Очаровательный любовник. Роман для женщин

Вячеслав Вячеславович Денисов

– Чёрное воронье над твоей головушкой кружить станет. С пути истинного собьют. Долго потом каяться придётся. Одна утеха – женщины тебя любить будут. Страсть как любить! – сказала цыганка. – Только тебе не по сердцу та любовь будет. Долго будешь искать свою птицу счастья. Только напрасно всё это. Когда время придёт, она сама, сизой голубкой к тебе прилетит. Смотри, не упусти её…

Глава 2

Неожиданно мой отпуск в Турции начал приобретать совершенно иные оттенки, причём в лучшую сторону. Он стал более красочным и колоритным. После моего внезапного знакомства с Викторией, он приобрёл незабываемые черты, выказывая лучшие стороны и всю прелесть моего отдыха за границей. Я даже не успел влюбиться в эту сексапильную фурию, но теперь постоянно хотел иметь с ней продолжительные интимные отношения. Яркое полуденное солнце приятно слепило глаза. Оно нежно пригревало меня, лаская своими тёплыми лучами. Как правило, в это время набегал слегка прохладный морской ветерок, поэтому не было невыносимой духоты. Некоторые отдыхающие, которые хотели выбрать на первый взгляд лучшие места возле бассейна, перед тем как пойти на завтрак, выносили пляжные полотенца. Они поспешно расстилали их на шезлонгах, и с невероятным чувством выполненного долга возвращались в номер отеля, чтобы затем отправиться в ресторан, где можно слегка перекусить и выпить чашечку горячего ароматного кофе. Я же никогда не занимался подобной глупостью, принципиально не признавая отдых возле бассейна и купание в опреснённой водопроводной воде. Я приехал на море и, конечно же, хотел купаться в его вспенившихся волнах, насыщенных морской солью и вдыхать освежающий аромат морского прибоя. Женщины, которых я откровенно побаивался и всячески старался избегать, теперь всецело привлекали моё внимание, и я безумно жаждал их страстной любви и ласки.

— Викулина! Виктория… — мысленно повторял я. — Ты сделала меня самым счастливейшим человеком на всём белом свете! Ты открыла передо мной удивительный мир восхитительного блаженства…

— Вадим! — внезапно услышал я чей-то хрипловатый мужской голос. — Ищу тебя с самого утра. Кто мне ещё поможет, если не мой земляк?

Я неторопливо оглянулся. Передо мной стоял низенький, с большой залысиной толстячок, лет сорока — сорока трёх. На нём были потёртые шорты и мятая футболка. Лицо незнакомого мне мужчины, с маленькими хитрыми бусинками вместо глаз, так бесцеремонно нарушившего мои сокровенные мысли, было несколько перекошено на левую сторону. На губах и бровях зияли большие ссадины. Он был изрядно выпивший. Я сразу догадался, что у нарушителя моего спокойствия, не обошлось без выяснения каких-либо личностных отношений. Естественно я не только не стал ни о чём расспрашивать, но и продемонстрировал своё полное безразличие к его персоне. Да у меня и не было ни малейшего желания заводить с ним хоть какую-то дружескую беседу, пусть и на самую отвлечённую тему. Тем более, не было желания вникать в суть возникших у него проблем. Он был сам по себе, я сам по себе. Мне не хотелось, чтобы наши пути хоть как-то пересеклись. Единственное замечание, которое я не замедлил высказать, было направлено в сторону моего имени.

— Отлично понимаю, что тебе может и безразлично, но Вадим и Владислав, не имеют между собой ничего общего! — цинично подметил я.

— Мы с ним сначала помахали кулаками, а потом побратались, — совершенно не обращая внимания на мои слова, произнёс он и тут же добавил:

— Потом, в баре, мы выпили виски…

— Не понимаю, почему ты подошёл ко мне? — немного

вспылив, раздражённо спросил я. — И с ним, это с кем?

