Позывной «Ярила». Операция «Архив»

Валерий Лобков

«Операция «Архив» является продолжением романа«Позывной «Ярила». После присвоениязвания Герой России Вадиму Ярилову, в его жизни мало что изменилось: онпродолжает службу в спецназе ГРУ ВС России. Теперь он и его товарищи по оружиюпротивостоят не только только местным«борцам за независимость», но и разведкам западных стран, которые охотятся засекретной документацией новейшей РЛС.

Глава 8

Ахмат Магомедович помахал ладонью, разгоняя облачко табачного дыма. Кирилл с Вадимом торопливо затушили свои сигареты.

— Зачем ко мне с другого конца поселка приходил Идрис, я тогда не понял. А говорил он много. Путано. Глаза бегали, а мед с языка капал. Не на хороших травах пчелы пыльцу для того меда собирали. Плохой мед: на язык и зубы налипает. Он только на слух сладкий, а на вкус — сахар пережженный. И не мед это, а кукурузная патока: — Раздраженно встряхнув янтарными четками, дед выдал свое раздражение: — Думал, что у него какое — то мутное дело ко мне, вот он и мнется. Словами пылит, туман создает. Не знает, с какого конца начать. Но нет. Про свою беду он так ничего и не сказал. Может, беды и не было. Или так глупо знакомился.

Потом начал говорить мне про свою огородную пайку в горах. Висит Хашагульгов, ногу весной сломал, поэтому от земли отказался. Предложил ему её засеять. Земли много, целых сорок соток! Вот он на ней арбузы, чеснок и посадил. Я спросил: — Может, помощь нужна, урожай собрать? — Он спасибо сказал, но отказался: сам справится. И потом стал про вас выпытывать. Особенно про тебя, Вадим: — Зачем к нам приходил, чужак он или друг внука? — А сам глаза прячет. Я удивился и хотел спросить: как — так могли новости про наших гостей, до другого конца поселка быстро дойти? Не успел! Заторопился он. Попрощался и ушел. Сейчас только понял; ради этих вопросов он и приходил. Узнал, что надо и убрался. Шайтан! Грязному делу служит! — Уже не раздраженно, а со злобой тряхнул четками. Встал, прошелся по беседке и вновь сел на свое место:

— Я уже старый человек. Пожил много. Повидал много. Но думать, пока не разучился. Опыт мне сказал, что зло объявило на вас охоту. Вы больше слушаете и меньше говорите. Это понятно и похвально. Только глупец открывает душу и говорит о своих планах первому встречному. А мы с внуком и есть первые встречные. Мы, что с вами последний чурек поровну делили? Нет!

Или, как на фронте говорили: мы вместе в тыл врага за «языком» ходили? Тоже нет! Сколько ты, Вадим, знаешь моего внука? Всего ничего! А меня — и того меньше. Вот и выходит, что вы правильно делаете, что нас в свои главные планы не посвящаете. А мы за это на вас не в обиде. Если нужда заставит, то сами, что можно нам доверить — доверите. А не будет такой нужды, ну слава Аллаху! Новые знания это всегда лишние заботы. Я так считаю!

— Кирилл с Вадимом переглянулись. Эмоции и мысли, которые созрели у обоих после рассказа Ахмата Магомедовича, были неразличимы, как однояйцовые близнецы. Несомненно, дед Имрана был умен, по — житейски мудр, опытен и во всех жизненных хитросплетениях разбирался великолепно. Это подсказывало, диктовало совсем другие пути решения задачи, ради которой они сюда прибыли.

Одновременно и неожиданно для обоих назрел момент истины: настало время или говорить открыто о целях, которые привели их в станицу и в дом Муштаговых, или продолжать играть роль недалеких и меркантильных представителей сомнительного бизнеса. Причем, решение нужно было принимать, не откладывая в долгий ящик. А поскольку оно было явно неоднозначным, и от него во многом зависел окончательный результат начавшейся операции — требовалось время, для того, чтобы все тщательно взвесить. Но его только что состоявшийся разговор им не представлял!

