Кровавые подснежники

Владимир Колычев, 2014

Друзья Фома и Семен серьезно влипли – набрали кредитов, открыли собственное дело, а бизнес прогорел. И остались горе-предприниматели без работы и с огромными долгами. За помощью они обратились к местному криминальному авторитету, и тот легко согласился помочь за небольшую услугу – припугнуть директора крупного предприятия Геннадия Нефелина. Друзья согласились, они пару раз ударили бизнесмена и убежали. А наутро Нефелина нашли мертвым. Дело об убийстве поручили майору Максиму Одинцову. Он арестовал Фому и Семена, но вскоре понял, что те никого не убивали. Расследование, к удивлению майора, показало, что в преступлении замешана одна из самых шикарных женщин города…

Глава 7

Тепло в изоляторе, батареи здесь горячие. Только на душе холодно. И казенный дух ее вымораживает, и дурное предчувствие.

Семена обвиняли в убийстве, ему грозил большой срок, вряд ли дадут меньше пятнадцати лет. Да и десять лет — очень много. Катя настраивалась на долгое ожидание, но вряд ли она сможет осилить этот срок. Предчувствие подсказывало, что не сможет…

— Пойми, я его не убивал! — Семен порывисто, но мягко накрыл ее руку своей тяжелой ладонью.

Усатый милиционер в дверях покосился на него, но промолчал.

— Я тебе верю, — вздохнула Катя.

Она уже знала, как уголовный розыск вышел на Семена. Перчатку он потерял, с номером ее телефона. Надо было ей тогда самой записать его номер, позвонить ему. А она заставила его бегать за собой. Так и должна была поступить порядочная девушка, но все равно зря она сама не напросилась тогда на свидание…

Всего три недели как они знакомы, а она уже не представляет жизни без него… Но и в петлю точно не полезет. Смирится с потерей, заглушит в себе боль расставания. И выйдет замуж за Бориса. Не любит она его, но за кого еще выходить, как не за него? Он хороший, добрый, преданный. И не тошнит от него, как от других…

Катя уже почти уговорила себя принять предложение Бориса, когда в ее жизнь ворвался Семен. Он стал ее первой любовью, еще бы чуть-чуть, и стал бы ее первым мужчиной… Жаль, что этого не произошло.

— Он живой был, когда мы уходили… Его кто-то после нас добил, — горячо проговорил Семен.

— Да, наверное, — кивнула Катя.

— Я не знаю, как это доказать… Мне никто не верит…

— Я верю.

Усатый сержант посмотрел на часы и перевел взгляд на Катю. Все, свидание закончилось, ей пора.

Из изолятора она вышла в холод, но морозный воздух ее почему-то согрел. И на душе стало легче. Казалось, свежий воздух принес ей надежду. Если Семен не убивал, если это сделал кто-то другой, то его выпустят на волю. Может, не сразу, но выпустят. Два-три года за хулиганство — это не срок. И пять лет она выдержит…

— Катя! — донеслось из-за спины.

Она остановилась и обернулась. Взгляд ее тут же погас: это был Борис.

Симпатичный он парень. Правильные черты лица, благородная осанка, спортивная фигура. И одет очень хорошо — дорогое пальто с норковым воротником. Волосы у него хорошо уложены, но, главное, они густые и жесткие, как проволока в бутылочном ершике. Он сам говорил, что волосы заменяют ему шапку, настолько хорошо держат тепло. Мороз на улице, а он без шапки. Хотя пальто аккуратно застегнуто и шарф плотно закрывает горло.

— Как ты здесь оказался?

— Мама сказала, куда ты поехала.

Катя сморщила носик, представив недавнюю сцену. Мама была без ума от Бориса и очень переживала, когда она отвергла его ради Семена. Катя привыкла от нее ничего не скрывать и сказала, куда отправилась. Нетрудно было представить, в каком тоне мама отзывалась о Семене. Наверняка назвала его уголовником. И, конечно же, попросила Бориса не отказываться от Кати.

— Как он там? — спросил он, кивком показав на стену с колючей проволокой поверх нее.

— Ничего… хорошего…

— Печально.

— Я его люблю.