— С тем бугаем, который вместе с тобой прилетел из Мурманска… Мировой мужик… Сергей Кислицын…

— Не знаю такого человека, и знать не хочу!

— Это я, Сергей Кислицын! — вновь с неестественным восторгом заявил мой навязчивый собеседник.

— Пожалуйста, оставь меня в покое, — как можно вежливее попросил я, борясь с диким желанием послать его далеко и надолго. — Пойми, мне очень хочется побыть одному…

— Знаешь, почему тебя ищу?… — переминаясь с ноги на ногу, наконец-то выдал он, заранее приготовленную фразу. — Не выручишь? Мне бы долларов сорок…. Перед отъездом верну…

Вероятно, я даже побелел от злости. Его потёртые шорты, мятая футболка и даже раскрасневшееся от солнца лицо вместе с такой же пунцовой лысиной на голове, вызывали у меня явную неприязнь.

— Тебе зачем? — напрямую спросил я.

— Необходимо срочно опохмелиться.

— Водку, вино и пиво в баре выдают совершенно бесплатно. К тому же, в неограниченном количестве.

Я мысленно попросил Бога, чтобы дал мне терпения и не позволил сорваться на грубость.

— Меня это не устраивает, — воспротивился он.

— Все спиртные напитки, которые есть в наличии, входят в стоимость путёвки. За всё оплачено, — сдержанным тоном, произнёс я.

— Мне не нравится то, чем они угощают! В магазине можно взять гораздо лучшего качества.

Если он хотел меня удивить своей откровенной наглостью, то непременно в этом преуспел. Любое, сказанное им слово, я воспринимал неприязненно и даже с некоторым отвращением. Я понимал, что был неправ и возможно не справедлив по отношению к нему, но чисто по-человечески он не вызывал в моей душе никаких эмоций кроме откровенного отвращения. Возможно, я просто не любил людей, от которых сильно разило спиртными напитками.

— За удовольствие надо платить! — подытожил я, по-прежнему сдерживая порыв всё возрастающего гнева.

— Вот именно! — не заметив иронии, согласился он. — Дерут с нашего брата по три шкуры…

Для изрядно выпившего человека, подобное высказывание не было противоестественным и, как само собой разумеющееся, безусловно, соответствовало не только его неопрятному внешнему виду, но и определённому складу характера. Впрочем, я мог и ошибаться. За границу, да ещё в четырёхзвёздочный отель опустившиеся люди не выезжают. Видимо, он решил немного расслабиться, и не рассчитал ни свои силы, ни возможности. Не исключено, что у себя на родине, это был глубокоуважаемый и абсолютно непьющий человек.

— А кто тебя заставлял заходить в частные магазины, расположенные в курортной зоне? — более мягко, сыронизировал я.

— Сначала решил заглянуть ради интереса.

— Ну, и как? Удачно заглянул…

— Захотелось попробовать настоящий коньяк.

— Понятно, захотел экстрима.

— Так ведь он французский…

— Появилось дикое желание души и тела выбросить как можно больше адреналина?

— Целый год вкалывал! Могу себе позволить…

— Тогда, будь добр, за полученное удовольствие раскошелиться!

Я рассчитывал, что та холодность, с которой произнёс эти неопровержимые доводы, отрезвит моего неприятного собеседника и наконец-то вынудит оставить меня в покое. Однако я сильно ошибался. Он, как ни в чём не бывало, продолжал смотреть мне в глаза. По выражению его лица, я понял, что мне не так-то просто будет от него избавиться.

— Только, пожалуйста, рассчитывайся за собственную безалаберность из своего кармана! — добавил я. — Меня не впутывай! Ты мне ни брат, ни сват и даже не дальний родственник.

Кислицын скрестил руки на груди и, словно находясь перед иконой, опустил взгляд.

— Земляк! Выручи. Ты же не бесчувственный эгоист… — настойчиво попросил он. — Мы бы сейчас с тобой культурно посидели…

Мне никоим образом не хотелось проводить время в компании с этим назойливым толстячком. Я даже содрогнулся от одной мысли об этом.

