Глава 1
Литератор Курицын завтракал овсяной кашей.
Мнилось ему:
на сайте Самиздат при библиотеке Мошкова выкладывает он рассказ в раздел фантастики и мигом взбурлил интернет: за час десять тысяч просмотров. Восхищённые комментарии, рейтинг оценок зашкаливает. На улицах ажиотаж, в гости к критикам заявляется восторженный бородач, крутит им пуговицы на пикейных жилетах, сообщает, ликуя: «Новый Гоголь явился!».
— Гм, — думает Курицын. — Так, так, так…
Ускоряется ход событий.
В постах брызжут слюной блогеры: внезапно, уютненько, подавился мацой, — сошлись во мнениях акулы клавиатуры, и вмиг прозрели на телевидении:
— Мне нужен репортаж об авторе, — орёт возбуждённый продюсер, децибелами поддавая рвения подчинённым. — Все, все туда.
По студиям федеральных каналов бродит растерянный биржевой аналитик, — кому рассказать, что цены на нефть сохранят волатильность? — некому, никого не волнует чёрное золото, есть новости грандиозней,
и дамы на шпильках с микрофонами наперевес мчат легконогие, будто газели, за ними поджарые операторы скачут вприпрыжку, — будет, будет эфир подобен разорвавшейся бомбе, сенсацию обещает прайм-тайм.
— Гм, — заинтригован Курицын. — Интересненькое дело…
Вот и группа рабочих в оранжевых касках приколачивает к его дому табличку, на табличке надпись, не оставляющая сомнений:
«Здесь жил талантливый литератор»…
— Гм, — смекает Курицын. — Да ведь этого мне и нужно.
Надо заметить: Курицын жаждал славы.
Известности широчайшей настоятельно требовала душа его, чтобы не в узком кругу быть популярной персоной, а везде и повсюду:
в ресторан ли зашёл — там медные трубы ласкают слух и машут руками ему из-за каждого столика посетители, выпей с нами вина, товарищ;
в трамвае ли неожиданно очутился с оказией — и тут вызвал всеобщее оживление;
о вечернем променаде и не говори, шагу не ступишь — юные девушки просят сфотографироваться на его фоне и делают себе селфи, и выкладывают в Instagram…
— словом,
знаменитым мечтал быть Курицын.
Неоднократно, в кипящий бульон добавляя лаврушечки, видел себя, увенчанным лавром, — верил: наступит время…
Вдруг чувствует он: наступило.
Что-то подсказывает ему: Пора.
9-02 — засёк для истории Курицын, отметил в анналах факт и шагнул уверенно в вечность.
Вернее, сейчас шагнёт, через минуточку, вот только доест кашу.
