Юнцам тут не место

Владимир Привалов, 2021

Что может быть общего между восьмидесятилетним любителем поэзии, татуированным до бровей качком и профессиональным геймером? Правильно – ничего. Однако им суждено вместе выживать в новом мире, ведь неведомая сила закинула поезд дальнего следования на границу огромной степи, под сень древесных гигантов. Словно в насмешку, в поезде остались только старики и молодежь. Сумеют ли разные поколения найти общий язык и объединиться?Сквозь заросли на нежданных гостей уже смотрят нечеловеческие глаза…Содержит нецензурную брань.

Глава 3

Короткие знакомства

— Сделал, называется, селфи, дятел. Боднули бы его чуток повыше — и каюк. Уже бы не откачали… — дядя Юра зло сплюнул. — Бедренная артерия: полминуты — и на том свете.

Макс слушал вполуха и глядел, как тонкая струйка льется в подставленную пластиковую емкость. Несколько бутылей с набранным древесным соком уже стояли в сторонке.

— Клоун… Итак неизвестно, выкарабкается ли. Инфекцию вроде не занесли, — хотя… с этим новым миром что мы знаем про местные вирусы и бактерии? Крови-то он потерял немного, вовремя остановили, заштопали, — продолжил разоряться Юрий Владимирович. — Капельницу бы поставить с глюкозой и витаминками…

У Макса перед глазами возникла гибкая тонкая прозрачная кишка капельницы с лекарством внутри. Он перевел взгляд на костяной кран, из которого веселой капелью барабанил древесный сок.

«А здесь у нас капельница наоборот… Устроили кровопускание… Сколько у такого гиганта можно откачать жидкости? Чтобы не навредить? — задумался Макс и погладил грубую кору. — Ты уж потерпи, друг. Видишь, как нам твоя помощь нужна? Без тебя не обойтись».

Древо согласно зашумело в вышине. Со стороны склона послышалось шуршание, и на холме показались Лелек и Болек, как прозвали шустрых подростков. Любознательные юнцы нашли общий язык с ворчливым Сергеичем и целыми днями крутились на кухне, помогая старику в готовке. Вот и теперь, выполняя поручение Сергеича, они подхватили по канистре и заторопились обратно.

— Пригнитесь! И вокруг шуруйте, не хрен напрямки лезть! — шикнул вслед дядя Юра. — На открытую местность ни ногой!

Парни взяли правее, и вскоре их кепки и джинсовки замелькали среди веток прибрежного кустарника.

— Если такая громадина боднет — обратно уже не соберешь. Это тебе не плюшевый единорожек. — Юрий Владимирович покосился на заливной луг неподалеку.

Мокрый луг чавкал слякотью, шевелился, исходил паром, изредка ревел; его близость пугала и манила одновременно. Сотни и сотни буйволобизонов топтались на поляне, дожидаясь своей очереди подойти к реке. Четыре древа-пастыря на холме присматривали за беспокойным стадом. Невидимая черта удерживала травоядных на заливном лугу лучше любой электроизгороди, и на тень от древесных гигантов не наступило ни одно копыто.

Железнодорожная насыпь в конце состава кончалась в каких-то паре метров от леса. Обрывалась, словно обрезанная. И вот в эту-то брешь и хлынуло ожившее двурогое море из степи, затапливая луг. Грозные чудовища ломанулись и в лес, подминая кустарник и выворачивая небольшие деревца. Чаща трещала и ходила ходуном. Молодняк со смартфонами повалил в крайний вагон СВ, снимая видео из окон, фоткая и комментируя вид исполинских зверюг. Увиденное впечатляло. В холке (которая, скорее, походила на горб) средний бычок был высотой метра три, не меньше.

Пригодный для водопоя берег оказался только на лугу, а лесной урез над водой кончался обрывом. Уж слишком маленькое пространство для такого внушительного стада! И вот тогда произошло удивительное. Матерый вожак со множеством отметин и застарелых шрамов трубно проревел — и стадо замерло. Здоровенные быки и приземистые коровы с телятами мирно паслись рядом друг с другом, выдирая пуки прошлогодней травы и подъедая кустарник, пока небольшие группы животных по очереди подходили к реке и пили вдосталь.

