Исповедь обманутой жены

Галина Романова, 2019

Все на свете лгут – считала Валерия. И причем не безосновательно. Ее предала лучшая подруга, долгое время обманывал муж Игорь. А она, глупая, продолжала им верить и надеяться, что это она все неправильно поняла. Пока, как в плохом анекдоте, не застала благоверного в постели с другой. Но даже после развода жизнь ее ничему не научила. Игорь снова обманул ее, лишил единственной жилплощади – комнаты в коммуналке, и если Лера не предпримет никаких мер, она останется на улице. Но бывший муж неожиданно исчез, а в его смерти обвинили неудачницу Леру.

Глава 4

День выдался славным. Сосед с утра куда-то смылся. И в квартире сразу стало так тихо, что слышно было, как пощелкивает на стене в коридоре старый электрический счетчик. Даже через запертую дверь ее комнаты. Валерия боялась поверить, что выходные пройдут у нее в относительном покое. И она сможет, наконец, вымыть ванную комнату, туалет. Прибраться в кухне, отчистить газовую плиту. В его присутствии она этого делать не могла. Он тут же прилипал сзади и шумно дышал ей в затылок застарелым перегаром. И говорил всякие мерзости. И даже звал замуж.

— Это исключено, — осмелилась она однажды отказать ему.

Ой, что тут началось!

— Да ты что о себе возомнила, лошадь?! — заорало лохматое зловонное существо, стоя за ее спиной в опасной близости. — Королевой себя считаешь? Да за такого, как я, любая пойдет. А ты… Ты тля бездомная. А у меня… Мы могли бы вместе стать хозяевами этой хаты.

Много еще чего он говорил. Оскорблял. И даже хватал ее за руки.

— Если еще хоть раз тронешь меня, засажу! — пригрозила она, размахивая кухонным полотенцем. — Вызову полицию и посажу за сексуальные домогательства.

— А докажешь? — Он попытался улыбнуться в густую бороду, но вышло неуверенно.

— Докажу. Я все пишу на диктофон, — соврала она.

И тут же подумала, а почему она, собственно, этого не делала никогда раньше. Хорошая же идея.

— Ну-ну. Пиши-пиши.

С той поры греметь и петь он стал в два раза громче, но ее обходил за версту. Даже делал вид, что ее не замечает. Уже за это Валерия была ему тайно благодарна. И, странно, гости его — шумные, пьяные — тоже куда-то исчезли. Орал и гремел он теперь один.

А сегодня и он исчез. Странно. Он ни разу за минувшие недели никуда не выходил, если она была дома. Будто ждал ее нарочно, чтобы устроить дебош.

Она приоткрыла дверь своей комнаты, выглянула. Никого. Шагнула за порог. Подошла к соседней двери и подергала ее. Не заперто! Чертово любопытство не погнало ее прочь. Наоборот! Оно заставило ее войти внутрь.

Она вошла и обомлела. В комнате ее пьяного гадкого соседа было очень чисто. Просто стерильно чисто. Паркетный пол блестел. На окнах чистые красивые занавески до пола. Тюль свисал красивыми пышными складками. Портьеры в тон стенам. Вдоль одной стены неширокая кровать, тщательно затянутая бархатным покрывалом. Напротив диван под таким же бархатным чехлом с грудой подушек. Стол слева у двери. На нем ноутбук. Выключен. Справа у двери шкаф.

Не заглянуть в него Лера не могла. Открыла одну дверцу. На полках насчитала три чистейших постельных комплекта. Несколько пар белья. Все чистое. Хорошо пахнет стиральным порошком. Внизу три пары обуви в коробках. Кроссовки. Фирменные, дорогие! Пара кожаных туфель. И кожаные тапки с этикеткой. За второй дверью обнаружилась верхняя одежда. Аккуратно висит себе на плечиках. Куртки. Костюмы, рубашки. А за третьей дверью…

— Да что же это такое-то?! — ахнула Лера и попятилась.