Катя не хотела обижать Бориса, просто он должен знать реальное положение вещей. Если хочет продолжать отношения, пусть взвесит все «за» и «против».

— Я знаю, — спокойно проговорил он.

— И всегда буду любить. Ты должен это знать.

— Буду знать… Тебя подвезти? — Борис кивком показал на свой новенький внедорожный «Лексус».

Богатый он жених, чего уж тут говорить. Красивый парень, воспитанный, образованный… Глядя на него, Катя удивлялась самой себе. Она должна была голову потерять от любви, а он ей даже не нравился. Ни холодно от него, ни жарко. Никак.

— Ну, если тебе не противно, — пожала она плечами.

Он помог ей забраться в машину, сам сел за руль, и внедорожник мягко покатил по заснеженной дороге.

— А почему мне должно быть противно? — нарушил молчание Борис.

— Я люблю другого.

— Это плохо. Но ты живой человек, тебя можно понять.

— Я целовалась с Семеном.

Борис протяжно вздохнул и произнес:

— Я приму любое твое решение. Но лучше не доводить дело до крайности. Тем более сгоряча.

— Какие крайности? Семен в тюрьме и выйдет не скоро.

— Это не тюрьма. И даже не следственный изолятор. Это изолятор временного содержания.

— А что, есть разница?

— Ну, в какой-то степени. Но для тебя это не имеет значения. Для тебя это тюрьма. Для твоей… — сухо кашлянул Борис, — для твоей любви. За убийство много дают.

— Семен никого не убивал.

— Да, конечно.

— Он правда не убивал. И я ему верю.

— А я юрист и верю только фактам.

Борис оканчивал юридическую академию, но работать пошел на мебельную фабрику, сразу на должность заместителя генерального директора. Фабрика крупная, должность серьезная, но вряд ли кто задавал вопрос, почему Борису была оказана столь высокая честь. Фабрика принадлежала его отцу — вот и весь секрет.

— Да, Семен преступник, но не убийца. Он должен был всего лишь избить потерпевшего.

— Всего лишь?

— Всего лишь — это по сравнению с убийством. Потерпевший был живой, когда Семен уходил. Кто-то другой его добил.

— Кто?

— Семен не знает.

— Он фантазирует.

— Все у тебя фантазеры! — устало махнула рукой Катя.

— Жизнь сама по себе фантастическая штука… Если есть человек, которого очень любишь. Это я о тебе, — улыбнулся Борис, глянув на ее отражение в лобовом стекле.

— Я и люблю. Но не тебя… Мы не можем быть вместе.

— Не можем, — кивнул он. — Но будем.

— И кто так решил?

— Я не могу сказать, фантазирует Семен или нет, но попробую ему помочь. Адвокатская практика у меня была, но в адвокаты я набиваться не стану. Попробую разобраться, как там все на самом деле было. Может, он действительно не убивал. Всякое в жизни бывает, — пожал плечами Борис.

— А если не убивал? — с надеждой посмотрела на него Катя.

— Попробуем найти настоящего убийцу. Тогда твой Семен выйдет на свободу.

— И я выйду за него замуж. Зачем тогда ты будешь ему помогать?

Борис, казалось, не слышал ее, внимательно глядя на дорогу.

— Все, я поняла. Ты хочешь взять с меня слово. Если вытащишь Семена, я должна буду выйти замуж за тебя.

— Не надо никакого слова.

— Тогда что?

— Всего лишь условие. Ты должна будешь помогать мне. Милицию я беру на себя, а по адресам будем ходить вместе.

— По каким адресам?

— Свидетели, Катя, свидетели. Если кто-то кого-то там добивал, то этого кого-то должны были видеть.

— А если не видели?

— Если не видели, то сидеть твоему… то сидеть Семену и сидеть. И тут моей вины не будет.

— А кто-то тебя в чем-то винит?

— Никто. Но это пока. Все начнется, когда ты выйдешь за меня замуж. А ты выйдешь за меня, можешь в этом не сомневаться.

— Ну, ты и… — Катя осеклась.

Борис, конечно, нахал, но это его право — надеяться на лучшее. Как она может отказать ему в этом праве? И вообще он очень хороший. И ей не хотелось его обижать.