— Что-то очень сильно сомневаюсь, что ты действительно мой земляк и родом с Кольского полуострова! — с откровенным пренебрежением, констатировал я.

— Но мы же все с одной планеты… — ухмыльнувшись, ответил он.

— Всё правильно, — подметил я. — Только, в конечном результате, мне придётся расплачиваться за угощение.

— Позвоню жене. Вышлет деньги. Рассчитаюсь…

— Не уверен, что завтра утром ты вообще про меня вспомнишь, — вспылил я, чувствуя, что моему ангельскому терпению приходит конец.

— Когда меня встретишь, напомни…

Его ответ лишил меня всякого оптимизма.

— Так вот, дорогой землячок, я из детского, наивного возраста давно вырос. Иди в бар и пей бесплатное пиво!

— Я же прошу не так много. Всего каких-то жалких сорок долларов.

— Лучше иди, искупайся в море, — посоветовал я. — Остынь малость…

— Хорошо! Двадцать долларов…

— Нет.

— Десять…

— До свиданья!

Его лицо исказилось.

— Обязательно, при первом удобном случае, верну долг… — пообещал Кислицын.

— Это больше не обсуждается! — решительно заявил я.

Конечно, мне бы не следовало отвечать ему столь дерзко, но я не люблю, когда кто-то пытается сделать из меня настоящего идиота. Однако, как я заметил, это его не слишком-то расстроило. Такие беспринципные люди, обычно, к проблемам подобного рода, относятся совершенно спокойно. Не получилось со мной, значит, в другой раз и в другом месте обязательно получится! Стоило ему отойти от меня всего лишь на короткое расстояние, как вся его видимая робость тут же исчезла. Он даже не стал зря терять своё драгоценное время. Осознав, что раскрутить меня не удастся, Кислицын тут же окликнул проходившую мимо весьма солидную женщину:

— Альбиночка! — громким голосом воскликнул он. — Подожди, милая! Я иду с тобой…

— Я не Альбина! — отрешённо ответила она, при этом окинув его с ног до головы внимательным, оценивающим взглядом.

— Разве мы не знакомы?

— По-моему, нет…

Она пригладила короткие мокрые волосы и поправила кушак на прозрачной пляжной тунике жёлтого цвета, сквозь которую отчётливо просматривался её слитный апельсиновый купальник, с глубокими вырезами на спине и в области декольте.

— Меня зовут Сержем! Я из средней полосы нашей необъятной родины…

Он беспокойно затоптался на месте, краска ещё сильнее залила его лицо и светящуюся на солнце лысину.

— Светлана! — приятно улыбнувшись, ответила она.

— Могу предложить шикарную программу на сегодняшний вечер, — бесцеремонно, заявил Кислицын. — Уверен, получишь массу удовольствия…

Женщина хорошо поняла его слова и тут же попыталась сфокусироваться на их завуалированном смысле. Вероятно, где-то на грани сознания она не имела ничего против его предложения.

— Какую именно программу? — с ярко выраженным безразличием, поинтересовалась она.

— Можем пойти в хороший ресторан, послушаем чудесную музыку, немного выпьем, потанцуем…

Даже со стороны мне было хорошо заметно, что он сгорал от желания как можно ближе с ней познакомиться.

— Это какая-то шутка, или серьёзное предложение?

— С женщинами, я никогда не шучу! — пафосно, заверил он.

— Надеюсь, после увеселительной программы у нас с тобой будет бурная, любвеобильная ночь? — игриво усмехнувшись, поинтересовалась она.

Мой шезлонг был расположен буквально в нескольких метрах от них, поэтому, являясь невольным свидетелем разговора, я непроизвольно поразился её весьма не скромному поведению. На мой взгляд, умная, явно образованная женщина, умудрённая жизненным опытом, хотя бы ради приличия, не должна была так поспешно соглашаться на интимные отношения с незнакомым мужчиной.

