Садовник

Василий Дмитриевич Гавриленко, 2020

1907 год. Лондон потрясает серия убийств. Некто расправляется с юными девушками и создает из их тел инсталляции в виде цветов.Полиция бессильна, а великий сыщик Шерлок Холмс погиб шестнадцать лет назад. Инспектор Грег Лестрейд обращается за помощью к единственному человеку, который, по его мнению, способен остановить изувера.Этого человека зовут Джон Хэмиш Ватсон.В погоне за Садовником доктор погрузится на дно Лондона. Его ждут улицы, на которых голодные дети предлагают себя извращенцам; пропахшие рыбой доки Сохо; бордели Уайтчепела и театры ужасов.

8

Месье Доминик Леруа имел весьма примечательную внешность: необычайно правильные черты лица, тонкие усики над четко очерченными красными губами, аккуратная бородка-эспаньолка. Он был похож на господина с тех дамских картинок, что продают во многих лондонских лавках и на рынках. Возраст Леруа было затруднительно определить: ему можно было дать как двадцать лет, так и тридцать пять.

— Кто вы такие, господа? — спросил он с заметным французским акцентом.

— Доктор Ватсон, частный сыщик.

— Инспектор Лестрейд, Скотленд-Ярд.

Мы стояли посреди великолепно обставленной гостиной в отличном особнячке в районе Пимлико, который газеты называли «благородным районом, посвященным настоящим мужчинам, которые не настолько богаты, чтобы понежиться в собственном доме в Белгравии, но достаточно богаты, чтобы жить в частных домах». Судя по всему, семья Леруа была довольно состоятельной.

— Чем же я заслужил внимание полиции и частного сыщика? — недоуменно спросил Леруа.

— Месье, мы расследуем жестокое убийство двух девушек шестнадцати и семнадцати лет.

Француз удивленно приподнял брови.

— Но я-то здесь при чем?

— Терпение, месье, — попросил я. — Дело в том, что вы являетесь постоянным посетителем отдела французской поэзии Лондонской национальной библиотеки, а часть улик указывает, что убийца встретил девушек именно там.

— Боже мой, какая чушь! — взволнованно воскликнул француз. — Вы подозреваете меня на основании того, что я хожу в библиотеку?!

— Я не говорил, что подозреваю вас, месье Леруа, мы прорабатываем основную нашу версию.

«И единственную», — подумал я.

— Я не совершал на территории Англии никаких преступлений, — горячо заявил француз, от волнения его акцент усилился и в речи начали появляться ошибки. — Я есть законопослушный гражданин.

— Месье, это лишь стандартная проверка, аналогичную работу мы проводим со всеми остальными постоянными посетителями отдела библиотеки.

Эти слова, казалось, успокоили Леруа.

— Что ж, я вас понимаю, — кивнул он. — Я готов ответить на ваши вопросы.

— Спасибо, месье.

— Давайте присядем, — он кивнул на кресла у большого камина.

Присев, Леруа взял коробочку с гавайскими сигарами, предложил нам, но и я, и Лестрейд вежливо отказались. Француз закурил.

— Итак, я слушаю вас.

— Месье, когда вы в последний раз посещали Лондонскую библиотеку?

— На прошлой неделе. Если быть точнее, во вторник.

— Вы видели там эту девушку?

Я показал французу фотографию Ирэн.

Леруа внимательно и даже как будто, оценивающе, посмотрел снимок.

— Нет, эту девушку я не видел, но точно помню, что в зале было две девушки. Они пришли вместе.

— Можете их описать?

— Я не разглядывал их, господа, — Леруа скривился. — Помню, что одна девушка, милая невысокая блондинка, была в пышной лиловой юбке, в коротком пальто-пелерине то ли бежевого, то ли коричневого цвета; с блондинкой была рыжеволосая, очень живая юная леди, на которой было надето это ужасное полосатое пальто в русском стиле, что, к моему стыду, делает мой бывший соотечественник Поль Пуаре¹. Да, на рыжеволосой девушке была розовая шляпка.

Если бы Леруа был в эту минуту немного внимательнее, он заметил бы, что его слова произвели на меня весьма сильное впечатление, так как в одной из описанных им девушек я узнал собственную дочь, Аделаиду Ватсон. Бросив быстрый взгляд на инспектора, я понял по его изменившемуся лицу, что вторая описанная девушка — Барбара Лестрейд.

— Вы говорили с ними?

— Разумеется, нет, сэр.

— Что же, с библиотекой мы закончили. Следующий вопрос: чем вы занимались вчера вечером примерно с 18.00 и до полуночи?

Леруа побледнел.

— Я бы не назвал этот вопрос корректным, сэр, — сказал он сердито. — Вы лезете в мою личную жизнь.

— Это наша работа, — буркнул Лестрейд.

— Таковы правила расследования, месье, — я развел руками. — Мы обязаны спрашивать об этом.

— Ну, хорошо, — нехотя заговорил Леруа. — Вчера весь день я провел в бильярдном клубе «Гриндер» на Госсет-стрит, что могут подтвердить, как сотрудники сего заведения, так и его многочисленные гости.

— Отлично, месье, — сказал я. — Да, нельзя ли попросить у вас стакан воды — в горле пересохло от всех этих вопросов.

Леруа подозрительно посмотрел на меня, взял со столика колокольчик и позвонил. В гостиной появилась коренастая женщина в опрятном переднике и в чепце.

— Вы что-то хотели, месье?

— Аглая, принесите доктору Ватсону стакан грушевого сока.

Женщина ушла в кухню, вернулась со стаканом, наполненным светло-янтарной жидкостью.

— Прошу вас, сэр.

Я не без удовольствия отпил половину сока, а затем, охнув, уронил стакан на себя. На твидовом пиджаке тут же расплылось пятно.

— Дайте носовой платок, месье! — воскликнул я.

Леруа сунул руку в карман, но тут же, словно вспомнив что-то, выдернул ее.

— Какая досада, сэр, платка у меня нет! Аглая, принесите доктору полотенце. И, господа, допрос закончен?

— Это был вовсе не допрос, месье, мы просто поговорили, — сказал я.

— В любом случае, сейчас я бы желал остаться один, — безапелляционным тоном заявил француз. — С минуту на минуту ко мне должна приехать невеста.

— Скользкий тип, — сказал Лестрейд, когда мы очутились на улице.

— Инспектор, могу я попросить вас отправиться в клуб «Гриндер» и проверить алиби Леруа?

— Сделаем, сэр, — буркнул старый служака.

— А я тем временем посещу еще одного библиофила из отдела французской поэзии.

Примечания

1

Поль Пуаре (1879-1944 гг.) — знаменитый французский модельер, законодатель европейской моды начала XX в.