Это чудесное вращение продолжалось уже второй день. Вчера притихшие земляне-пропаданцы сидели втихомолку в вагонах, опасаясь, как бы животные не обезумели и не бросились на поезд — неведомую для этих краев преграду. Уж если милый единорожик проявил такую агрессию… Однако обошлось. Зверюги облюбовали заливной луг и, напившись, небольшими группками медленно отходили в степь.

Первым не выдержал Сергеич. Отмахиваясь от встревоженного Семена Михайловича, он вылез из вагона-ресторана. Чего бояться-то? Ресторан в голове поезда находился в изрядном удалении от переполненного луга. Пока бизон доберется — сто раз успеешь обратно в вагон забраться. Деловитый старик притащил длинную сухую валежину с опушки леса. Глядя на бесстрашного деда, из раскрытой двери выскочили двое подростков в одинаковых кепках и джинсовых костюмах. Они подскочили к Сергеичу, получили по незаслуженной затрещине и как ни в чем не бывало подхватили бревно. Разъяренный непослушанием, матерящийся на все лады Юрий Владимирович вылез из вагона, собираясь затащить неслухов обратно…

— Да ладно, чего уж там… Пусть парни к делу привыкают, — заступился за парнишек Сергеич. — Сейчас костерок разведем…

— Ну, б-л-ля… — протянул дядя Юра, разглядывая конопатого, — Болек и Лелек, блин. Поступаете в распоряжение Владимира Сергеича, помощниками по кухне.

— Есть, — дурачась, звонко крикнули пацаны и лихо отдали честь.

— К пустой голове руку не прикладывают, — подтолкнул их в спины Сергеич. Подальше и от греха, и от рассерженного Юры.

По указанию Сергеича парнишки выкопали между бетонными шпалами соседней колеи яму под костровище, пока толстый повар умело раскромсал топориком бревнышко на чурбачки. Развели костер. Подгоняя новообретенных помощничков, Сергеич быстро и со знанием дела наварил пахучей бурды из остатков пищи, которые приволок Славик с компанией. Блюдо с дымком получилось сытным и на удивление сносным. Молодняк ел так, что за ушами трещало, и облизывал тарелки до блеска. Старики и немногочисленные старушки не отставали.

Во время обеда Макс предупредил всех, что воду не стоит лить зря. Хоть река и рядом, но нынче-то они в осадном положении, так что… Вид горбатых зверюг на лугу повергал в оторопь. Юрий Владимирович поддержал Макса и приказал гадить в туалеты дальних вагонов — временно, пока не миновала угроза нашествия.

Дошло и до рукоприкладства: дядя Юра зарядил под дых бледному юноше. Отобедав, сопляк с умным видом рассуждал, как ловчее добыть пару-другую телят из стада. Слушатели раззявили рты: а ведь действительно, мяса пары теленков пропаданцам хватило бы надолго…

Пока дядя Юра вразумлял мечтателей, Макс крутил в руках полую кость — приспособу для сбора древесного сока — и поглядывал на древа. Сколько еще времени продлится сокодвижение? Минеральные вещества и витамины в их положении, ранней весной, никак не лишние…

Макс глубоко задумался и незрячим взглядом уставился в окно на крутой холм. Внезапно дядя Юра толкнул локтем зависшего Макса. Тот вскинулся, а Юрий качнул головой в сторону громогласного молодняка, уткнувшегося в окно.

— Да ну, херь же полная! Не может быть!

— Чего не может? Сам посмотри!..

— Да правда, правда. Я уже полчаса смотрю, не меньше. Хоть бы один горбач переступил…

— Кто? Горбач?

— А кто? Они же с горбами… А буйволобизоны эти — пока выговоришь, язык свернешь.

— И чего, за полчаса никто не зашел? Им же тесно на лугу…

— Да на башке друг у друга стоят. Быть того не может!

Макс переглянулся с дядей Юрой, и они двинулись в дальнюю часть вагона.

