Позывной «Ярила». Операция «Архив»

Валерий Лобков

«Операция «Архив» является продолжением романа«Позывной «Ярила». После присвоениязвания Герой России Вадиму Ярилову, в его жизни мало что изменилось: онпродолжает службу в спецназе ГРУ ВС России. Теперь он и его товарищи по оружиюпротивостоят не только только местным«борцам за независимость», но и разведкам западных стран, которые охотятся засекретной документацией новейшей РЛС.

Глава 4

Подъема в кошаре, по армейским понятиям, не было. А была побудка, больше похожая на пробуждение взрослых мужиков на корпоративной рыбалке или в туристическом походе по знакомым с детства местам. Бойцы покидали спальные мешки, соблюдая осторожность, на короткое время оставляли помещение, экономно тратя воду из фляг, умывались и привычно приступали к проверке личного оружия и экипировки. Кирилл, в дополнение к этому, занялся чисткой «Стечкина».

Подполковник, уединившись со спутниковым телефоном в дальнем углу кошары, скупо жестикулируя левой рукой, вот уже минут пять говорил, с одним ему известным, абонентом. Вернее больше слушал, чем говорил, при этом разглядывая прорехи в крыше и изредка кивая головой. Его заместитель капитан Наконечнюк, он же «Цыган», сидел рядом на корточках, притулившись к грязной, покрытой пятнами плесени стене. Он исполнял роль охранника незримой границы между командиром, ведущим телефонный разговор и бойцами, расположившимися в другой половине бывшего овечьего приюта.

Вадим, проверив состояние оружия, боеприпасов и экипировки, сворачивал спальный мешок и думал чем бы еще занять себя, в возникшей паузе в самом начале боевого выхода. Но его поиски способа как — бы сейчас скоротать время оказались напрасными. Незаметно подошедший со спины «Цыган» легонько коснулся плеча и кивнул в сторону командира:

— Через пять минут вместе с Левочкиным прибыть на инструктаж. Операция начинается. Думаю, что ваш выход сразу после постановки задачи. Так — что будьте готовы: — Вяло улыбнулся одним губами при этом его взгляд оставался холодным и колючим. Кулаком в перчатке легонько толкнул Вадима в грудь и отправился на свое место. Известие о скором выходе на задание Кирилла явно обрадовало.

— Подполковник Андрияшин (позывной «Урал») постановку задачи решил проводить на свежем воздухе. Неглубокая балка метрах в пятнадцати от кошары его полностью устроила. Достав пухлую, потрепанную записную книжку, он устроился на самом дне укрытия. Все бойцы знали, что в корешок этого «талмуда» вшита капсула с агрессивной «царской водкой» (смесь серной и азотной кислоты). В случае опасности попадания записной книжки в чужие руки, хватало одного нажатия, чтобы бумага мгновенно превратилась в обугленный, нечитаемый комок.

Вадим с Кириллом, по приглашению Андрияшина, разместились на траве подле него. Командир с позывным «Урал» снял очки, протер их мягкой фланелькой и вновь прикрыл ими глаза. Уточнив что — то для себя в пухлой, записной книжке, затем пошевелил губами, глядя на небеса, и перешел к главному, для чего он их вызвал: непосредственно к постановке боевой задачи:

Товарищи офицеры! Сегодня поступил приказ приступить к проведению начальной фазы операции, которую Москва обозначила как «Футболист». Согласно ею утвержденного плана, вы оба, после обеда убываете в станицу Слепцовскую для выполнения боевой задачи. Я подчеркиваю: именно боевой задачи!

В разгрузке подполковника захрипел «Протон». Один из дозорных доложил об одиночном мотоциклисте, который опускался с гор к железной дороге. Выслушав дозорного, «Урал» немедля передал обязанность принятия решения, при любом изменении обстановки, своему заму «Цыгану». При этом в его голосе прорезались, ранее не употребляемые, металлические оттенки. Было заметно его недовольство тем, что его отвлекали от инструктажа, убывающих на боевое задание спецназовцев. Но взглянув на часы — на несколько секунд задумался и добавил в микрофон:

— «Цыган»! Если мотоциклист направится к кошаре — аккуратно встреть его. Если он будет в сапогах с галошами и зовут его Хамзат, то это наш человек. Просто он объявился раньше установленного срока. Бывает! Тогда — мотоцикл замаскировать, а сам пусть меня дожидается. При этом наших бойцов он видеть не должен: — Получив подтверждение, что приказ принят, продолжил постановку задачи:

— Сегодня после четырнадцати часов прибудет транспорт, который доставит вас в станицу, а если точнее — в район тамошней автостанции. Почему именно к ней, надеюсь вам понятно. Во время пребывания в Слепцовской вашу безопасность будет обеспечивать тройка в составе старшего лейтенанта Тимонина — «Волгаря», старших прапорщиков Абрамова — «Синая» и Стамбулиди — «Олимпа». Они прибудут в станицу не позднее шестнадцати часов и установят визуальный контроль после прохождения вами моста через реку «Сунжа». Это почти рядом с автостанцией. Вадим знает о каком мосте я говорю: — Тот кивнул головой: — Это недалеко от дома, где ранее проживали его старики:

— Вместе вас станичники недолжны видеть. Появление пятерых молодых, здоровых, никому не известных мужиков у всех будет вызывать нездоровый интерес. Но будьте уверены, что «Волгарь» со товарищи, круглосуточно будет держать вас в поле зрения!

