Позывной «Ярила». Операция «Архив»

Валерий Лобков

«Операция «Архив» является продолжением романа«Позывной «Ярила». После присвоениязвания Герой России Вадиму Ярилову, в его жизни мало что изменилось: онпродолжает службу в спецназе ГРУ ВС России. Теперь он и его товарищи по оружиюпротивостоят не только только местным«борцам за независимость», но и разведкам западных стран, которые охотятся засекретной документацией новейшей РЛС.

Глава 9

Ахмат Магомедович по — стариковски крякнул и вскинул голову. Ухоженная борода воинственно выпятилась вперед. Под косматыми бровями молодо сверкнули глаза цвета засахарившегося меда. Локтем легонько ткнул под ребро, сидящего рядом внука. Голос остался прежним, но в нем появились задорные нотки:

— А я тебе, что говорил, но ты моим словам не хотел верить! Аллах велик! И когда он человеку дарует долголетие, то вместе с ним наделяет его и мудростью. Ты это учти на будущее! Если дед сказал — то значит, так и есть на самом деле: — Развернулся к Кириллу, выпрямил спину и перестал гонять четки: — Говори командир, мы тебя внимательно слушаем. И спасибо вам обоим за доверие к нам:

— Но Левочкин уже снова уперся взглядом в пол. Возможно, в этом положении у него лучше получалось побороть возникающие сомнения. Хозяева это поняли и не стали торопить. Все равно откроется, расскажет. Теперь у него другого выхода нет! Но Кирилл поступил иначе:

— Я старше по званию Вадима, но уверен, что будет правильнее и лучше, если именно он доведет до вас необходимую информацию! Я так считаю и поэтому так рещил:

— Сказать, что слова Левочкина стали полной неожиданностью для Вадима — значит не сказать ничего: такого экспромта он не ожидал и готов к нему не был. Но он долго служил в армии, и многие незыблемые истины усвоил накрепко. Если распоряжение отдает более опытный, да еще и старший по званию товарищ — то это не распоряжение, а приказ, который надлежит исполнять неукоснительно, точно и без обсуждения. А это означает, что информировать Муштаговых о цели их прибытия однозначно придется ему. Кивнул головой и погрузился в раздумье, стараясь хотя бы примерно выстроить схему изложения информации. Главная цель — убедить их в благородстве поставленных задач операции и необходимости участия Имрана в их решении. Притом, не сказать ничего лишнего, что способно поставить под вопрос конечный результат проводимых мероприятий, в случае отказа от участия в них внука.

В беседке вновь повисла вязкая тишина. Вадим по примеру Кирилла изучал половицы. Дед Ахмат перебирал янтарные четки. Имран с Кириллом сидели с отсутствующим видом и от курения воздерживались. Так продолжалось минут пять. Наконец Вадим собрал необходимые для доклада слова в кучу, снарядил их в обоймы предложений, а их рассовал по карманам разгрузки для подготовленной информации. Облегченно выдохнув, доложил:

— Я готов! Только прошу меня не перебивать. Такие информационные доклады для меня в новинку. Велика вероятность, что могу и сам, без чужой помощи, сбиться: — Собрался мысленно и физически, как перед прыжком в воду с десятиметровой вышки и заговорил, тщательно подбирая слова:

— Начну с самого главного. Подробности и частности оставлю на десерт, на потом. Итак: спецназ Главного Разведывательного Управление Генерального Штаба Вооруженных Сил России, во взаимодействии с подразделениями специального назначения ФСБ, МВД и Внутренних Войск, на территории Республики Ингушетии и Чеченской Республики проводит спецоперацию, имеющую большое значение для обеспечения обороноспособности страны: — Вадим специально проговаривал не аббревиатуру силовых структур, а раскрывал их полное название, надеясь тем самым поднять для деда и внука значение и статус начавшейся операции:

— И так по жизни сложились обстоятельства, что от вашего внука, Ахмат Магомедович, во многом зависит успех и положительный результат работы многих сотен людей и затраченных материальных средств: — Кирилл, зорко и пристально наблюдавший за реакцией хозяев на информацию от Вадима, отметил, как у внука, когда он услышал о его значимости в проводимой операции, округлились глаза и приоткрылся от удивления рот. Дед сохранял олимпийское спокойствие, но взгляд неуловимо изменился: стал колючим и настороженным. А Вадим уже не подбирал слова и выражения. Приняв окончательное решение на полную откровенность с Муштаговыми, он исключил подозрительность и говорил с полным доверием:

— Имка, если я не ошибаюсь, то в августе девяносто пятого года ты занимал должность начальника охраны коменданта Бамутского укрепрайона, небезызвестного Ширвани Басаева: — Имран, не закрыв рта и продолжая пялиться на Вадима, кивнул головой: — Было такое время в моей молодости!

— Вот оно — то нас больше всего и интересует. Вернее не все оно, а только та его часть, когда ты занимался катакомбами, оставшиеся от бывшей ракетной базы на территории крепости Шамиля. Нам очень нужно знать… — Стой: — Дед Ахмат резко вскинул руку вверх и не дал закончить начатое уже предложение:

— Остановись Вадим! Ты уже сказал много. Много, но не все, Все, оставь на потом! Теперь мы знаем, что вас интересует. Вернее, ты обозначил район ваших интересов. У моего внука нет тайн от меня. И я хорошо знаю то, что происходило с ним в тот период времени. Теперь тебе не надо спешить. А нам надо теперь думать. Много — много думать. Вспоминать все, что тогда было и потом решать: будет Аллах на нашей стороне, если мы вам поможем, или отвернется от нас? Чего мы с внуком не желаем и позволить себе не можем.