За третьей дверью грудой валялось грязное зловонное тряпье. Свитера, футболки, растянутые треники. Она это все помнила. Она это все видела на нем, на своем соседе.

Она с грохотом захлопнула третью дверцу. Уставилась на шкаф. Потом снова открыла среднюю. И принялась шарить по карманам курток, костюмов, явно дорогих. Какие-то чеки находились пятилетней давности. Мелочь, скомканные бумажные деньги. Немного. В общей сумме рублей четыреста. И никаких документов! Никаких билетов на общественный транспорт. Вывод? Этот человек не ездил на автобусах. Он был обеспечен? У него была машина? Возможно. Тогда что сейчас с ним не так? Почему он так себя ведет? Так одевается, воняет, не стрижется и не бреется. Она даже лица его толком не могла рассмотреть, таким заросшим оно было. Усы, густая борода.

Он притворяется, корчит из себя урода, достает ее, чтобы она съехала? Чтобы спешно покинула комнату, продав ее за бесценок?

Та-ак! Кажется, до нее дошло, наконец, что происходит. Она такое видела по телевизору. И в кино. Когда кому-то нужно было избавиться от соседа, то ему создавали невыносимые условия. Его попросту изводили. И он спешно съезжал, продав свою комнату за копейки.

Эта комната стоила дорого. Это Сашка ей сказала. Узнавала на рынке недвижимости специально. Престижный район, высокие потолки, большая площадь комнаты.

— Ты можешь даже навариться, Лерка, если продашь ее, — уверяла подруга. — Можешь на эти деньги купить себе отдельную «однушку» или «студию». В другом районе. Пусть на окраине. Зато отдельно. Без соседей.

Она пока отмахивалась. Не до того было. Да только-только переехала. И на ремонт потратилась. Но мысль эту в архиве держала. Думала, что вот когда уж у нее терпение лопнет окончательно, она так и сделает.

Что ей делать теперь? Идти в полицию со своим открытием?

— Ты дура, да? — первое, что выпалила ее подруга, когда она ей позвонила и рассказала обо всем.

— Чего сразу дура-то? — обиделась Лера.

— Как ты объяснишь, что в его комнату входила? Что по карманам шарила? А вдруг у него там самородки золотые имелись?

— Не имелись.

— Попробуешь доказать? — фыркнула Сашка. — На хрена ты вообще туда входила?

— А чего он! — возмущенно воскликнула она и тут же тише добавила: — Дверь не запер.

— Да мало ли кто дверей не запирает, ты во все должна соваться?! Это сволочь эта — Игорек твой — тебе такую гадость подстроил. Чуяла я, что в его добром поступке что-то кроется. Гадость какая-то. Вот пока не знаю, какая именно. Ладно, сиди у себя. Жди. Я ща приеду.

Сашка приехала почти через час. Выходной. Пробки девять баллов.

Она вошла к ней в комнату. Сняла с себя шапку, куртку, ботинки. Все аккуратно разместила в ее маленьком шкафу, который она втиснула у двери для уличной одежды. Поначалу он стоял в прихожей. Но после появления у нее шумного гадкого соседа она шкаф перенесла в комнату. И обеденный стол. И холодильник. И всю посуду.

— Ну, пошли, посмотрим на добро твоего зловонного соседа, — скомандовала Саша, переобувшись в тапочки, которые покупались специально для нее.

Они подошли к двери. Замерли.

— Нет, давай поступим следующим образом, — уперла ладошку ей в грудь подруга. — Ты стой у двери на шухере. Если он вдруг вернется, шуми. Отвлекай его каким-то образом.

— Каким?

— Мне без разницы. Хоть замуж за него обещай выйти. Но чтобы он спиной к своей комнате встал. Мне нужно будет время, чтобы оттуда выйти. Все. Иди. Замри.

Никому ничего обещать не пришлось. Пока Саша производила обыск в комнате соседа, тот так и не явился.

