Агентесса. Королевский гамбит

Владимир Александрович Бабенко, 2023

Операция ГРУ РФ по внедрению группы нелегалов в столицу одной из европейских стран подходит к своему финалу, когда из одной из нейтральных стран континента приходит информация об утечке стратегически важной информации, ставящей под удар безопасность России. Кроме того, при весьма странных обстоятельствах погибает один из посвящённых в операцию офицеров. Выявить и нейтрализовать вражескую агентурную сеть поручено группе сотрудников центрального аппарата, не привлекая к операции местные силовые структуры, в которых возможно окопался «крот».

Сукин сын.

Окончив инженерный факультет ленинградского Политеха. Баширов получил распределение на Сибирский, богом забытый завод по производству отвёрток — официально, а неофициально он стал курсантом одной уважаемой и широко известной в весьма узких кругах школы, в которой готовили штучный товар под патронажем КГБ, вернее, СВР(Служба Внешней Разведки).

Вскоре после начала занятий в стенах уважаемого заведения появился весьма неприятный тип, которого, по словам курсантов, качнувших инфу с доступных им источников, выперли с оперативной работы за провал в одной европейской демократии, которую ЦРУ уже тогда оплело своими щупальцами при полном согласии и непротивлении принимающей стороны.

Как издавна повелось, провалившихся разведчиков при наличии у них влиятельных связей ставят начальниками, или отправляют на преподавательскую работу при отсутствии таковых.

Майора фамилию, которого называть не имеет смысла, без промедлений и колебаний слили в одну из спецшкол ведомства. За глаза, курсанты его именовали «Уксус».

— Почему именно так, а не иначе? — спросите вы.

— Да харя у него была такая, что рожи курсантов косило в сторону при одном взгляде на него.

Вновь назначенный инструктор по оперативной работе ко всему прочему имел скверный характер. К своим воспитанникам этот тип относился с откровенным презрением и даже не считал нужным скрывать этого, искренне полагая, что настоящего разведчика в спецшколе обучить невозможно — разведчиком-нелегалом, считал он, нужно родиться, и никак иначе.

Майор искренне считал, что разведка от Бога или от Дьявола, а все эти тесты от яйцеголовых придурков-психологов, которые проходили курсанты, напрасная трата времени.

Начальство в «Стекляшке» было проинформировано и «товарища» вызвали на ковёр к самому генералу Таманцеву. О чём они там беседовали, осталось тайной, но по прибытии в школу двадцать курсантов, в число которых попал и Баширов, загрузились в автобус и выехали за ворота школы.

Ехали всю ночь и весь следующий день. Сделав пару остановок на «пописаить» и только. Часов в шесть вечера «скотовоз» остановился в чистом поле, жарко дыша перетруждённым мотором.

Майор поднял свой зад с переднего сидения, достав пачку «Примы» закурил, вдыхая дым полной грудью. Усмехнувшись и пройдя на середину салона, остановился. Не спеша достал из внутреннего кармана смятую бумажку, на которой синими чернилами был написан номер, похоже, что телефонный и пару раз взмахнул ею в воздухе.

— Внимание! Сейчас вы выйдете из салона. До школы, примерно пять сотен километров, может больше. Ваша задача прибыть в школу не позднее десяти дней имея при себе не менее трёх сотен рублей и документ, удостоверяющий вашу личность. Имеющиеся у вас сейчас при себе документы и денежные знаки вы сдадите мне при выходе. Я проверю лично. Шутить не советую.

— Разрешите вопрос? — пролепетал один из двух десятков ошарашенных курсантов.

— Не разрешаю, — рявкнул майор. — Просто уточняю для непонятливых. Вы на боевом задании, поэтому разрешено всё, кроме откровенного криминала. В аварийном случае можете позвонить по телефону. Я вам его показал.

«Это та бумажка, которую он вынул из кармана и помахал перед рожей?», — невольно подумали курсанты, но вопросы задавать не стали.

Когда все покинули салон, предварительно опустошив карманы от дензнаков и документов. Инструктор, ухмыляясь, пожелал удачи и автобус, взревев мотором, укатил прочь. Солнце клонилось к закату. И наступившая темень скрыла ошарашенный табунок ребят.

