Кровавые подснежники

Владимир Колычев, 2014

Друзья Фома и Семен серьезно влипли – набрали кредитов, открыли собственное дело, а бизнес прогорел. И остались горе-предприниматели без работы и с огромными долгами. За помощью они обратились к местному криминальному авторитету, и тот легко согласился помочь за небольшую услугу – припугнуть директора крупного предприятия Геннадия Нефелина. Друзья согласились, они пару раз ударили бизнесмена и убежали. А наутро Нефелина нашли мертвым. Дело об убийстве поручили майору Максиму Одинцову. Он арестовал Фому и Семена, но вскоре понял, что те никого не убивали. Расследование, к удивлению майора, показало, что в преступлении замешана одна из самых шикарных женщин города…

Глава 4

Нападение было, избиение тоже, а убийства — нет. Семен мотал головой, дико глядя на Максима. Не верил он ему.

— Он же вдогон мне крикнул, уродом назвал! Живой он был!

— Был живой, а потом взял и умер, — покачал головой Максим. — Получил травму, несовместимую с жизнью, и умер…

— Какую травму?

— Кадык ему сломали.

— Какой кадык? Никто не бил его в кадык! По башке он получил, да. В челюсть, а потом… потом я его ногами бил…

— Вот в горло его и ударил.

— Да нет, он лицо закрывал, не мог я в горло!

— Так, давай с самого начала. Как ты оказался во дворе четырнадцатого дома?

— Ну, как… Пьяный был… Сам не знаю, как меня туда занесло… Смотрю, мужик навстречу идет. Там тесно было, а он с дороги не уходит. И еще как врежет мне — локтем в лоб! Вот, шишка осталась! — Вербинский потер лоб над переносицей. — Ну, сначала он, потом я — в ответ. Сначала в челюсть, потом ногами давай, — бухтящим голосом проговорил Семен, угрюмо глядя на Максима.

— Случайно там оказался?

— Ну да.

— А пил где?

— Ну, с другом. С горя.

— С горя?

— Ну, мы с Фомой… с Игорем… клуб в подвале открыли, фитнес-клуб. А подвал затопило. Воду мы выкачали, а дальше что? — Семен говорил сбивчиво, нервно, но при этом старался держать себя в руках.

Не хотел он выглядеть жалким ничтожеством. И правильно делал: впереди тюрьма, срок, этап, зона, там нужны выдержка и самообладание, иначе затуркают.

Максим проигнорировал риторический вопрос, пусть Вербинский сам рассказывает, как он собирался жить после потопа.

— Просушивать подвал надо, проветривать, чтобы не воняло, ремонт заново… В общем, увлеклись мы. Фома в клубе остался, а меня куда-то понесло…

— Адрес клуба?

— Красноармейская, пятьдесят два.

— Далековато.

— Ну, не близко… Сам не помню, как меня на Смоленскую занесло…

— Одного занесло?

— Говорю же, Фома в клубе остался. В лежку надрался.

— Точно в клубе остался? Может, с тобой был?

— Да нет, я один был…

— Уверен? — Максим пристально смотрел на него, усиливая его нервозность.

— Уверен!

— Значит, Нефелина ты сам, в одиночку встретил?

— Ну да, сам… Случайно вышло…

— Случайно Нефелина убил?

— Да не убивал я его! Не бил я в кадык!

— Про кадык я тебе говорил?

— Ну да, говорили, — кивнул парень.

— А про Нефелина не говорил. Не говорил я, кого убили.

— Как не говорили? Вы же только что спросили, кто на Нефелина напал? А кого еще можно было встретить?

— Да кого угодно. И где угодно. Убийство произошло в районе одиннадцати вечера, а в пять часов ты мог встретить одного человека, в шесть — другого, в семь — третьего… Продолжать?

— Ну, я подумал, что вы про потерпевшего… А разве не так? — вымученно улыбнулся парень.