— Обещаю, что для тебя, Светлунчик, это будет восхитительный незабываемый вечер!

Кислицын, наверняка, уже мысленно представил, как она будет дефилировать в его номере в обнажённом виде, демонстрируя напоказ свои женские прелести.

— Лично я не имею ничего против нашего знакомства, — заискивающе, сказала она, ещё более заинтригованно посмотрев на своего возможного любовника. — Но проблема в том, что я не одна…

Сначала его брови сошлись на переносице, но почти сразу расправились вновь.

— Это вовсе не проблема, а всего лишь благоприятное стечение обстоятельств, — самоуверенно произнёс он. — Приглашай с собой подружку. Я обязательно подберу ей отличного компаньона. Она тоже будет в восторге!

— Да я бы вроде и не против, но совершенно не умею вести себя в подобной ситуации. Боюсь, тебе будет за меня стыдно! — бесцветным тоном, предостерегла женщина, по-прежнему пребывая в состоянии полнейшего замешательства.

— Светочка! Лапушка! Да о чём ты говоришь? — всполошился Кислицын. — Даже не думай о подобных мелочах. Я научу тебя всем премудростям жизни. Потом ещё благодарить станешь.

— Смотри сам, как бы чуть позже сожалеть не пришлось.

Она выразительно пожала красивыми покатыми плечиками и тут же пояснила:

— Я слишком закомплексованная женщина и вряд ли смогу здесь, за границей, принять другие правила жизни. Мне уже поздно менять свой характер и свои нравы…

Сергей Кислицын немного помолчал и самонадеянно произнёс:

— Не будем зря терять время. Сейчас переоденешься, пригласишь с собой подружку…

— А я не говорила, что у меня подружка!

То, что она сказала в следующее мгновение, не только ввело неудачливого любовника в шоковое состояние, но и довольно-таки сильно развеселило меня.

— Я приехала вместе с супругом!

Кислицын на мгновение растерялся.

— Если очень сильно захотеть, то его можно слегка пододвинуть! — нахмурившись, прохрипел он. — Как говорится: муж не стенка…

— Это не так-то просто будет сделать, — озадаченно, ответила она. — Он у меня мастер спорта по боксу. Старший советник юстиции. Для несведущих людей, его должность соответствует званию военного полковника…

Она переложила пляжную сумочку из одной руки в другую и так же невозмутимо, с жёсткой прямотой, добавила:

— А я, в отличие от него, всего лишь майор полиции…

— Не может быть! — засомневался Кислицын. — Ни за что не поверю, что такая милая женщина ловит бандитов.

— Моя основная задача, выявление так называемых альфонсов и обязательное привлечение их к уголовной ответственности.

— Альфонсы? — протянул он. — Это, которые живут за счёт женщин…

— Не сомневаюсь, что вернувшись в Россию, мы с тобой ещё встретимся, и нам представится возможность поговорить по душам…

Она выдержала непродолжительную паузу, потом оглянулась и вкрадчиво произнесла:

— А вот, кстати, и мой супруг. Если ещё не передумал приглашать в ресторан, могу с ним познакомить…

Мне показалось, что Кислицын, даже немного побледнел. Во всяком случае, пыл страстного любовника, в нём мгновенно угас.

— Спасибо, не нужно меня ни с кем знакомить, — подавленно проговорил он. — Как-нибудь, в другой раз. Сейчас я слишком занят…

Незадачливый кавалер тут же отошёл от неё и быстрым шагом направился в сторону отеля.

Меня поразила лёгкость, с которой эта женщина отбила у Сергея Кислицына всякое желание знакомиться. Я непроизвольно встретился с ней взглядом, и мы оба улыбнулись друг другу. Пока она перебирала в кафе, что ей взять из имеющихся прохладительных напитков, мужчина атлетического сложения, который был заранее представлен как её ревнивый супруг, не обратив на неё ни малейшего внимания, прошёл мимо. Я с удивлением посмотрел ему вслед, потом вновь взглянул на женщину, которая успела взять у бармена стаканчик «кока-колы». Поняв причину моего недоумения, вероятно, слишком заметно отразившегося на моём лице, она вновь приятно улыбнулась.