— О чем базар, соколики? — поинтересовался Юрий Владимирович.

Оказалось, наблюдательные парни подметили странность в поведении громадин. Как бы тесно им ни было на лугу, они ни разу не переступили за условную незримую черту между поездом, холмом и рекой. Заинтересовались все. Пропаданцы прилипли к окнам, во все глаза следя за перемещениями горбачей. Все подтвердилось — даже самый беспокойный теленок не посмел преодолеть невидимую границу.

— Надо бы до холма добраться, — шепнул Макс дяде Юре.

— На кой?

— Боюсь, сокодвижение скоро закончится. Надо бы сока набрать.

— А давай, — внезапно легко согласился Юрий Владимирович и подмигнул.

А что? Не одному Сергеичу надоело сидеть в душном вагоне!

Пригибаясь к земле, с большими прозрачными бутылями-канистрами в руках, дядя Юра и Макс прокрались к холму. За горушкой слышался треск, фырканье, и смельчаки прижались к вздыбленным корням еще сильнее, прячась за стволом древа. Однако прошла минута, другая. Разведчики привыкли, осмелели, распрямились, и Макс развернул сбор сока.

Казалось, буйволобизонам не было никакого дела, что творится за холмом, и теперь даже Сергеич осмелел и послал своих архаровцев на помощь сборщикам. Макс поднял голову и глянул на пацанов, которые уже пробрались краем леса и подтаскивали баклаги с соком на насыпь, к вагону-ресторану. Взмахивая черпаком на длинной ручке, Сергеич отгонял высыпавший молодняк — пробная партия древесного сока, бодрящая и освежающая, пришлась всем по вкусу.

«Надо будет ввести ограничение… Одну кружку в одни руки, на обед и ужин», — подумал Макс и усмехнулся. Он подставил ладони под бодрую капель и напился сока вволю. Каждое правило должно иметь исключение. Плата за риск; себя Максим сдерживать не собирался.

— Внимание! — встревожился дядя Юра. Тон спутника не предвещал ничего хорошего. — Полная готовность!

Юрий высунулся из-за древа и смотрел на заливной луг внизу. Максим покосился на первую нижнюю ветвь: они заранее договорились — при угрозе нападения лезть вверх.

«Все, — Макс дождался, пока упадет последняя капля, выдернул костяной кран и залепил разогретым в руках варом отверстие в теле древа. — Хватит».

Юрий Владимирович вдруг разогнулся в полный рост и вышел вперед, запрыгнув на изгиб корня. Уперев руки в бока, он уставился вниз. Макс осторожно приблизился и увидел матерого быка-вожака у подножия холма. Ожившая гора мышц, толстенные острые рога, белый мощный нарост на лбу, — горбач был очень опасен. Пожалуй, на костяном шишаке мог без проблем усесться взрослый мужчина. Такая махина на рога поднимет — и поминай как звали.

Пока добытчики сока развлекали друг друга разговорами, травоядный гигант бесшумно подошел совсем близко. Нервно фыркая, прихлестывая по хребтине длинным хвостом, буйволобизон блестящими глазами навыкате уставился на человеческую фигуру на вершине холма. Дядя Юра сверху вниз смотрел в ответ, не отводя глаз.

«На молодняк ругается, а сам… в гляделки играет. Мачо недоделанный!» — разозлился Макс.

Бык щелкнул хвостом, словно давая отмашку. Предводитель протяжно и гулко затрубил, разворачиваясь к пришельцам задом, — и огромное стадо снялось с места, уходя прочь. Вновь затрещал-зашумел многострадальный лес, брешь у насыпи наполнилась колыхающимися горбатыми спинами.

Черный, взбитый сотнями копыт, луг пустел. Удивительные буйволобизоны покидали водопой.

— А ты знаешь, — задумчиво протянул Юрий Владимирович. — Мне кажется, этот бычок людей-то видел раньше. Знает, что от нашего двуногого брата ничего хорошего не светит.

Он выразительно посмотрел на полый трубчатый кран в руке собеседника, а затем перевел взгляд на мешки с зерном.