Наступило утро. Дорога была пустынна, роса обильно ложилась на придорожную траву. К утру, следующего дня, майор уже въезжал в ворота школы. Отсчёт пошёл.

***

Днём ранее в кабинете генерала, майор заявил прямо и недвусмысленно, что не видит смысла работать с этой толпой придурков и дебилов и попросил вернуть его на оперативную работу.

Таманцев, прочитал рапорт и скосоротившить через губу заявил:

— Что, действительно они бесперспективны и мы тянем пустышку? Сколько курсантов в твоей группе? Двадцать? И не одного стоящего?

Майор вспыхнул, понимая, что его сейчас будут ломать через колено и не видать ему оперативной работы как своих ушей.

Генерал молчал, понимая, что орать и грозить бесполезно. Не тот типчик сидел перед ним. Подняв трубку телефона, он коротко бросил:

— Она в приёмной? — видимо, получив положительный ответ, кивнул. — Пригласи.

В кабинет вошла красивая молодая женщина в неброском платье, удивительным образом подчёркивающем её хрупкость и беззащитность.

Однако даже одного взгляда на это милое блондинистое создание майору хватило, чтобы оценить, что перед ним такой же волчара, как и он сам, в милой овечьей шубке, содранной с «бяшки» накануне и, вероятно, живьём.

Майор не спеша раскрыл папку, принесённую дамочкой, которая никуда не ушла а, усевшись за стол, напротив майора, обворожительно улыбалась.

Дочитав документ, который оказался внутри, до конца, он недоумённо поднял взгляд на генерала, на его лице плясала и повизгивала целая гамма чувств.

— Товарищ генерал, это задание невыполнимо, по крайней мере, у нас.

— Вы, вероятно, судите по себе товарищ майор, — прищурившись насмешливо заявила блондинка.

Мужчина вспыхнул, понимая, что его сейчас опускают ниже плинтуса и кто?

— Катерина, — представилась дамочка, без труда прочтя мысли сидящего перед ней майора, — старший лейтенант и выпускница школы, в которой вам доверили преподавать.

Без труда выдержав возмущённый, пышущий негодование взгляд, продолжила, обменявшись неуловимыми для посетителя взглядом с хозяином кабинета:

— Исходя из вашего рапорта, я поняла, что группа курсантов, которых вам доверили вести, бесперспективна, проще говоря это куча никому не нужного дерьма. Так?

Две пары глаз внимательно смотрели на майора.

— Да я так утверждаю, — с вызовом заявил он.

Обворожительная лейтенантша прищурилась и прощебетала:

— Пройти пять сотен километров без документов, не вызвав подозрения у ментов и «соседей» (СВР издавна соседями звали сотрудников КГБ и наоборот), при этом раздобыть подлинную ксиву и деньги без криминала, вы считаете невозможным?

Майор снисходительно улыбнулся:

–Товарищ старший лейтенант уж поверьте моему немаленькому опыту, — он скосил глаза на генерала, — за бугром я бы может и попытался это провернуть, но у нас в стране это невозможно.

— Кажется, на этом вы и погорели? — дамочка без сожаления вогнала ядовитое жало в душу бывшего нелегала. Спокойно приняла ненавистный взгляд, полыхнувший в его глазах, и безжалостно припечатала майора к стене генеральского кабинета:

— А вот я прошла и в наших палестинах.

Два взгляда скрестились, но генерал не дал разгореться пожару:

— Успокойтесь! Задание непростое, но как показывает опыт выполнимое. Согласитесь майор, найти жемчужину даже в куче дерьма, — он с улыбкой посмотрел на девушку, — почётно. Свободны!

***

К назначенному сроку в школу вернулась дюжина исхудавших курсантов, причём чёртова. Двоих пришлось вытягивать их ментуры, четверых арестовали ГБшники, один не вернулся, вообще.

Телефоном воспользовался только один. Читая отчёты, вернувшихся курсантов майор злорадно улыбался, потому что ни один из прибывших не выполнил в полном объёме поставленные задачи.