— А что делать? — сказала она. — Где бы ни отдыхала, повсюду эти подвыпившие ухажёры.

— Не знаю как у этого прилипчивого типа, но лично у меня не возникло никаких сомнений, — откровенно признался я.

— В чём? Что действительно подходил мой законный супруг? — ухмыльнулась она. — На любом южном пляже, где всегда много народу, нетрудно найти мужчину, с атлетическим телосложением, на которого можно указать пальцем.

— Хитрить и правдиво блефовать, надо ещё суметь…

— Но ведь у меня получилось! И, по-моему, довольно-таки неплохо.

— А то, что майор полиции? — полюбопытствовал я. — Тоже шутка?

— Истинная правда, но естественно у меня абсолютно иной профиль служебных обязанностей. Я начальник паспортного отдела. В данный период времени нахожусь на заслуженном отдыхе. В смысле, не по выслуге лет, а просто в очередном отпуске.

— А как же…

Я чуть было не задал ей неделикатный вопрос по поводу её настоящего супруга, но к счастью, она опередила меня, видимо заранее предвидя ход моих мыслей.

— Я не замужем и уже много лет. Если тебя интересует мой бывший супруг, то он жив и здоров. У него теперь другая семья.

— Вовсе не собирался влезать в душу! — поспешно ответил я.

— А тебя в этом и не упрекаю. Сразу видно, что не имеешь ничего общего с мужчинами, которые постоянно ищут случайные знакомства.

Признав собственное поражение, я невольно вздохнул. Она окинула меня приветливым взглядом и ненавязчиво произнесла:

— Но уж если так получилось, что пришлось немного сообщить о себе, то мне бы хотелось хоть что-то услышать в ответ.

— Даже не знаю, что и сказать? — смутился я.

— Начни с самого простого.

«Когда родился, крестился, где и в какую школу ходил?» — усмехнулся я про себя, но вслух серьёзным тоном произнёс:

— Не женат, и пока что-то менять в своей жизни не планирую.

— Почему так категорично? — полюбопытствовала она. — Какая-нибудь душевная травма? Ошибка молодости…

— Ещё не встретил ту единственную и неповторимую девушку, с которой бы решился связать свою дальнейшую судьбу.

— Глядя на тебя, этого не скажешь. Ты такой ухоженный и представительный молодой человек. Чувствуется умелая женская рука… — подметила она.

— Мой приличный внешний вид, это всего лишь заслуга моей мамы! — пояснил я.

— Ты прилетел сюда вместе с ней? Наверное, сейчас купается в море…

— Я здесь совершенно один. Моя мама отказалась отдыхать в Турции, потому что находится в преклонном возрасте и плохо переносит жаркий климат.

Моя собеседница вновь приветливо улыбнулась и, не скрывая восторженного настроения, гордо произнесла:

— Пусть частично, но я все-таки права!

— В чём именно? — не понял я.

— Без нас, без женщин, вы мужчины, давно бы пропали.

Она протянула мне руку и представилась:

— Вера Михайловна. В отпуске можно без отчества…

— Владислав! — слегка пожав протянутую мне руку, ответил я, и тут же добавил: — Но я слышал… Светлана…

Она достала из пачки тонкую дамскую сигарету. Я был вынужден широко развести руками, давая понять, что не курю, и у меня, к сожалению, нет зажигалки.

— У меня всё есть, — сказала она.

Вера Михайловна поставила на край моего шезлонга стаканчик с прохладным напитком, немного порылась в пляжной сумочке и буквально через несколько секунд, ловко щелкнув пальчиком, высекла огонь и прикурила. Пока она делала первую затяжку, я успел, как следует её разглядеть. Действительно, как мне и показалось в самом начале, солидная преуспевающая женщина, тридцати пяти — тридцати семи лет, но не более. Весьма приятной внешности. С пышной грудью, но не превышающей разумные пределы женской красоты и привлекательности. Шатенка с короткой стрижкой, обладательница выразительных больших карих глаз, в которых постоянно играли озорные лучики женского лукавства.