За столом повисла напряженная тишина. Имран вновь клацнул зажигалкой, но вспомнив о реакции деда на табачный дым, поспешно затушил сигарету. Вадим пребывал в полной растерянности: такой проницательности и такого, очень откровенного, разговора от деда он не ожидал и не был к нему готов.

Примерно в таком же положении находился и Кирилл. Он вдруг понял, что вся ответственность за принятие этого решения ложится на его плечи. Он старше и опытнее в таких делах, чем Вадим. Того не учили аналитике и он не силен в «шпионских» играх. Мысли лихорадочно мельтешили в голове. Положиться на интуицию и поверить в то, что не зря старый ветеран войны, открыто носит на кителе заслуженную боевую награду; что еще не попал под влияние оголтелого национализма; что он помнит свое боевое, советское прошлое.

Или через «Волгаря» запросить срочную встречу с командиром для совместного принятия решения? Но это потребует некоторой паузы во времени, а его у нас нет! У деда может измениться настрой, могут измениться обстоятельства и к этому разговору уже нельзя будет вернуться. Что делать? Как поступить?

Кирилл потянулся к пачке сигарет: инстинкт курильщика требовал срочной никотиновой поддержки, но вновь заговоривший Ахмат Магомедович остановил его руку на полпути:

— Вы наши гости, а наш закон обязывает защищать людей, переступивших порог твоего дома. Мы в состоянии обеспечить вам безопасность и покой. Шайтаны не посмеют причинить вам вред, а если посмеют, то жестоко за это поплатятся! Я уже сегодня приму необходимые меры безопасности. У нас с внуком есть верные кунаки и родственники — мужчины, которых мы можем привлечь для вашей защиты. Но нам необходимо знать, кто и за что точит на вас кинжал. Я уверен, что убийство старика, у которого вы поселились и сегодняшний визит Идриса — четки с одной нитки. И двое наших соплеменников, которые вчера очень интересовались вами у хозяина — способны сменить любопытство на остро заточенный клинок. Я так думаю!

Чужие, незнакомые мужчины в станице не редкость. Приехали и приехали. Это их право. Если порядка не нарушают и по ночам по станице не бродят, то никому нет дела кто они такие и откуда они прибыли. Их не пасут как баранов, отбившихся от отары. Вы первые кто вызвал такой интерес и нездоровое любопытство у разных, мутных людей. Зачем такое — мы не знаем. Но когда убийц старика поймаем, то они нам все расскажут. Очень жаль, что вы не желаете или не можете сказать нам о себе больше. Клянусь Аллахом, нам было бы легче найти и покарать злодеев, поднявших руку на беззащитного старца: — Четки в пальцах деда Ахмата забегали с удвоенной скоростью, раскрывая его злость и раздражение. Имран кивал головой, показывая, что он полностью согласен с тем, что было сказано дедом. А тот продолжал:

— Вы себя видели со стороны? Ну, какие вы торговцы спиртом? Скорее вы солдаты, воины! На войне я полгода, в сорок третьем, служил в полковой разведке. И служил бы еще долго, но после ранения меня от разведки отставили. Осколок гранаты и сейчас возле позвоночника спит. Так вот: на разведчиков я вволю успел наглядеться. Поэтому с уверенностью говорю, что вы не простые воины. Вы солдаты, а может и офицеры — лазутчики в тылу врага. Во всяком случае, выглядите точно так, как и мои товарищи, когда мы были на задании. Особенно ты, Вадим! Ты же всегда настороже. Шея от напряжения затекает, а рука постоянно возле пистолета пасется! Друг твой ведет себя много спокойнее. Но это, как мне кажется, у него от недостатка опыта. Я вел себя точно также, когда меня в рейд за «языком» первый раз взяли: — Кирилл с Вадимом вновь переглянулись. Проницательность ветерана вызывала уважение: — Имран поднялся со своего места и переместился к входу в беседку, оперся спиной в столб, поддерживающий плетенку винограда.

