Вечные деревья исчезающего сада-2 (сборник)

Владимир Шали, 2014

В книгу включены в основном стихи, написанные в период 1970–1990 годов. Последнее произведение «Крест Гермеса Трисмегиста, или 33 Молитвы о Равновесия» – это квинтэссенция мыслей и образов единого цикла «Неразличённый Египет», которому автор посвятил последнее двадцатилетие своей литературной деятельности. Владимир Шали

Деревянная птица. Монообраз

Посвящается изобретателю махолёта Мише Ляхову

Вторая половина ночи —

Уснул торгаш — уснул рабочий —

Кто от любви — кто от вина —

Кто от усталости —

Но точен график сна и беспорочен —

Вторая половина ночи

Равняет всех бездействием тягучим —

Лёгкой смертью на несколько часов —

И таинством летучим —

Ласкающим дверной засов —

Всё уже без движенья круг —

Всё меньше вертикальных взлётов

И деревянных птиц вокруг —

Изобретённых для полётов —

* * *

Качается пернатый сон —

Когда взлетают души птиц

В ночное время всех времён —

Кто здесь гармонию нарушил —

Великий грешник иль святой —

Когда у птиц летают души —

А крылья в немощи земной —

* * *

Так необычен — так высок

Полёт ночного самолёта

На север — запад — юг — восток —

Я белый раб пустых страниц —

Я по ночам воображаю

Ночной полёт бескрылых птиц —

Как мы преступно далеки —

И лишь дано совсем немногим

Пересекать материки —

* * *

Там птица пела полутенью

В плену зелёного куста —

Земному подражая пенью —

Я знал о пении земном

Не более — чем знает птица

В своём сражении со злом —

* * *

Что видит птица из подъезда

В стеклянных матовых дверях —

Мельканье шумного оркестра —

Что птице видеть — Ей летать —

Но крылья камнем перебиты —

И птица знает — надо жить —

Есть удивительный момент

У всякого — кто обессмыслен

И вырезан из кинолент —

* * *

Тревожно птица пролетела

Последняя среди цветов

И выскользнула из прицела —

И умер свет — кругом туман густой —

И ни одной картины в мире белом —

Что ищет ветер в воздухе пустом —

Касаясь жизни мимолётным телом —

* * *

Там птицу с машущим крылом

Фанатик строит за углом —

И на окно моей любимой

Он смотрит вечером с тоской —

Взгляд пряча за своей доской

Неистребимоястребиный —

Мы ходим по рукам весны —

По древнегреческим обломкам —

По симфоническим осколкам —

Но тайны птичьи не ясны —

Мы бьёмся сердцем и умом

Над этой деревянной птицей —

Красивой — стройной — бледнолицей —

С упругим машущим крылом —

* * *

Вот опять в сером небе птицы —

Милая — не говори небылиц —

Осень — Мы можем с тобой проститься

Велосипедным мельканием спиц —

Птицы — Я только сегодня постиг

Невероятный изгиб вереницы

Улетающих в жаркие страны птиц —

Птицы заполнили в синей тетради страницы —

И даже на улице — птицы вместо деревьев и лиц —

* * *

Как я устал от ваших лиц —

Да и на улице темно —

Мне говорит мой друг артист —

— Сыграем блиц —

Мне всё равно —

На бледной шахматной доске

Стоит моя душа в тоске —

Во имя деревянных птиц

Сыграем блиц —

Во имя птиц идёт игра —

И ночь — как чёрная икра —

Сеанс для шахматных убийц —

Играем блиц —

Мелькают миллионы спиц —

Бежит велосипедный театр —

Я опять играю блиц —

Во имя деревянных птиц —

Которые не полетят —

* * *

Простые радости в чужих не вижу лицах —

И человек теперь так смутно виден —

Иное время нахожу лишь в птицах —

Рассеивается оболочка веры —

И воздух стал так тонок и прозрачен —

Что явно стали видны лицемеры —

Быть может — образ разноодинаков —

И тут и там одни и те же лица —

В разновеликом океане знаков

Душа земли могла б соединиться —

* * *

В разновеликом океане лиц

Наш общий образ разноодинаков —

Условны знаки в мире единиц —

От тайнописи птичьих верениц

Судьба земли не может отклониться —

Сначала были миллионы птиц —

Лишь после родились сердца и лица —

* * *

Полезно в пространстве беззвёздном

Быть маленьким и неизвестным —

У неба — миллион площадей —

Где множество птиц без людей —

На каменной площади снизу

Крадётся бандит по карнизу —

И я понимаю с трудом —

Что с ним в измеренье одном —

На дне — что не выше предела —

Идёт белокрылая дева —

И ей не взлететь — не упасть —

Её ограничена страсть —

Твоя ограничена власть —

Надменный правитель и некто —

Кто мир окольцовывал всласть —

Разбив нас на вектор и сектор —

Чуть выше над уровнем моря —

Чуть ниже — на самой воде —

Живут и удача и горе —

А в небе — миллион площадей —

Поэтому нравится бездна

И мрачное небо в глуши —

Поэтому вес наш телесный —

Бессмысленный якорь души —

Полезно в пространстве беззвёздном

Быть маленьким и неизвестным —

* * *

Я под окном — где вьётся локон —

Балконный клёкот — мыслей клок —

И тело Блока среди роз —

Виденья городских деревьев —

Сухие крылья мёрзлых птиц —

Я под окном в сто тысяч окон —

Закрывших миллионы лиц —

В подвале спит моя сестра —

Поджав то крылья — то колени —

Всё говорит мне — Ты не гений —

Но боль сомнения остра —

* * *

Дойду ли я до главной высоты —

Смогу ли дотянуться до балкона —

Где шелестели красные цветы —

Как языки китайского дракона —

На улице под флагом суеты —

Не смеющий не выше и не дальше —

Я вдруг увидел красные цветы

Давнымдавно — а может быть — и раньше —

Тяжёлые дома — краса страны —

Вокзала городского окруженье —

Вдоль каменной безжизненной стены —

Недвижных птиц — неведомое пенье —