— Светлана? Это имя я назвала спонтанно. Нет желания знакомиться с первым встречным. К тому же, этот подвыпивший кавалер, даже не обратил внимания на тот факт, что почти все Светланы имеют определённый цвет волос, — после недолгой задумчивости, ответила она и тут же непринуждённо добавила:

— Пусть в некоторой степени это звучит непристойно, но я ровным счетом ничего не понимаю в современных прохладительных напитках.

— В каком смысле? — спросил я.

— На мой взгляд, лучше выпить немного хорошего вина, чем употреблять всевозможные фанты и спрайты…

— Искусственный продукт почти всегда идёт с обязательными пищевыми добавками и всевозможными красителями, — парировал я.

— Естественно, если не злоупотреблять, то любые напитки не во вред здоровью но, разумеется, хорошее вино, выдержанное из чистого винограда, гораздо полезнее и приятнее. По крайней мере, я так считаю…

Не могу не согласиться, — воодушевлённо, сказал я.

Меня буквально ошеломила простота её души и характера. Глядя в её лучистые, искренние карие глаза я ощущал неудержимую тягу к этой великолепной прекрасной женщине. Меня смущало лишь то обстоятельство, что я совершенно не умел флиртовать.

— Владислав, а ты что-нибудь понимаешь в десертных винах? — заинтересованно спросила она.

— Никоим образом! — признался я, увлечённый приятным общением. — К сожалению, в этом вопросе разбираюсь ничуть не лучше, чем свинья в апельсинах.

— Вот и у меня, точно такие же познания.

Я случайно заметил как гипнотический взгляд её больших выразительных глаз, которые при ярком свете солнечных лучей загадочно поблёскивали, постоянно скользил по моему телу.

— Вероятно, если бы жил в южных районах нашей страны, то никогда бы не занимался виноделием, — подытожил я.

— Мне точно так же не по душе такое занятие, но всё-таки странно…

— Что именно? — поинтересовался я.

— Молодой человек и не любишь хорошее марочное вино? — изумилась Вера Михайловна.

Мне показалось, что она и впрямь была немного растерянной.

— Не то чтобы не люблю, — уклончиво ответил я. — Но не испытываю к любым спиртным напиткам особой привязанности. Отношусь к ним с безразличием. Не скажу, что я убеждённый трезвенник, но вообще-то, предпочитаю вести здоровый образ жизни.

Я криво улыбнулся и непринуждённо пожал плечами.

— Это похвально, Владик! — сказала она и поспешно уточнила:

— Разрешишь, я буду тебя так называть?

Её обжигающий взгляд снова проскользил по моему телу.

— Никаких проблем, — отмахнулся я. — Вы не на службе, я не у себя в офисе…

— Бизнесмен?

— Не скажу, что преуспевающий, но тем ни менее…

— Тогда не станем смешивать профессиональные отношения с чисто дружескими. Мы приехали сюда отдохнуть и немного расслабиться.

— Будем получать удовольствие от жизни, — вставил я.

— И вопреки всем правилам этикета, не станем соблюдать субординацию. Начнём относиться ко всему с позитивной пессимистичностью.

— В таком случае, позвольте и мне не обращаться по отчеству…

Я украдкой бросил на неё смущённый взгляд.

— Если не изменяет память, я уже дала на это своё согласие.

С едва заметной усмешкой в голосе, сказала она.

— Если есть желание выпить немного хорошего вина, могу сходить в магазин? — осторожно предложил я. — Он находится где-то недалеко от нашего отеля…

— Зачем? У нас в баре есть отличные сухие вина. Белое и красное…

Она попыталась сделать заинтересованное лицо, но ей это явно не удалось.