Вадим, Кирилл, вы должны понимать, что мы с внуком в Исламский Кавказ с ваххабитами во главе, не верим и не поддерживаем. Но и нынешней, Московской власти, которая продалась западу за кредиты, прос..ла Союз и развязала войну, мы тоже не верим и не поддерживаем. Власти, как прошлой с «меченым» во главе, так и нынешней с алкоголиком — плевать на простых людей. Наши братья — нохчи (чеченцы) захотели независимой жизни от России, а впали в средневековье. Веру испохабили, экономику убили, возродили набеги на соседей, грабеж и торговлю людьми — рабами. Где власть и государство? Где порядок? Одна болтовня да мозоли на коленях и шишки на лбу от молитв во славу Америки. Участники Отечественной войны в гробах от позора ворочаются! Не только мы с внуком — все думающие люди Московской власти не верят! Да, алкоголик ушел, но его правление будет смердеть, как дохлый. разложившийся шакал, еще лет десять. А новому до нас дела нет. Он в первую очередь будет в столице порядок наводить.

Вы поймите нас правильно: вы люди военные, под присягой ходите. Дали вам приказ и вы должны его выполнить, не обсуждая и не вникая в его суть. А если он имеет двойное дно и не интересам страны, а жирным банкирам или продажным Московским чинам служит?

Вам тайну доверили и, можно сказать, в тыл врага отправили. Я видел, как вы мучились сомнениями перед тем, как нам открыться. И если б вы в нас ошиблись, и мы оказались врагами — в этом случае вы рисковали только собой. Вы не ошиблись. Мы для вас не враги и ваше признание за пределы нашего дома не выйдет. Но Вадим решил пойти до конца и раскрыть нам главную цель вашей операции. А это совсем другое дело. Если в первом случае, от нас требовалось только молчание, то доверив нам в главную тайну вы не оставляете нам никакого выбора. Отказ в таких случаях не предусмотрен: или мы вместе с вами плечом к плечу, или…

Удивляться этому не стоит. Время такое. В случае нашего отказа на кон будет поставлена не только ваша жизнь, но и успех и операции и жизнь всех воинов, которые в ней принимают участие. А на такой риск ваше командование никогда не пойдет. В таких случаях все зоны риска либо локализуют, либо…… Либо! Я воевал и как поступают в разведке с ненужными свидетелями — знаю: — Кирилл, не скрывая возмущения, вскочил со скамейки:

— Ахмат Магомедович! Имейте совесть! Кто дал вам право нас оскорблять? Разве мы давали вам повод…..:: — Дед не дал договорить:

— Успокойся и расслабься, Вадим! Я не собирался вас обидеть. Единственный повод для предположения такого финала — это мое знание законов войны и понимание времени, в котором мы живем. Если я ошибся, ну и слава Аллаху! Я готов поверить, что у вас и в мыслях не было решать вопрос таким кардинальным образом, в случае нашего отказа от сотрудничества с вами.

У вас может и не было, но вы не самостоятельны в своих действиях: за вами стоят люди, которые имеют свое понимание обстановки и куда более широкие полномочия. Они не связаны с нами узами прошлых, дружеских отношений. Они не встречались с нами и не смотрели нам в глаза. Они лишены всяких иллюзий в случае вашего провала и рассекречивания целей операции.

Вполне допускаю, что команду на ликвидацию лишних обладателей информации вам не дадут, но они профессионалы, они не сентиментальны и законы войны им известны. Команду получат другие люди, которые прикрывают вас и в настоящее время уже находятся в станице: — Заметив, что Кирилл открыл рот, пытаясь вклиниться в его монолог, жестом остановил его:

— Давай не будем уподобляться женщинам на рынке. Спор отставим для них. Оставайтесь воинами! Я прошу вас об одном: оставьте нас в неведении об истинных целях операции до завтрашнего утра. Нам нужно время для того, чтобы восстановить в памяти события, которые произошли в период работы внука в охране коменданта Бамутского укрепрайона. Вспомнить и заново оценить их. Уверен, что многие из них мы увидим в новом цвете и только тогда мы дадим вам твердый ответ. Да и у вас, будет время подумать над моими словами и посоветоваться с начальством.

Левочкин возмущенно сопел, играл желваками, сверкал глазами, но возражать деду Ахмату не спешил. Да и что он мог противопоставить логике старого разведчика? Положа руку на сердце, надо было признать, что во многом он был прав. Не во всем, но во многом! Реакцию подполковника Кудинова на отказ Муштаговых от сотрудничества после того, как их посвятят во все тайны операции, просчитать было невозможно. Был ли в таком случае возможен крайний и жестокий вариант? Кирилл, скрипнул зубами и признался самому себе: да, да, был!! Слишком большое вес и значение придавало государство этой операции. Слишком высокими были ставки у обеих сторон: — Кирилл шумно выдохнул, расправил плечи и посмотрел на Вадима. Тот еле заметно кивнул головой, непонятно с чем выражая свое согласие:

— Не могу с вами не согласиться Ахмат Магомедович! Тем более, что другого выхода вы нам не оставили. Мы с нетерпением будем ждать завтрашнего утра. Готов поручиться за себя и Вадима, что ваш возможный отказ от взаимного сотрудничества не повлияет на уважительное к вам отношение. Вспоминайте Бамут, думайте, анализируйте, принимайте решение — мешать вам не будем. А нам с Вадимом необходимо на некоторое время выехать в станицу по срочным делам. И уже Вадиму, который всем видом показывал готовность к немедленным действиям: — Ничего лишнего не берем. Выход через пять минут!