— Ничего не понимаю, — произнесла Сашка задумчиво, встав у распахнутой кухонной форточки с сигаретой. — Что-то здесь не то…

— Ты о чем?

Лера недовольно морщилась. Табачного дыма она не переносила. Но терпела Сашкину вредную привычку, и даже не пыталась ее от нее избавить. Знала, бесполезно. Сашка только психовать начнет. Сейчас было не до нервов.

— Слушай, давай расскажи, как у тебя обмен произошел?

— Какой обмен?

— Игорь как тебя выселил?

— Ой, подробностей не знаю. Приехали к нам из какой-то риелторской конторы. Все замерили. Осмотрели. Сокрушенно покачали головами. Сказали, что разменять нашу квартиру на две «однушки» без солидной доплаты не получится. Это я и без них знала. Денег у меня нет.

— А у Игоря были.

— Не знаю.

— Выходит, были, раз он тебе эту комнату выкупил. А сам остался в вашей квартире.

— Он сказал, что совершил какой-то виртуозный двойной обмен. И именно поэтому ему удалось сохранить квартиру. И для меня купить комнату.

— Дурочка ты, Лерка. Какая же ты еще дурочка. Четвертак уже прожила, а пустая, как тундра неогороженная.

— Почему?

Лера даже не обиделась. Саша была всерьез озабочена. Хмурилась. Курила много. Явные признаки беспокойства.

— Потому что Игорь твой совершил виртуозный обман, а не обмен! — фыркнула Саша, выпустив в форточку струю дыма. — Никакого обмена он, думаю, не делал. Просто по случаю выкупил эту комнату. Если вообще выкупал…

— Что, что, что? — нахмурилась Лера. — Что ты этим хочешь сказать?

— Ты видела документы? Договор купли-продажи и все такое?

— Да. Видела. Я же его подписывала.

— С кем? Где?

— Через ту же риелторскую контору, представители которой приходили к нам.

— Помнишь, как называется?

— Контора?

— Да, да, не тупи, Лера! — прикрикнула на нее Сашка, придавила окурок в пепельнице, громко хлопнула форточкой. — Покажи мне договор. Живо!

Договор ее подруга изучала долго, досконально. Даже звонила куда-то. Кажется, мужу своему. Лера не прислушивалась. Она ушла в кухню готовить им обеим обед. Саша ворчала, что сорвалась без завтрака даже. И после сигарет у нее ноет желудок.

Когда она втащила в свою комнату кастрюлю с супом и сковороду с отбивными, Сашки не было.

— Эй, ты где? — Лера высунулась из комнаты. Громко позвала: — Саша!

Саша выбежала из комнаты соседа с перекошенным от страха лицом.

— Чего орешь?! — набросилась она на Леру. — Я уж подумала, что сосед твой вернулся!

— Нет. Не вернулся. А ты чего опять там делала?

— Надо было проверить кое-что. Алекс посоветовал. Чем так вкусно пахнет? — Сашка повела носом, блаженно улыбнулась. — Супчик. Ум-мм, люблю твои супчики, Лера. У меня такие не выходят. Дети категорически мои супы не едят. Научишь?

— Научу, — пообещала Лера, входя следом за подругой в свою комнату. — Садись к столу. Наливать буду.

— А я тебя, подруга, взамен научу, как в дикие ситуации не попадать, — произнесла зловещим тоном ей в спину Сашка. И ткнула кулаком между лопаток. — Ты так попала, подруга. Так попала!

— В каком смысле, попала? — Лера медленно опустилась на стул с поварешкой в руке.

— В какую-то нехорошую историю, думаем мы с Алексом, ты попала.

Саша схватила из сушки две глубокие тарелки, выдернула у нее из рук поварешку, сняла крышку с кастрюли с огненным супом. И начала наливать.

— Что за история? — слабым голосом спросила Лера, наблюдая, как Сашка неумело хозяйничает, роняя на скатерть картошку и рис из супа.

— Давай поедим. Потом обсудим.