Гражданский «гардероб», привычный для глаз местного населения, сегодня вам привезут. Оружие, которое можно скрыть под одеждой подберете сами. Легенду вашего появления в Слепцовской, одну из тех, что мы готовили в Ханкале, выберете тоже сами. Особо не мудрите, да и выбор у вас небольшой. Меня, например, больше всего устраивает та, где озвучен перспективный интерес к здешнему винному заводу. По нынешним временам вполне веская причина для двух молодых «бизнесменов», оказаться на территории где еще пахнет порохом.

— Радиостанции с собой не брать. «Протоны» оставите здесь. У вас обоих будут только радиомаяки, показывающие ваше местоположение и «тревожные» кнопки для оповещения группы «Волгаря» в случае возникновения чрезвычайной ситуации. Через него же будете поддерживать связь со мной. Я, с остатками группы, тоже будем находиться поблизости от вас, но не в самой станице, а на окраине. В старом цехе леспромхоза возле ветки узкоколейки, но сигнал от срабатывания «тревожной» кнопки до нас недостанет. Надежный радиус оповещения при её срабатывании составляет пятьсот, максимум шестьсот метров. Место и время встречи со мной я буду передавать через «Волгаря». Через него вы можете уведомить меня о необходимости внеплановой встречи, если таковая понадобится.

Каким образом вы обоснуете причину и порядок встречи с Имраном решите сами, но вначале присмотритесь к нему и соберите как можно больше сведений о Муштагове нынешнем. Опираясь на них, вы сможете построить первый разговор при встрече и спланировать самую главную беседу: где она будет проходить, кто будет проводить её и в каком составе. Вполне возможно, что возникнет необходимость подключить к переговорам представителя из высшего командования.

Кстати: наши психологи рекомендуют встречу с Имраном и разговор о его участии в поиске утраченных документов, вести в присутствии его деда, ветерана войны, орденоносца Ахмата Магомедовича: — Вадим с нескрываемым уважением взглянул на Левочкина: тот, обсуждая с ним предстоящую операцию, прогнозировал подобный вариант. Кирилл в ответ победно улыбнулся и показал язык. Андрияшину, судя по нахмуренным бровям, их легкомысленная веселость не понравилась, но замечания делать не стал:

— Несколько слов об условиях вашего пребывания в станице. Все легенды, которые мы отрабатывали, подразумевают ваше легальное прибытие в Слепцовскую и нахождение в ней на вполне официальных основаниях. Документы, предписания, справки, разрешения — все они оригинальные и выдержит любые проверки местных органов. Командировка в Республику Ингушетия бизнесменов средней руки не вызовет у них особого интереса и излишней подозрительности. Таких искателей «золотых» жил из Центральной России можно встретить в любой точке бывшего Союза, даже если она, в недавнем времени, считалась «горячей». Так — что по прибытию, вы смело можете регистрировать ваш приезд и становиться на постой хоть в гостинице, хоть в частном секторе.

А если учесть, что у Вадима в станице присутствуют родовые корни — он может поискать там знакомых, дальних родственников или бывших соседей деда и бабы и поселиться с товарищем у них. Тем более, что гостиница в станице — это десяток тесных номеров с клопами и без каких — либо удобств, на двух этажах бывшего «Дома Колхозников». Ценность её лишь в том, что она расположена на центральной улице станицы. Я убежден, что вам лучше поискать жилье в частном секторе. Меньше внимания привлекать будете. И вообще: ваше легальное положение не подразумевает прогулки по «Бродвею, а именно так величают центральную улицу станицы — улицу Красного Октября. Кстати: коротание времени возле дяди Гриши — буфетчика в ресторане «Сунжа», в ваши обязанности не входит!

Вадим даже закашлялся от удивления. Таких познаний о родной станице от командира группы он не ожидал. Представить не мог! Ладно, про «Бродвей», ладно, про «Дом Колхозника», но упоминание о грузине дяде Грише его изумило и вызвало легкое замешательство. Что ни говори, а подполковник оказался профессионалом крутейшим и к подготовке операции отнесся весьма серьезно!

Кирилл жевал полусухой стебелек травы и смотрел на откос балки. Он свои чувства скрывать умел. Вадим же, приоткрыв рот, поглощал, впитывал каждое из сказанных слов командиром, успевшим стать для него непререкаемым авторитетом. Подполковник, глядя поверх голов офицеров, продолжал инструктаж:

— Другими словами: чем меньше вы будете мозолить очи станичникам — тем лучше для дела и безопаснее для вас. Вадим, ты не забывай, что на тебя объявлена охота и некий миллионер в Абу — Дабе с нетерпением ждет коробку с твоей головой. Кстати: твою фотографию они заимели, сняв её с Доски Почета отделения ДОСААФ твоего района. Пропустив её через специальную, компьютерную программу, которая состарила тебя, тогда юного, на десять лет и снабдили ею всех желающих заработать призовые миллионы. Сейчас фотку с твоим ликом можно купить за тысячу рублей на многих крупных рынках Ичкерии. Можешь гордиться своей популярностью. Ты ныне еще и фотомодель — И скупо рассмеялся. Его робко поддержал Левочкин. Вадим был серьезен. Ничего веселого в объявленной на него охоте он не усматривал, а уж с отправкой его головы в далекие Эмираты — был в корне не согласен и категорически против. За её сохранность он был готов побороться!