— Как думаешь, студент, можно без железного инструмента так кость выточить? А мешковину выделать без ткацкого станка? Что за аборигены тут ходят рядом?

— Я не студент, — буркнул Макс. — Давно уже не студент. Просто выгляжу молодо.

Юрий улыбнулся.

— Ладно тебе, не обижайся… Знаешь ведь, как говорят… Молодость — недостаток, который быстро проходит.

Буйволобизоны уходили, оставляя за собой взрыхленный, унавоженный, истоптанный луг. Макс подумал о семенах первородной ржи у себя в рюкзаке. Кроме того, Славик наткнулся на багаж приверженцев ЗОЖ и приволок модную нынче зеленую гречку, упаковки пшеницы и других злаков для проращивания. Семена есть — надо сажать! Максим припомнил яркие этикетки.

«Фитнесс-линия для бодрой жизни! Мы достойны наилучшего!»

«Ну, уж бодрая-то жизнь нам обеспечена, — Макс вновь посмотрел на перепаханную дернину. — Бодрая, но недолгая. Не скопытиться бы здесь раньше срока».

Взрыхленный, перекопанный нечаянными рогатыми помощниками луг звал и манил Макса. Нужно постараться, опередить прорастание сорняков, засеять поле культурными растениями! Природа ведь не терпит пустоты!

Заткнув горловины чистыми тряпками, они подхватили баклаги с соком и заторопились обратно. Из состава выпрыгнули добровольные помощники и помчались навстречу.

— Тащите сок, — буркнул дядя Юра и всучил самому шустрому свои бутыли. — Стойте. С вами пойду. А то, на хрен, перевернете все.

Свою ношу Макс допер сам. Пассажиры, радуясь возможности размяться и оставить опостылевшие вагоны, выбирались наружу. Наконец-то свобода! Последний буйволобизон махнул хвостом и покинул поляну.

Максим остановился передохнуть. Невдалеке поднимался дымок от костра — близился обед. Болек и Лелек склонились над закопченным ведром. От кипящей воды шел пар, в руках пареньки сжимали упаковку и наклоняли ее над ведром…

— Куда! — гаркнул Макс что есть мочи через весь луг. — Гречку! Не тронь, млять, гречку! Положи взад!!!

Поварята мигом отложили пакет и спрятали руки за спину — так страшен им показался вопль обычно флегматичного Максима. Молодняк вокруг заржал по-жеребячьи.

— Гречка! — выкрикнул кто-то. — Макс Гречка!!

С этого дня кличка к Максу приклеилась намертво.

***

— Ну что, клоуны, доигрались? — Юрий Владимирович расхаживал перед неровным строем молодежи вдоль насыпи.

Скудный завтрак закончился, и молодняк вытолкали наружу, выстроив в несколько шеренг перед вагонами. Юные пассажиры косились на орущего Юрия и отворачивались, втихомолку похохатывая над бодрым стариканом. Все уже знали о пистолете за поясом неистового деда и потому особо не борзели. Старались не ржать в голос. А то мало ли что. Поедет крышняк на новом месте у Юрия свет Владимировича…

Старорежимные прихваты главдедов — так прозвали инициативных старичков — забавляли молодняк. А вот сами старики, замерев за спиной Юрия, хмурились. Лишь один Семен Михайлович лучился неизменной улыбкой Будды.

— Чего руки назад спрятал? — остановился дядя Юра напротив бледного зашуганного паренька. — Любитель в заднице поковыряться? Заднеприводный?

Макс поморщился. Армейский юмор он никогда не любил. Однако остальным шутка понравилась. Вокруг заржали.

Смущенный паренек мигом вытащил руки из-за спины и сложил перед собой, прикрыв пах.

— Куда? — заорал дядя Юра. — За член решил подержаться? Чешется? Как в анекдоте: у сынульки писенька — а лечить будем триппер?

Под гогот окружающих парень задергался словно припадочный, и командир сжалился над неумехой.

— Руки по швам!! — гаркнул Юрий Владимирович. Подобие строя вяло зашевелилось, выпрямляя спины.