— Но ведь там нет ничего мало-мальски приличного… — возразил я, вспомнив негативные высказывания Сергея Кислицына по этому поводу.

— Совсем недавно вселилась в отель и уже успела попробовать целый ассортимент турецких вин, — не без гордости, произнесла Вера Михайловна. — Кое-что, всё-таки можно выбрать…

Она положила руку мне на плечо и загадочно посмотрела в мои глаза.

— Ты поселился, на каком этаже? — внезапно спросила она.

— На третьем, — ответил я. — Дали на одного двухместный номер. Вероятно ещё не сезон…

Я счёл неуместным рассказывать нелицеприятную эпопею о моём переселении из одного номера в другой.

— Конечно не сезон! — подытожила она. — А я расположилась на четвёртом. Но мне, в отличие от тебя, крупно не повезло. Со мной проживает ворчливая семидесятилетняя старушка, божий одуванчик! То она запах табачного дыма не выносит, то ей жарко, то холодно.

Вера Михайловна широко улыбнулась и беспечно махнула рукой.

— То ей мешает заснуть электрический свет, — возмутилась она. — То у телевизора слишком большая громкость. Наказание, одним словом…

С каждой минутой Вера Михайловна нравилась мне всё больше и больше. Я почувствовал, как меня охватило волнение.

— Ну, так что будем делать? — опасаясь всё испортить, робко спросил я. — Если не имеешь ничего против моего предложения, то идём в магазин.

Мне было неудобно разговаривать с ней на «ты», но уж если подспудно надеялся уложить в свою постель, то необходимо было в корне менять все первоначальные отношения.

— Может, всё-таки в бар?

— Нет. В магазин, но сразу на моих условиях…

Вера Михайловна с откровенным изумлением посмотрела на меня.

— Выбор вина остается за тобой, а рассчитываться в кассе, пожалуйста, предоставь мне.

— Иначе сделка не состоится?

— Так точно! — по военному, отчеканил я.

— Предлагаю, скинуться поровну.

— Ни в коем случае! — предупредил я. — Пусть не такой уж и крутой, но всё же мужчина!

— Договорились! — согласилась она. — Тогда берём что-нибудь приличное, но в то же время, сравнительно не дорогое.

Я посчитал её слова элементарной данью вежливости.

— И вот ещё… — сказала Вера Михайловна. — Не люблю быть чем-то обязанной. Ты берешь вино, а я фрукты…

— Ну, если так принципиально, — не стал возражать я. — Тогда вынужден согласиться с таким взаимовыгодным предложением.

— Пусть у нас будет дружеская вечеринка, где никто и никому ничем не обязан, — подхватила она.

Я мысленно раздел её взглядом, с твёрдым намерением завести любовный роман с очередной жертвой моих платонических желаний.

— Но тогда придётся решить ещё одну проблему, — задумчиво произнесла Вера Михайловна.

— Какую?

Я невольно насторожился.

— Куда пойдём? У меня такая сварливая бабуля…

— Можно посидеть в кафе, или в каком-нибудь ресторане, — уклончиво предложил я, надеясь чуть позже перейти в мой номер.

— Я этого не люблю, — воспротивилась она. — Да и как-то не привыкла к барским замашкам…

— Тогда остаётся лишь одно — пойти ко мне в гости…

— Лучше к тебе. Сидеть в ресторане слишком дорого.

Мне опять очень понравилось её высказывание. Сразу чувствовалось, что женщина не стремилась отдохнуть и слегка развеяться за чужой счет. В любом случае, я мог позволить себе взять марочное вино в пределах от двухсот, до трехсот долларов, явно рассчитывая на то, что Вера Михайловна оправдает мои надежды на ответные чувства. Жаркие объятия Виктории до сих пор будоражили моё воображение и подталкивали на новые подвиги, которые я теперь был способен совершить на внезапно открывшемся передо мной любовном фронте.

