Графоман. роман

Виталий Новиков

К оперативнику Ивану Голицыну обращаются с просьбой разыскать писателя Романа Сорокина, книги которого хочет опубликовать одно издательство. Когда-то Сорокин штурмовал издательства, закидывая их своими «шедеврами»; однако когда о нём вспомнили, его и след простыл.

© Виталий Новиков, 2016

ISBN 978-5-4474-8986-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1 глава

Иван Голицын проснулся в восемь часов утра. Голова была разбита, как следствие вечного невысыпания. Уснуть удалось с великим трудом в четвёртом часу ночи. Его опять начала мучить бессонница, больше недели назад. Заснуть не помогали даже таблетки. Плохие таблетки. Чтобы получить хорошие таблетки, нужно идти к психиатру, а это чревато. Психиатр может поставить психиатрический диагноз, и тогда прощай работа.

Ему было сорок лет. Он был крепко сложен. Мужественными чертами лица он был похож на охотника, первопроходца, пирата. Красивым его нельзя было назвать. Глаза у него были тёмно-карие, взгляд непонятный, загадочный.

В полусонном состоянии Иван валялся до половины десятого, пока не пикнуло сообщение на мобильном телефоне. Иван взял телефон с тумбочки. Пришло сообщение от Лары. Иван прочитал: «Я тебя люблю». Подумав три минуты, он написал ответ: «Спасибо».

Кое-как встав с кровати, Иван прошёл на кухню, приготовил себе кофе и сделал бутерброды.

У него был выходной день. Как его провести Иван ещё не придумал. Вечером можно сходить в парк или в кино.

Была среда четвёртое июля две тысяча двенадцатого года. Жил Иван в Москве.

В половине двенадцатого зазвонил городской телефон. Иван взял трубку:

— Да.

— Привет, Иван, это Иннокентий тебя беспокоит.

— Здорово.

— Нужна твоя помощь.

— Что-то серьёзное?

— Да. Надо встретиться, поговорить.

— Где?

— Можно в парке часа в три.

— Считай, что договорились.

Иннокентий Черноглазов работал редактором в крупном книжном издательстве. Это был сухой худощавый мужчина пятидесяти семи лет. Иннокентий носил очки с большими стёклами и любил одевать старомодные рубашки в клетку. У него было заострённое птичье лицо и всклоченные русые волосы с обильной проседью. Когда-то Иннокентий и Иван жили в одном дворе, и Иван дружил немного с младшим братом Иннокентия Владимиром, который умер три года назад от передозировки наркотиков. Иван помогал четыре года назад Иннокентию устроить в академию МВД племянника Никиту, сына Владимира. Никита был редкостный лентяй и балбес. Год назад его выгнали из академии.

Иван сидел на скамейке в парке, чуть закинув голову назад. Он был в красной рубашке с коротким рукавом и джинсовых шортах. Глаза скрывали модные солнцезащитные очки.

— Привет. — Подошёл Иннокентий, одетый в старомодную рубашку с длинным рукавом в синюю и голубую клетку и потёртые джинсы.

— Здорово. Сколько лет, сколько зим?

— Рад тебя видеть.

Иннокентий сел рядом с Иваном.

— Что за дело? — поинтересовался пренебрежительным тоном Иван.

— Нужно найти человека.

— Родственник?

— Нет. Писатель.

— Для этого родственники есть. Пусть подают заявление о пропаже. И потом наверняка по телевидению буду объявлять о поиске.

— Тут дело такое необычное.

— Издательство должно ему денег?

— Не совсем так. Мы бы заплатили, да его нужно ещё найти. Это необычный писатель. Графоман. Вернее его раньше считали графоманом.

— А он оказался гением.

— Ну, гений не гений, тем не менее, есть желание издать его книги.

— Много книг?

— Двадцать шесть романов.

— Неплохая производительность труда.

— Да.

— Так что ж, давай адрес, я найду его.

— В том то всё и дело, что нет ни адреса его, ни паспортных данных. Мы не знаем даже, сколько ему лет.

— Такое бывает в наше время?

— Вот, случилось. Понимаешь, все его рукописи толком не читали и складывали в шкаф, а потом главред прочитал один роман, потом другой и ему понравилось, говорит из этого можно сделать хорошую серию. Искали авторов, которые много книг написали, так и докопались до этого графомана.

— Правда, интересно пишет?

— Хорошо пишет.

— Как же ты пропустил такую звезду?

— Не я читал его рукописи.

— А датировка последней рукописи есть?

— Точной нет. Примерно шестой год.

— Ого.

— Вот так.

— Как же его данных не осталось? Наверняка авторы оставляют номера своих телефонов на рукописях.

— Данные возможно были где-то, но мы ничего не нашли.

— Иннокентий, в таком случае человека найти будет очень тяжело. Шестой год. Ты подумай, шесть лет прошло. Этого графомана, может быть, уже нет в живых. Сколько трупов находят по всей России каждый день; и заметь, не каждый удаётся опознать. Потом тела этих несчастных сжигают в морге в крематории или хоронят в братских могилах. Сколько людей пропавших, никому не нужных, которых никто не ищет или ищет, но не может найти? Это очень трудное дело.

— Иван, ты опытный оперативник, профессионал. Наш хозяин готов хорошо заплатить за поиск.

— Сколько?

— Десять тысяч баксов.

— Это несерьёзно.

— Сколько ты хочешь?

— Тридцать.

— Хорошо, я поговорю о твоей цене с хозяином.

— Хотя…

— Что?

— Это цена за результат; а, если результата не будет?

— Не понял.

— Если я его не найду? Его тяжело будет найти. Получается, я напрасно потрачу время, силы и деньги какие-то.

— Тебе нужны будут деньги на расходы? Сколько ты хочешь?

— Я зверствовать не буду, вряд ли его удастся найти — давай десять тысяч рублей в неделю. Если понадобятся серьёзные расходы, я сообщу тебе.

— Я скажу о твоих условиях хозяину.

— Как хоть зовут этого графомана известно?

— Да. Роман Сорокин.

— Роман, который писал романы. Это может быть псевдоним?

— Да.

— Эх, тогда будет совсем трудно.

— Что он хоть писал? Детективы?

— Нет. Социальные драмы.

— Ого.

— Сделаем так. Ты говоришь хозяину о моих условиях, мы созваниваемся; и потом скинь мне файлы с сочинениями этого Сорокина на мою электронную почту. Может быть, покопавшись в его творчестве, мне удастся что-то накопать?