Вето на девочку

Виктория Волкова, 2022

Ему – 36. У него за плечами неудачный брак, взрослая дочь и успешный бизнес. Ей – 19. И она гостья в его доме и подруга его дочери. Он запретил себе думать о ней, как о женщине. Прикасаться к ней. Иначе точно не вывезти. Вот только от мысли, что она в любой момент может уехать, сносит крышу.

6. Что происходит?

Димиров

— Никак не пойму, Димир, — пожимает плечами Герман, мой партнер по бизнесу и старый друг. — Какого ты девчонок у себя поселил? Снял бы им квартиру в центре. Нанял бы консьержек докладывать…

— Так спокойнее, — отрезаю я, разливая по стаканам виски. — А ты что будешь пить, Алин? — перевожу взгляд на прекрасную жену Лиманского.

— Яблочный сок! — в один голос отвечает парочка.

Та-а-ак! Интересный поворот.

Наблюдаю, как Герман наполняет бокал жены темно-янтарной жидкостью. И внимательно смотрю на друзей.

— Выкладывайте, пока Алишера нет, — весело приказываю я.

Алина растерянно смотрит на мужа, а тот, откашлявшись для приличия, сообщает неохотно:

— У нас весной будет третий. Еще рано объявлять официально. Слишком маленький срок. Поэтому держи язык за зубами.

— Клянусь, — шутливо прикладываю руку к груди. Но Лиманские и без всяких клятв знают: от меня инфа никуда не выйдет.

Поймав спокойный взгляд Алины, поднимаю бокал.

— Здоровья тебе, принцесса! Если этот придурок посмеет тебя расстроить, приходи ко мне со всеми тремя детьми.

— Да фиг тебе! — самодовольно смеется Лиманский. А строгая Алина Муратовна лишь опаляет меня укоризненным взглядом.

— А где, кстати, Дарина? — демонстративно оглядывается по сторонам Герман. — Я что-то пропустил?

— Кажется, в Сочи уехала, — досадливо морщусь я. С любовницей я расстался сегодня утром. Надоели бесконечные намеки на свадьбу и истерики. Вроде сразу предупредил: я никогда не женюсь. Одного раза хватило.

— Меня больше интересует, где этот придурок? — киваю на пустующее место Алишера и добавляю раздраженно: — И Катя с подружкой задерживаются…

— Вроде отлить пошел, — хмыкает Герман.

А его жена радостно восклицает:

— А вот и девочки!

Поворачиваю голову и застываю на месте. Интересно, только челюсть вывалилась или шары тоже?

Катерина на каблуках в подаренном мною платье важно шествует по террасе, будто на показе мод. Но не она привлекает мое внимание. А маленький худой воробей, шагающий рядом.

Настя!

Нервно сглатываю, стоит только зацепиться взглядом за тоненькую фигурку. Слишком гладкая ткань не оставляет никакой тайны. Жадно пялюсь на высокую грудь и длинные ноги, проступающие из-под шелковой ткани. Поднимаю взгляд выше и, наткнувшись на длинные блондинистые локоны, ловлю себя на совершенно дурацком желании намотать их на палец. А потом…

Легкий удар по голени приводит меня в чувство.

— Интересно, где застрял Алишер? — фыркает недовольно Герман.

— А зачем ты меня пинаешь? — интересуюсь холодно.

— Прости, нечаянно задел, — улыбается как ни в чем не бывало Лиманский.

На правах друга семьи встает с места, обнимает радостную Катерину. То же проделывает и его жена.

А я, поднявшись из-за стола, отодвигаю стул для Насти.

— Прошу. Будь как дома.

— Спасибо, — шепчет она, опустив глаза. Так и хочется приподнять подбородок и заглянуть в смущенное девичье личико.

Но нельзя! Нельзя. Это все-таки подружка моей дочери.

— А где Алишер? — удивленно спрашивает Катя, садясь по другую от меня сторону. Рядом со стулом писающего мальчика.

— Потерялся где-то между террасой и ватерклозетом, — ехидно усмехается Лиманский.

— Может, его поискать? — хлопает глазами моя дочь.

— Ага, — огрызаюсь резко. — Сейчас пойду в дверь сортира постучу.

Настроение портится. И не Алишер тому виной. А девочка, сидящая рядом.

Что же я за скотина такая! Собственный зуд унять не могу. Сразу как увидел, запал. Идиот.

Женщин никогда не видел, что ли? Так их у меня… До ночи считать можно.

Вот только бы понять, почему меня тянет к Катиной подруге? И на кой ляд я поселил их в своем доме?

Много вопросов. Ситуацию еще можно исправить. Но я не хочу. Это первая реакция. Она пройдет. А Катьку нужно контролировать. Та еще оторва! Вся в мамашу свою.

— Где он есть? — заметив мою недовольную морду, бурчит Герман. Подхватив со стола трубку, тыкает в контакт. — Занято! — объявляет во всеуслышание и смотрит на меня в упор. — Может, правда, поискать?

— Да сиди уже. Никуда он тут не денется. Охрана на каждом углу. Давайте ужинать, — объявляю я чуть громче и делаю знак повару, дежурящему у мангала.

— Вы что будете пить? Вино или шампанское? — спрашиваю у девчонок. Виски заведомо детям не предлагаю.

— Мне сок, — тут же, не раздумывая, отвечает Настя.

— А мне тоже сок, только с виски, пап, — нахально заявляет моя дочь.

