вызов.