Один устроился на вокзал и разгружал вагоны с толпой алкоголиков и не загремел на нары только потому, что вокзальное начальство крышевал какой-то крутой Мен из ментуры.

Другой проявил зачатки интеллекта и попытался пристроиться у храма на паперти, но его сперва побили, а потом стукнули куда надо и, прибывшие «комитетчики» забрали подозрительного типа.

На паперти, уже в другом городе, тоже проделали уже менты. Через три дня, после начала операции, позвонил Таманцев и густо покрыл майора матом, а на его возражения типа: «Я Вас предупреждал» — пообещал выгнать его к чёртовой матери без выходного пособия.

Назревал скандал. С одной стороны «Уксус» был прав, но с другой в школу были вложены немалые средства, в его стенах прошли учёбу лучшие агенты, худшие тоже, здесь засветились.

Короче говоря, если бордель на грани краха, то Хозяин неизбежно стоит перед выбором: либо менять мебель, либо девочек.

Майор понял, что его загнали в ловушку:

«Вот сука! — только теперь он понял коварство блондинистой интриганки в лейтенантских эполетах. Ему стало понятно, как божий день, что «Хозяин» не станет трогать девочек, а вышвырнет за порог мебель — майора-инструктора, не сумевшего подготовить вверенных ему курсантов, и возможно, без положенного пенсиона.

Оставался всего один шанс, хиленький такой. Перед ним на столе лежала папочка с личным делом Баширова Руслана — последнего пока ещё не вернувшегося курсанта.

Солнце катилось к закату и майору стало грустно. Он смотрел на телефон, ожидая звонка от генерала. И он позвонил.

Но вместо генерала звонил дежурный по КПП:

— Товарищ майор тут наш курсант прибыл.

— Баширов Руслан?

— Да.

— Пропускай!

Майор подошёл к окну, отдёрнул штору и смотрел на огромный красный диск солнца, торжественно висевший на самом краешке высоченной стены, опоясывавшей периметр школы.

«Выгребся всё-таки», — подумал он, глядя, как белоснежно белый автомобиль, ГАЗ-24 последней модели, не спеша въезжает во двор.

«Ну вот и начальство припожаловало», — с грустью подумал майор, взялся за штору с намерением задёрнуть, и остановился, удивлённо смотря на чудо советского автопрома.

Открылась дверца и из нутра железного комфортабельного жеребца, на свет божий явился Баширов в идеально подогнанном серого цвета костюме, белой сорочке и в дорогущем галстуке. Потянувшись, зевнув и стрельнув взглядом в сторону «Белого дома», уверенной походкой, никуда не спешащего человека, отправился к инструктору на доклад.

Постучавши в дверь кабинета и получив разрешение, прибывший курсант вынул из кармана ключи от авто, красную книжечку: «Водительское удостоверение» и две запечатанных банковской упаковкой пачки четвертных купюр.

— Где ты всё это взял? — холодно спросил майор, напяливший на рожу маску безразличия и холода, хотя в глубине его души творился нешуточный переполох.

— Я совокуплялся со старухами.

— Как? — морда майора вытянулась, налившись кровью и удивительным образом напоминала рожу серийного нарушителя правопорядка.

— Драл их со всем прилежанием, как учили.

Майор знал, что получить зачёт у капитана Брагиной и её своры ненасытных"гарпий"не просто, он бы точно не сдал.

— Так… присаживайся и давай по порядку.

***

В ближайший город я добрался уже под вечер и направился на городское кладбище.

— Почему? — удивился майор. Уж чего-чего, а такого он точно не ожидал.

Пожав плечами, Руслан заявил:

— По ночам, а надвигалась именно ночь, погост единственное место, где нет милиции, да и есть хотелось. Вы, видно, товарищ майор давненько не были на Родине, да и родились наверняка не здесь.

Майору стало не по себе. Его так легко, буквально с маху, просчитали.

— У нас в России на кладбище принято при посещении умерших кушать и выпивать, треть оставлять на могилке, ну если не покойнику, то тем, кто забредёт и помянет усопшего добрым словом. Принято у нас так. Вопрос с кормёжкой был решён.

«Лихо» — подумал майор, но вида не подал.

