Непроданное. 2-е издание

Влад Костромин

Матерый реалист Влад Костромин предстает перед читателями с новой, для многих неожиданной стороны. Встречайте: фантастика, мистика, детективы, нуар…

Убить дракона

Пять часов утра не лучшее время для размышлений — не лучшее и не худшее, но думать совершенно не хотелось, поэтому я монотонно долбил макивару⁴, привязанную к дереву, наслаждаясь утренней тишиной. Удар, еще удар. На задворки сознания проник шум мотора. Машина остановилась метрах в двухстах, водитель, не гася фары, несколько раз посигналил. Фары погасли, раздался хлопок дверцы. Пока человек грузно хрустел свежим снегом ко мне, я взял висевший на ветке домино⁵ и надел на обнаженный торс.

— Бог в помощь, — негромко сказал, не дойдя до меня пары шагов.

— Олег, пять утра. Все нормальные люди спят. И вообще, сколько раз я просил не упоминать имя господа всуе?

— Просил, — не стал отрицать. — Извини, что побеспокоил, но дело срочное.

— Если бы ты только знал, сколько раз я слышал эту фразу… Что там, опять кто-то должен мне деньги?

— Нет, просто один человек просит помощи…

— Обратился к нам человек некий… Помощи просит? И ты срываешься в пять утра помогать?

— Это мой брат двоюродный. У него большие проблемы.

— У всех большие проблемы в этом мире. А у тех, кто рвется решать чужие проблемы, проблемы становятся еще больше.

— Его невесту похитили.

— Есть полиция, пускай обратится туда.

— В полицию он не может обратиться. Она его самого разыскивает…

— Олег, помощь преступникам еще никого до добра не доводила. Езжай с миром, сдай его в ближайший участок и найми ему хорошего адвоката. Или попробуй через свои связи в полиции решить.

— Я только прошу тебя выслушать его и все. Потом мы уедем.

Я с сомнением посмотрел на небо и натянул капюшон.

— Ладно, зови.

Он протопал обратно к машине и вскоре вернулся с парнем лет двадцати, лицо которого украшали здоровенный синяк под левым глазом и рассеченная губа.

— Здравствуйте, — поздоровался парень.

— И ты не болей. Что стряслось?

— Понимаете, такое дело. Я двоюродный брат Олега, давно его не видел, живу в городе Демлянск, работаю на заводе инженером, а тут объявили праздник двадцать шестого декабря и мэр…

— Давай короче, — подняв ладонь, остановил его. — Не стоит тратить чужое время.

— Короче?

— Да, короче. Что в моих словах непонятно?

— Мэр приказал полиции забрать мою невесту, чтобы принести ее в жертву на площади! — на одном дыхании выпалил он.

— Как ты сказал, зовут вашего мэра?

— Драго. Он серб и… — хруст ломающегося дерева заставил его замолчать. Он потрясенно смотрел на мой левый кулак, с которого на снег капали черные капли крови. Снег под каплями шипел и испарялся.

— Макивару жалко, я ее сам сшил.

— Я куплю тебе новую, — поспешил пообещать Олег.

— Не надо, такой не купишь. Поехали, завезешь меня домой, мне надо собраться, — взял прислоненную к стволу трость и похромал к машине.

Дорога до Демлянска заняла три часа, проведенных в тишине. На подъезде к городу Олег неожиданно включил радио.

— Чудо святого Николая — 2016 Санта-Клаус мгновенно исполнил просьбу девочки. В одном из американских супермаркетов городка Гриндейл, что в округе Милуоки, девочка рассказала на ухо мучивший ее «секрет». Девочка попросила Санту, который традиционно встречает детей в крупных торговых центрах США перед рождественскими праздниками, чтобы отчим к ней больше не домогался. Санта поблагодарил девочку за доверие и через секунду бросился на стоявшего неподалеку 38-летнего отчима девочки, который думал, что Санта собрался поделиться с ним секретом падчерицы. После того, как отчим упал на пол, Санта и примкнувшие к нему шесть эльфов, начали избивать развратника, сопровождая свои действия неприличными криками, — бодрым голосом дебила возвестил ведущий.

— Выключи эту муть, — не выдержал я. — Мир сошел с ума: педофилы, Санты, откуда-то взявшиеся эльфы. — Как тебя зовут? — обратился к съежившемуся на заднем сидении парню.

— Слава.

— Полиция тебя ищет?

— Да, когда они пришли за…

— Довольно. Как говорил герой одного фильма, город новый, а история старая. И ты даже не представляешь, насколько старая.

Въезд в город перекрывали две машины полиции.

— Олег, у тебя ксива какая-нибудь есть? — поинтересовался я.

— Думаешь, поможет?

— А ты попробуй. Если не съедем на базаре, то будем валить наглухо.

— Полицию?

— Ты же хотел помочь брату? Вот и помогай! А ты, Славик, заляжь и не высовывайся.

Навстречу походкой вождя папуасов шагнул раскормленный полицейский в капитанских погонах.

— Всем выйти из машины! — направляя на лобовое стекло АКСУ, распорядился он.