— Тебе завтра на занятия, будешь там с похмела, — роняю я, улыбаясь. Но голову оторвать уже хочется.

Какой, блин, виски? В девятнадцать-то лет? И где она его пила? Нужно позвонить Ритке и задать чертей за дрянное воспитание. Вот собирался же забрать дочку сразу после началки. Так не дали, педагоги хреновы.

— Вам завтра к какой паре? — сжимаю в пальцах вилку. И примерно представляю ответ.

Не зна-а-аю, папа!

— К первой, — тихо и коротко замечает Настя. — Занятия начинаются с десяти, но секретарь в деканате попросила приехать к первой паре. Там что-то подписать надо и получить студенческие билеты.

— Хорошо, тогда вместе в город поедем, — киваю я. И заметив показавшегося из-за угла потерявшегося гостя, восклицаю умышленно громко: — Ну наконец-то мы дождались! Предлагаю выпить за возвращение Алишера!

— Хороший тост, — вторит мне Лиманский. — Это событие нужно отметить.

И когда Алишер садится за стол, интересуется пренебрежительно:

— Где тебя носило, дебилушка?

— Потом скажу, — нервно передергивает плечами тонкий в кости Алишер. Он и так выдержкой не страдает. А сейчас прям весь на пределе.

— Тебя там пытали, что ли? — кошусь недовольно. — Что вообще за номера? Приехать в гости и затеряться не пойми где.

— Да у тебя тут можно запросто неделю выход искать, — роняет Алишер, накладывая шашлык в тарелку.

— Что тебя так задержало? — откидываюсь на спинку кресла. Непроизвольно кошусь на Настю.

Девчонка спокойно отрезает от шашлыка маленький ломтик и отправляет его в рот.

Тогда как моя Екатерина Александровна уже нарезала весь кусок мяса на мелкие кусочки и заглатывает их как утка.

Ну что за воспитание? Придется высказать все Маргарите!

И снова перевожу взгляд на Настю. На свою беду, блин!

Девчонка облизывает жирные губы, а затем, взяв стакан с соком, захватывает ртом трубочку.

Совершенно невинный жест. Но заводит нехило, чтоб я сдох!

— Алишер, — желая отвлечься, киваю приятелю. — Мы ждем.

— Дайте поесть, — бурчит тот. — Что привязались? Сказал же, потом…

— Сейчас, — тихо, но твердо настаивает Герман.

— Айрат звонил, — бурчит Алишер, всем своим видом показывая, кто тут дебил.

— Что хотел? — рычит Лиманский. И я вижу, как в одно мгновенье напрягается друг, как дергается Алина.

Вот же далось мне дурацкое отсутствие Алишера! Решил человек промолчать, какого настаивать?

— А вы где учитесь? — интересуется Алина у Насти, всем своим видом показывая, будто ей совершенно не интересны мужские разговоры.

— На мехмате, — слышится рефреном Настин голос. — Отделение механики.

До сих пор не могу понять, какая нелегкая понесла мою дочь на самый сложный факультет. Вроде в школе она особо талантами не блистала. Но глаза у знакомых вываливаются, когда я небрежно сообщаю, где учится моя дочь. Горжусь невероятно! Это вам не бесполезные филфак с инязом.

— Айрат просит допустить его на ринг. Старая история вроде забыта. Клянется шоу не срывать, — серьезно заявляет Алишер.

Морщусь, стараясь сосредоточиться на возникшей проблеме.

— А где гарантии? — спрашиваю нехотя. Не знаю, кто как… А я против Айрата. Нормальный боец не срывается с ринга. Не превращает бой в шоу. Да и староват он уже. Вон, от молодых зубастых нет отбоя.

— Да пусть выходит, — раздраженно морщит нос Лиманский. — Какая разница? Мы на бои ближайшее время не собираемся.

— А ты, Димир? — пристально смотрит на меня Алишер, наш главный устроитель боев.

— Приду, — киваю, намереваясь сгладить ситуацию. — Посмотрю на этого зверя.

— Папа, и мы с тобой! — радостно восклицает Катя к вящему ужасу Алины.

Ту историю я знаю не понаслышке. Сам был в зале, когда сорвался Айрат и бросился к жене Лиманского. Орал какую-то чушь. Полез драться с охраной. Пришлось вписаться тогда. И даже всечь кому-то в нос, давая Лиманским возможность беспрепятственно покинуть зал.

— Нечего тебе там делать, — отрезаю жестко. — Ринг — мужская забава и девушкам там не место.

— Папочка, — складывает губки трубочкой Катя. — Ну пожалуйста, мы с Настей давно мечтали.

Удивленно смотрю на гостью.

— Неужели? — приподнимаю бровь.

— Не знаю, — бормочет Настя, откладывая в сторону булочку с кунжутом. — Я там никогда не была. Было бы интересно.

Мне даже поворачиваться не надо. Точно знаю, что моя Катерина подает подруге знаки. А та поддерживает бесстрашно.

Какие бои, девочка?!

Тебя бы обнять и лелеять. Закрыть в комнате и самому любоваться.

— Посмотрим, — роняю устало. И так с утра весь на нервах. И тут замечаю белое зернышко кунжута, прилипшее к розовой пухлой губке. И чуть с ума не схожу от желания провести по Настиному рту языком, убирая прочь дурацкую крошку.

— Насть, возьми. — Катерина протягивает салфетку подружке. Та на автомате вытирает губы.

А я тру переносицу в тихом бешенстве.

Что со мной происходит? Заболел, что ли?