— Утром, позавтракав и выпив стопочку, я отправился на поиски «жертвы» и вскоре у могилки немаленьких таких размеров из чёрного гранита я обнаружил старушку, которая рыдала, молилась и каялась с таким неистовством, что мне стало понятно, что, вероятно, именно она и спровадила дедушку в лучший из миров.

Я возложил на могилу цветы. Мы встретились взглядами, и я сразу понял, что ей надо, далее действовал по методике, которую нам читали в первом семестре.

С кладбища мы возвращались, уже вдвоём держась за руки.

Она была добра и ненасытна, не хотела меня отпускать, но через трое суток вызвала такси, оплатила дорогу, вложила мне во внутренний карман новенького пиджака, рекомендательное письмо к подруге и три тысячи на мелкие дорожные расходы. Мы расстались.

— Понятно! — хмыкнул майор. — Оригинально. Ну, а откуда у тебя «Волга» и права, ведь у тебя не было с собой документов?

Баширов молча взял остро заточенный карандаш, лежащий на столе и бумагу, начертал что-то на ней и передал майору.

Прочитав, майор удивлённо уставился на курсанта. Наконец, овладев собой он, перейдя на шёпот, одними губами, пролепетал:

–Ты хочешь сказать, что ты спал с женой товарища…, он не посмел даже вслух произнести фамилию человека, стоящего рядом с Леонидом Ильичом, члена Политбюро, всесильного…. — Этого не может быть!

— Увы, но это так. Даже с двумя от третьей я отказался.

Сказать, что майор был в шоке, это ничего не сказать. Он просто не мог поверить.

«Трепло» — наконец решил майор и заявил.

— Так, машину тебе подарила супруга товарища…, — он покосился на листок бумаги, которую он предусмотрительно перевернул и сунул с красную папку, лежащую у него по правую сторону.

— Да и деньги тоже. Кстати, она просила меня хотя бы изредка навещать её. Дозволите?

— Нет! — гаркнул майор, — ну а водительские права?

— Это любовница, между прочим, они с женой уважаемого"члена Политбюро", — он кивнул на красную папочку, — добрые приятельницы.

— Ну, а кто третий?

— Сам. Он всё и организовал. Предлагал мне работать в его аппарате, но я отказался.

Картинка сложилась. Майор увы, был циник на штампы и догмы коммунистической морали «строителя коммунизма» давно ложил хрен с прибором.

— Понятно. Отчёт напишешь завтра, поутру. Ты выглядишь устало, разве ты плохо питался, не похоже.

Баширов вздохнул и чуточку отрешённо промолвил:

— Вы правы, я чертовски устал, эти старухи были ненасытны, и мне пришлось отработать «Волгу» и купюры по полной программе.

— Понятно. Деньги сдашь в кассу, Волгу поставь в гараж, используем её в оперативных целях. Мелочь можешь оставить себе. Свободен!

Баширов чётко повернулся и направился к двери. Когда он взялся за ручку, намереваясь покинуть кабинет. Майор уловил некоторое несоответствие в его рассказе и поспешил внести ясность:

— Курсант!

Баширов обернулся.

— А сколько лет супруге, он взглядом показал на красную папку.

— Сорок два, ну от силы сорок пять.

— Да какая же она старуха? Мы же с ней почти одногодки?

И тут он понял, что опять подставился по полной программе.

Баширов улыбнулся и ответил:

— Товарищ майор она мне в матери годится.

— Свободен курсант, рявкнул майор, опускаясь на стул.

Настроение было препаршивое. И тут зазвонил телефон.

Подняв трубку, он услышал мелодичный женский голос, без сомнения, принадлежащий блондинистой стерве, с которой он беседовал в кабинете генерала.

— Вас Сергей Михайлович можно поздравить!

— С чем? — наливаясь гневом ответил майор, понимая, что только что произошедший в его кабинете разговор уже известен красотке.

— Вам, подобно библейскому петуху, удалось отыскать жемчужное зерно в куче дерьма. Ещё раз поздравляю.

В трубке раздались короткие гудки.

— Сука! — ругнулся в голос майор.

Через три года Баширов был переведён в группу Катеньки Козловой, к тому времени уже капитана.