И, схватившись за ложку, Саша принялась есть ее суп. Ела, блаженно жмурилась и урчала по-кошачьи. У Леры аппетита не было вовсе. Вернее, он был. Теперь исчез. Но несколько ложек все же проглотила. Сашка пообещала, что не расскажет ей ничего, если она не поест.

— В общем, так. — Саша сыто улыбнулась, откинулась на спинку стула. — Комнату тебе продали будто бы на законных основаниях. Алекс пробил через знакомых. Контора с нормальной репутацией. Существует на рынке недвижимости уже не первый год. То, что договор купли-продажи оформляли на основании генеральной доверенности от хозяйки, тоже законно.

— Так что же тебе не нравится?

— Не нравится не только мне. Не нравится и Алексу.

— И что же, что? — Лера нетерпеливо стукнула ложкой по краю своей тарелки, в которой еще супа была половина не съедена.

— То, что хозяйка этой комнаты куда-то пропала. Я имею в виду, первая хозяйка.

— В каком смысле пропала? Когда? Кто она вообще?

— Она — супруга Орлова Дмитрия. Бывшая супруга.

— А Орлов Дмитрий — это кто?

— Орлов Дмитрий… Это бывший бизнесмен. Бывший хозяин нескольких магазинчиков, торгующих косметикой. Мой Алекс был наслышан о нем.

— Почему все время в прошедшем времени? Был. Бывший. А-а-а! Поняла! Это как раз мой сосед, да? — Лера звонко хлопнула в ладоши. Зло хохотнула. — Это то самое чудище, которое меня изводит? Отсюда и обувь с одеждой в шкафу дорогая. Все из прошлой жизни? Рядом с тряпьем. Он разорился?

— Почти.

— Что значит почти? Ты можешь говорить точнее? Сашка, не темни!

Лера сняла со сковороды крышку, вытряхнула на блюдо семь огромных отбивных. Посыпала сверху зеленью. Поставила чистые тарелки под второе. Положила вилки, ножи.

— Давай ешь. Пока не остыло, — приказала она ворчливо.

— Поговорить не даешь, — пожаловалась Саша, набрасываясь на мясо. Забубнила с набитым ртом: — Орлов не разорился сам. Ему помогли. Просто тупо отжали бизнес. Захватили.

— Кто? Конкуренты?

— Алекс считает, что любовник его жены. Орлова, в смысле. Приглянулся тому его бизнес вместе с женой. Или наоборот… Господи, Лера, как же вкусно! Мясо просто во рту тает. Как это у тебя так получается? Я любой кусок испорчу. В подошву превращу.

— Дальше что? Эта квартира Орловых, так? В договоре фамилия другая фигурирует. Я вспомнила.

— Молодец, — похвалила Саша. — Квартира Орловых. Досталась Дмитрию после смерти деда с бабкой. Он с женой сюда въехал. После развода квартиру поделили.

— Имели право? Если это наследство?

— Ой, не нуди. Не знаю я! И Алекс не знает. Просто слышал, что жена Орлова оттяпала у Дмитрия полквартиры, а заодно и бизнес и… В общем, скверная грязная история.

— Дальше что было? Квартиру поделили. Она свою комнату кому-то продала. Потом этот кто-то продал ее мне и…

— Все так, наверное, и было, — неуверенно произнесла Саша. — Потому что она пропала.

— Кто?

— Жена Орлова. Сразу после того, как стала хозяйкой его бизнеса и половины этой вот квартиры, она куда-то пропала. Об этом даже писали. Много, по словам Алекса. Много писали, и даже было какое-то расследование.

— Об этом тоже писали?

— Да. Нет. Не знаю. — Саша выкатила нижнюю губу, потрясла головой. — Алекс уверяет, что история очень темная. У Орлова отжимают жену, бизнес, полквартиры. Потом жена бесследно исчезает.