— Надеюсь, пары сотен долларов нам хватит на спиртное? — заносчиво поинтересовался я.

— Да ты с ума сошёл! — засмеялась моя новая пассия. — Возьмём отличное вино и не дороже пятнадцати долларов за бутылку. Всё остальное это всего лишь классическая распальцовка и галимые понты!

Несмотря на то, что Вера была категорически против моей корректировки ранее принятого решения, все-таки я настоял на своём и единолично оплатил счёт за вино и фрукты, при этом не забыл приобрести букетик из трёх красивых розочек. Разумеется, я мог взять и более пышный букет, но для первого знакомства это выглядело бы не слишком прилично, и в некоторой степени, даже чересчур вычурно. Так или иначе, у меня в номере получился весьма привлекательный столик, за который не стыдно было пригласить понравившуюся мне даму. Конечно же, мы оба отлично понимали, что если женщина идёт в гости к одинокому мужчине испробовать немного вина, то вполне логично, чем все это могло закончиться. Более того, подспудно именно на это, я и надеялся. Несмотря на свой возраст, Вера Михайловна мне действительно нравилась, и я был готов закрутить с этой интересной экстравагантной женщиной небольшой южный роман. Естественно, как и с Викторией, я не собирался держать перед ней какие-то обязательства. Да надеюсь, она тоже не планировала ограничивать себя в какой-либо свободе действий. Между нами мог быть всего лишь легкий флирт и свободные, ничего не значащие сексуальные отношения.

«Судя по её поведению, Вера Михайловна явно не старомодная, закомплексованная женщина! Она не хуже меня отлично осознаёт разницу в нашем возрасте и так же не строит на мой счёт никаких иллюзий, — подумал я. — Она решила немного развлечься, а мне ничего другого и не нужно!»

Почему-то в этот момент я обратил внимание на её губы, вернее на ярко-красный цвет помады и на лак на ногтях такого же точно оттенка, который, на мой взгляд, совершенно не сочетался ни с прозрачной туникой жёлтого цвета, ни с апельсиновым купальником. Впрочем, на этот счёт я мог и глубоко заблуждаться, либо не являлся знатоком женской моды и абсолютно не обладал чувством утончённого стиля.

— Очень надеюсь, что сегодня проведём прекрасный незабываемый вечер! — ненавязчиво произнесла она, когда мы поднялись на третий этаж и уже подходили к моему двухместному номеру.

— Постараюсь сделать всё от меня зависящее, чтобы ты не была разочарована! — высокопарно ответил я, продолжая бесцеремонно раздевать Веру Михайловну своим неугомонным вожделенным взглядом.

Угощая её сухим виноградным вином, я решил, чисто для храбрости, выпить немного турецкой водки, которая лежала в моём незамысловатом холодильнике. После второго бокала, я уже не понимал что происходит. Лишь смутно помню, что Вера Михайловна сидела у меня на коленях, а я постоянно называл её моей миленькой кисонькой, тщетно пытаясь справиться с замысловатыми застёжками её слитного апельсинового купальника. Правда, мне иногда удавалось запустить кисть правой руки в его глубокий вырез в области декольте, но кроме этого, у меня больше ничего не получилось.

— С добрым утром, с добрым днём, или с добрым вечером! — мучаясь от сильной головной боли, пробормотал я, когда наконец-то пришёл в сознание.

Веры Михайловны в моём номере уже не было. Вначале я испытал чувство неловкости и стыда за столь опрометчивый поступок.

— Привести солидную даму в отдельный номер отеля и заснуть после выпитого спиртного, с моей стороны довольно-таки непростительный, кощунственный и в некоторой степени даже подлый поступок! — постоянно ворчал я.

Потом начал подозревать, что никакая, даже самая крепкая турецкая водка не могло выбить меня из колеи. Измученный неловкими подозрениями я заглянул в чемодан и не обнаружил там кожаное портмоне, в котором так беспечно пытался сохранить мой неприкосновенный запас в сумме полторы тысячи долларов.