Юрий уже сто раз пожалел, что по старой памяти затеял построение, но не сдавать же назад? Показывать слабину перед шакальем нельзя… Да и когда еще собирать всех, как не с утреца, после завтрака? Жрать-то всем хочется… Кроме татуированных: эти натаскали в свой вагон быстрой еды и выпивки. Гудели полночи. В логово расписных Юрий Владимирович ворвался, словно во вражеский блиндаж. Разбудил недоделанных воплем «рота, подъем!», подергал пару упрямых недоносков за ноги, заставляя подняться. Теперь те щурились похмельными рожами на солнце и с ненавистью зыркали на неугомонного деда.

«Это тебе не пионеры, мать их… И ведь не понимают, что подохнут здесь без нас, сосунки».

— Смир-р-рнна-а! — с первобытной яростью заорал Юрий Владимирович.

Молодежь притихла и подобралась.

— Одного из вас, недоумков, уже не хватает. Лежит на кроватке, стонет, пить просит, — Юрий Владимирович качнул головой в сторону вагона. — Ссыт, срет под себя… Спасибо Лидии Петровне, присматривает за болезным… А все почему? — вновь обвел строй дядя Юра. — Потому что он, долбоеб, полез в дикую природу со своим айфоном наперевес…

— И вы все долбоебы! — крикнул Юрий Владимирович.

Макс глянул на татуированного Славика. Тот стоял с кислым лицом и помалкивал, отбывая номер. Остальные соседи спрятались за спины впередистоящих и уставились в телефоны.

«Не разрядились еще».

— Лидия Петровна, добрый человек, присматривает за болезным. Почему не вы, молодые? Почему никто из вас не старается стать полезным, помочь обществу? — гремел Юрий. — Почему??

Один из парнишек толкнул соседа плечом и сунул ему под нос дисплей смартфона.

— Потому что вы все дерьмо! — раздался жаркий шепот позади, и Макс вздрогнул. Уши стоящих впереди поднялись торчком.

— Мы дерьмо!! — донесся ответ справа, и пареньки хрюкнули от еле сдерживаемого восторга.

— Дерьмо должно говорить громче! — послышалось слева, и молодняк задергался, давясь смехом.

Строй зашевелился, проснулся.

— Вот дикий прапор дает! — подытожил один из приближенных Славика.

«Дикий Прапор — а вот и кликуха Юрию Владимировичу подъехала. Не только мне, Гречке, значит, с погонялом ходить».

— Слово предоставляется Семену Михайловичу. В отличие от вас, балбесов, он уже принес немало пользы для нашего общего дела.

— Спасибо, Юра, — неловко кашлянул дедок, выходя вперед и с улыбкой оглядывая молодежь.

— Согласно проведенному недавно опросу всех оставшихся в поезде пассажиров, мы имеем следующую картину…

— Блин, он же старый, как дерьмо мамонта…

— Типун на язык. Накаркаешь. Ты буйволобизонов видел? Единорога? Тут и мамонты могут быть…

— Ага, и дерьмо мамонта, значит, тоже…

— А нам только мамонтов не хватает для полного счастья!

— Не, но он реально старый!..

— Ага, Мафусаил…

— Мафу… Чего?

— Это из Библии…

— Мафф…

— Точняк, он же на шоколадный маффин похож — такой же маленький, коричневый и со складками…

— Старина Маф!

Семен Михайлович, не ведая, что на старости лет обзавелся новым именем, продолжал знакомить оболтусов с результатами недавнего анкетирования.

— Итого, значит, шестьдесят пять душ. Младшему — четырнадцать лет… — старик улыбнулся конопатому Болеку и вновь кашлянул. — Ну а старшему, значится, восемьдесят один.

Восемьдесят один год! Вот это да! В глубине строя восторженно засвистели, рядом попытались аплодировать, но нарушителям спокойствия мигом напихали под ребра, и те заткнулись.