— Значит, он отомстил? Он мог ее…

У Валерии вдруг разболелись все зубы разом. Стоило вспомнить, как надрывался за ее спиной грязный, лохматый мужик, так сразу все заболело. Он же мог сделать все что угодно! Он же мог сделать все так, чтобы и она исчезла бесследно тоже. А она, дура ненормальная, дерзила ему!

Как же страшно-то!

— Он ее мог убить, да? Сашка, ты чего молчишь?

— Не мог. — Саша осторожно сложила приборы на пустой тарелке, вытерла рот салфеткой. — Орлов не мог с ней ничего сделать. Потому что сидел на тот момент.

— Где сидел?! — ахнула Лера. — В тюрьме?! О господи! Мой сосед — уголовник?! А я перед ним распиналась. Дура. Угрожала. А он уголовник! Да? Так выходит?

— И да, и нет.

— Как это?

Зубная боль сползла на затылок, охватила плечи, локти. Ей стало трудно дышать. Она сейчас умрет, наверное!

— Твой сосед — уголовник. Но это не тот человек, который мотал тебе нервы все это время.

— Как? Как это не тот? — Лера беспомощно глянула, обернулась на дверь своей комнаты. — А где тот?

— А тот все еще в тюрьме, так сказал мне Алекс. Его посадили, обвинив в каких-то экономических преступлениях. Что-то с налогами. Точно не знаю. Не поняла из сумбурных объяснений Алекса. — Саша похлопала себя по карману толстовки, куда спрятала сигареты. — Все. Мне надо на перекур. А то у меня сейчас мозг взорвется.

И она ушла из комнаты снова в кухню.

Валерия принялась убирать со стола грязную посуду. Потащила все в кухню. Свалила в раковину. Начала мыть.

— Мне сразу не понравилось кое-что, когда я комнату соседа твоего осматривала, — призналась Саша, когда посуда уже была вымыта.

— Что?

— То, что размер одежды, чистой дорогой одежды, — уточнила она, — не совпадает с размером той грязной, что свалена в кучу в отдельном отсеке. Неужели ты не заметила? Ты же видела этого мужика не раз. Он огромный. Размер у него под пятьдесят шестой, не меньше. А костюмы и куртки на вешалках другого размера.

— Может, он поправился?

— Ага! И ростом выше стал? Не дури, Лерка, — фыркнула Саша, глубоко вдыхая открытым ртом прохладный воздух с улицы. — Я позвонила Алексу. Все ему рассказала. Зачитала пункты договора купли-продажи. Он пробил через знакомых твой адрес. И вышел на информацию о семье Орловых. И сразу забеспокоился.

— Почему?

— Да потому что скверно все как-то в этой истории вышло. У Дмитрия Орлова отбивают жену, отжимают бизнес, его самого отправляют в тюрьму, а жена вдруг куда-то исчезает, продав свою комнату. И вдруг эта комната каким-то чудом оказывается твоей. И у тебя в соседях какое-то пугало, которого здесь быть не должно вообще. Эта комната должна быть заперта на ключ. Хозяин в тюрьме! А твой Игорек мало того что комнату тебе подарил. Так еще и квартиру свою сохранил. Откуда деньги, Лера? Эта комната стоит много больше вашей «двушки». Надо договор твой хорошему юристу показать. Мне там кое-какие пункты не понравились. Но разобраться не могу. Всякая терминология специфическая. Мутно как-то. Не могу.

— Он обманул меня? Снова обманул?

Застарелая обида вернулась. Снова защекотало в носу и захотелось расплакаться. Ну почему ее все всегда обманывают?!

— Не знаю. Все, давай собирайся. Бери с собой договор. Алексу покажем. Он покажет юристу своему. Он у них маститый. И заодно навестим Игорька. Мецената твоего. Зададим парочку вопросов. Но сначала за Алексом заедем. Он жаждет поучаствовать. Ему тоже интересно, что за фигня происходит. А потом…

— А что потом?

— Кто знает, что потом. Может, придется и в полицию идти. Может, придется…