Каракули гениального графомана. Лучшее

Валентина Иванова (Спирина)

Можно открыть любую страницу, коснуться взглядом любого стихотворения, и оно зазвенит в вас колокольчиками чувственности, заиграет в вас маслом, акварелью, гуашью, акрилом, медовыми оттенками; заштормит в вас двенадцатибалльностью смысла, разрежет скалы безразличия морскими волнами искренности. Откройте, коснитесь и плывите в мир фантазии, переплетенной с реальностью… Ощущайте, парите, живите!

Старик

На склоне дня, в тени большого дуба,

Сидел старик и, трубкою дымя,

Невесело свою он думу думал,

Как жизнь свою он прожил не любя.

Как принимал любовь, отдачи не давая,

Как слез не замечал, тех, кто его любил.

Как расставался, имя забывая.

И как легко и просто уходил.

Как шел ногами по сердцам разбитым.

Как скуп был он на добрые слова.

Но вот теперь один, совсем забытый.

Неясный взгляд, седая голова.

Глядел на детвору, что за деревней,

Футбол гоняли, радостно визжа.

«Там мог бы быть мой сын» —

Подумал старче древний.

И волком вдруг завыла в нём душа.

К нему неслышно подошла старуха,

На землю молча опустилась с ним,

— Скажи, за что мне в жизни невезуха?

Спросил старик, глотая горький дым.

— Мне ж говорили, что умен, красивый,

Что лучше всех и что такой один.

Меня ласкали и меня хвалили,

Любимым звали, звали господин.

Так почему они меня забыли?

Иль врали мне и не было любви?

— Поверь, старик, они тебя любили.

Молились на тебя и берегли.

Но есть закон суровый в нашей жизни.

Коль хочешь ты чего-то получить,

Не смей играть с судьбой, не будь капризным.

Сначала научись себя дарить.

Дарить тепло, заботу, нежность, ласку

Дарить себя, по капле, каждый час.

Любовь тогда лишь превратится в сказку,

Когда она взаимна, двое вас.

Сидел старик, словам в ответ кивая.

Руками сжал он голову в висках.

— Ты бредишь, старая! Да кто ты есть такая?

— Да так. Никто. Я лишь твоя тоска.