— Что касается профессионального состава… то тут наблюдается явный перекос в сторону, так сказать, сферы информационных технологий. Преобладающее большинство, — старик прищурился, — обозначились как ай-ти специалисты: программисты, таргетологи, разработчики, стримеры, блогеры, геймеры, — старик склонился над текстом, внимательно читая малознакомые термины.

— Мер-чан-дай-зер, — нараспев, словно заклинание, произнес он.

Молодняк зашевелился, перекидываясь шуточками. Юрий Владимирович мечтал об огнемете и кусал губы, в тысячный раз матеря себя за то, что затеял все это.

— Короче, дрочилы! — припечатал он. — Спасибо, Семен Михайлович, мы вас поняли. Итак, главное: шестьдесят пять рыл. И всем нужно питаться, по три раза в день. А с провизией у нас негусто. Услышали, котики? Жрать скоро будет нечего! Слово имеет ответственный по кухне Владимир Сергеевич.

Зыркая исподлобья и сопя под нос, Сергеич вышел вперед. Фингал под его глазом быстротечно миновал фиолетовую стадию и неприметно желтел на скуле.

— Слонопотам, — вновь заволновались самые беспокойные.

— Ага. Там, — подхватили слева.

— Старый Там.

— Толстый Там.

— Угу. Два другана: Маф и Там, — развеселились справа.

— Ага, старички-разбойники…

— Толстый Там в босоножках.

— В сандаликах…

Макс посмотрел на больные одутловатые ноги Сергеича и стоптанные кожаные сандалии. Ему вдруг захотелось отыскать весельчака и врезать ему по морде.

— Скоропортящиеся продукты, почитай, подъели. Есть еще кое-какой запасец сухого барахла… Лапшичка, пюре — попробую растянуть на пару обеденных похлебок. Аккумуляторы поездные еще пофурычат — в морозильнике кое-какие полуфабрикаты для ресторана лежат. Сготовим, — Сергеич обвел неунывающий глупый молодняк тяжелым взглядом и припечатал. — А потом все. Так что жратвы у нас дня на три. Максимум четыре. Потом баста.

— Я же говорил, — опять раздался шепот. — Пока бизоны рядом крутились — надо было охоту замутить. Щас бы мясо жрали и не парились…

–… Максим! — услышал окончание фразы Макс и встряхнулся. Огляделся, вышел из строя и встал на место Сергеича.

— Гречка… Гречка… Макс Гречка… — раздалось кругом.

— Разговорчики в строю!

— Итак, — Макс открыто улыбнулся. — Про гречку… — Молодняк ожидаемо расхохотался и Максим дал время подняться оживлению и схлынуть. — Вот тут у нас по незнанию едва не отправили в котел зеленую гречку. А это, между прочим, первостатейный посадочный материал. Времени у нас на изучение местной флоры покамест нет. Будем сажать свое, дабы было что жевать зимой.

Слова о зиме встревожили юнцов. Так надолго вперед они не заглядывали. Будет день и будет пища…

— Да, булки, к сожалению, как в известном мультике, на деревьях не растут. Чтобы не помереть раньше времени от голодухи, придется изрядно потрудиться. Спешу обрадовать, наши помощники под руководством Вячеслава отыскали обнадеживающий запас пшеницы, киноа, чечевицы и маша. Это нынче самые модные в ЗОЖ семена для проращивания. Сразу скажу, со многими из них я не знаком, но… дорогу осилит идущий. Кроме того, у нас с Лидией Петровной есть еще кое-какой полезный семенной фонд. Будем сажать!

Макс вспомнил о найденных под древом местных семенах, которые он уже замочил для посадки, но про них рассказывать не стал.

— Сейчас Юрий Владимирович распределит всех на работы, — поднялся легкий гул. — Со своей стороны предлагаю осмотреть подвагонное пространство и технический вагон на предмет лопат… Должно же быть что-то: лед скалывать, уголь подносить. Прошу выделить мне отряд… не знаю, человек пятнадцать, на завтра.

Дядя Юра кивнул.

— А пока я забираю у вас лучшую половину, — Макс улыбнулся бабулькам, которые толпились у открытой двери. После короткого совещания один из вагонов решили превратить в оранжерею. С бешеным энтузиазмом бабульки во главе с Лидией Петровной вызвались взять эту работу на себя.