— А что случилось, капитан? — приспустив стекло и махнув красной «корочкой» поинтересовался мой напарник.

— Выйти из машины! — четыре автоматных ствола, направленных на нас, уверенности не прибавляли.

— Капитан, ты чо не понял, на кого голос повышаешь? — начал закипать Олег.

— Выйти, я сказал! — передернутый затвор подтвердил, что шутки закончились.

— Выходим. Работай капитана, я остальных, — вполголоса скомандовал, открывая дверь и начиная неспешно выбираться из машины.

Олег хлопнул дверью. Несмотря на значительные габариты, когда надо двигаться он мог очень быстро, опыт занятий классической и вольной борьбой, очень этому способствовал. Выбравшись, я посмотрел на полицейских. Они невольно уставились на меня в ответ. Оно и понятно, не каждый день встречаешь монаха в подпоясанном толстой веревкой изрядно поношенном плаще с капюшоном.

— Что вы хотели, дети мои? — спросил, тяжело опершись на трость, и сделав неспешный шаг вперед.

Слева краем глаза ухватил мелькнувшее тело. Олег взял капитана в борцовский захват, вырваться из которого не было практически никакой возможности. Треск ломаемой шеи, стволы мучительно медленно начинают сдвигаться в его сторону, а я срываюсь с места. Длинная очередь из автомата уже мертвого капитана уменьшила численность противников еще на двоих. Оставшихся сержанта и рядового убил я.

— Стволы в машину, тачки отгони и потом опять перекрой проезд. Славик, помоги брату!

Сзади раздались странные звуки. Это рвало Славика.

— Ничего, привыкнешь, — утешил Олег, садясь в полицейскую машину.

— Вы что, их убили? — слабым голосом поинтересовался Славик.

— Он дебил? — в свою очередь поинтересовался я у Олега.

— Шок, — кратко ответил Олег.

— Слава, садись на переднее сиденье, будешь дорогу показывать, — сгружая собранное оружие в машину, распорядился я.

Мы двинулись дальше по городу, слушая указания потрясенного Славика:

— Налево. Прямо. Прямо. Налево. А теперь до конца. Там будет площадь, а на ней здание мэрии.

— У вас всегда так малолюдно? — оглядывая пустые улицы, поинтересовался я.

— Просто все на работе сейчас. Без разрешения покидать рабочее место никому нельзя.

— Трудовая дисциплина, — усмехнулся Олег.

Машина выехала на площадь, которую лениво чистили сразу три снегоуборочные машины.

— Вишь, и улицы у вас убирают, — продолжал Олег, притормаживая возле большого здания с двумя входами. Судя по большим вывескам золотого цвета за левым входом была мэрия, а за правым — банк.

— Ну что пошли, — мы вылезли из машины. — Олег, АКСУ возьмешь?

— Нет, я лучше со своим, — открыл багажник, извлекая помповое ружье Моссберг 500А. — А ты?

— Нет, не люблю эти «коротыши». Я по старинке, — опираясь на трость, захромал вверх по ступенькам. — Славик, возьми хоть ты — прикроешь с тылу, если что.

Двое охранников ЧОПа, стоявших возле рамки металлоискателя изумленно вылупились на нас. Я прошел между этими соляными столбами и двинулся к рецепшену. Сзади раздались два глухих удара — с таким звуком приклад врезается в череп.

— Мы к мэру, — любезно сообщил сидящему за стойкой существу неопределенного пола.

— Э-э-э, вам назначено?

Конечно, — из-за моей спины появился ствол ружья и ласково уперся существу под нижнюю челюсть. — Мэр с нетерпением ждет нас.

— П-п-п-роходите.

— С-п-п-п-си-бо, — передразнил Олег. — Славик, работай!

Вновь мелькнул откинутый приклад.

— Неплохо держишься, — похвалил я Славика.

— А то, он же тоже борец. Только в легком весе вольник, — объяснил Олег.

Просторный лифт поднял на второй этаж. Напротив распахнувшихся дверей были монументальные дубовые двери приемной.

— Сначала вхожу я, вы за мной, — приоткрыв дверь, я скользнул вовнутрь. — Открыли ли вы сердца свои Господу? — осведомился у секретарши пошлой модельной внешности и гориллы, по недоразумению упакованного в дорогой костюм, совершенно ему не идущий.

— Чего? — угрожающе поинтересовался горилла, делая шаг от двери кабинета мне навстречу. — Кто тебя пропустил сюда, убогий?

Взгляд его переместился мне за спину, и я не стал терять времени даром. Мощный удар тяжелым ботинком со стальным носком в пах заставил его издать нечленораздельный вскрик и согнуться. Я сделал шаг назад и вновь ударил правой ногой навстречу сгибающемуся обезьяну, на этот раз в челюсти.

— Мэр принимает?

— Туда нельзя, там совещание, — полузадушенно пискнула секретарша.

— Ша, а то сейчас рядом с ним ляжешь, — погрозил столом Олег, проходя к дверям. — Прошу вас, святой отец.