— Я тебе не верю, — покачал головой Максим. — И не случайно все вышло. Ты должен был убить Нефелина, и ты это сделал.

— Да не убивал я!

— Почему я должен тебе верить? Ты говоришь, что был один, а свидетели видели двоих. И следы, которые вы оставили, это подтверждают…

— Какие следы? — растерянно спросил Вербинский. — Снег шел, замело все.

— Да, но перчатку мы нашли. Она в снегу валялась…

Парень опустил голову.

— Кого ты выгораживаешь, Фому? Или кого-то другого?

— Да не выгораживаю я…

— Если Фому, то все правильно. Друзей сдавать нельзя. А если это не друг, тогда и смысла нет выгораживать. В твоем случае не важно, сколько там людей было, ты один или группа лиц. Ты напал на Нефелина из хулиганских побуждений, это само по себе отягчающее обстоятельство. До двадцати лет лишения свободы. Или даже пожизненное… Такие вот, брат, дела.

— Один я был. — Семен еще ниже опустил голову.

— Нет, не один. Это я точно знаю… И еще я знаю, что Нефелина заказали. Знаешь, кто такой Лукомор?

Вербинский кивнул, не поднимая головы.

— Нефелин перешел ему дорогу, и Лукомор его заказал. Не сам, конечно, через посредника… Или сам?

— Никто никого не заказывал! — надрывно, с отчаянием обреченного выдал Семен.

— На нет и суда нет. Мне-то в принципе все равно, заказали Нефелина или нет, мне главное — убийцу найти. И я его нашел.

— Я не убивал Нефелина! — Вербинский поднял голову и затравленно посмотрел на Максима.

— Я тебе не верю.

— Но это так! Если я ему кадык сломал, как он мог обозвать меня уродом? — Это был самый настоящий крик души. Вербинский сейчас походил на утопающего, хватавшегося за соломинку.

— Со сломанным кадыком не мог, — согласился Максим.

— Вот и я о том! — воспрял парень.

— Кто слышал, как Нефелин тебя обозвал?

— Ну-у… никто…

— Тогда о чем разговор?

— Ну, Фома видел… В смысле, Игорь… — выдавил из себя Семен. — Игорь Фомин… Мы вместе были… Только я один бил…

— Адрес?

— Ну, Луначарского… двадцать шесть… квартира семнадцать, — чувствуя себя Иудой, вздохнул Вербинский.

— Катя — твоя девушка? — продолжал Максим.

— Катя здесь ни при чем! — встрепенулся Семен, волком глянув на него.

— Она может позвонить Фоме?

— Да нет, она не знает как…

Одинцов позвонил Ожогину и велел ему организовать задержание гражданина Фомина. Юра — парень боевой, с большим опытом по этой части, как-никак в ОМОНе служил. Он бы и сам подключился к этому делу, но ему нужно было дожимать Вербинского.

— Значит, вы вместе с Фоминым были? — спросил Максим, возвращаясь к допросу.

— Ну, были…

— Трезвые, пьяные?

— Ну, пьяные…

— Мы ведь кровь на анализ возьмем.

— Ну, я пьяный был, а Фома нет, — Семен подавленно глянул в сторону.

— А говорил, что Фома в стельку надрался. И как мне тебе после этого верить?

— Ну, не хотел я про него говорить…

— Вы с Фоминым понимали, что вас могут привлечь? Понимали. Вы договаривались не сдавать друг друга?

— Ну, договаривались…

— А ты его сдал… А если ты сдал его, то ты мог сдать и заказчика. Как думаешь, твой Фома дружит с логикой? Он ведь поверит нам, что ты сдал заказчика. И сам его сдаст. А ты останешься в дураках…

— Вот когда сдаст, тогда и поговорим! — с вызовом глянул на Максима Вербинский.

— А он сдаст?

Семен закусил нижнюю губу и отвел взгляд в сторону.

— Значит, был заказчик?

— Не было!

— Не верю… И что ты Нефелина не убивал, тоже не верю…

— Ну, не верите, и не надо!