— Итак, прекрасные дамы, — начал Макс, едва они оказались внутри. Десять разновозрастных старушек внимательно смотрели на Максима. — Наверняка у многих из вас были дачи, есть опыт выращивания рассады, пикировки и так далее.

— Есть, есть, как не быть… Чай, в России живем… — зашумели бабульки. — Ну, то есть, жили.

— Отлично. Итак, первое. Нам сейчас жутко будет не хватать привычных нам материалов — полиэтилена для парников, стаканчиков для рассады, стимуляторов роста и подкормок. Поэтому… придется порыться в помойках.

— Чего? — фыркнула одна из бабулек, ярко крашенная в рыжий цвет.

Макс напоказ шумно вздохнул.

— Я ж нарочно именно вас собрал, к Вам обратился. А не к этим, — Макс ткнул пальцем в окно. — Уж Вы-то знаете, как жизнь устроена… У нас теперь мусора долго не будет. Нам сейчас все эти упаковки из-под сока, все пластиковые емкости, бутылки-канистры, весь картон, все пакеты прозрачные — всё в дело пойдет. Если мы тут надолго застряли — не один год послужит.

Старушки прониклись.

— Тогда нужно складирование организовать. И учет, — влезла невысокая плотная розовощекая бабка. — Я могу. Меня Дарьей звать.

— Отлично, Дарья. Будете завскладом, — обрадовался Макс.

Здоровая инициатива — это то, что нужно. Максим глянул в окно. Юрий Владимирович, вооружив и возглавив отряд молодежи спиннингами и удочками, отправлялся к реке.

Миша со своими мужиками, набрав юных помощников и нагрузив их инструментами, направлялись строить нужник. Татуированные, для вида потолкавшись под вагонами и кинув на траву пару найденных лопат, убрались к себе — досыпать.

«Ну, хоть лопаты нашли, долдоны расписные. Будет чем землю для рассады набирать».

— Следующее, — продолжил Максим. — Про гречку и семена вы уже слышали. Немного картошки нашли, будем сажать глазками. У Лидии Петровны и у меня есть небольшой запас огородных культур… Но я не зря завел разговор про помойку… Огрызки яблок, косточки персиков, абрикосов. Перезрелые помидоры. Я уже Сергеевичу обсказал: даже из консервированных компотов семечки чтоб не выбрасывал. Знаю, что вишня, например, отлично прорастает…

— Ага, и слива из варенья растет! — подала голос одна из слушательниц.

— Я читала, даже семечки маринованных помидор прорастают! — поддержали ее.

— Ну вот видите, вы и лучше меня всё знаете… — улыбнулся Макс. — И понимаете, как для нас все это важно. А уж если вы найдете оливки с косточками, пусть даже в банке… И у нас получится вырастить деревце… На оливковом масле вся античная цивилизация выросла! Я тогда всех расцелую! — глаза у Макса мечтательно затуманились. Вдруг рыжая крашеная бабулька игриво шлепнула его по заду. Макс подпрыгнул от неожиданности.

— А точно расцелуешь? А то только языком горазды… — старушки дружно рассмеялись, подбираясь к Максу, и он позорно ретировался.

Максим выскочил в тамбур и выбрался из вагона. Солнышко уже начинало припекать, обещая погожий весенний денек.

«Поздновато рыболовы собрались. На рассвете нужно, по утренней зорьке», — подходя к желтеющей полоске берега, чистой от кустарника, размышлял Макс. Земляне впереди не торопились приступать к ловле: столпившись, молодняк крутил головами и рассматривал нечто на стремнине, невидимой Максу из-за деревьев. Гомон поднялся такой… Какая уж тут рыбалка!?

Вдруг Макс увидел, как Юрий Владимирович приподнял свитер и одним движением выхватил пистолет. Горе-рыбаки кругом тотчас смолкли. Макс понесся вперед по лугу, глядя, как дядя Юра входит в реку, вытянув вперед руку с пистолетом.