Вадька! Я полностью согласен с дедом и готов подписаться под каждым его словом. Мы в станице не последние люди и наше слово многое значит для людей, влияющих если не на восход и заход солнца, то к направлению ветра, количеству осадков и плотности облаков над Сунженским районом имеют прямое отношение. И если вас в Слепцовке интересует только винный завод и вонючий спирт, который он производит, то мы справимся своими силами и без их поддержки. Но в такой ваш интерес мы не верим: — Щелкнул зажигалкой и выпустил струю дыма:

— Дед правильно сказал, что на заезжих бизнесменов вы не похожи! На Северный Кавказ в нынешние времена и при нынешней обстановке едут люди совсем другого облика и другого калибра. И бизнес у них если и связан с торговлей, то только не спиртом и черемшой или еще какой мелочевкой, а товаром куда более серьезным. Например, фальшивыми денежными знаками, Или всем, что стреляет и взрывается, Или наркотой, а лучше всего — людьми.

Сами подумайте: ну найдете вы дешевый спирт. И что? Как вы его отсюда вывезете, когда на каждой дороге через пять — десять километров посты с мордоворотами из ОМОНа? На железной дороге все грузы досматривают МВД, ФСБ, РЖД и еще черт знает кто! В больших объемах ничего толкового и ценного без специального разрешения не вывезешь. На людей, имеющих такие охраные грамоты с разрешениями, вы не тянете! Такие приезжают на джипах в сопровождении пары БМП.

В тоже время, на ушлых челноков, которые клетчатыми сумками возят ширпотреб из Турции или Китая, вы тоже не похожи. Правда, в связях с «братками» в спортивных костюмах и «новыми русскими», вас тоже не заподозришь. Вы кто — то другие, из другого мира и цели у вас далеки от коммерции: — Имран говорил гладко, веско, спокойно, без пресловутого, «кавказского» акцента. Но если брать в расчет его биографию, то удивляться этому не стоило. Аккуратно затушив окурок в массивной, чугунной пепельнице — продолжил:

— Понимаешь, Вадик! Не вяжется убийство старика и интерес, который к вам проявляет неизвестные люди ни с одной из профессий, перечисленных мною! Я тебе говорю: не спеши с ответом. Не старайся скрыть того, что вы скрываете под горой пустых слов. Лучше помолчи сейчас, подумай, посоветуйся с Кириллом или еще с кем и потом скажешь. Или промолчишь. Так бывает! Нельзя — значит нельзя! И я и дед, мы поймем. И верь: на наши отношения это молчание не повлияет. Помощь и наша защита вам гарантирована:

— Кирилл накрыл лицо ладонью. Несколько секунд оставался в таком положении, затем резко провел ею сверху вниз, словно снимал с кожи налипшую паутину. Перевел глаза на Вадима, встал, сверху вниз по очереди оглядел присутствующих и снова сел. Вадим сразу понял, что контрразведчик борется с сомнениями, которые всегда имеют место быть при принятии важного решения.

В тоже время он ясно понимал, что ни поддержать, ни воспрепятствовать ему в этом, он не имеет права. Кирилл находился в своей стихии. Ему про такие случаи наверняка рассказывали. Это была его поляна! И в какой момент на ней расстилать скатерть его учили. И Вадим сделал то, что мог сделать в данный момент. Он отвернулся в сторону.

Кирилл маневра Вадима не заметил. Он с великим вниманием изучал доски пола беседки А. Деда Ахмата и внука интересовала столешница, ровная как футбольное поле и пустынная как поверхность луны. Не найдя на полу ответа на свои сомнения и терзания, Кирилл заговорил, тщательно подбирая слова:

— Ждать мы не будем. И советоваться друг с другом нам незачем. Наш ответ готов: — На секунду замолк, набрал в грудь больше воздуха и с явным облегчением выпалил:

— Мы офицеры группы российского спецназа! Прибыли в Слепцовскую с особым заданием! — И только тогда, ровно задышал полной грудью. Вадим, посмотрел на него и кивнул головой, выражая согласие с товарищем.