Я вошел в распахнутую дверь. Он сидел во главе длинного стола — грузный и оплывший плосколицый человек в темных очках. Остальные видимо были городской элитой: полицейский генерал, армейский полковник, осанистый священник и еще какие-то персонажи.

— Все вон, — негромко сказал я в наступившей тишине.

— Ты, кто такой и что себе, б…, позволяешь? — первым пришел в себя полицейский. — Да я тебя…

Заряд картечи, угодивший в грудину, заставил его заткнуться.

— Вон, — откинув капюшон, повторил я. На этот раз возражений не последовало. — Олег, присмотрите там за ними. Если что — валите наглухо.

Мы остались в кабинете вдвоем. Он неспешно снял очки, блеснув черными вертикальными зрачками в желтых глазах, и трижды лениво хлопнул в ладони, аплодируя:

— Нашел меня все-таки. Молодец.

— А тебе нечего было высовываться. Сидел бы в своем болоте и не лез, куда не следует.

— Все такой же непримиримый? Может, выпьем за встречу? А?

— Не стоит.

— Жаль, хотелось продлить приятный миг, перед тем как расстанемся. Может, поговорим? — он явно издевался надо мной.

— Нам не о чем разговаривать.

— Почему же не о чем? Столько лет не виделись и не о чем? Я вот мэром стал, прошу заметить, всенародно избранным, а ты чем сейчас занимаешься?

— А я долги выбиваю.

Он клекочуще рассмеялся, тряся набухшим зобом:

— Выбиваешь долги? Получается, служишь Мамоне? Так чем тогда ты лучше меня?

— Чем лучше? Хотя бы тем, что не требую приносить мне в жертву девушек.

— Какая мелочь, — пренебрежительно отмахнулся широкой ладонью. — Люди убивают друг друга пачками, а тут одна девушка в год.

— Хватит болтать, — повернул ручку трости и со звоном из ее конца выскочил длинный острый клинок.

Положив трость на стол, стал развязывать веревку.

— Ты собираешься убивать меня этой зубочисткой? — он встал из кресла, оказавшись как минимум на две головы выше меня. — Все такой же? Кодекс чести, всегда говорить только правду и все дела?

— Угу.

— Самому не смешно? — одним движением разорвал костюм и сорочку на груди. — Пытаться убить меня этим шилом?

Расправил свернутые вокруг тела крылья. Крупные чешуйки, покрывавшие мощный торс, и впрямь выглядели несокрушимыми. Я бросил веревку на пол и, сняв плащ, повесил на спинку кресла. Он снял перчатки, обнажив лапы с мощными когтями.

— Человеческая кожа? — спросил я, кивнув на перчатки.

— Да.

— А с лицом что делаешь? Грим?

— Немного пластической хирургии, немного искусственной кожи, немного грима, — лениво обошел стол, приближаясь ко мне. — Еще не поздно передумать. Я собираюсь стать губернатором, а тебе могу оставить этот город, идет?

— Спасибо, не стоит, — взял в левую руку трость, нацелив на него, а правой выдернул из-за спины заткнутый за ремень джинсов двуствольный обрез десятого калибра. — Святой Архангел Михаил, вождь небесных легионов, защити нас в битве против зла и преследований дьявола. Будь нашей защитой!

— Ты что, совсем тронулся? — хохотал, глядя в стволы. — Забыл, что свинец не берет нашу броню. Вот поэтому мы и правим этим миром, что вы, фанатики со своим богом, не желаете развиваться. Где твой бог? Людям он давно не нужен!

— Да сразит его Господь, об этом мы просим и умоляем. А ты, предводитель небесных легионов, низвергни сатану и прочих духов зла, бродящих по свету и развращающих-души, низвергни их силою Божиею в ад. Аминь, — спустил курки.

Хохот прервался, дракон смотрел на дымящиеся струи крови, хлещущие из ран в животе.

— Но как? Как?

— Технические алмазы вместо картечи, — ухватив трость двумя руками, с силой вонзил клинок ему в сердце, — хрупкие, но для вашей брони самое то. А ты говоришь, не желаем развиваться.

Провернул клинок, глядя как от боли сужаются черные зрачки. Пара резких движений и в разрезе показалось еще бьющееся черное сердце. Вырвал живой дымящийся комок, подошел к окну. «Убивший дракона сам становится драконом» — подумал, жадно откусывая первый кусок сердца, с интересом рассматривая город. Текущая из разорванного когтями врага левого предплечья кровь постепенно из черной становилась красной, а окружающий черно-белый плоский мир обретал краски и объем.

Примечания

4

Макива́ра (яп. 巻藁, «скатанная солома») — тренажёр для отработки ударов. Традиционная макивара представляет собой связку из соломы, прикреплённую к упругой доске, вкопанной в землю. В данном случае макивара в виде подушки из кожзама, наполненной пенополиуретаном, привязанной резиновыми тяжами к дереву.

5

Домино (итал. domino, от лат. dominus — господин), плащ с капюшоном — зимняя одежда католического духовенства