— Двадцать лет тюрьмы!

— Не было разговора убивать Нефелина! — выплеснул Вербинский. — Не было!..

— А какой разговор был?

— Просто избить его надо было…

— Кому это надо было?

— Ну, есть один человек…

— Кто такой, как зовут?

— Я не могу этого сказать.

— Фомин скажет. Даже не сомневайся. Чтобы в дураках не остаться, скажет…

— А он и так в дураках!.. Это все из-за его дурости!

— А подробней можно?

— Денег он у бандитов занял. На бизнес. Кто его об этом просил?

— А бизнес прогорел?

— Утонул, — с горечью хмыкнул Вербинский.

— А по долгам нужно платить… И кому вы должны?

— Ну, есть один человек…

Максим нажал на кнопку звонка, вызывая конвоира.

— Ты пока в камере побудь, а мы Фоминым займемся. Он нам все расскажет… И как ты Нефелина убил, тоже расскажет. Чтобы шкуру свою спасти. Или ты в нем не сомневаешься?

— Не сомневаюсь, — твердо проговорил Семен, но в глазах его Максим увидел другой ответ, противоположный сказанному.

— А я сомневаюсь, — усмехнулся он. — Это же Фоме заказали Нефелина? Он же заказ принял, да? И тебя в это дело втянул. Или не так?

Вербинский скосил взгляд в сторону, тем самым подтверждая предположение майора.

— И деньги у бандитов одолжил, и тебя в дерьмо втянул. И сам дерьмо… Поверь, я таких живчиков как облупленных знаю. Он даже не станет говорить, кричал вам там вслед Нефелин или нет. Просто скажет, что ты в горло его ударил, и все. А ситуация, парень, такая: кто первый из вас вину на другого свалит, тот и прав… Ты вот не говоришь, что Фомин в горло ударил, а он про тебя скажет. И заказчика сдаст. И ты по всем статьям крайним останешься…

Максим повернул голову к решетчатой стене, глянул на стоящего за ней дежурного сержанта и велел увести подозреваемого.

— Подождите! — не выдержав морального прессинга, встрепенулся Семен.

Одинцов жестом дал отбой конвоиру.

— Что-то хотел сказать?

Вербинский кивнул, плотно сжав губы.

— Говори, у тебя мало времени.

— Радич его зовут. Он сказал, что Нефелина избить надо, — выжимал из себя Семен. — Не убивать, а избить.

— Чем он ему не угодил?

— Без понятия.

— Кто по горлу Нефелина ударил?

— Никто… Он меня ударил. Ушел от удара и локтем в лоб. Если бы не Фома… Крепкий мужик, может, каратист… Мы когда его ногами били, он голову закрывал, и горло тоже. Не могли мы ему кадык сломать…

— А кто мог?

— Ну, не знаю… Там какая-то парочка была… Ну, когда мы в машине сидели, Нефелина ждали… Мы подъехали, а там «Форд» стоит, движок работает. А в машине парочка…

— И что?

— Мы на дорогу выехали, я глянул, а из «Форда» мужик вышел. Кажется, он к Нефелину пошел. Ну, в ту сторону…

— Так кажется или пошел?

— Ну, я точно сказать не могу, не до него было… Может, он Нефелина добил?

— Зачем?

— Не знаю, — пожал плечами Вербинский, осознав абсурдность своей версии.

— Зачем тогда говоришь?

— Ну, кто-то же убил Нефелина.

— Кто-то и убил. Тут я с тобой не могу не согласиться…

Максим понимал, что выкручивается парень, не желая брать на себя всю тяжесть вины. Дай ему волю, он кого угодно к делу пришьет, лишь бы себя оправдать. Но, скорее всего, будет валить все на своего дружка. А тот, в свою очередь, оговорит его самого. И будут они состязаться во вранье до тех пор, пока суд не вынесет приговор. Слишком хорошо Максим знал, как это бывает…